— Ваши взгляды в основном известны мне по сообщениям Совета “Земля—Галактика”. Поэтому обсудим это дело в приватном порядке.
— Пусть будет так.
Янданаггер вернулся в своё кресло, приглашая Фарро присесть рядом.
— Моя роль на Земле — просто говорить и слушать, — сказал он без тени иронии. — Итак, прошу вас, приступайте.
— Министр, я представляю пять процентов людей Земли. Может быть, это и мало, но, должен вам заметить, этот процент включает наиболее выдающиеся личности нашего мира. Суть наших опасений достаточно проста. Впервые вы посетили Землю примерно год назад, в конце десятилетия ссылки Ишраиля. После проведения ряда исследований вы пришли к выводу о том, что мы — достаточно прогрессивная планета, чтобы стать ассоциативным членом Галактической Федерации. В этом есть свои преимущества, но имеются и негативные стороны; эти-то отрицательные моменты и могут стать фатальными для нас.
Он замолчал, внимательно наблюдая за реакцией Янданаггера, но ничего, кроме дружелюбия, в его лице не увидел.
Фарро продолжал:
— Прежде чем перейти к анализу указанных моментов, позвольте мне высказаться по поводу предмета, который, возможно, покажется вам незначительным. Вы настаиваете на законном переименовании нашей планеты; в скором времени она будет называться не Земля, а Инисфар. Существует ли какая-либо выдерживающая критику причина, обусловливающая необходимость такого странного названия?
Министр широко улыбнулся и расслабился, словно заданный вопрос давал ему ключ к разгадке поведения человека, сидящего напротив.
Перед Министром на столе лежала коробка конфет. Он подвинул её к Фарро, и когда тот отказался, сам взял кусок сласти и откусил, прежде чем ответить.
— Нам известно, что, по крайней мере, триста планет именуют себя Землёй. Любой новый претендент на это название автоматически переименовывается согласно закону Федерации. Вот откуда название Инисфар. Я думаю, что целесообразнее обсудить преимущества и негативные стороны членства в Федерации, если это то, о чём бы вам хотелось поговорить.
Фарро вздохнул и сказал:
— Хорошо. Начнём с преимущества для вас. У вас здесь будут удобная база, порт и административный центр для дальнейшего, по вашим словам, освоения космического пространства. А также не исключено, что после подписания договора землян задействуют в колонизации новых миров, которые вы надеетесь открыть в этом регионе. Для вас мы будем дешёвым своеобразным заводом. Мы будем производить некоторые виды пластмасс, микроэлементов, продуктов питания и ядерных инструментов, которые вам проще купить здесь, чем транспортировать с ваших удалённых планет, не так ли?
— Как вы отметили, мистер Вестербай, Земля занимает ключевое положение в тысячелетнем плане Федерации в вопросах освоения новых пространств. Хотя в настоящий момент вас можно оценивать как пограничный мир. Но в конце этого периода вы можете стать опорным миром. В течение десяти тысяч лет ваши народы будут чувствовать себя уверенно — все признаки очень благоприятствуют вам.
— Короче, если поведение землян будет соответствовать вашему стандарту, то все будет хорошо, не так ли?
Ядовитая нотка в голосе Фарро вызвала лишь лёгкую улыбку на лице Янданаггера.
— Трудно стать первым учеником в школе за несколько дней.
— Позвольте мне перечислить те преимущества, в отличие от обещаний, которые Земля получит при условии её вступления в Федерацию. Прежде всего это материальные выгоды: новые машины, новые игрушки, новые приспособления и некоторые виды новых технологий, подобные вашим вибромолекулярным системам строительства, которые возводят, если позволите так выразиться, ужасно нелепые строения.
— К эстетическим вкусам, мистер Вестербай, нужно привыкнуть.
— Хорошо. Или относиться к уродливому, как к прекрасному. Таким образом, мы подошли к нематериальному аспекту вступления в Федерацию.
— Что касается вашего плана переустройства нашей образовательной системы. С детского сада до университета вы собираетесь насаждать чуждые нам предметы и методы обучения. Земля будет завоёвана не солдатами, а учителями — что является более надёжным способом одержать бескровную победу.
Огромные глаза, словно из-за баррикады, рассматривали Фарро.
