Серега занял денег, съездил до Башкортостана, вызволил из автомастерской реанимированный «Урал» и безо всяких эксцессов доехал на нем до Перми, где возвратил приятелю. На мой вопрос, какой была дорога, Кабанчик проворчал что-то невразумительное, стащил ботинки, не переодеваясь повалился на кровать и отвернулся к стене. Я все понял без слов. Тому, кто посидел за рулем такого чуда, как наш волшебный байк, любая поездка на «Урале» или еще на чем-нибудь подобном причиняет почти физическую боль. Тот, кто летал, не сможет ползать. Я не стал его тревожить — без того забот хватало.
Ближе к следующим выходным в наш институт вдруг завалился Баев, приволок большой балык копченой стерляди, такую же большую банку темного отборного лесного меда и ящик водки. Он приехал в Пермь по делам, на собственной машине, а я, как оказалось, оставил ему во время достопамятного кутежа свой адрес. Впрочем, все от этого только выиграли — институту вновь в который раз задерживали зарплату, и мы сидели без еды. Выпить все за раз нам так и так не удалось бы, я позвонил Денисычу и Кабану, и пару дней мы медленно и очень пристойно кутили в обществе друзей и избранных сотрудников, размышляя о природе, о поэзии, о мотоциклах и о бренности всего сущего. Мы с Кабаном старались говорить поменьше, опасаясь ненароком обмолвиться — мало ли, как оно там в Башкирии отзовется… Фил был посвящен в подробности нашего с Серегой путешествия, но тоже молчал.
Вопрос неожиданно поднял сам Баев.
— А знаете, парни, — вдруг сказал он, зажевав очередную рюмку водки тоненьким прозрачным ломтем балыка, — я вот одного взять в толк не могу. Вы тот остров помните?
— Какой остров?
— Да остров же! Посереди реки. Ну, помнишь, ты еще меня туда потащил среди ночи ракушек смотреть?
Баев смотрел мне в глаза. Я покивал.
— Помню. А что?
— Ездил я туда. Уже потом, на прошлой неделе.
— И что там?
— Ничего там. Нет его.
— То есть как это нет? — опешил я. — Вода прибыла?
— Да нет, не прибыла. Обычная вода, даже немного спала. Последние же две недели жарко было, страсть, вот Белая и обмелела. Скалы, ивы — все на месте. А островка того нет, как будто его и вовсе не было. Я даже сперва подумал, что мы не на то место попали. Потом смотрю — костер, бутылки… То самое, факт. А островка нет.
— Может, его увезли? — предположил я. — Подогнали экскаватор (там же мелко), подогнали и сгрузили все на щебень…
— Да не похоже. Колея бы осталась. Не знаете, чего там?
Мы помотали головами. Кабанчик мрачно разлил остатки водки. Баев пить отказался и вскоре ушел спать на мою кровать, а мы остались.
— Я там был, — сказал Кабан уже после его ухода. — Потом, когда за мотоциклом ездил. Думал, вдруг получится второй «харлей» наколдовать… И ничего не нашел. Тоже подумал, что вода прибыла. Все камни на берегу перебрал, две бутылки водки выпил… Без толку.
Он махнул рукой, залпом опрокинул свой стакан и потянулся за закуской.
— Слушай, — вдруг обернулся ко мне Денисов.
— Да?
— А ты сам-то что об этом думаешь? Я пожал плечами.
— Ничего не думаю. Не знаю. Если рассуждать логично, мы нашли какую-то штуковину, какую-то субстанцию, которая способна принимать любую форму, управляемую э-э-э… ну, скажем, силой мысли. Биотоками или еще чем-то подобным. Здесь на молекулярном уровне изменения, а может, даже и на атомарном. Я понятия не имею, что это и откуда оно там. — Я выпил рюмку и поежился. — Знаешь, Фил, — признался я, — честно говоря, сейчас мне немного даже страшно об этом говорить. Тогда как-то пофиг было, а сейчас вспомню — и не по себе становится.
— Почему же ее раньше никто не нашел?
