И снова все стали спрашивать друг друга:
- Съедят они наконец этот шоколад или нет?
Вероятно, ученые ожидали, что генерал, в свою очередь, тоже произнесет довольно длинную речь. Но генерал упрямо молчал.
И тогда ученые, глядя друг на друга в упор, словно фехтовальщики в решающий момент смертельной дуэли, поднесли ко рту кусочки шоколада и с героической самоотверженностью положили их на кончик языка.
Потом они закрыли рот.
Пожевали.
Проглотили.
Застыли, как статуи в городском парке. Вскоре гримаса исказила лицо профессора Росси. Точно такая же гримаса, словно в зеркале, отразилась на лице профессора Теренцио.
- Ну что, плохой шоколад? - спросил синьор Мелетти, совершенно не почувствовавший торжественности момента.
Все возмущенно зашикали на него.
- Болван! - проворчал генерал. Затем, обращаясь к ученым, сказал: - Так что же, синьоры? Мы ждем.
- Я чувствую, - проговорил профессор Росси, - некоторое удушье…
- А я уже совсем задыхаюсь! - прошептал профессор Теренцио.
- Может быть… может, этот шоколад… - начал профессор Росси.
- Отравлен! - закончил его мысль профессор Теренцио.
- Живо! - приказал генерал. - Вызвать «скорую помощь»! Необходимо срочно отправить их в ближайшую больницу!
- Караул! - закричал синьор Мелетти. - Рита! Моя Ритучча! Паоло! Их тоже надо отправить в больницу! Быстрее, ради бога, быстрее!
Профессор Росси и профессор Теренцио теперь уже просто корчились, словно от ужасных болей, разрывали на себе воротнички, дрожащими руками цеплялись за генерала, за полковника и даже за синьора Мелетти.
- Вот, - крикнул кто-то, - вот что получается, когда боятся пустить в ход пушки!
Но переполох был так велик, что нельзя было определить точно, кто был автором этой исторической фразы.
Профессор Дзета
Пока машины «скорой помощи» под оглушительный вой сирен везли в больницу двух жалобно стонавших ученых и Риту, которая, наоборот, уверяла, что чувствует себя превосходно, Паоло, скрываясь от неприятностей, очутился в поле. Но оказалось, что слоняться без дела ужасно скучно. Чтобы убить время, он принялся охотиться за ящерицами. Прежде, когда он убегал с уроков, это занятие казалось ему необыкновенно увлекательным, а теперь оно было невыносимо нудным. Поесть ему дома не удалось, но, по правде говоря, после вчерашнего пиршества он нисколько не нуждался в еде и мог гулять еще сколько угодно.
Когда издали донесся вой сирены, он решил, что время уже позднее, и машинально повернул к Трулло. Из головы у него не выходила вчерашняя история с тортом.
«Мы поспешили и убежали зря! - размышлял он. - Этот таинственный синьор Джепетто, или как его там зовут, был совсем нестрашный. И вовсе не походил на марсианина. Могу поклясться, что он улыбался!»
Паоло пошел по улицам Трулло, слегка волнуясь при мысли, что его, наверное, разыскивают. Вдруг его окликнул школьный приятель:
- Паоло, что это тебя давно не видно? Ты что, болел?
- Да, - поспешил ответить он, - но теперь я уже поправился.
А про себя он подумал: «Значит, никто ничего не знает! Самое главное - не попасться на глаза отцу!»
Вскоре он оказался в расположении пожарной команды, как раз в том месте, где вчера дважды переходил «границу».
«Где два, там и три! - решил мальчик. - Но на этот раз будет гораздо труднее».
Торт на вершине холма не подавал никаких признаков жизни. Какой-то пожарный в ответ на вопрос Паоло сказал, что, по его мнению, приказ начать наступление на космический корабль может быть получен с минуты на минуту.
- Раньше, разумеется, прозвучит сигнал тревоги, - добавил он, - и все гражданское население должно будет укрыться.
- Словом, задумали устроить марсианам небольшой душ? - мрачно спросил Паоло.
- Душ я устрою тебе, если ты не отвалишь отсюда! - ответил пожарный.
Но тут с радостным лаем неизвестно откуда примчался пес семейства Мелетти.
- Зорро! - радостно воскликнул Паоло, лаская собаку. - Куда ты подевался, бродяга?
Зорро, довольный, повиливал хвостом.
- Хочешь вернуться назад, да? - шепнул Паоло, почесывая его за ухом. - Подожди, сейчас что-нибудь придумаем.
Счастливая мысль пришла ему, когда он увидел камень, лежавший на земле, будто кто-то специально положил его там. Паоло поднял камень, подождал, пока пожарный отвернулся, и со всей силой метнул камень вверх по склону холма. Думая, что с ним играют, Зорро, как всегда, бросился за камнем, чтобы принести его хозяину. Но как раз этого и не мог допустить Паоло. Как только собака быстро проскочила за ограждение, Паоло стремглав бросился вслед за нею и закричал:
- Помогите! Помогите! Моя собака! Я не хочу, чтобы ее забрали марсиане! Арго! Арго!
