А если коротко, — нашел его здесь. В одном месте…
– Слушай, мне все это не нравится… этот дом… эта вещь, это… — Надя высвободилась и, поднявшись, схватила меня за руку. — Пойдем отсюда. Пойдем!.. Мне так и кажется, что вот-вот что-то случится…
…Мне тоже начало казаться, что на нас словно бы глядят… или слушают… Надина тревога передалась мне. — Я — внезапно — увидел себя как бы со стороны и изумился неестественности своего поведения. — Сколько всего произошло сегодня; любому порядочному человеку и половины этого хватило бы, чтоб навсегда погрузиться в сумашествие… — А я, вместо того, чтоб, обрадовавшись невредимости мозгов, рвануть отсюда куда подальше, — сижу там же, где и сидел, вовсе не думаю о том, что надо убираться подобру-поздорову, — и словно бы ожидаю все новых и новых «приключений». — Как будто я в парке аттракционов, а не… — даже и уподобить это место нечему. — Нет, бежать, бежать отсюда, пока спасительное благоразумие вновь не покинуло меня…
И, когда я понял это, мне стало страшно. — Страшно, что я раньше этого не понял. — Страшно, потому что в истинном свете представились мне зловещие события этого вечера… Страх захватил меня всего, сковал, он мешал мне двигаться, удерживал меня на месте, — как раз тогда, когда я понял, что отсюда необходимо бежать как можно быстрее… Страх этот был уже не просто страхом, он был уже настоящей паникой… — Мне теперь казалось, что уже поздно бежать… бесполезно… момент упущен…
Наде, которая, выбиваясь из сил, тянула меня к порогу, я помогал не больше, чем — при перетягивании каната — игроки одной из команд помогают игрокам другой… — Нет, я вовсе не пытался сопротивляться; но мое тело напрягалось против моей воли, тянулось в обратную сторону… И я был сильнее, а я тянул Надю за собою… Куда?.. — Ноги мои, — неохотно, однако неуклонно, вели меня… к зеленому пятну.
…Я слышал — как бы сквозь сон — как тяжело дышала Надя, изо всех сил упираясь; я ощущал, что ее рука, крепко вжатая в мою, словно бы закостенела; я чувствовал, как ногти ее впились мне в кисть, до боли… до крови… — да, я увидел тоненькую струйку крови, медленно ползущую по руке вниз… Надя, кажется, тоже заметила кровь; она отчаянно забилась, пытаясь разжать пальцы, высвободить руку, — но теперь было уже непонятно, кто кого держал. — Я шел вперед, волоча девушку за собой; с моей руки капала кровь, и пятно все приближалось. — Странно, что я не видел теперь меча; его словно бы накрыла волнующаяся зеленая слизь… — да, это походило на слизь, на жидкое зеленое масло, на очень жирную воду… но не на землю. И эта зелень колыхалась, как волнуемая в глубинах вода, она поднималась, росла, как опара… Капельки крови упали на зелень, и мгновенно обозначились на ней темные узкие дырочки: словно кровь моя проела поверхность и ушла вглубь, протачивая себе путь неведомо куда… Пятно дрогнуло — от края до края и просияло на миг нестерпимо-ярким, режущим глаза зеленым цветом… Я отшатнулся, закрывая свободной рукой глаза, — и тут почувствовал, что тело мое свободно… — Не теряя ни секунды, я бросился прочь, рванув за собой обессиленно повисшую на руке Надю; мы пробежали несколько шагов, и я, налетев с перепугу на пень у стола, полетел через него, не успев выпустить Надину руку…
– Надя!.. Ты не ушиблась?.. — с тревогой спросил я, оборачиваясь к ней. — Она лежала ничком на земле и, глядя перед собой отсутствующим взглядом, тихо плакала.
– Ты ударилась?.. Что с тобой?..
– Все… — выдавила она сквозь слезы. — Все…
– Что — все?..
– Кровь… кровь попала… — с трудом произнесла она и вновь заплакала.
Я поднялся с земли, подбежал к ней, поднял, усадил.
