- Он
пожал плечами. - Что, собственно, я и сделал, пересказав его близко к
тексту Дональду X. Салливэну, который по моему заказу написал "Синий
шатер". Я мог бы попробовать и сам, но не обладаю литературным даром. А
Салли ухватился за свой шанс и получил кругленькую сумму, которую мы
поделили по справедливости.
- Сукин сын, - процедил Питер; его ярость уже схлынула, оставив
только опустошенность и боль незаслуженного поражения. Его обвели вокруг
пальца, и он бессилен что-либо изменить. Питер вдруг осознал, что верит
Баннишу, верит каждому слову его бреда... - Значит, это правда... Ты украл
мои мысли, мои слова... Ты украл все.
Банниш промолчал.
- И потом - тоже! - догадался Питер. - Когда после "Синего шатра" я
подался в журналистику - тоже твоя работа?! Теперь мне понятно, почему
тогда все мои информаторы либо неожиданно разъехались, либо отказались от
своих слов, и дело выглядело так, будто я состряпал пасквиль. И все эти
жареные факты, оказавшиеся пшиком, судебные иски, обвинения в
посягательстве на личную жизнь и намеренной диффамации - всякий раз, когда
я брался за какую-то злободневную тему... Значит, это не было случайным
невезением? Это ты снова вынудил меня сменить профессию... Ты украл мою
жизнь.
- Можешь гордиться, Нортон. Ты вынудил меня лишний раз вернуться к
исходной точке. Перечеркнув с помощью "Синего шатра" твою литературную
карьеру, я неосмотрительно пустил дела на самотек, а ты возьми да и
выбейся в знаменитые журналисты. Заработал десяток премий, популярность и
прочее. Что-либо предпринимать оказалось поздно, и пришлось мне, чтобы
сломать тебя окончательно, проецироваться еще раз.
В голове у Питера шумело.
- Тебя надо убить, - как сквозь туман, услышал он собственный голос.
- Питер! - осадил его Экс. - Послушай. Все это тщательно
разработанная мистификация, - настойчиво, словно ребенку, внушал он. - Не
будь таким легковерным. Я на этом собаку съел.
Питер долго смотрел ему в глаза.
- Нет, Экс, все это правда. Просто у тебя комплекс недоверчивости со
студенческих пор. Отбрось свой страх оказаться одураченным и вдумайся
непредвзято. В его истории есть логика. И она объясняет все, что с нами
произошло.
Экс хмыкнул и принялся теребить ус.
- Не спорь с капитаном, Стюарт, - наставительно прибавил Банниш.
Питер вскинул голову.
- Почему? Я хочу знать, за что ты нас ненавидишь? За розыгрыши? За
насмешки? Не знаю, наверное, мы перегибали палку; в молодости мы не
сознаем, насколько жестоки наши забавы, а ты слишком многое воспринимал
как личное оскорбление. Но неужели мы заслужили такую месть? Мы все-таки
играли в одной команде, были приятелями.
Улыбка Банниша мгновенно стерлась.
- Вы - никогда - не были - моими - приятелями, - отчеканил он.
- Да какой он нам приятель, этот Фанни-Банни! - завопил вдруг
Дельмарио. - Он же слабак и трус! Банни, ты слабак и трус! Да к тому же
спесивый болван с "ежиком". Кретин, разве только тебя дразнили? А меня -
"последним человеком на Земле"? А Пита, а Леса, а всех остальных? Все мы
вдоволь поиздевались друг над другом. - Стив перевел дух и прикончил свой
бокал. - Ты и заманил-то нас сюда и держишь на свой слабацкий манер. Каким
был, таким остался, кролик проклятый. Мало тебе безнаказанно напакостить -
надо покуражиться, довести до всеобщего сведения, что это твоих рук дело.
Ты всегда кичился своими успехами; когда же тебе что-то не удавалось,
виноват был другой. Например, проигрывал в шахматы лишь потому, что в зале
было слишком шумно, или накурено, или мало света - находилась тысяча
причин. - Дельмарио с трудом выволокся из-за стола. - Меня тошнит от
тебя!.. Ну ладно, допустим. Ты искорежил наши жизни и поставил нас об этом
в известность. Великолепно. Ты удовлетворен? А теперь открой гараж - нам
пора по домам.
- И я того же мнения, - поддержал Экс.
- Что ж, дело ваше, не смею задерживать. Только куда торопиться?
Может, перекинемся в шахматишки в память о прежних временах?
Стив покачнулся, держась за спинку стула, закрыл глаза и пошевелил
бровями.
- А-а, мы же еще не проанализировали партию... - вспомнил он о
брошенном Баннишу вызове.
