Отведите
этих трех зловонных бродяг в деревню и проследите, чтобы они там остались.
Отыщите в деревне туземца в проводники для вашей экспедиции. Вы
отправитесь завтра в полдень. Зайдите попозже ко мне в каюту - мы
обговорим оставшиеся вопросы.
Не дожидаясь ответа, Ларкин развернулся, и, хлюпая по грязи, зашагал
к кораблю. Оливер, скрипя зубами от подавленной ярости, остался устраивать
судьбу трех лохматых, обросших грязью бродяг.
Ларкин обошелся с ним бесцеремонно, наплевал на его работу. Ему
придется вынести трехдневную экспедицию через пустоши Копры в компании с
кем-нибудь из деревни.
Он работал на Ларкина больше года, но никогда еще не видел его таким
бесцеремонным. Что-то в грязном воздухе Копры заставило характер Ларкина
проявиться во всей его неприглядности.

5. ФИЛОСОФСКАЯ ОСНОВА КОВЫРЯНИЯ В ГРЯЗИ
Пока Оливер пререкался с Ларкиным, бродяги уселись прямо посреди
большущей лужи. Двое сразу же заснули, третий бездумно уставился перед
собой. Оливер молча разглядывал их, совершенно не чувствуя в себе желания
куда-либо их вести. Из ступора его вывел оклик - кто-то направлялся к ним
по стройплощадке. Когда человек приблизился, Оливер узнал Нормана - сына
Айзека Гейлорда. Это было кстати: Норман мог помочь пристроить бродяг.
Оливер объяснил ему, в чем дело.
- Не подскажете, куда их определить? Они мешают мне работать.
Норман пожал плечами.
- Можно оставить их в деревне... Хотя с кочевниками трудно иметь
дело, они слишком быстро выживают из ума. Попробуйте отвести их к отцу,
может, он что-нибудь придумает. А я вас провожу, мне все равно в ту
сторону. И еще мне надо с вами поговорить.
Они подняли бродяг и повели их через мусорные дюны.
- Что это они там делают? - спросил Норман, указывая на четыре
корабля и скопление разномастной техники. - Бродил я там, бродил, но так
ничего и не понял.
- Все очень просто, - сказал Оливер. - Все это нужно для бурения
скважины к ядру астероида, а башня, которую сейчас устанавливают - буровая
вышка. Когда будет пробурена скважина, на ее дно установят новый
генератор, который обеспечит астероиду гравитационную стабильность.
- И на время запуска генератора отсюда всех вывезут?
- Конечно. Дней на десять, пока не прекратятся колебания поля.
Норман, казалось, что-то обдумывал.
- Наверное, на астероиде будет не настолько опасно, чтобы людей
пришлось эвакуировать насовсем? - он смотрел Оливеру в глаза долгим
взглядом, тонкие черты его лица застыли в напряженном ожидании.
- Эти вопросы не в моей компетенции, - ответил Оливер. - И я не
уверен, что располагаю полной информацией. По официальному плану,
насколько мне известно, предполагается всех вернуть назад. С другой
стороны, атторней Ларкин был бы рад, если бы здесь никого не осталось. Он
считает Копру пятном на безукоризненной чистоте Пояса Астероидов.
Оставлять людей здесь жить... - Оливер пожал плечами и улыбнулся. - Мне и
самому это не нравится.
Норман успокоенно кивнул.
- Значит, вы думаете, что нашим людям предоставят возможность
перебраться в более чистый мир? - говорил он прямо как инопланетник.
Оливер никак не мог понять, к чему Норман клонит.
- Я лично считаю, что люди имеют право жить там, где хотят, если
только это возможно; но судя по тому, что я видел, вашим лучше будет
остаться на Копре. А вы как считаете?
Норман раздраженно повел плечом.
- Да, конечно. Но ответьте на мой вопрос - вы-то сами как думаете,
собираются нас выселять насовсем?
- Похоже, вы хотели бы уехать навсегда?
Норман старательно изобразил равнодушие.
- Не совсем так, мистер Роуч. Просто среди копранцев есть и разумные
люди. Не такие, скажем так, упертые, как мой отец. А сейчас, с вашего
позволения, мне нужно сделать еще кое-какие дела, - И, не дожидаясь
ответа, он направился к другому концу деревни.
Похоже, что ситуация в деревне была еще сложней чем Оливер
предполагал.
Он вышел на главную улицу и направился к дому Гейлорда. За ним, шумно
дыша, плелись бродяги.