– Что ты говоришь?.. Какая кровь?.. — Надя, очнись…
– На пятно попала… — глотая слезы, сказала Надя и указала пальцем на зеленое пятно. — Теперь сюда придут… Гляди.
…Я еще не успел ни перевести взгляд на пятно, ни поинтересоваться, кто придет и почему… Волосы мне взвихрила стремительная волна прохлады, воздух над нами потемнел, и высокий потолок закрыла стая мелких черных птиц или других тварей… Они долетели до дальней стены, развернулись и, опять прогнав волну прохлады, устремились обратно, к порогу, и исчезли за ним… Мы вскочили на ноги от неожиданности и испуганно схватили друг друга зa руки… и сейчас же на нас обрушилась темнота. Словно бы погас светящийся воздух, мы перестали видеть что-либо, даже друг друга, — и теперь в непроглядной тьме видно было только зеленое пятно у одной стены… и бледное у другой…
– Темный корень… — в отчаянии прошептала Надя, выпуская мою руку и в изнеможении садясь на землю. — Это она…
– Да, — раздался в темноте зловещий голос… слышанный уже сегодня мною. — Это я…
Надя вскрикнула и прижалась ко мне, а я, обхватив ее рукой, мгновенно обернулся на голос. — К порогу…
…На пороге, спереди и сзади окруженная темнотой, стояла женщина с фонарем. — Та самая, которую мы встретили сегодня… Но это было еще не последнее отчаянье. — Когда она подняла фонарь повыше и огонь высветил ее лицо, мне показалось, что земли уходит у меня из-под ног. — Я знал ее…
– Ольга…
– Узнал?.. — и от хохота ее я почувствовал, как лед поплыл по моим жилам…
– Узнал!.. — повторила она, когда приступ хохота прошел. — Ну, да ведь и времени мало прошло. И трех месяцев нету, да.
…Это была, Костя, та самая моя подруга, о которой я говорил вам. — Помните историю с…
– Да. Странно, что вы встретились… Столько случайностей…
– Нет, дорогой Костя. Случайности кончились, и мне предстояло теперь узнать их истинный смысл…
– Так ты знаешь ее?.. — с ужасом спросила меня Надя.
Ольга опять расхохоталась.
– А ты думала, зачем я говорила привести его сюда?..
– Надя… — сказал я дрожащим голосом…
…Хорошо, что я не потерял сознание, услышав это. А был близок. — Вот теперь мне уже многое прояснилось. И как будто оцепенение все больше спадало с меня: я понимал всю свою глупость и безответственность. — Ведь чувствовал, — и еще аж когда!.. — что все шаги мои кем-то выверены!.. — Почему ж не доверился своему чутью?.. Что теперь будет со мной?.. — На что способна Ольга, я мог только догадываться. — Обиженная, обозленная Ольга… — Фонарь освещал ее руку, и хорошо видны были на ней следы ожога… — Да, это я… это я… — Что теперь будет?.. — Я в ее власти…
…Но Надя!.. Надя!.. — я готов был завыть от унижения и бессилия. — За что?.. Кто она мне?.. Что я сделал ей?.. Я клял себя последними словами и готов был провалиться сквозь землю. — Как можно было быть таким идиотом?.. — Поверить, что я могу быть бескорыстно интересен такой принцессе!.. Идти за ней, куда б она ни завела… И — уже здесь, в этом невероятном месте, после множества зловещих событий, — не разглядеть за ними недобрых знамений, слушать несвязные объяснения и не заметить в них лжи?.. Явной лжи!.. — О, теперь-то я видел, что все было шито белыми нитками; но теперь было поздно.
– Надя… — голос мой сорвался. — Надя! За что ты меня так?..
Надя плакала, уткнувшись лицом мне в грудь. Ольга с порога смотрела на меня и зловеще улыбалась. Слева от нее, в отдалении, вдоль стены, — горело, полыхало зеленым огнем, шевелилось проклятое пятно. — Как-то почти безразлично отметил я, что оно росло, расширялось… Оно вырастало ввысь, вздувалось как купол, как огромный пузырь, — и мало-помалу расползалось во все стороны, поедая темный пол.