— Находили, наверное. Только я, когда попробовал тот булыган во что-то превратить, у меня ничего не получилось. Да и у Сереги тоже не сразу вышло, только когда он хорошенько надрался, все завертелось… Там еще что-нибудь осталось?
— Есть еще…
— Разливай.
— Эх, жаль меня с вами не было! — посетовал Фил. — Ну хорошо. Допустим, что ты прав. А островок-то куда подевался?
— Да понятия не имею.
Задребезжал дверной звонок. Мы переглянулись, потом одновременно посмотрели на часы. Стрелки помаленьку подбирались к часу ночи.
— Кого там принесло? — спросил я как бы про себя, вставая с кресла. — Вроде наши уже дома…
Звонок повторился. Я встал и поплелся открывать. — Кто?
— Открывайте, — раздался уверенный голос. — Милиция.
Я похолодел, однако открывать пока не торопился. Мало ли кто чего скажет…
— Какая еще милиция? — Я сделал знак Кабанчику и Филу, чтобы подошли поближе. — Здесь институт.
— Милицейская милиция, — добродушно отозвались с той стороны. — Давайте открывайте. Дело есть.
За крепость бронедвери я ручался. Но спорить и перечить милиции (если только это действительно была милиция) что-то не особенно хотелось. Мало ли что, может, им позвонить срочно надо, а в окрестных автоматах гопота все трубки оборвала.
— А у нас ключей нет, — нашелся Кабанчик. — Мы здесь только сторожим. Завтра приходите.
— Открывай, Кабанов, не дури. — Добродушие из голоса медленно, но верно улетучивалось, нотки обретали звон металла. — Не узнал, что ли? Я это. Там Денисыч с вами или нет?
Фил отстранил меня и шагнул вперед.
— Сан Саныч, ты, что ли? — позвал он.
— Я. Скажи там этим дуракам, чтоб открыли. Холодно же, мать их…
Я отбросил засов. На пороге, слабо освещенный маленькой привратной лампочкой, стоял Сан Саныч собственной персоной. Майор спецгруппы «Тэта» по борьбе с внеземными вторженцами был без формы, хоть и в привычном камуфляже. В руках у него была синяя капроновая авоська, распираемая какими-то колбасами, сырами, хлебом и латунным проблеском консервных банок. Майор был один. Судя по всему, визит его к нам был неофициальный.
Сан Саныч шагнул через порог, протягивая руку.
— Ну, здравствуйте. Как вы тут?
— Нормально. — Фил с почтением пожал широкую протянутую длань. — Здорово, майор.
Тот усмехнулся.
— Был майор, да весь вышел. Подполковник.
— О! — вразнобой заголосили мы. — Железно! Круто! Поздравляем!
— Ага. Так что повысили меня. А все через вас, через бабушек тех.
— Так ты чего, отец, — развязно поинтересовался у него Кабан, — никак, звезду обмыть пришел?
— Звезду мы на работе уже обмыли и высушили, — отрезал тот. — Я по делу к вам. Пройду?
Я, нерешительно помедлив, отступил.
— Ну проходи… те.
— Это чья там тачка такая на входе?
— «БМВ»-то? — Я выглянул наружу. — Дядьки одного, с Башкирии. Заехал в гости. А чего? Припарковал не там? Так здесь как будто не запрещена стоянка…
— Нет, со стоянкой все в порядке. — Сан Саныч уже проследовал в холл и теперь расставлял на столе принесенную снедь. — Что я, гаишник, что ли, за парковками следить? За кого ты меня принимаешь?
В холле царила атмосфера тяжелого бомжатника, мне даже как-то неудобно стало. Все-таки не кто-нибудь пришел, а подполковник ФСБ, особый агент, почти Фокс Малдер, инопланетян подолгу службы ловит, а тут — колбасные обрезки, фантики, пустые бутылки, консервные банки, балык на газетке… Фил приподнял бутылку.
— Водку будете?
— Потом. — Сан Саныч уселся на заскрипевший стул. — Все потом. Сначала вы мне лучше про ваш башкирский поход расскажите.
Мы переглянулись.
— Э-э-э… какой еще поход? — тупо спросил я.