— А как ещё мы можем помочь Инисфарянам стать гражданами сложной цивилизации? Прежде всего необходимо, чтобы ваши люди выучили Галингва. Образование — это наука и искусство, для которых вы ещё не научились создавать правила. Это дело — титанически сложное, и его на пальцах не объяснишь. Да я и не смогу этого сделать, поскольку не специалист в области образования. Такие специалисты прибудут сюда, когда я закончу свои дела и будут подписаны официальные документы. Но поймите одну простую вещь. Ваши дети идут в школу, скажем, в возрасте четырех лет. Они занимаются вместе с другими детьми и живут сообща, не возвращаясь домой; обучение становится отдельной частью жизни. И их яервый урок — повиновение учителю. Таким образом, обучение проходит успешно, потому что дети учатся повиновению и лишены независимости в действиях; иногда, правда, они встречаются со своими родными.
Наши методы обучения радикально отличаются. Мы не разрешаем посещать школу детям, не достигшим возраста десяти лет. Но к этому времени, благодаря определённым играм и игровым средствам, с которыми они знакомятся в течение нескольких лет, они узнают столько же, сколько ваши дети — по окончании школы. И не только знания — поведение, чувства, понимание.
Фарро чувствовал себя дискомфортно.
— Я ощущаю себя дикарём, которому миссионер советует одеться, дабы скрыть наготу.
Министр улыбнулся, встал и подошёл к Фарро.
— Это неудачная аналогия, — сказал он. — Вы требуете одежду. И когда вы её примерите, то будете восхищаться покроем.
“Что оставляет нас все теми же: миссионером и дикарём”, — подумал Фарро.
— Не смущайтесь, мистер Вестербай. Конечно, у вас есть все основания расстраиваться при мысли, что ваша планета потеряет своё неповторимое лицо. Но как раз этого мы и не собираемся делать. Лишённые индивидуальности, вы ничто для себя и для нас. Нам нужны миры, способные нести что-то своё.
— Если вам не трудно пройти со мной, возможно, мне гораздо лучше удастся объяснить, как действует цивилизованная галактика.
Фарро встал, непроизвольно отметив, что он выше министра. Янданаггер отошёл в сторону и жестом пригласил Фарро пройти в дверь. В коридоре Фарро заговорил.
— Я не до конца объяснил, что думаю по поводу вхождения Земли в Федерацию. Это не то, что нужно Земле. Мы и сами сейчас развиваемся довольно успешно. Мы разработали свои способы космических путешествий и собираемся присоединиться к вам, когда достигнем паритета.
Янданаггер покачал головой.
— Космические путешествия — путешествия меж звёздными системами — это не просто вопрос построения космических кораблей. Любая постатомная культура может споткнуться на этом. Космическое путешествие есть состояние ума. Перемещение в пространстве — это Ад. Вы никогда не сможете отыскать планету, где вы бы чувствовали себя так хорошо, как на той, на которой вы родились. Вам необходим стимул.
— Какого рода стимул?
— А как вы думаете?
— Я сомневаюсь, что таким стимулом может стать космическая торговля или освоение новых планет.
— Конечно, это не то.
— Тогда, боюсь, я не знаю, что за стимул вы имеете в виду.
Министр коротко хохотнул и сказал:
— Сейчас я попробую объяснить. Но вы собирались растолковать мне, почему вхождение в состав Федерации — это не то, что нужно Земле.
— Несомненно, вы изучали историю Земли, Министр. В ней бесчисленное множество тёмных и непонятных мест. Кровь, войны, забытые надежды, годы хаоса и дни, когда погибало даже отчаяние. Это не та история, которой гордятся. В одиночку многие ищут добро, но вместе они его теряют, как только находят. И все же мы обладаем одним качеством, которое всегда доказывает, что завтра может быть лучше, чем сегодня: предприимчивость” Предприимчивость никогда не затухает. Даже тогда, когда, кажется, нам уже не выкарабкаться.
Но если мы будем знать, что существует коллективная культура нескольких тысяч миров, с которой мы даже и не мечтаем соревноваться, это удержит нас от того, чтобы кануть навсегда в неизвестное.
— Конечно, предприимчивость, — протянул Министр.
Пока Фарро рассказывал все это, Янданаггер привёл его в маленькую, в форме бумеранга, комнату с огромными окнами. Они уселись на низкое ложе, и сразу же комната пришла в движение. Вид из окон понёсся по кругу. Комната взмыла вверх.