– Смотришь, как оно растет?.. — раздался голос Ольги. — Правильно… Посмотри еще немного и подумай, что это такое…
– Что тебе нужно от меня?.. — спросил я.
– А ты как думаешь?.. — Или это не ты выследил меня тогда?.. Или не ты обжег мою руку?.. — Ольга протянула вперед руку, — и в двойном свете фонаря и зеленого пятна — на открытой ладони забелел след старого ожога. — Не ты?.. Отвечай!..
– Не я… — ответил я ей. — А ваша дьявольская штучка. Которую вы подсунули мне. Не так, что ли?..
В доме становилось все светлее, и теперь даже без фонаря можно было различить в полумгле и обстановку, и Ольгу, и… Надю. — Надя, с непросохшими слезами на лице, слушала, явно ничего не понимая, и только переводила недоуменный взгляд то на меня, то на Ольгу.
– Не я, — опять повторил я. — А если б даже и я?.. — Если б все пошло по другому, — что сделали бы вы со мной?..
– О… — зловеще произнесла она. — Еще не поздно это узнать…
– Ну и злопамятна же ты… Я, встретив тебя теперь, не почувствовал бы и враждебности. А ведь мне досталось не меньше, чем тебе…
– Ты так считаешь?.. — загадочно спросила она. — Нет. Я никогда не забыла бы этого. — Я потеряла из-за тебя доверие и теперь принуждена находиться здесь. В ссылке. — Понимаешь ли ты меня?.. — В ссылке, — и это тогда, когда уже открывалась мне дорога к высшим тайнам!.. — Да я тысячу лет искала бы тебя, и не было б мне покоя, если б не нашла…
– Сколько злости в тебе… — проговорил я, вытирая пот со лба.
– Много. Вполне достаточно для того, чтобы все рассчитать так, чтобы месть моя удалась. — Я позаботилась о том, чтобы в М-е тебе не стало места. Я устроила так, чтоб ты попал в К — …под надежным наблюдением… Но эта милая упрямица (она указала рукой на испуганную Надю) почему-то решила взбрыкнуть, и мне пришлось на ходу переиначить замысел. — Помог счастливый случай и дурак, вовремя подвернувшийся под руку… — Я настигла тебя в камышах, и почти доставила на место, но… кто-то засыпал порошком темного корня дорогу, — и, я подозреваю, что эта «кто-то» — опять моя дорогая подруга… (Надя вздрогнула и прижалась ко мне). — Я сбилась с дороги, и много времени прошло, пока порошок не потерял силу… — Ты, Надя, плохо постигала мои уроки, — насмешливо обратилась Ольга к дрожащей девушке. — Темным корнем пользуются не так… Но, впрочем, я благодарна тебе за оплошность.. хотя благодарность моя тебе уже ни к чему…
…А теперь… — Ольга выпрямилась и, казалось, увеличилось в росте. Пятно зловеще полыхало почти рядом с ее ногами.
– Теперь все позади, и час мой пришел. — Все будет так, как я хочу!..
– И чего же ты хочешь?..
– Ты, наверное, хотел спросить, — что я могу ?.. — Я уже говорила тебе однажды. — Помнишь? ..
– Плохо.
– Вот, — повернувшись к огромному пятну, она торжественным жестом указала на него. Видишь?..
– Ну. Давно уже…
– Это — Вход в Ничто. Твоя кровь пролилась туда, и теперь он будет расти, пока не достанет тебя. — Я говорила, что живые там не отличаются от мертвых… Там царят неведомые тебе боги; и я даже приблизительно не смогу поведать тебе, что тебя ждет там. — Язык человека беден для этого, потому что люди слишком добры и многого не могут представить себе…
– Спасибо тебе за доброту…
– Я вечно буду помнить твое спасибо. Я часто буду вспоминать о вас… обоих…
Надя вскрикнула.
– Да, и о тебе. Ты не постигли еще даже и зачатков древней науки, но уже сделала несколько глупостей. — Ты не нужна мне. Я отпускаю тебя с моим давним приятелем…
– Что можешь ты сделать мне?.. — гордо спросил я женщину.
