Осторожность сменила доблесть, и, прокравшись через боковой вход, Донахью отправился по длинному узкому коридору, выискивая добычу. Слишком поздно пришло ему в голову, что жена Дрейка вероятнее всего находится в комнатах на втором или третьем этаже, держась подальше от любой опасности. Донахью поднялся на следующий этаж замка, как только нашел лестницу.
Оказавшись на верхней площадке лестницы, он увидел свет, исходящий из открытой комнаты, расположенной на полпути к другому залу. Молча и зловеще, словно огромный кот из джунглей, появился он, прижимаясь к стене, и осторожно выглянул за угол дверного проема.
Алата Дрейк сидела на простом деревянном стуле, глядя из окна на поля у подножия замка. Убедившись, что она без обмана одна, Рыжебородый могучей рукой зажал ей рот и, потянув ее голову назад, приставил кинжал к ее ничем не защищенному горлу.
— Один звук, и ты — мертва! — со злостью прошептал он.
Ее тело напряглось, потом расслабилось, и лишь тогда Донахью ослабил захват.
— Ты знаешь, кто я?
Она молча кивнула. Ее глаза метнулись к Двери, через которую он вошел.
— Тогда ты знаешь, зачем я пришел.
— Нет, — сказала она.
— Я пришел за Алатой Дрейк. Где она?
— Я — Алата, жена Человека, которого ты убил.
— Он сам напросился, — проворчал Рыжебородый. Донахью шагнул назад и пробежал глазами по ее телу с головы до ног. — Не могу сказать слишком много о его вкусе в отношении женщин, — наконец заявил Урод.
— Так же как я о его любви к убийцам, — фыркнула она, удивленная своей дерзостью.
— Убийцам? — повторил Рыжебородый. — Убийцам, черт возьми! Он был вооружен, а я убил его голыми руками! Рыжий Торир Донахью не убийца… особенно в отношении Норманов.
— Правильно говорить «Нормалы», — холодно ответила женщина, — хотя я уверена, что ты не понимаешь значения этого слова.
— У тебя будет в избытке времени, чтобы учить меня, так как ты принадлежишь мне, — сказал он.
— Я никому не принадлежу!
— Мы поспорим об этом утром, — усмехнулся он, потянувшись за ее рукой.
— Ты не доживешь до того, чтобы увидеть, как встает солнце, — сказала она тихим голосом.
— Уверен, ты еще убедишься в обратном, — фыркнул Донахью.
— Почему ты думаешь, что только мне: известно, где ты находишься? — продолжала она.
— Никто не видел, как я вошел, — самоуверенно сказал он.
— Никто. Они знают, что ты здесь, и они придут за тобой.
— Ха! Никто не знает, если Гарет не сказал им, а Гарет не скажет ничего Норманам.
— Крастон знает. Он вычислит это. Я не удивлюсь, если его люди уже едут сюда.
— Крастон? Слепой идиот? — проревел Донахью со смехом.
— Он знает, — сказала Алата уверенно, — и он послал своих людей. Используй мое тело, если хочешь, убийца, но с каждой секундой, что ты теряешь здесь, люди Крастона подбираются все ближе. И они собираются отомстить за смерть моего мужа.
Что-то в ее тоне заставило Донахью остановиться. Алата выглядела уверенной и абсолютно убежденной в своем предположении. Донахью пробежал рукой по ее длинным, густым рыжим волосам. Могла ли она оказаться права? Могли ли Крастон или Рислер каким-то образом вычислить, что он вернулся в Ступицу? А даже если могли, то могли ли они догадаться, что он пойдет в замок Дрейка? Донахью яростно потряс головой. Нет! Было бы слишком много совпадений… однако Алата выглядела такой уверенной, даже предложила свое тело, чтобы задержать его.
Проблема оказалась слишком сложной для Донахью. Он пожал плечами и принял самое легкое решение. Рыжебородый начал вечер как похотливый кролик, так он его и закончит.
Схватив Алату за руку, Донахью вышел из комнаты и направился к лестнице. Он может насладиться ее телом за городом точно так же, как и в ее спальне, и потом, если по какому-то счастливому случаю она сделала правильное предположение, выбравшись из замка, он останется в живых, чтобы насладиться ей и на следующее утро.
Они спустились по лестнице и направились прямо к маленькой двери, через которую Рыжебородый вошел в замок, когда услышали беспорядочные звуки в другой части здания. Донахью быстро метнулся в угол.
— Кто они? — прошипел он.
— Люди Крастона.
— Почему ты так говоришь?
— Кто это еще может быть? — холодно ответила Алата. — Ты ухитрился убить всех остальных.
— Ты права, — пробормотал он. Урод видел, как Джошуа вошел в замок следом за группой вооруженных людей. — Но откуда они знают, что я пришел сюда? — прошептал он, искренне недоумевая. Алата презрительно посмотрела на него.