— Не притворяйся дурачком. Тот самый, ваш поход. На мотоцикле.
Я молчал. Кабанчик тоже как-то разом онемел. Сан Саныч выждал две минуты, потом полез за пазуху, вынул оттуда пачку сложенных вчетверо листов бумаги, отпечатанных на принтере, плюнул на палец и перевернул первую страницу.
— Значит, так, — сказал он. — В июле вы на Белую отправились? На «Урале»? Так?
— Ну, так, — нехотя признал я.
— Правый цилиндр у вас полетел? В Стерлитамаке в мастерскую за ремонтом вы обращались?
— Ну, мы.
— Обратно, когда на «харлее» драпали, — тоже ваша работа?
— Ну, наша. Только мы не на «харлее»…
— Какой «харлей»? — поддакнул Кабанчик. — Не было «харлея».
Майор (простите — подполковник) сдвинул брови. Вел он себя уверенно, будто не сидел в лаборатории, а находился у себя в допросной комнате. На миг мне показалось даже, что рука его ищет настольную лампу — посветить нам в глаза.
— Только не надо меня байками кормить! — предупредил он. — Я вам не лейтенант Соловей, у меня все запротоколировано. Хотите очной ставки? Чтоб вас опознали? Так я могу. — (Мы помотали головами.) — То-то же. Думаете, нахулиганили, смылись — и сразу все, конец? А про номера забыли? Про свидетелей забыли? Про гаишников тоже забыли? Вам повезло, что я неофициально…
Фил давно притих в своем глубоком кресле и теперь, тихонько жуя стерляжью спинку, с неподдельным интересом наблюдал за развитием беседы. На столе блестела этикеткой нераскрытая бутылка — теперь нам уже было не до выпивки.
— Ну, так и будем отпираться? Давайте рассказывайте, все как было.
Мы опять переглянулись с Кабаном и поняли одно: нам не поверят.
— Не поверите, — ответил я.
— Почему не поверю? Поверю. Ты рассказывай, не запирайся.
— Да говорим же — не поверите, — хмуро подтвердил Кабанчик.
— После бабушек — во все поверю, — пригрозил Сан Саныч. — Даже если вы мне скажете, что вы этот мотопед из глины слепили. Ну?
Я глубоко вздохнул и начал свой рассказ. Сан Саныч все внимательно выслушал, лишь несколько раз недоверчиво поднял бровь, когда я описывал «рождение» мотоцикла и наш последующий дикий гон по направлению к Перми, налил себе рюмашку, выпил, зажевал кружочком колбасы и потянул к себе кипу печатных листов.
— Значит, так. — Он покопался в них и вытащил один. — Я почему пришел: была наводка ПВО. Я сразу смекнул, что там дело нечисто. Как раз по нашей части, а тут еще вы… В общем, на следующий день после вашей гулянки, примерно в 19:30 — 19:35 в районе реки Белой близ Карламана был зафиксирован низколетящий крупный, плохо засекаемый радаром неопознанный объект. Похоже на американский бомбардировщик В1, который «стелс», только размерами он был раз в десять побольше… Так вот. С близлежащего военного аэродрома было поднято звено Су-26, перехватчиков, однако визуального контакта не состоялось — объект от преследования уклонился, в считанные секунды перекрыл две звуковые без громкого преодоления барьера, свечкой ушел в небо и пропал с экранов. Ну? Что скажете?
— Это не мы! — забожился Кабан. — Точно не мы! Мы, конечно, гнали, но чтобы две звуковые… Не, две звуковые мы никак не могли!
— Я не о том! — поморщился Сан Саныч. — Что вы скажете об этой штуке, которая улетела? Откуда она могла там взяться?
— Да откуда угодно могла…
— А этот ваш драндулет? Он тоже «откуда угодно» взялся? То-то. Про корабль не спрашиваю — вряд ли у вас хватило бы ума сварганить такое. Но вот какая штука мне сейчас в голову пришла: не мог ли этот мотоцикл быть частью… чего-то большего?
— Например, космического корабля? — внезапно догадался я.