— Это наш ближайший эквивалент вашего поезда. Он движется по нуклеоновой трассе. Мы перенесёмся вот к этому зданию; в нём — оборудование. И мне хотелось бы, чтобы вы испробовали его.
Ответа, по-видимому, не требовалось, и Фарро сидел молча.
Менее чем за десять секунд они перенеслись в соседнее здание.
Министр и Фарро прошли к лифту, который доставил их в подземное помещение.
Оборудование, о котором говорил Янданаггер, внешне не впечатляло. Перед рядом кресел помещалось счётное устройство, над которым висело несколько масок, очень напоминающих противогазы и подсоединённых к кабелям, уходящим в стену.
Галактический Министр уселся в одно из кресел, предлагая Фарро место рядом.
— Что это за аппарат? — поинтересовался Фарро, не сумев как следует скрыть нотку тревоги, мелькнувшую в вопросе.
— Это разновидность волнового синтезатора. Его действие основано на преобразовании волн различной длины, которые не воспринимаются человеком. Затем он трансформирует их в парафразы, естественные для людей. Одновременно он передаёт объективные и субъективные впечатления о Вселенной. Другими словами, вы познаете, когда одеваете маску, и я включу его — механическую запись Вселенной — визуально, на слух и так далее… впечатления человеческого существа.
Должен предупредить вас, что из-за отсутствия опыта у вас может сложиться не очень лестное впечатление о синтезаторе. И все же, я надеюсь, он даст гораздо более приемлемое объяснение — что же такое Галактика — чем вы получите его, совершив пространное межзвёздное путешествие.
— Попробуем, — пробормотал Фарро, сжав в кулаки похолодевшие вдруг руки.
Вся колонна леммингов бросилась в спокойные волны океана. Они гребли упорно и целеустремлённо. Постепенно колонна начала распадаться: сильные животные вырвались далеко вперёд, а задние заметно отстали. Один за другим тонули слабые; но до тех пор, пока их головы не скрылись под водой, они неистово и отважно гребли вперёд, с глазами, устремлёнными в далёкий и пустой горизонт.
Ни один человек, лишённый антропоморфического чувства, не смог бы объяснить природы той цели, которая толкнула этих маленьких животных на такие жертвы ради её достижения.
Прохладная маска облегала лицо Фарро, закрывая уши и оставляя свободной лишь тыльную часть головы.
И снова искра леденящей тревоги пронеслась по телу.
— Выключатель у вас под рукой, — подсказал Министр. — Нажмите его.
Фарро послушно нажал и погрузился во тьму.
— Я с вами, — твёрдо произнёс Янданаггер. — У меня тоже маска, и вижу и чувствую я аналогично.
Спираль резко уходила во тьму, прорываясь сквозь Нечто — непрозрачное, гладкое Нечто — тёплое, как плоть. Материализовавшись из спирали, закружились плотной пеленой тысячи пузырьков, — тёмные, как многогранные виноградинки, размножаясь и размножаясь, словно их выдували из трубок. Огни на их поверхностях играли, сверкали, меняли свой цвет, вызывая туманную паутину, которая постепенно затянула все вокруг.
— Формируются клетки, делясь на бесконечных близнецов на наковальне создания. Вы видите начало новой жизни, — комментировал далёкий голос Янданаггера.
Как занавески на открытом окне под дуновением лёгкого ветерка, дрожали клетки под своей оболочкой в ожидании жизни. Момент зарождения поймать очень трудно. Только сейчас можно различить то, что скрывалось под покровом клетки; её полупрозрачность затуманилась, поверхность раскрасилась каким-то узором, словно по слепой воле случая она приняла форму с более определёнными очертаниями. Больше она уже не казалась красивой.
Внутри её закипало сознание — крошечное зёрнышко инстинкта без любви и знаний — глаз, пытающийся увидеть хоть что-то сквозь кожицу закрытого века. Отнюдь не инертное, оно дралось на краю страха и, не боясь его, подвергалось травме прорыва в бытие; сражалось, цеплялось, дабы не оторваться обратно в бесконечный поток небытия.
— Это загробная жизнь, о которой говорит ваша религия, — бесстрастно вещал голос Янданаггера. — Это — чистилище, через которое каждый из нас должен пройти. Но только не после, а до жизни. Душа, которая станет нами, должна прошагать миллиард лет прошлого, прежде чем достигнет настоящего, в надежде возродиться. Можно сказать, что она должна от чего-то очиститься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27