– Я заставлю вас войти туда… во Вход. — Самих… Я устала ждать, когда Ничто доберется до вас. Я слишком долго мечтала о такой встрече, и у меня нет больше сил ждать. — А что я могу сделать?.. — О-о!.. — ты думаешь, я женщина и слабее тебя?.. — Да, это так. Но твоя сила не понадобится тебе. Ты поймешь это… — Она опять расхохоталась, запрокинув голову, совершенно сатанинским смехом.
– Мы встретились во второй раз. — Но только теперь — на тебе нет Талисмана!..
…Я понимал, что она права. Чутье подсказывало мне, что я бессилен против нее… если… если… Что — если?.. — Я пятился назад, прикрывая Надю, испуганно выглядывавшую из-за моей спины, — пятился, не сводя глаз с надвигающейся Ольги. Она шла на меня нарочно замедленным, торжественным шагом. Фонарь сиял в ее руке… не фонарь… нет… но что это?..
Натолкнувшись на стол, я скривился от боли, и тут же нащупав доски пола, рванул, пытаясь опрокинуть стол и заградить дорогу ведьме, — хотя бы на время… Но стол не шелохнулся, и я от рывка чуть не упал, на мгновение потеряв равновесие… Ольга опять коротко, зло рассмеялась и возобновила шаг…
…Единственное, чего мне хотелось, — это отойти подальше от зеленого пятна; и мне это удалось. — Теперь мы пятились в сторону бледного (у меня была слабая надежда, что, быть может, оно как-то сможет защитить нас; хотя — как?..)… — В сторону пятна, в котором я разыскал меч… Я невольно вздохнул на ходу. — И зачем я его так оставил?..- Вот уж, поистине, день стопроцентных промахов!..
Ольга, сообразившая, что мы стараемся отступать к бледному пятну, остановилась, словно бы пытаясь понять, что я делаю. — Это дало мне возможность увеличить расстояние между нами еще на два шага…
– Ты хочешь туда ?.. — недоуменно спросила она. — Ну что ж. Пусть это будет твоя последняя воля: погибнуть другой смертью. — Но эта смерть будет еще интересней. — Бледная Сила непонятна даже для меня. — Нескольким Служителям довелось погибнуть здесь…
«А в самом деле, на что я надеюсь?..» — тоскливо думал я, продолжая, скорее уже просто от безнадежности, — идти на пятно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
– Слушай, мне все это не нравится… этот дом… эта вещь, это… — Надя высвободилась и, поднявшись, схватила меня за руку. — Пойдем отсюда. Пойдем!.. Мне так и кажется, что вот-вот что-то случится…
…Мне тоже начало казаться, что на нас словно бы глядят… или слушают… Надина тревога передалась мне. — Я — внезапно — увидел себя как бы со стороны и изумился неестественности своего поведения. — Сколько всего произошло сегодня; любому порядочному человеку и половины этого хватило бы, чтоб навсегда погрузиться в сумашествие… — А я, вместо того, чтоб, обрадовавшись невредимости мозгов, рвануть отсюда куда подальше, — сижу там же, где и сидел, вовсе не думаю о том, что надо убираться подобру-поздорову, — и словно бы ожидаю все новых и новых «приключений». — Как будто я в парке аттракционов, а не… — даже и уподобить это место нечему. — Нет, бежать, бежать отсюда, пока спасительное благоразумие вновь не покинуло меня…
И, когда я понял это, мне стало страшно. — Страшно, что я раньше этого не понял. — Страшно, потому что в истинном свете представились мне зловещие события этого вечера… Страх захватил меня всего, сковал, он мешал мне двигаться, удерживал меня на месте, — как раз тогда, когда я понял, что отсюда необходимо бежать как можно быстрее… Страх этот был уже не просто страхом, он был уже настоящей паникой… — Мне теперь казалось, что уже поздно бежать… бесполезно… момент упущен…
Наде, которая, выбиваясь из сил, тянула меня к порогу, я помогал не больше, чем — при перетягивании каната — игроки одной из команд помогают игрокам другой… — Нет, я вовсе не пытался сопротивляться; но мое тело напрягалось против моей воли, тянулось в обратную сторону… И я был сильнее, а я тянул Надю за собою… Куда?.. — Ноги мои, — неохотно, однако неуклонно, вели меня… к зеленому пятну.
