Когда я войду в состояние транса, ты должен продолжать кормить Огонь вместо меня и молиться об ее здоровье. Понял? А теперь, рот на замок!» - закончил свой инструктаж огнепоклонник.
Безымянный сел в позу лотоса, поднял руки к небу и воздал хвалу всем Тем, кто хранил и поддерживал тайну Космического Присутствия.
«О, Величайший! - прошептал огнепоклонник. - В твоем Присутствии нет ни тени, ни тьмы. Ты без всякой корысти, славы и привязанностей служишь нам, являясь наставником богов, людей, животных - всех тех, кто страдает на этой земле по причине своих неуёмных желаний.
О, Величайший! Каждое существо, знает оно Тебя или нет, благодаря благоуханию Твоих добродетелей, имеет возможность усовершенствовать себя. Знание Твое бесстрастно, чувства спокойны, думы безмятежны. Намерения исчезли, обычное сознание угасло и мысли успокоены.
О, Величайший! Ты давно прервал ложные размышления, устранил желание всё осмыслить, почувствовать, изменить, что порождает причину бытия. Твое тело не существует и ни не существует - оно не имеет формы и мер длины. Ты не рождаешься и не умираешь. Ты не сотворен, не взращен и не произведен на свет людьми. Ты не сидишь и не лежишь, не ходишь и не стоишь, ты не летаешь в космическом пространстве и не вращаешься на одном месте. Ты, Великий, не продвигаешься вперед и не отступаешь, не обретаешь и не теряешь, не утверждаешь и не отрицаешь…
О, Величайший! Тебя породили заповеди, медитативное сосредоточение, мудрость и освобождение. Знание и ясное видение освобождения произвели Самадхи. Ты выходишь в мир из сострадания к живым существам, терпящим несчастья, и указываешь схему освобождения от них. Мы склоняем головы перед тобой и отдаем нашу судьбу Тебе - как опоре того, что трудно представить. У тех, кто Тебя слышит, открываются сердца, и они прерывают цепь неисчислимых жизней и смертей. Мы склоняем головы перед Тобой и вручаем тебе наши жизни - помоги нам преодолеть все, что трудно преодолеть!»
С этими словами огнепоклонник сложил ладони и поднес их к сердцу, низко склонив голову перед бесконечностью Вселенского Присутствия.
Его двойник сделал то же самое, упав ниц и касаясь головой песка.
Когда они подняли головы, то с удивлением увидели, что костер загорелся сам.
Такое самовозгорание было редчайшим явлением и добрым знаком Огня.
Это был знак того, что Огонь готов сотрудничать с людьми, которые признают разумность его стихии и готов выполнить их желания.
“Наумакусамманда бадзара дан сэндан макаросяда соватая унтарата камман!” - произнес огнепоклонник магическую формулу и стал повторять ее, одновременно подкладывая в огонь сухие стебли тростника.
Его двойник сидел рядом молча, будто набрав в рот воды.
“Дельфин” сжался от жара пламени, но Яшка терпел, как мог.
Пламя взвилось высоко над ними и трещало, жадно пожирая сухую пищу.
По мере того, как тайный смысл формул и возбуждал резонанс в Пространстве, Безымянный все глубже и глубже впадал в транс.
В трансе занавес трехмерного бытия упал, и взору сидящего открылась многомерная - подлинная картина Природы Огня.
Хаотичный треск сухих стеблей, лопающихся от жара, выделял четкий ритм среди остального хаоса. Этот ритм соответствовал определенной частоте, на которой могло осуществиться сообщение между разными стихиями.
Найденный ритм возбудил ненавязчивую мелодию, похожую на капли воды, падающей с небольшой высоты в чашу с жидкостью.
Транс соединял прошлые и настоящую жизнь в одну, где оставался только один “совершающий деяния”.
В состоянии транса совсем не важно, что ты делаешь - важно, как ты это делаешь…
Совершающему деяния оставалось только воспламенить двигатель внутреннего сгорания своей жизни, который используется для подъема на вершину.
Находясь в трансе он видел, как сотни и тысячи его «я», восходили к вершине, и они все были в одной связке рождений и смертей. Однако, если приглядеться, то каждое «Я» считало себя отдельным существом, и это обстоятельство приводило к заблуждению того «Я».
Огнепоклонник ясно видел, что упавший занавес трехмерности был не простым: он состоял из двух покрывал - ошибочных представлений ума и ослепляющих ум чувств, за которыми не было видно нужной картины действий.