Донахью услышал голос Джошуа. Тот говорил низким, приглушенным голосом:
— Какие-нибудь следы Донахью?
— Нет, — послышался приглушенный ответ.
— Тогда мы опередили его. Где вдова?
— Наверху, как я подозреваю.
— Хорошо. Не забудьте: все должно выглядеть так, как если бы Донахью пришел сюда и убил ее. Хорошенько все обставьте, и побольше крови.
— Что делать со слугами Дрейка? — спросил другой голос.
— Сколько их там? — поинтересовался Джошуа.
— Около десятка.
— Мы должны будем и их тоже убить, — сказал Джошуа.
Он стал подниматься по лестнице следом за воинами.
Донахью посмотрел на Алату. Вначале на лице женщины было написано недоумение, потом выражение его сильно изменилось, словно вдова Дрейка что-то поняла.
— Когда они никого не найдут наверху, — прошептала она, — они станут искать меня по всему замку.
— Почему они хотят убить тебя? — спросил Донахью.
— Пообещай не трогать меня, и я скажу тебе, — ответила она.
— Я не заключаю договоров с Норманами! — фыркнул он.
— Ты договоришься со мной, или я закричу, взывая о помощи.
— Нет, не закричишь, — смело сказал он. — Если они найдут тебя, то убьют.
— А если ты не пообещаешь, то все равно убьешь меня. В конце концов, закричав, я не умру в одиночестве.
— Ты в самом деле это сделаешь? — сказал Донахью, глядя в ее холодные, чистые глаза. — Ты в самом деле позовешь их?
— Да.
— Ладно, — прорычал он. — Сговорились! Пойдем!
Он крепко обхватил ее за талию и уверенно пошел к двери. Оказавшись снаружи, он отправился на юг, откуда пришел.
— Не этой дорогой, — прошептала Алата.
— Почему?
— Джошуа наверняка оставил вокруг нескольких часовых.
— Почему ты думаешь, что они там? Туннели ведь в другой стороне.
— В замке не было людей Рислера. Это означает, что он, возможно, патрулирует район между Ступицей и дорогой, ведущей к Метро.
— В этом нет смысла, — запротестовал Донахью. — Барон знает, что я не хожу по дорогам Норманов… и не стану возвращаться по ним.
— Я не знаю, — призналась она. — Я только думаю, что тебе… мне… будет безопасно идти на запад.
— Так ведь я могу попасть прямо в руки Людей Дрейка? — насмешливо спросил Рыжебородый. — Где ты спрятала свою армию? На западе?
— Тут нет никакой армии, — сказала она. — Она разбежалась, после того как ты убил моего мужа.
Устав от спора, Донахью зарычал и пошел дальше. Раньше чем он наполовину пересек широкое поле, окружающее замок, он оказался лицом к лицу с двумя часовыми Джошуа.
Прежде чем удивление исчезло с их лиц, Рыжебородый метнул дубинку в лицо одному и бросился на второго, повалив его на землю. Человек сражался яростно, лупя кулаками по голове Донахью, но где ему было состязаться с Рыжебородым. Содрогаясь от ударов, Донахью вытащил кинжал и воткнул его сбоку в шею Человека. В лицо Уроду хлынул поток крови, моментально ослепивший его, но, протерев глаза, Донахью увидел, что кинжал выполнил свою работу. Человек лежал на земле лицом вниз, странные булькающие звуки вырывались из его горла. В следующее мгновение он изогнулся в конвульсии и замер.
Рыжебородый вскочил на ноги, дико озираясь, ожидая, что Алата уже исчезла в темноте. Но она стояла там, где он оставил ее, в полудюжине шагов от его первой жертвы. Донахью подобрал дубинку, повесил ее на пояс и снова повернулся к женщине.
— Ты была права, — смущенно сказал он.
— Да.
— Дальше их будет больше, не так ли?
— Возможно, — ответила она. — В следующий раз тебе может не так повезти; ты можешь не успеть убить их, прежде чем они крикнут раз или два.
— Куда же мы пойдем?
— На запад.
Он покорно кивнул и пошел в этом направлении. Потом он повернулся и потянулся, чтобы схватить Алату за талию.
— Не беспокойся. Я пойду за тобой, — сказала она, качнувшись в сторону.
— Посмотрим.
— Я пойду за тобой. И не забудь о своем обещании.
— Моем обещании?
— Никогда не трогать меня. Даже за руку.
— Я сдержу слово, ладно, — проворчал он. — От тебя больше беспокойства, чем удовольствий. Не знаю, как хватало у Дрейка сил касаться тебя.