…Я слышал — как бы сквозь сон — как тяжело дышала Надя, изо всех сил упираясь; я ощущал, что ее рука, крепко вжатая в мою, словно бы закостенела; я чувствовал, как ногти ее впились мне в кисть, до боли… до крови… — да, я увидел тоненькую струйку крови, медленно ползущую по руке вниз… Надя, кажется, тоже заметила кровь; она отчаянно забилась, пытаясь разжать пальцы, высвободить руку, — но теперь было уже непонятно, кто кого держал. — Я шел вперед, волоча девушку за собой; с моей руки капала кровь, и пятно все приближалось. — Странно, что я не видел теперь меча; его словно бы накрыла волнующаяся зеленая слизь… — да, это походило на слизь, на жидкое зеленое масло, на очень жирную воду… но не на землю. И эта зелень колыхалась, как волнуемая в глубинах вода, она поднималась, росла, как опара… Капельки крови упали на зелень, и мгновенно обозначились на ней темные узкие дырочки: словно кровь моя проела поверхность и ушла вглубь, протачивая себе путь неведомо куда… Пятно дрогнуло — от края до края и просияло на миг нестерпимо-ярким, режущим глаза зеленым цветом… Я отшатнулся, закрывая свободной рукой глаза, — и тут почувствовал, что тело мое свободно… — Не теряя ни секунды, я бросился прочь, рванув за собой обессиленно повисшую на руке Надю; мы пробежали несколько шагов, и я, налетев с перепугу на пень у стола, полетел через него, не успев выпустить Надину руку…
– Надя!.. Ты не ушиблась?.. — с тревогой спросил я, оборачиваясь к ней. — Она лежала ничком на земле и, глядя перед собой отсутствующим взглядом, тихо плакала.
– Ты ударилась?.. Что с тобой?..
– Все… — выдавила она сквозь слезы. — Все…
– Что — все?..
– Кровь… кровь попала… — с трудом произнесла она и вновь заплакала.
Я поднялся с земли, подбежал к ней, поднял, усадил.
– Что ты говоришь?.. Какая кровь?.. — Надя, очнись…
– На пятно попала… — глотая слезы, сказала Надя и указала пальцем на зеленое пятно. — Теперь сюда придут… Гляди.
…Я еще не успел ни перевести взгляд на пятно, ни поинтересоваться, кто придет и почему… Волосы мне взвихрила стремительная волна прохлады, воздух над нами потемнел, и высокий потолок закрыла стая мелких черных птиц или других тварей… Они долетели до дальней стены, развернулись и, опять прогнав волну прохлады, устремились обратно, к порогу, и исчезли за ним… Мы вскочили на ноги от неожиданности и испуганно схватили друг друга зa руки… и сейчас же на нас обрушилась темнота. Словно бы погас светящийся воздух, мы перестали видеть что-либо, даже друг друга, — и теперь в непроглядной тьме видно было только зеленое пятно у одной стены… и бледное у другой…
– Темный корень… — в отчаянии прошептала Надя, выпуская мою руку и в изнеможении садясь на землю. — Это она…
– Да, — раздался в темноте зловещий голос… слышанный уже сегодня мною. — Это я…
Надя вскрикнула и прижалась ко мне, а я, обхватив ее рукой, мгновенно обернулся на голос. — К порогу…
…На пороге, спереди и сзади окруженная темнотой, стояла женщина с фонарем. — Та самая, которую мы встретили сегодня… Но это было еще не последнее отчаянье. — Когда она подняла фонарь повыше и огонь высветил ее лицо, мне показалось, что земли уходит у меня из-под ног. — Я знал ее…
– Ольга…
– Узнал?.. — и от хохота ее я почувствовал, как лед поплыл по моим жилам…
– Узнал!.. — повторила она, когда приступ хохота прошел. — Ну, да ведь и времени мало прошло. И трех месяцев нету, да.