Находящийся в трансе видел не пламя, а многомерное Время, которое жило там и сям в телах живых существ.
И даже транс не избавлял человека от власти Времени - он лишь видел эту власть, которая захватила всю Планету.
Планета была создана божественным желанием бытия, и она была лишь следствием этого желания - сама же Причина была скрыта занавесом неведения.
Огнепоклонник видел, что исчерпав время жизни, человек вроде бы выходил из-под власти времени, но сжигающий тело огонь страстей лишь временно отпускал душу на покаяние. А потом, летающая в небытии душа, с полным баком горючей кармы, сама включала зажигание своего двигателя внутреннего сгорания.
Воспламенившись жаждой бытия, душа по собственному желанию увольнялась из Бардо и вновь устраивалась на временн?ю сцену.
Воспламенившись Присутствием Духа Огня, Безымянный еще раз попросил перенести частичку Его живительной силы в тело Яны, которое, после первого сеанса уже стало поправляться.
Двойник, подкладывая пищу Огню, увидел всех действующих лиц в этой сцене, но видел он это только в своем живом отражении.
Его живое отражение, которое произносило молитвы, спасало его от жалящих змей пламени, подобно тому, как Персей спасался от жалящих змей, глядя на голову Медузы в отражении.
Совершающий деяния, вложив всю свою душу в дело борьбы со злом, которое накопилось в карме Яны и, изгнав его с помощью Огня, возблагодарил Его Присутствие, и, не выходя из транса, парашютировал в тело одного из дельфинов, которые отдыхали в плавательном бассейне.
В воде находилось много дельфинов, но Яков узнал себя среди них, без труда нашел вход, и влез в водоплавающее тело.
Теперь на сцене одновременно действовали четыре фигуры: одна воображала, что он назывался Яковом, другая соображала, что он является дельфином, третья - отражала его в человеке, а четвертая преображала Яну.
…Яна проснулась бодрая и здоровая. От болезни не осталось и следа. Девушка сбросила рубашку, в которой спала и сунула ее в стиральную машину. Сама же, включила душ и залезла под воду.
…Яшка выскочил из воды, набрал воздуха и свистнул всех наверх. Дельфинья стая, как по команде, высунула свои остроносые лица из воды, и, скаля зубы от нетерпения, стала ждать, что последует после командирского свиста.
…Свистело пламя, взвиваясь вихрем над костром, но внутренний слух Якова проникал сквозь через плотные облака времени, и достигал блистающих облаков, в которых сверкало его собственное отражение.
…Собственно отражение его сидело рядом, но это был фантом, бессмысленно повторяющий, как тень, действия своего авторитета, молясь, также как он, но не так на самом деле, ибо смотрел на отражение луны в воде, вместо того, чтобы видеть палец, указывающий на настоящую Луну, висящую над планетой.
А над планетой носилась безымянная душа, разделенная на четыре тела, и не знающая тайны их соединения, кроме молитвы и обращения к Огню.
Огонь не подпускал к себе близко никого, кроме воды, которая гасила его жаркий характер.
Но вода не могла справиться с пламенем времени, сжигающим тела, состоящие из 90% жидкости.
В телах живых существ вода соединялась со своей жаркой противоположностью, чем и порождала в них дальнейшую жизнь.
Жизнь пожиралась временем так же, как огонь пожирает свое топливо, и никто, не знал тайны освобождения людей от страданий.
В пламени костра были видны два ярко выраженных тела: Якова + Яны и две отражающие их тени: дельфина Яшки + “рыбака” Яшки, питающегося сырой рыбой.
Для понимающего было достаточно помнить всю схему сценария, ибо он был создан в Присутствии Духа для освобождения всех существ, которые очень устали много раз умирать и воплощаться вновь.
Для понимающего было достаточно увидеть, как устали от кармы люди, и как трудно за одну жизнь пройти весь Путь к освобождению.
Но возвращаться с полпути обратно было бессмысленно, поэтому антракт нужен был людям и в жизни, чтобы они могли отдохнуть, подкрепиться, выспаться, отвлечься от трудной дороги, развлечься, и лишь после этого можно было дать звонок к началу второго акта.
Антракт нужен был и актерам, которые все время активно действовали на сцене, подстёгиваемые Огнем видимым и невидимым.
Невидимый Огонь пожирал время их жизни, а видимый огонь все время требовал топлива, которое он безжалостно пожирал из рук огнепоклонников.
Огнепоклонник, который находился в трансе, следуя просьбе своего двойника, находился в Присутствии Духа, а его дублер на земле в это время усердно молился и подкидывал в Огонь топливо.
