..
Он увидел своих приятелей на ковре, тоже протиравших глаза и с удивлени-
ем смотревших друг на друга.
- Ура! - закричал Летун.- Мы живые! Мы наконец-то сделалась настоящи-
ми.
Он глянул на свою лапу и на живот и полностью убедился сам в правоте
своих слов.
- Что-то случилось, что-то произошло...- прогудел прозрачный воздуш-
ный шар, выдавившись из трехлитровой банки.
Вода выплеснулась на подоконник, шар плюхнулся в лужу, и брызги, раз-
летевшиеся вокруг, разбудили того, кто прятался в кусте герани.
- Вот опять...- пропищал тоненький голосок.- Ты опять промочил мне
платье.
- Ну конечно же! - загудел Прозрачник.- Я всегда догадывался, кто ты
на самом деле... Уж извини...
Листья зашевелились, и из-за куста герани появилась девочка в красном
платье. Ее косы смешно торчали, а вместо бантиков алели два ярких цветка
герани.
- Так это ты.,.- спросил Морозилка ту, кого звали Подгеранником,- так
ты девчонка?
- А ты и в самом деле отрастил шубу,- удивилась девочка.- Раньше ты
был другим...
- А каким? - спросил Морозилка.
- Мне кажется, я вот-вот вспомню во второй раз... Потому что утром я
вдруг неожиданно вспомнила обо всем... но только на один миг.
- Очень странно,- заметил приосанившийся Шкафовник. - Нельзя вспом-
нить что-то на один миг. Это как-то не убеждает... Расскажи нам, как все
это произошло.
- Я смотрела, как ласточка строит свое гнездо, и думала, как всегда,
о прошлой жизни. И вдруг что-то вспыхнуло в моих глазах. Память моя тот-
час же озарилась будто вспышкой молнии, и все, что было там раньше,
вспомнилось в одно мгновение...
- Так-так,- сказал значительно хитрый гном и, заложив руки за спину,
зашагал по ковру.- Эксперимент следует повторить, как всякий экспери-
мент... Я должен увидеть место, где все случилось.
Девочка развела руками грозди цветов, обняла самый высокий ствол ге-
рани и ловко забралась вверх. Она села там на боковой ветви, как на ка-
челях, лицом к окну и посмотрела на ласточкино гнездо.
В этот миг все за окном, как нарочно, заискрилось и заиграло. Из-за
облака вышло солнце, зажгло росу на деревьях и ярко осветило комнату.
Шкафовник, Морозилка и Летун как-то разом все вместе очутились на по-
доконнике.
- Смотрите! - сказал Прозрачник.- Это и есть солнце.
- Да нет, смотрите на ласточкино гнездо! - вскрикнула девочка и поче-
му-то захлопала в ладоши.- Я вспомнила! Все-все-все. Посмотрите скорей
туда...
Все глянули на соседнюю крышу, на новенькое гнездо, где хлопотала
ласточка, еще что-то доделывая своим клювом... Все замерли и вдруг заж-
мурились... Глаза ослепил яркий лучик, и каждому вспомнилось то, о чем
начала рассказывать Подгеранник.
Глава 6. Рассказ Подгеранника
- Вы помните,- сказала она,- что еще две недели назад мы жили у себя
дома - в каминной комнате высокого замка, который принадлежал волшебнику
из страны Тир.
Замок стоял на острове, затерянном среди множества зеленых лесных
островов и скалистых извивающихся берегов морского фиорда.
Мы видели из окна холодное и чистое небо, синюю воду, искрящуюся на
солнце, и высокий гористый берег, на котором росли стройные сосны. Сосны
были зелеными круглый год, даже когда склоны гор на южном берегу и все
далекие острова становились желтыми и багрянокрасными от осенней листвы.
Тоненькие, как спички, сосны на каменистых склонах всегда были перед
глазами. Это был вечнозеленый лес Северного материка. Это был тот зеле-
ный ковер, покрывавший далекие горы до самого горизонта, где садилось
солнце. Значит, солнце в этом загадочном мире садилось на севере.
Это был необычный лес - для нас он навсегда оставался запретным, нам
запрещалось летать туда на маленьком вертолете, потому что на Черной го-
ре у выжженного плато была заколдованная пещера, и там находилось нечто,
что для всякого обладающего фантазией разумного существа могло таить не-
ожиданные опасности. Поэтому старый волшебник строго-настрого запретил
нам ступать на берег, где росли сосны. Вокруг было множество других ост-
ровов, где можно было увидеть столько интересного, что до конца жизни
хватило бы вспоминать об этом, но нас как магнитом притягивал запретный
берег.