— А что, — Кабан потер небритый подбородок, — это бы все объясняло. Такая штука из неизвестного материала. Когда она нужна, она — корабль. А когда не нужна…
— …Россыпь камней, — закончил я за него. — Да, это была бы идеальная маскировка. Надо только знать тому, кто этими «камнями» пользуется, как устроен корабль, и все. Никто бы ничего не заподозрил, если бы не мы. Точнее, если бы не Серега… А Баев — помните? — как раз ведь и говорил, что островок куда-то пропал!
— Баев? — вскинулся Сан Саныч. — Кто такой Баев? Какой островок?
— Да так, один тип… — Я благоразумно умолчал, что упомянутый «тип» сейчас храпит в соседней комнате на моей кровати, даже не сняв малинового пиджака. — А островок — тот самый островок, где мы «харлей» лепили. Он ведь пропал потом.
— Координаты помните?
— Острова? Ну, помним…
Как могли, мы с Кабаном набросали примерный план и указали, где был тот злосчастный островок.
— Так. — Сан Саныч уложил бумаги обратно в карман. — Ну что ж, ладно… Видно, мы повязаны с вами пока, раз меня второй раз судьба с вами так сталкивает. Бабушки, ваш мотоцикл — все это звенья одной цепочки. Теперь по крайней мере ясно, где и как базируются их корабли. Значит, так, слушайте сюда. Из города я вам пока в ближайший месяц уезжать не советую. Если что, вас вызовут, но думаю, и так справимся. Если что, я вас найду. Нет, но надо же… Куда «харлей»-то хоть девали?
— Да никуда не девали, — погрустнел Кабанчик. — Сам он это… как бы сморщился. Усох. Пока до дому докатили, от него одни колеса остались. Мы его в кустах спрятали, потом вернулись, а там одни валуны и трава. Может, нашел кто, а может быть, он сам там под валун замаскировался.
— Место можете показать?
— Да нет там его, уж можете поверить…
— Да уж, была б такая возможность, ты бы этот свой байк из-под земли достал, — усмехнулся тот. — Эх, молодо-зелено… Ладно. Обойдемся устным нагоняем. Чтобы больше этого не повторялось, поняли? — Он легонько постучал кулаком по столу и погрозил нам пальцем. — Никаких больше гонок, никаких полетов над гнездом кукушки, никакой травли гаишников, понятно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Ближе к следующим выходным в наш институт вдруг завалился Баев, приволок большой балык копченой стерляди, такую же большую банку темного отборного лесного меда и ящик водки. Он приехал в Пермь по делам, на собственной машине, а я, как оказалось, оставил ему во время достопамятного кутежа свой адрес. Впрочем, все от этого только выиграли — институту вновь в который раз задерживали зарплату, и мы сидели без еды. Выпить все за раз нам так и так не удалось бы, я позвонил Денисычу и Кабану, и пару дней мы медленно и очень пристойно кутили в обществе друзей и избранных сотрудников, размышляя о природе, о поэзии, о мотоциклах и о бренности всего сущего. Мы с Кабаном старались говорить поменьше, опасаясь ненароком обмолвиться — мало ли, как оно там в Башкирии отзовется… Фил был посвящен в подробности нашего с Серегой путешествия, но тоже молчал.
Вопрос неожиданно поднял сам Баев.
— А знаете, парни, — вдруг сказал он, зажевав очередную рюмку водки тоненьким прозрачным ломтем балыка, — я вот одного взять в толк не могу. Вы тот остров помните?
— Какой остров?
— Да остров же! Посереди реки. Ну, помнишь, ты еще меня туда потащил среди ночи ракушек смотреть?
Баев смотрел мне в глаза. Я покивал.
— Помню. А что?
— Ездил я туда. Уже потом, на прошлой неделе.
— И что там?
— Ничего там. Нет его.
— То есть как это нет? — опешил я. — Вода прибыла?
— Да нет, не прибыла. Обычная вода, даже немного спала. Последние же две недели жарко было, страсть, вот Белая и обмелела. Скалы, ивы — все на месте. А островка того нет, как будто его и вовсе не было. Я даже сперва подумал, что мы не на то место попали. Потом смотрю — костер, бутылки… То самое, факт. А островка нет.