- Вернись! Вернись сейчас же назад! - закричали пожарные. - Вернись назад, глупец! Стоит ли рисковать жизнью из-за собаки? Нет, вы посмотрите, этот малый сошел с ума! Вернись сейчас же назад!
Но Паоло точно оглох. Зорро с камнем в, зубах поджидал мальчика, а потом побежал вместе с ним вверх по склону, заливисто лая, будто понял, что ему надо делать в этой игре.
- Мальчик, вернись! Там опасно! - кричали пожарные. На их крики стал уже собираться народ.
- Да это же сын синьора Мелетти! - узнал кто-то мальчика. - Смотрите, а там наверху кто-то есть!
- Марсианин! Марсианин!
- Он схватил Паоло! Он уносит его к себе на корабль!
Подбежав к торту, Паоло успел только увидеть, как у входа в галерею, которую они с Ритой прорыли в торте, блеснули очки таинственного синьора Джепетто. От страха у него душа ушла в пятки. «Нет, я все-таки узнаю, кто он такой! Не зря же я сюда бежал: узнаю во что бы то ни стало!» - с отчаянной решимостью подумал мальчик.
Однако таинственный незнакомец начал действовать раньше, чем Паоло успел что-нибудь предпринять. Старик схватил мальчика за куртку и быстро втащил его в галерею, все время пытаясь отделаться от собаки, которая вцепилась ему в ногу.
- Квик кверекек переброк! - закричал незнакомец на своем странном языке.
- На место, Зорро! Сидеть! - приказал Паоло. Что-то подсказывало ему, что этому человеку можно довериться.
- Сидеть, сидеть… - ворчливо повторил синьор Джепетто. - Но это же сказано по-итальянски! Значит, мы в Италии?! Успокой собаку, мальчик, и говори, не бойся.
- Сидеть, Зорро! Смирно! Да, синьор, мы в Италии. В Риме.
- В Риме! - воскликнул синьор Джепетто. - Кто бы мог подумать! Боже милостивый!
- А что, вы сбились с курса? - спросил Паоло.
- Сбился с курса?
- Я хотел сказать, что торт, возможно, должен был приземлиться в каком-нибудь другом городе?
- Я вижу, ты принял меня за кондитера?! Нет, мой мальчик, я не кондитер, я просто великий путаник.
- Вы прекрасно говорите по-итальянски.
- Я говорю еще на дюжине других языков так же хорошо, как на своем родном.
- То есть на марсианском? - рискнул спросить Паоло.
- На марсианском? - удивился Джепетто. - А! Теперь мне ясно, почему тут собралось столько военных, пушки, ракеты… Да, да! Иначе и быть не могло! Конечно, марсиане! Поднялась тревога… Решили, что это космический корабль… Нашествие с другой планеты… Боже мой, это же моя погибель! Я пропал!
В полном отчаянии он забыл про Паоло, а тот, освоившись, уселся на огромную засахаренную вишню, которую Зорро давно уже усердно облизывал.
- Меня зовут Паоло, - сказал мальчик, - а сестру - Рита. Вчера вечером она была здесь со мной. А сейчас я даже не знаю, где она…
- Паоло, - сказал синьор Джепетто, - извини, пожалуйста, что я не представился в свою очередь, но я не могу этого сделать. Мое имя - государственная тайна.
- А какого государства?
- И это тайна. Не спрашивай меня больше ни о чем, все равно не могу тебе ответить. Знаешь, я, кажется, даже забыл, как меня зовут на самом деле, такое секретное у меня имя. Зови меня просто - профессор Дзета [последняя буква итальянского алфавита], если хочешь.
- Тогда я лучше буду звать вас профессор Джепетто.
- А кто это - Джепетто?
- Как! Вы не знаете сказку про Пиноккио?
Профессор Дзета должен был признаться, что никогда не слышал о такой сказке. И Паоло, не теряя времени, стал рассказывать ему о приключениях деревянного мальчика - Пиноккио. Но профессор слушал его недолго.
- Как по-твоему, что это такое? Как ты думаешь? - спросил он Паоло, указывая на стены вокруг.
- Великолепный торт, профессор! - ответил мальчик. - Самый большой и самый необыкновенный из всех, какие я когда-либо видел! Торт летающий, самый большой из всех летающих предметов, которые когда-либо плавали в воздушном океане.
- Торт! А я думал, что сошел с ума, когда разобрал, что это такое. Решил, что у меня начались галлюцинации: шоколадные, кремовые, фисташковые… К сожалению, это действительно торт! И никуда от этого не денешься! Да, да, торт - самый обыкновенный, глупый, банальный торт!