После вчерашнего праздника улица выглядела, как поле битвы. Видимо,
вернувшись от воронки, люди продолжали куролесить в деревне. Трава между
домами была вытоптана, стекла выбиты, двери поломаны, а прямо посреди
улицы дотлевал огромный костер. В грязи на земле валялись битые бутылки и
разбросанная одежда.
- Ха - вот'да, г'деж-тб'л нихилый? - пробормотал один из стариков,
обнажив в ухмылке четыре коричневых зуба. Оливер с большим трудом
разобрал, о чем говорит бродяга.
- Да, гудеж вчера был большой, - ответил он. - Перепились все вдрызг.
Старик хрипло рассмеялся и сплюнул на землю. Дернулась в тике
покрытая шрамами щека, слюна поползла по спутанной бороде. Оливера,
передернувшись, отвернулся. Он уже начинал привыкать к окружающей его
мерзости, но у его привычки все еще были пределы.
Они обошли старую диспетчерскую вышку, и Оливер постучался в дверь
Гейлорда. После долгого молчания в доме послышались голоса, и кто-то
неуверенно двинулся к двери.
Наконец, заскрежетал замок, дверь приоткрылась, и оттуда, бледная и
осунувшаяся, выглянула Джульетта Гейлорд в драном халате и стоптанных
шлепанцах.
Оливер не ожидал увидеть ее. Их взгляды встретились, и воспоминания о
прошлой ночи вспыхнули в его памяти. Они глядели друг на друга и молчали.
Потом ее нижняя губа задрожала, и она, едва сдерживая слезы, убежала в
дом. Сквозь захлопнувшуюся дверь было слышно, как Джульетта зовет отца.
Гейлорд добрался до двери очень нескоро. Он выглядел еще хуже. Глаза
у него слезились и так налились кровью, что казались багровыми. Его лицо
было искажено выразительнейшей гримасой бесконечного страдания, а кожа под
слоем грязи была мертвенно-бледной, с прозеленью. Одну руку он прижимал к
виску, а другой цеплялся за дверь, чтоб не рухнуть на пол. Стояло теплое
влажное утро, но его трясло от холода.
- Шт... штенадо?
- Что с вами? - спросил Оливер. - Вы заболели?
Гейлорд заскрежетал зубами, как от невыносимой боли.
- Тупой инопланетский ублюдок! Ты что, никогда не видал, как человека
корежит с бодуна?
Так вот почему деревня была так пустынна! Значит, копранцы мучились
после вчерашнего. А Норман, ни свет ни заря появившийся на стройплощадке,
весь праздник держался в тени...
- Извините, - сказал Оливер. - Я не подумал, что...
Он запнулся, увидев Джульетту, пересекавшую комнату. Она отвернулась
от него и быстро взбежала по лестнице на второй этаж.
Гейлорд с трудом ухмыльнулся и принялся с оскорбительным видом
ковырять в носу трясущимся пальцем.
- Она... не желает с тобой знаться после вчерашнего, - проворчал он.
- Ну, чего приперся? Живей давай, мне прилечь бы...
Оливер не стал спрашивать, что наговорила о нем Джульетта - Гейлорд
все рано не сказал бы - и рассказал о бродягах.
Гейлорд мучительно, со звуком рвущегося ржавого железа, прокашлялся и
харкнул.
- Ну, так чего ты их приволок? - прохрипел он. - Я больше не
староста. Не мое дело. Пусть Норман этим занимается... - и он принялся
закрывать дверь.
Оливер успел всунуть в щель ботинок.
- Скажите хотя бы, могут ли они остаться в деревне?
Гейлорд скривился.
- Что, выписать им вид на жительство? Гарантировать избирательные
права? Ну, гад, паршивая инопланетская дрисня! Хотят - пусть остаются,
ясно?
- Тогда все в порядке. И последний вопрос. Атторней Ларкин
беспокоится о людях, кочующих по астероиду. Он хочет, чтобы я отправился
на вездеходе в трехдневную экспедицию и собрал сколько удастся бродяг,
чтобы их тоже можно было эвакуировать. Мне понадобится проводник, и я
хотел у вас узнать, кто сможет мне помочь.
Гейлорд скривился и сжал обеими руками раскалывающуюся голову.
- Ты имеешь в виду, на пустырях? Трехдневную... три дня?
- Да.
- А, черт! Мне надо подумать, - простонал Гейлорд. - Дай мне время
подумать!
Он потерял равновесие и чуть не свалился.
- Слушай, я хочу это с тобой обго... ворить. Обговорить, понял?
Может, я сам с тобой поеду... Но только не... Давай не сейчас!.. Я вот
что... Я сам к тебе приду. Может, вечером... Только, ради бога... - он
зашелся в приступе удушливого кашля и захлопнул дверь. На этот раз Оливер
не успел вставить ногу.