Когда наш хозяин отлучался из замка, мы часто садились на подоконнике
и смотрели на скалистые берега, на далекие вечнозеленые шапки гор, среди
которых только одна была черная и совершенно голая, как обугленная голо-
вешка.
Нам нравилось строить всяческие догадки относительно той запретной
пещеры, где находилось нечто чуждое, нечто опасное и потому втройне при-
тягательное для всех нас.
Надо сказать, что, кроме нас пятерых, в замке нашего хозяина жила еще
одна странная личность, которую мы все, как один, прозвали Кикиморой,
Кикимора была такая же, как и мы, - ее тоже создал волшебник, нарисо-
вав, как и всех нас, в магической книге. Дело в том, что хозяин наш был
художником. Он рисовал картины, которые висели на стенах замка. Кроме
этого, наш хозяин создавал вещи. Им созданы были все предметы, которые
нас окружали в замке, и сам замок до последнего кирпича. Все это было
нарисовано им в магической книге Тир.
Эта волшебная книга была такой большой и тяжелой, что всегда лежала
на столе, отдельно от остальных книг, которые стояли в шкафу. Когда воз-
никала необходимость в какой-то вещи, волшебник открывал книгу Тир, брал
карандаш и рисовал на чистом листе нужную вещь.
Потом нужно было вырвать лист с рисунком. Бумага тотчас начинала та-
ять, как корочка льда на лужах, а нарисованное оживало, росло и делалось
настоящим.
Нам с Морозилкой нравились сладкие апельсины, а Прозрачник очень лю-
бил, когда его протирали душистым соком. Поэтому каждый день волшебник
открывал книгу и рисовал на чистом листе шесть оранжевых апельсинов.
Художник не просто создавал вещи, он умел оживлять их. Кикимору он
создал при нас. Это был серый, ненастный день, это был один из тех ред-
ких дней, когда небо закрывали облака и вода до самого горизонта дела-
лась темной и неспокойной.
В такие дни у художника болела голова, и он часто уходил от нас в
дальнюю часть замка.
В ту ночь началась гроза. Мы не ложились спать, так как хозяин не
приходил к нам, мы беспокоились, и сон не мог одолеть нас.
В полночь мы услыхали, как приоткрылась дверь и вошел старый волшеб-
ник с лампой в руке. Он шел чуть слышно, стараясь не разбудить нас.
Увидев, что мы сидим на подоконнике у плотно закрытого окна, за кото-
рым завывал ветер, наш хозяин включил яркий свет и уселся в кресло у не-
растопленного камина.
Морозилка бросился разжигать дрова, так как волшебник очень любил
смотреть в огонь.
Когда в камине разгорелись и затрещали поленья, наш хозяин, задремав-
ший было в мягком кресле, открыл глаза и обратился к нам.
"Дети,- сказал он грустно. Он всегда называл нас детьми.- Я думаю о
том, что я стар и что скоро мне придется покинуть остров и отправиться в
далекое путешествие на долгий срок. Я думаю о том скором времени, когда
вам придется быть без меня... Лучшее, что я смог придумать,- это оста-
вить с вами заботливую старую няню, которая возьмет на себя все хлопоты
по нашему замку, будет управляться на кухне и ухаживать за каждым из
вас..."
"Так несправедливо! - сказал тогда Морозилка.- Будет гораздо лучше,
если мы вместе отправимся в то далекое путешествие!"
"А кто же станет следить за порядком в замке?" - спросил волшебник.
"Вот пускай эта заботливая старая няня и следит, - ответил Морозилка,
насупясь.- Старушкам положено сидеть дома".
Волшебник подумал и согласился. "Но прежде,- заметил он,- воспита-
тельница должна освоиться в замке и пожить с нами".
Ведь ее следовало научить, как разговаривать с маленькими домовыми,
которые следили за чистотой в комнатах и на лестницах замка. Ей следова-
ло познакомиться со всеми лешими и лесовиками, следившими, чтобы лес без
ухода не превратился в густой и непроходимый бурелом. И наконец, ей са-
мой нужно было освоить хитрую лесную науку, чтобы указывать лесовикам
время вырубки и прочистки леса.
Выслушав волшебника до конца, мы согласились и тут же спросили его,
кто же эта старая няня, что будет жить с нами в его отсутствие.
"Есть много достойных старушек - моих приятельниц и даже добрых вол-
шебниц, которые живут неподалеку в замках на соседних островах. Но я не
решился позвать ни одну из них, опасаясь, что она почему-либо не понра-
вится вам и не сумеет стать вашим другом..."