Яшка и не подозревал, что Огонь относится ко всем молящимся одинаково, не делая различий между злодеями и святыми, ибо Огонь был близким по качеству к Солнцу, а Солнце, как известно, светит и дает тепло всем существам на Земле в одинаковой мере.
Но, по мере того, как человек начинал понимать, что Огонь желаний является источником всех последующих страданий, что Огонь желаний, как Люцифер, ослепляет ум человека, делая его неразумным в своих действиях, с этого момента молитвы огнепоклонников о даровании им знания достигали Присутствия Святого Духа.
Дублер Яшка и не подозревал, что его усердные молитвы сделают чудо.
Пристально разглядывая огонь костра, “рыбака” вдруг охватило странное чувство Присутствия.
Пламя уже не казалось простым - оно было живым, шевелящимся, трепещущим, как тело огненной танцовщицы.
Танцовщица и впрямь проявилась из огня, как фотография в проявителе, и в этом огненном проявлении Яшка-дельфин, обернувшийся человеком, узнал черты лица своего инструктора, за здоровье которой он так усердно молился.
Яна танцевала перед ним, топча босыми ногами угли зла, и Яшка понял, что огнепоклонник, находящийся в трансе рядом с ним, делает свое дело добросовестно, ибо результаты были уже видны на освещенной костром сцене.
Картина пляски продолжалась недолго - зло было растоптано, и фигура Яны исчезла в темноте за кулисами сцены.
Памятуя о том, что огонь нужно постоянно подкармливать, Яшка накидал ему столько топлива, что костер чуть не задохнулся от дыма.
Дым поглотил освещенную сцену, и действие закончилось.
Безымянный утратил Присутствие Духа и принял свой естественный вид.
«Трудный сегодня был день! - сказал он, поправляя костер. - Но, дело сделано».
Рыбаку вдруг стало не по себе, и он поднялся на ноги.
Потоптавшись на месте, он шагнул в темноту, чтобы в стороне совершить свои естественные надобности.
Потом зачем-то подошел к лодке и отвязал цепь.
Ты что, собираешься возвращаться обратно в море? - крикнул ему Яков. - Напрасно! Ты только посмотри, кто к нам пришел!»
Шурша шинами по песку, к огню приближались две девушки, ведя свои велосипеды за руль.
Легкие блузки едва прикрывали их груди, каждой было не более двадцати лет, и они еще не боялись ничего.
«Можно посидеть с вами у огонька? - попросила черноволосая девушка, - а то мы замерзли, пока шли. У Нади вот случился прокол, и мы застряли в пути. Можно, а?»
«Яшка, ты разрешаешь?» - обратился огнепоклонник в темноту.
Рыбак бросил цепь и вернулся к огню.
«Почему бы и нет! - сказал он. - Огонь общее достояние, он нам не принадлежит, так что можно было бы и не спрашивать»
«Ну, не все же такие, как вы! - ответила другая девушка, бросая свой велосипед на песок. - Иной споет тебе “Мой костер в тумане светит” и сразу становится ясно, что к таким собственникам лучше не подсаживаться».
«Давайте знакомиться! - предложила первая. - Меня зовут Лида, а мою подругу Надя. А вас как величают?»
«У нас одинаковые имена - оба Яковы! - ответил огнепоклонник, глядя в огонь. - Правда, мой напарник называет себя просто Яшкой, но я думаю, что это не имеет значения».
Девушки улыбнулись и сели к костру, доверчиво открыв свои голые бедра горячему огню.
Огонь вспыхнул, пожирая новую порцию топлива, и осветив девушек так, чтобы ему можно было рассмотреть все подробности их фигур.
«А почему вы ничего не готовите на костре? - спросила Надя. - Обычно костер зажигают, чтобы приготовить на нем шашлык, которым очень хорошо закусывать коньяк или водочку».
«Вот я и спрашиваю Яшку, - сказал Яков, снимая с себя маску огнепоклонника и размазывая рукой по лицу сажу, - почему он не привез рыбы на уху, а он сказал, что рыбу не варят, что ее лучше есть сырой. Вот, говорит, я ее и съел всю там, в море, сколько удалось поймать. Правильно я говорю, приятель?» - обратился Яков к собеседнику.
«Ты уху ел, а я нет! - буркнул Яшка, внимательно разглядывая подруг. - Все ты говоришь правильно, только поступаешь неправильно!»
«Почему же это я поступаю неправильно! - возмутился Яков, - поясни, пожалуйста?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63