Тот аккуратно сложил ладони на столе перед собой и, легонько хлопнув
одной о другую, сказал:
- Сделаем лучше. Быть может, вы этого и не знаете, но я патологически
справедлив. Никто из вас ни разу не дал мне шанса отыграться - как в
прямом, так и в переносном смысле; я же подарю такой шанс каждому. Как ты
выразился, Нортон? Я украл ваши жизни? Что ж, дружок, вы получите
возможность вернуть их назад. Играем в шахматы. Исходная позиция - та
самая. Я займу место Весселера, а вы сыграете за меня. Советуйтесь,
обсуждайте ходы - пожалуйста; или сразимся один на один - мне все равно.
От вас требуется во что бы то ни стало победить. Выиграете партию, которую
я, по вашему мнению, сдал, и я отпущу вас, вернув деньги, собственность,
работу - в общем, все, что пожелаете.
- Иди в задницу, - выругался Дельмарио. - Меня не интересуют твои
грязные деньги.
Улыбка Банниша стала шире. Взяв очки со стола, он надел их и
вкрадчиво вздохнул.
- Ладно, воля ваша... А может, вас устроит другая ставка? Например,
право воспользоваться ретроноопроектором, вернуться в прошлое и начать все
заново. Предупредить мои козни и прожить свои жизни так, как уготовано
судьбой. Только представьте себе! Это лучшая из всех возможностей, которые
могли бы появиться у вас в будущем, и почти даром. Всего-то и нужно -
довести практически выигранную партию до закономерной победы.
- Победить в выигрышной позиции - одна из самых сложных вещей, -
угрюмо возразил Питер.
Он еще не договорил, а мозг уже лихорадочно заработал, оценивая
ситуацию с разных сторон. Открывшаяся перспектива сначала привела его в
смутное возбуждение и наконец потрясла до глубины души. Неужто это
реально? Неужели у него действительно появился шанс собрать осколки своей
жизни и склеить из них новую? Вкусить сладость успеха, избежать
мучительного брака с Кэти... Умершие надежды воскресли, восстали, словно
призраки из могил, и пустились в пляс. У Питера закружилась голова. Он
обязан попытаться. Обязан!
Стив опередил его, заорав во всю глотку:
- Я уложу тебя на обе лопатки! Я поставлю тебе мат с завязанными
глазами! Одной левой! Давай, Банни! Тащи шахматы, проклятый бахвал!
Банниш хохотнул и встал, упираясь в стол пухлыми кулаками.
- Э, нет, Дельмарио, не сейчас. Тебе не удастся списать проигрыш на
пьяный зевок. Я разделаю тебя, когда ты проспишься и протрезвеешь. Играть
будем завтра.
Стив яростно передернул плечами.
- Тем хуже для тебя. Завтра так завтра!
Поднявшись к себе, Питер растопил камин, и они с Кэти немного
посидели перед огнем.
- Давай уедем отсюда, - сказала она. - Сегодня. Сейчас.
Питер, как раз обнаруживший в верхнем ящике ночного столика небольшой
шахматный набор, расставлял критическую позицию партии Банниш - Весселер,
намереваясь заняться анализом. Он рассеянно нахмурился и переспросил:
- Уедем?.. Интересно, каким образом? Машина в гараже, а гараж заперт.
- Нужно найти телефон. Где-нибудь он должен быть. Позвоним и попросим
чьей-нибудь помощи. В крайнем случае пойдем пешком.
- На дворе декабрь, детка, а здесь горы, и вокруг - ни одной живой
души на десятки миль. Идти пешком значит наверняка замерзнуть. Меня как-то
не тянет... - Он снова взялся за фигуры, расставил их и попытался
сосредоточиться. - Питер! - раздраженно окликнула Кэти.
Он оторвал взгляд от доски.
- Ну, что еще? Не видишь - я занят! - рявкнул он.
- Надо же делать хоть что-нибудь! Банниш - сумасшедший, по нему
психушка плачет, а вы пошли у него на поводу.
- Факты за него.
Лицо Кэти смягчилось, в глазах промелькнула печаль.
- Знаю, - тихо вздохнула она.
- Она знает! - взорвался Питер. - Она, видите ли знает! А ты знаешь,
каково испытывать это на собственной шкуре? Но ничего, этот ублюдок
заплатит за все! Ответит за все страдания и унижения, которым подверг
меня. И между прочим, ты - тоже, вероятно, его рук дело.
У Кэти лишь слегка дрогнули губы, она по-прежнему смотрела прямо
перед собой, но печаль и сочувствие разом исчезли, а взамен появилось
давно знакомое Питеру хорошо отточенное презрение.