— Может, его увезли? — предположил я. — Подогнали экскаватор (там же мелко), подогнали и сгрузили все на щебень…
— Да не похоже. Колея бы осталась. Не знаете, чего там?
Мы помотали головами. Кабанчик мрачно разлил остатки водки. Баев пить отказался и вскоре ушел спать на мою кровать, а мы остались.
— Я там был, — сказал Кабан уже после его ухода. — Потом, когда за мотоциклом ездил. Думал, вдруг получится второй «харлей» наколдовать… И ничего не нашел. Тоже подумал, что вода прибыла. Все камни на берегу перебрал, две бутылки водки выпил… Без толку.
Он махнул рукой, залпом опрокинул свой стакан и потянулся за закуской.
— Слушай, — вдруг обернулся ко мне Денисов.
— Да?
— А ты сам-то что об этом думаешь? Я пожал плечами.
— Ничего не думаю. Не знаю. Если рассуждать логично, мы нашли какую-то штуковину, какую-то субстанцию, которая способна принимать любую форму, управляемую э-э-э… ну, скажем, силой мысли. Биотоками или еще чем-то подобным. Здесь на молекулярном уровне изменения, а может, даже и на атомарном. Я понятия не имею, что это и откуда оно там. — Я выпил рюмку и поежился. — Знаешь, Фил, — признался я, — честно говоря, сейчас мне немного даже страшно об этом говорить. Тогда как-то пофиг было, а сейчас вспомню — и не по себе становится.
— Почему же ее раньше никто не нашел?
— Находили, наверное. Только я, когда попробовал тот булыган во что-то превратить, у меня ничего не получилось. Да и у Сереги тоже не сразу вышло, только когда он хорошенько надрался, все завертелось… Там еще что-нибудь осталось?
— Есть еще…
— Разливай.
— Эх, жаль меня с вами не было! — посетовал Фил. — Ну хорошо. Допустим, что ты прав. А островок-то куда подевался?
— Да понятия не имею.
Задребезжал дверной звонок. Мы переглянулись, потом одновременно посмотрели на часы. Стрелки помаленьку подбирались к часу ночи.
— Кого там принесло? — спросил я как бы про себя, вставая с кресла. — Вроде наши уже дома…
Звонок повторился. Я встал и поплелся открывать. — Кто?
— Открывайте, — раздался уверенный голос. — Милиция.
Я похолодел, однако открывать пока не торопился. Мало ли кто чего скажет…
— Какая еще милиция? — Я сделал знак Кабанчику и Филу, чтобы подошли поближе. — Здесь институт.
— Милицейская милиция, — добродушно отозвались с той стороны. — Давайте открывайте. Дело есть.
За крепость бронедвери я ручался. Но спорить и перечить милиции (если только это действительно была милиция) что-то не особенно хотелось. Мало ли что, может, им позвонить срочно надо, а в окрестных автоматах гопота все трубки оборвала.
— А у нас ключей нет, — нашелся Кабанчик. — Мы здесь только сторожим. Завтра приходите.
— Открывай, Кабанов, не дури. — Добродушие из голоса медленно, но верно улетучивалось, нотки обретали звон металла. — Не узнал, что ли? Я это. Там Денисыч с вами или нет?
Фил отстранил меня и шагнул вперед.
— Сан Саныч, ты, что ли? — позвал он.
— Я. Скажи там этим дуракам, чтоб открыли. Холодно же, мать их…
Я отбросил засов. На пороге, слабо освещенный маленькой привратной лампочкой, стоял Сан Саныч собственной персоной. Майор спецгруппы «Тэта» по борьбе с внеземными вторженцами был без формы, хоть и в привычном камуфляже. В руках у него была синяя капроновая авоська, распираемая какими-то колбасами, сырами, хлебом и латунным проблеском консервных банок. Майор был один. Судя по всему, визит его к нам был неофициальный.
Сан Саныч шагнул через порог, протягивая руку.