Он вздохнул и повернулся к бродягам.
- Вы все поняли? Вас приглашают остаться в деревне. Но не вздумайте
вернуться обратно. Это не пузыри. Это космические корабли. Для вас там еды
нет. Понятно?
Один из стариков что-то пробурчал и кивнул. Они развернулись и
заковыляли вниз по загаженной улице. Легкий ветерок развевал их длинные
густые бороды и рваные лохмотья.
Оливер вздохнул. С этим было улажено. Но еще ему хотелось разгадать
тайные цели Ларкина - если они существовали. И непонятно, чего добивается
Норман. И нужно было разобраться в поведении Джульетты, которое так его
взволновало. И еще вечером на корабль заявится Гейлорд. Ларкин наверняка
будет недоволен. Всем этим нужно заняться логично и упорядоченно, как его
тренировали в Гильдии Наблюдателей и Регистраторов.
Оливер направился к кораблю. Ларкин велел явиться к нему в каюту, как
только он пристроит бродяг. Это будет первым в списке.
Атторней сидел за столом в командной рубке.
- Добрый день, Роуч, - по голосу Ларкина чувствовалось, что день ему
кажется каким угодно, только не добрым. - Вы, однако, не слишком
торопились.
Оливер вздохнул.
- Я избавился от стариков, как только смог, господин атторней. И еще:
я переговорил с Айзеком Гейлордом. Он, кажется, заинтересован в экспедиции
по пустырям. Правда, мне пока непонятно, почему именно. Он должен прийти
сегодня вечером.
Ларкин от удивления подскочил на стуле.
- Прийти сюда, Роуч?! Да вы с ума сошли! На каком, собственно,
основании вы вздумали приглашать сюда, на исследовательский корабль, этого
грязного мужика? Вы слишком много на себя берете, Роуч! Вы должны были
провести переговоры в его... его лачуге, а не здесь!
У Оливера сдавали нервы. Он с трудом удерживал себя в руках.
- Мистер Ларкин, постарайтесь понять, что люди в деревне мучаются
похмельем - в десять раз более жестоким, чем нам с вами когда-нибудь
приходилось испытывать. Если вы думаете, что там сейчас кто-то может
сидеть и дружески беседовать с инопланетником, так почему бы вам не пойти
и не попробовать самому!
Наступила тишина. Ларкин сжал губы в нитку и принялся разглядывать
промокашку на своем столе. По его лицу было заметно, что он любуется
собственным самообладанием. Когда он заговорил, его голос звучал ровно и
бесстрастно.
- Ваше поведение, Роуч, граничит с неповиновением. Я достаточно долго
терпел вашу неучтивость и пререкания. Если вы намерены и дальше испытывать
мое терпение, результаты для вас будут самыми плачевными, - он поднял от
стола злые глаза. - Выйдите, Роуч, прошу вас.
Оливер с бесстрастным лицом вышел из рубки. Учитывая благоговение
Ларкина перед уставными требованиями, спорить было по крайней мере
безрассудно. Ларкин был руководителем экспедиции и был вполне готов -
более того! - он жаждал воспользоваться преимуществами своего положения.
Так что Оливер подавил обиду, заперся в своей каюте и сел перед терминалом
для ввода информации. Он вынул портативный стенограф и начал наговаривать
то, что успел узнать о Копре и ее жителях, и чего еще не было в банке
данных. Слева от него стоял компьютер, набитый статистическими данными и
сводками по сотням астероидов, на которых он побывал раньше. Банк
видеоданных содержал в файлах несколько тысяч фотографий.
Это и была работа Оливера, работа Наблюдателя и Регистратора.
И еще - это была его страсть. И лучшим способом снять напряжение было
погрузиться в записи, процедить информацию и ввести ее в банк данных. Он
потерял чувство времени. Он забыл о сложностях окружающей жизни. Перед
ним, на расстоянии вытянутой руки, находились целые миры, полные событий,
фактов - всего того, что он любил.
Его больше не волновало, что там сказал Ларкин, что наворотили
Гейлорд и его копранцы, да и Джульетта больше не вторгалась в его мысли.
Он успел пообедать - и даже поужинать, - прежде чем Гейлорд дал о
себе знать. Что-то стукнуло в иллюминатор. Оливер с трудом оторвался от
сложных демографических выкладок. Опять слабый стук - в окно снаружи
бросили камешек.
А потом пригоршню гравия.
Гейлорд, похоже, не любил ждать.
Оливер спустился к шлюзу и принялся всматриваться через иллюминатор в
темноту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21