Он посмотрел вверх. Облако закрыло луну, и если бы они поспешили, то достигли бы леса за полем раньше, чем Джошуа и его воины обнаружат, что замок пуст.
Глава 15
К утру добрых пятнадцать миль легло между ними и замком Дрейка. Донахью чуть отклонился от западного направления в надежде сбить преследователей со следа; пересек и заново пересек несколько небольших ручьев, чтобы окончательно запутать Людей слепого Барона.
Когда беглецы вышли на уединенную прогалину посреди густого леса, Рыжебородый сел, прислонившись спиной к дереву, и жестом предложил Алате сделать то же самое.
— Да, я уверена, мы здесь будем в безопасности, — сказала она, садясь в пяти ярдах от него.
— Где мы? — грубовато спросил он, подобрал маленькую ветвь и разломал ее на крошечные кусочки.
— Я точно не знаю, — ответила Алата. — Насколько я помню, впереди нет никаких ни городов, ни деревень.
— Тогда почему ты сказала, чтобы мы пошли в эту сторону? — взорвался Рыжебородый.
— Чтобы людям Крастона было сложнее обнаружить нас, — сказала она. — И также потому, что нам некуда больше идти.
— Что ты имеешь в виду?
— Даже для тебя должно быть очевидно, — раздражительно сказала она, зачесав локон волос назад со своего лба, — что ни один из нас не может вернуться ни в один город Нормалов и остаться в живых.
— Что-то мне непонятно… почему Крастон хочет убить тебя?
— Потому что я — вдова Майкла Дрейка и дочь Алдана Повича.
— Ну и что? — спросил Рыжебородый.
— Я представляю для него политическую угрозу.
— Почему? Я думал, только мужчина может стать Бароном.
— Да. Но я единственная наследница моего отца.
— Что это значит? — спросил Донахью, едва не подпрыгнув. То, что Алата говорила, было логически очевидно, но Рыжебородый не способен был здраво мыслить.
— Это означает, что Человек, который возьмет меня в жены, получит не только Баронство моего мужа, но и моего отца. А у Элстона Страмма не осталось наследников.
— Это означает, что тот, кто женится на тебе, будет в два раза сильней, чем Крастон или Рислер! — сказал Донахью, наконец разобравшись. — А с такой силой он, возможно, сумеет зацапать хозяйство Страмма.
— Точно.
— И когда я овладею тобой…
— Никто мной не овладеет!
— И когда я овладею тобой, — продолжал Донахью, игнорируя слова Алаты, — я стану самым великим Человеком в Ступице!
— Ничто не сделает тебя самым великим Человеком ни в Ступице, ни где-то еще, — холодно сказала женщина. — Такой брак может сделать тебя лишь самым могущественным с точки зрения политики.
— В чем разница? — засмеялся Донахью, подобрав другую упавшую ветку и разломав ее надвое.
— Я не могу представить в такой роли одного из лакеев Гарета Кола, — сказала она, отвернувшись и глядя в глубину леса.
— Я не лакей Кола! — яростно взорвался Донахью. — Первое, что я сделаю, так это отрублю его уродливую голову и повешу себе на пояс.
— Тут нет никого, кроме меня, убийца, — сказала Алата, повернувшись к нему спиной. — Можешь не притворяться.
— Притворяться! О чем, во имя Рета, ты говоришь?
— Ты в самом деле пытаешься сказать мне, что ты ничего не знал, когда завел Элстона и моего отца в ловушку? — недоверчиво спросила она.
— Там не было ловушки! И мы, черт возьми, почти разбили его!
— Если не считать того, что вы потеряли четыре сотни человек, а он не потерял ни одного Урода, — цинично сказала она.
— В следующий раз… — пообещал Донахью. — В следующий раз я достану его.
— Погубив еще четыре сотни воинов? — усмехнулась она.
— Сам.
— Точно.
— Рет побери, я сделаю это! — проревел он. — Я оторву его проклятую крошечную голову!
— Ты хороший актер, — заметила Алата. — Когда ты так говоришь, я почти верю тебе.
— Лучше бы уж ты поверила! — прорычал Урод, молча уставившись в землю и в то же время мысленно рисуя картины смерти Гарета Кола.
— Почему ты так ненавидишь его?
— Как тебе понравится жить в лишенной солнца норе, под землей, с компанией Уродов, которые знают обо всем, что ты думаешь, и могут сказать тебе, что ты станешь делать, когда ты сам этого еще не знаешь?
— Но ведь ты — один из них.
— Я — не Урод Гарета Кола! — проревел он.
— Тогда почему ты жил вместе с ними? — упорствовала она.
— Я там родился.
— В чем твоя колдовская сила?
— Нет у меня никакой силы.
— Тогда почему ты стал генералом Кола?
— Я — лучший воин из тех, что есть у него есть, — ответил Донахью с характерной наглостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23