— Ну, здравствуйте. Как вы тут?
— Нормально. — Фил с почтением пожал широкую протянутую длань. — Здорово, майор.
Тот усмехнулся.
— Был майор, да весь вышел. Подполковник.
— О! — вразнобой заголосили мы. — Железно! Круто! Поздравляем!
— Ага. Так что повысили меня. А все через вас, через бабушек тех.
— Так ты чего, отец, — развязно поинтересовался у него Кабан, — никак, звезду обмыть пришел?
— Звезду мы на работе уже обмыли и высушили, — отрезал тот. — Я по делу к вам. Пройду?
Я, нерешительно помедлив, отступил.
— Ну проходи… те.
— Это чья там тачка такая на входе?
— «БМВ»-то? — Я выглянул наружу. — Дядьки одного, с Башкирии. Заехал в гости. А чего? Припарковал не там? Так здесь как будто не запрещена стоянка…
— Нет, со стоянкой все в порядке. — Сан Саныч уже проследовал в холл и теперь расставлял на столе принесенную снедь. — Что я, гаишник, что ли, за парковками следить? За кого ты меня принимаешь?
В холле царила атмосфера тяжелого бомжатника, мне даже как-то неудобно стало. Все-таки не кто-нибудь пришел, а подполковник ФСБ, особый агент, почти Фокс Малдер, инопланетян подолгу службы ловит, а тут — колбасные обрезки, фантики, пустые бутылки, консервные банки, балык на газетке… Фил приподнял бутылку.
— Водку будете?
— Потом. — Сан Саныч уселся на заскрипевший стул. — Все потом. Сначала вы мне лучше про ваш башкирский поход расскажите.
Мы переглянулись.
— Э-э-э… какой еще поход? — тупо спросил я.
— Не притворяйся дурачком. Тот самый, ваш поход. На мотоцикле.
Я молчал. Кабанчик тоже как-то разом онемел. Сан Саныч выждал две минуты, потом полез за пазуху, вынул оттуда пачку сложенных вчетверо листов бумаги, отпечатанных на принтере, плюнул на палец и перевернул первую страницу.
— Значит, так, — сказал он. — В июле вы на Белую отправились? На «Урале»? Так?
— Ну, так, — нехотя признал я.
— Правый цилиндр у вас полетел? В Стерлитамаке в мастерскую за ремонтом вы обращались?
— Ну, мы.
— Обратно, когда на «харлее» драпали, — тоже ваша работа?
— Ну, наша. Только мы не на «харлее»…
— Какой «харлей»? — поддакнул Кабанчик. — Не было «харлея».
Майор (простите — подполковник) сдвинул брови. Вел он себя уверенно, будто не сидел в лаборатории, а находился у себя в допросной комнате. На миг мне показалось даже, что рука его ищет настольную лампу — посветить нам в глаза.
— Только не надо меня байками кормить! — предупредил он. — Я вам не лейтенант Соловей, у меня все запротоколировано. Хотите очной ставки? Чтоб вас опознали? Так я могу. — (Мы помотали головами.) — То-то же. Думаете, нахулиганили, смылись — и сразу все, конец? А про номера забыли? Про свидетелей забыли? Про гаишников тоже забыли? Вам повезло, что я неофициально…
Фил давно притих в своем глубоком кресле и теперь, тихонько жуя стерляжью спинку, с неподдельным интересом наблюдал за развитием беседы. На столе блестела этикеткой нераскрытая бутылка — теперь нам уже было не до выпивки.
— Ну, так и будем отпираться? Давайте рассказывайте, все как было.
Мы опять переглянулись с Кабаном и поняли одно: нам не поверят.
— Не поверите, — ответил я.
— Почему не поверю? Поверю. Ты рассказывай, не запирайся.
— Да говорим же — не поверите, — хмуро подтвердил Кабанчик.
— После бабушек — во все поверю, — пригрозил Сан Саныч. — Даже если вы мне скажете, что вы этот мотопед из глины слепили. Ну?