- Он опять раздавит тебя, - холодно бросила Кэти, - но гораздо
изощреннее. Сначала обнадежит, заставив почувствовать пьянящую близость
удачи. А потом отнимет все. Как ты потом будешь жить?
Опустив глаза, Питер машинально заскользил взглядом по фигурам на
доске.
- Да, Банниш к тому и ведет. Но он - безмозглый кретин. Это
выигрышная - понимаешь? - выигрышная позиция. Дело только в правильной
стратегии. Надо найти верный вариант. И у нас есть три попытки. Стив -
первый, а если он проиграет, мы с Эксом учтем его ошибки. Эту партию я не
отдам. Возможно, я проиграл все, что у меня было, но на этот раз
отыграюсь. Вот увидишь.
- Что ж, посмотрим, - горько усмехнулась Кэти. - Дурачок.
Питер промолчал и взял конем пешку.
Наутро Кэти отказалась покидать комнаты.
- Можешь сколько влезет играть в свои чертовы шахматы, а я приму
ванну и буду читать. Не желаю участвовать в вашем дурацком фарсе.
- Как хочешь.
Питер от души грохнул дверью и в который раз мысленно обозвал жену
стервой.
Внизу, в огромной гостиной, Банниш уже расставлял фигуры.
Инкрустированный шахматный столик с приклеенными резными фигурами
по-прежнему стоял в углу; в любом случае он был хорош только в качестве
произведения искусства, но неудобен для серьезной игры. Банниш принес
обычный турнирный набор - его они и пустят в дело. На середину комнаты
выдвинули простой деревянный стол, на котором раскатали обыкновенную
виниловую доску в зеленую и белую клетку. Старенькие фигуры привычной
стонтоновской формы, отлитые из белой и черной пластмассы, для
устойчивости были снабжены свинцовыми грузиками, заклеенными войлоком.
Банниш быстро, по памяти восстановил роковую позицию, потом подвел
стрелки часов с двойным циферблатом.
- Не могу, знаете ли, играть без контроля времени, - с улыбкой
объяснил он. - Я поставил стрелки точно так, как они стояли тогда в
Эванстоне.
Закончив все приготовления, Банниш окинул поле сражения
удовлетворенным взором и уселся на место Весселера, игравшего черными.
- Готов? - спросил он Стива Дельмарио.
Стив уже сидел напротив. Выглядел он не ахти - вялый, бледный, одним
словом, с похмелья. Глаза беспокойно бегали, а в руке он держал большой
стакан апельсинового сока.
- Угу, - буркнул Дельмарио. - Погнали.
Нажав на кнопку, Банниш запустил его часы. Дельмарио молниеносно
схватил белого коня, взял им черную пешку - при этом фигуры негромко
стукнулись - и ударил "съеденной" пешкой по кнопке, останавливающей его
часы и запускающей часы Банниша.
- Надо же, жертва! - удивился тот и забрал коня.
Стив пожертвовал слоном, забрав еще одну пешку и вынуждая противника
взять этого слона королем. Банниш остался невозмутим, но на лице его,
обозначая ямочки, заиграла легкая усмешка. За дымчатыми стеклами весело
поблескивали маленькие глазки.
Стив подался вперед; его взгляд метнулся вверх-вниз и вправо-влево,
словно перепроверяя расположение войска белых и отрядов противника. Потом
Дельмарио откинулся назад, заложил ногу за ногу, снова опустил ее и опять
склонился над доской. Стараясь справиться с волнением, он подрагивал всем
корпусом и непроизвольно потирал руки. Стоя позади него, Питер каждой
клеткой ощущал исходившую от Стива волну напряжения. Э.К. Стюарт, хотя и
расположился чуть в стороне, в большом удобном кресле, тоже пристально
следил за поединком.
Часы тикали, отмеряя отпущенное время. Дельмарио потянулся к ферзю,
но вдруг заколебался. Рука зависла в воздухе, пальцы заметно дрожали.
- Что с тобой, Стив? - спросил Банниш. Он поставил локти на стол и
подпер подбородок кистями, сцепленными в замок.
Дельмарио поднял глаза, и Банниш встретил его дежурной улыбкой.
- Колеблешься, дружок. Неужели ты не знаешь, что сомнения - прямой
путь к проигрышу? Откуда эта внезапная неуверенность? Ты всегда был таким
решительным. Вспомни, сколько матов ты продемонстрировал мне той зимой!
Дельмарио нахмурился и яростно кивнул.
- Сейчас, Банни, покажу очередной. - Его пальцы наконец сомкнулись и
переставили ферзя по диагонали.
- Шах.
- Ого! - прокомментировал Банниш.
Питер изучал новую позицию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11