- Глупый? Банальный? К сожалению? О чем это вы говорите, профессор?!
- Тебе не понять.
- Нет уж, извините! В чем, в чем, но в шоколаде я толк знаю! Так что можете мне поверить - он высшего сорта!
- Что верно, то верно. К тому же, он даже не радиоактивный.
- Откуда вы знаете?
- У меня есть счетчик. Там, в моей пещере. Счетчик Гейгера. Знаешь, что это такое?
- Прибор для измерения радиоактивности?
- Совершенно верно. Во всем этом гигантском и глупейшем торте нет ни капли радиоактивности. Я изрыл его вдоль и поперек, обследовал по двадцати радиусам, по всей окружности и поверхности, в самой глубине… И нигде никакой радиоактивности! Абсолютно никакой! Вот это-то и сводит меня с ума.
- Постойте, а что же тут плохого? Ведь если бы он был радиоактивным, его нельзя было бы есть!
- Ах, я уже сказал: тебе этого не понять.
- И все-таки объясните мне, в чем дело.
- Объясню все, что смогу. Некоторые детали, понятно, я тебе не открою - это военная тайна. Начнем с того, что я ученый-атомщик.
- Наш, с Земли?
- Ну разумеется! Да ты и сам видишь это.
Самая великолепная ошибка на свете
- Примерно полгода тому назад, - продолжил свой рассказ профессор Дзета, - я получил важное правительственное задание. Мне поручили изучить некоторые особые свойства ядерного гриба. Знаешь, что такое ядерный гриб?
- Еще бы! Это знают даже камни! Огромное ядовитое облако, которое получается после взрыва атомной бомбы. Так ведь?
- Примерно так. Это облако имеет форму огромного гриба. Как известно, гриб этот становится добычей ветров: они разносят его во все стороны, куда хотят…
- Отравляя воздух, дождевые облака и все прочее. Неплохой способ сеять сверху разные болезни!
- Так вот слушай дальше. Выходит, большая часть атомного гриба растворяется в атмосфере, и его смертоносность от этого становится намного меньше.
- Не так уж плохо!
- Как сказать! У тебя, мой мальчик, совсем неэкономический склад ума. Зачем же терять столько драгоценного вещества?…
- Вы хотите сказать - ядовитого вещества?
- Ядовитого - тоже верно. Мое правительство озабочено другим. Если мы найдем способ управлять атомным грибом, мы сможем как угодно перемещать его в атмосфере. Атомное облако сможет тогда облетать земной шар, как маленькая Луна, а мы получим возможность останавливать его там, где хотим, а потом будем поднимать в воздух и направлять на конкретную цель. Подумай, ведь тогда одна-единственная атомная бомба заменит нам целый атомный арсенал!
- Ничего себе! Радиация с доставкой на дом! Неплохо придумано… Да знаете ли вы, профессор, что…
- Это делается для экономии, - продолжал профессор совершенно серьезно, не чувствуя иронии в словах Паоло.
- Скажите, профессор, а разве не лучше было бы совсем не делать никаких - ни простых, ни атомных бомб?
- Этого тебе не понять. Это уже политика. А я политикой не интересуюсь. Я только ученый. Вернее - увы! - был ученым…
- Ну а что же дальше? Вы получили важное правительственное задание…
- Да, и сразу же принялся за работу, чтобы создать управляемый атомный гриб. Не стану тебе рассказывать, сколько я провел опытов, сколько стоило мне это пота и крови…
- …и сколько денег! - добавил Паоло.
- Ну разумеется… Словом, месяц назад я полагал, что нашел решение проблемы. Я передал чертежи на завод и стал наблюдать за производством бомбы для самого главного опыта. И бомба вышла на славу, скажу я тебе!
- На славу?
- Ну да, прямо-таки прекрасная! Самая чудесная атомная бомба на свете: первосортный материал, элегантнейшая отделка, надежнейшая аппаратура… Помню, какой был устроен праздник по поводу окончания работ над ней… Торжественная церемония!… Знамена… Брызги шампанского!… Уйма сладостей!… Это был волнующий праздник! Министр без конца пожимал мне руку. Помнится, он от волнения даже уронил в бомбу кусок пирожного. Знаешь, такое пирожное с кремом и шоколадом. Все немного посмеялись тогда - на том дело и кончилось. Ничего особенного ведь не случилось. Не могло же пирожное испортить бомбу! Во всяком случае, тогда я так думал. А теперь - увы! - я уже иного мнения. Наконец настал день самого главного опыта… Бомбу предполагали сбросить с самолета в море в десяти километрах от берега. Она должна была там взорваться. Решено было, что я лично буду наблюдать с самолета за атомным грибом и управлять им в течение получаса, а затем направлю в установленное место океана.
1 2 3 4 5 6 7 8