Тут мы все захлопали в ладоши и радостно зашумели, потому что непра-
вильно поняли сказанное хозяином. Мы решили, что он отказался от мысли
покинуть нас... Мы обрадовались слишком рано.
"И поэтому,- продолжал хозяин,- я решился создать вам домохрани-
тельницу и наставницу точно так же, как создал вас... Я решил создать ее
по вашему вкусу, и для этого вы должны мне помочь..."
Словам его мы очень удивились, восприняв их как новую интересную иг-
ру, и поэтому тотчас спросили волшебника, что мы должны делать.
"Вы должны думать о том, какой хотите увидеть вашу будущую няню, ко-
торую полюбите точно так же, как все мы любим друг друга, и которая це-
ликом должна заменить меня".
Тут волшебник сделал ошибку. Ему не следовало говорить последних
слов, потому что, как только мы их услышали, мы в ту же секунду вознена-
видели эту будущую матрону, которая должна была заменить нам волшебника.
И поэтому, когда хозяин открыл волшебную книгу и прежде, чем рисо-
вать, попросил нас думать о том, какой мы хотели бы видеть ЕЕ, нашу бу-
дущую Кикимору, мы все представили ее кикиморой...
Каждый из нас заранее ненавидел эту старую няню - наставницу, домоп-
равительницу или кем бы она там ни была... Мы придумывали, помимо воли,
всевозможные, присущие ей пороки и отвратительные привычки, и даже внеш-
ность ее нам заранее была противна... Так что во всем, что с нами потом
случилось, были виноваты только мы сами...
Мы так поддались нашим злым чувствам и, ослепленные ненавистью к Ки-
киморе, так увлеклись своей злой фантазией, что даже художник хмыкнул, в
удивлении посмотрев на то, что вышло из-под его руки.
Но хозяин, как все очень старые и очень добрые волшебники, был наи-
вен, как глупый ребенок. Он и догадываться не мог, какие мысли одолевают
нас, и поэтому простодушно решил, что именно вот такою и представляем мы
нашу будущую покровительницу.
Мы же, взглянув на рисунок, испугались... Но было поздно, И было бы
очень стыдно сознаться перед добрым хозяином, какие мы злые и неблаго-
дарные на самом деле.
Летели секунды, тягостно тянулись минуты. Наше молчание было принято
за одобрение. И когда Кикимора шлепнулась на ковер, все содрогнулись...
и отвели глаза.
Ростом она была чуть выше нас. Мы не могли ее поставить на одну доску
с волшебником и вообразить человеком.
Лицо у нее было как у злой колдуньи, измученной ревматизмом,- скрю-
ченное и худое, с маленькими злыми глазками.
Шея у нее была как у жирафа - длинная и вертлявая. Туловище у нее бы-
ло как у жабы - приземистое и широкое, с короткими толстыми ножками, а
руки у нее были маленькие, как крысиные лапы.
И одета она была в серый разлетающийся балахон с кокетливо повязанным
вокруг шеи прозрачным шарфом, а обута в черные туфли из змеиной кожи,
блестящие как рыбья чешуя.
- Меня зовут Кики,..- осеклась она, поднимаясь на ноги и оправляя
складки кокетливого балахона.
- Очень приятно...- сказал несколько озадаченный волшебник.Позна-
комьтесь с вашими будущими подопечными...
С тех пор и началась для нас новая жизнь. Считалось, что Кики входит
в роль новой хозяйки и знакомится с жизнью замка. Но она и так знала
каждый его закоулок, заранее могла сказать, где что лежит, куда ведет
винтовая лестница и скрытый потайной ход, как будто волшебник, создавая
Кикимору, вложил ей в память знание обо всем этом. Поэтому гораздо чаще
наша Кики занималась слежкой за каждым из нас и чтением всяческих нота-
ций и наставлений, как будто и в самом деле мы были маленькими детьми.
В том, что она нас не любила, не было для нас загадки. Мы сами созда-
ли ее такой своими представлениями о ней в миг ее появления на свет. И
уже в первый день она замыслила свое коварное дело.
Художник решил отметить день рождения Кики и сделать ей волшебный по-
дарок. Но чтобы и остальным было радостно и интересно, каждому из нас
тоже выпало по подарку.
Когда художник что-то нарисовал в книге Тир, а через мгновение на по-
лу комнаты появился большой цветочный горшок с цветущим кустом алых роз.
Кикимора очень удивилась. А когда узнала, какое здесь кроется вол-
шебство, удивлению ее и вовсе не было предела.
Однако лишь только выяснилось, что из шести роз ей предназначается
всего одна, Кикимора неописуемо огорчилась, Она так расстроилась, что
долго не могла придумать желание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9