Я глубоко вздохнул и начал свой рассказ. Сан Саныч все внимательно выслушал, лишь несколько раз недоверчиво поднял бровь, когда я описывал «рождение» мотоцикла и наш последующий дикий гон по направлению к Перми, налил себе рюмашку, выпил, зажевал кружочком колбасы и потянул к себе кипу печатных листов.
— Значит, так. — Он покопался в них и вытащил один. — Я почему пришел: была наводка ПВО. Я сразу смекнул, что там дело нечисто. Как раз по нашей части, а тут еще вы… В общем, на следующий день после вашей гулянки, примерно в 19:30 — 19:35 в районе реки Белой близ Карламана был зафиксирован низколетящий крупный, плохо засекаемый радаром неопознанный объект. Похоже на американский бомбардировщик В1, который «стелс», только размерами он был раз в десять побольше… Так вот. С близлежащего военного аэродрома было поднято звено Су-26, перехватчиков, однако визуального контакта не состоялось — объект от преследования уклонился, в считанные секунды перекрыл две звуковые без громкого преодоления барьера, свечкой ушел в небо и пропал с экранов. Ну? Что скажете?
— Это не мы! — забожился Кабан. — Точно не мы! Мы, конечно, гнали, но чтобы две звуковые… Не, две звуковые мы никак не могли!
— Я не о том! — поморщился Сан Саныч. — Что вы скажете об этой штуке, которая улетела? Откуда она могла там взяться?
— Да откуда угодно могла…
— А этот ваш драндулет? Он тоже «откуда угодно» взялся? То-то. Про корабль не спрашиваю — вряд ли у вас хватило бы ума сварганить такое. Но вот какая штука мне сейчас в голову пришла: не мог ли этот мотоцикл быть частью… чего-то большего?
— Например, космического корабля? — внезапно догадался я.
— А что, — Кабан потер небритый подбородок, — это бы все объясняло. Такая штука из неизвестного материала. Когда она нужна, она — корабль. А когда не нужна…
— …Россыпь камней, — закончил я за него. — Да, это была бы идеальная маскировка. Надо только знать тому, кто этими «камнями» пользуется, как устроен корабль, и все. Никто бы ничего не заподозрил, если бы не мы. Точнее, если бы не Серега… А Баев — помните? — как раз ведь и говорил, что островок куда-то пропал!
— Баев? — вскинулся Сан Саныч. — Кто такой Баев? Какой островок?
— Да так, один тип… — Я благоразумно умолчал, что упомянутый «тип» сейчас храпит в соседней комнате на моей кровати, даже не сняв малинового пиджака. — А островок — тот самый островок, где мы «харлей» лепили. Он ведь пропал потом.
— Координаты помните?
— Острова? Ну, помним…
Как могли, мы с Кабаном набросали примерный план и указали, где был тот злосчастный островок.
— Так. — Сан Саныч уложил бумаги обратно в карман. — Ну что ж, ладно… Видно, мы повязаны с вами пока, раз меня второй раз судьба с вами так сталкивает. Бабушки, ваш мотоцикл — все это звенья одной цепочки. Теперь по крайней мере ясно, где и как базируются их корабли. Значит, так, слушайте сюда. Из города я вам пока в ближайший месяц уезжать не советую. Если что, вас вызовут, но думаю, и так справимся. Если что, я вас найду. Нет, но надо же… Куда «харлей»-то хоть девали?
— Да никуда не девали, — погрустнел Кабанчик. — Сам он это… как бы сморщился. Усох. Пока до дому докатили, от него одни колеса остались. Мы его в кустах спрятали, потом вернулись, а там одни валуны и трава. Может, нашел кто, а может быть, он сам там под валун замаскировался.
— Место можете показать?
— Да нет там его, уж можете поверить…
— Да уж, была б такая возможность, ты бы этот свой байк из-под земли достал, — усмехнулся тот. — Эх, молодо-зелено… Ладно. Обойдемся устным нагоняем. Чтобы больше этого не повторялось, поняли? — Он легонько постучал кулаком по столу и погрозил нам пальцем. — Никаких больше гонок, никаких полетов над гнездом кукушки, никакой травли гаишников, понятно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34