…Это была, Костя, та самая моя подруга, о которой я говорил вам. — Помните историю с…
– Да. Странно, что вы встретились… Столько случайностей…
– Нет, дорогой Костя. Случайности кончились, и мне предстояло теперь узнать их истинный смысл…
– Так ты знаешь ее?.. — с ужасом спросила меня Надя.
Ольга опять расхохоталась.
– А ты думала, зачем я говорила привести его сюда?..
– Надя… — сказал я дрожащим голосом…
…Хорошо, что я не потерял сознание, услышав это. А был близок. — Вот теперь мне уже многое прояснилось. И как будто оцепенение все больше спадало с меня: я понимал всю свою глупость и безответственность. — Ведь чувствовал, — и еще аж когда!.. — что все шаги мои кем-то выверены!.. — Почему ж не доверился своему чутью?.. Что теперь будет со мной?.. — На что способна Ольга, я мог только догадываться. — Обиженная, обозленная Ольга… — Фонарь освещал ее руку, и хорошо видны были на ней следы ожога… — Да, это я… это я… — Что теперь будет?.. — Я в ее власти…
…Но Надя!.. Надя!.. — я готов был завыть от унижения и бессилия. — За что?.. Кто она мне?.. Что я сделал ей?.. Я клял себя последними словами и готов был провалиться сквозь землю. — Как можно было быть таким идиотом?.. — Поверить, что я могу быть бескорыстно интересен такой принцессе!.. Идти за ней, куда б она ни завела… И — уже здесь, в этом невероятном месте, после множества зловещих событий, — не разглядеть за ними недобрых знамений, слушать несвязные объяснения и не заметить в них лжи?.. Явной лжи!.. — О, теперь-то я видел, что все было шито белыми нитками; но теперь было поздно.
– Надя… — голос мой сорвался. — Надя! За что ты меня так?..
Надя плакала, уткнувшись лицом мне в грудь. Ольга с порога смотрела на меня и зловеще улыбалась. Слева от нее, в отдалении, вдоль стены, — горело, полыхало зеленым огнем, шевелилось проклятое пятно. — Как-то почти безразлично отметил я, что оно росло, расширялось… Оно вырастало ввысь, вздувалось как купол, как огромный пузырь, — и мало-помалу расползалось во все стороны, поедая темный пол.
– Смотришь, как оно растет?.. — раздался голос Ольги. — Правильно… Посмотри еще немного и подумай, что это такое…
– Что тебе нужно от меня?.. — спросил я.
– А ты как думаешь?.. — Или это не ты выследил меня тогда?.. Или не ты обжег мою руку?.. — Ольга протянула вперед руку, — и в двойном свете фонаря и зеленого пятна — на открытой ладони забелел след старого ожога. — Не ты?.. Отвечай!..
– Не я… — ответил я ей. — А ваша дьявольская штучка. Которую вы подсунули мне. Не так, что ли?..
В доме становилось все светлее, и теперь даже без фонаря можно было различить в полумгле и обстановку, и Ольгу, и… Надю. — Надя, с непросохшими слезами на лице, слушала, явно ничего не понимая, и только переводила недоуменный взгляд то на меня, то на Ольгу.
– Не я, — опять повторил я. — А если б даже и я?.. — Если б все пошло по другому, — что сделали бы вы со мной?..
– О… — зловеще произнесла она. — Еще не поздно это узнать…
– Ну и злопамятна же ты… Я, встретив тебя теперь, не почувствовал бы и враждебности. А ведь мне досталось не меньше, чем тебе…
– Ты так считаешь?.. — загадочно спросила она. — Нет. Я никогда не забыла бы этого. — Я потеряла из-за тебя доверие и теперь принуждена находиться здесь. В ссылке. — Понимаешь ли ты меня?.. — В ссылке, — и это тогда, когда уже открывалась мне дорога к высшим тайнам!.. — Да я тысячу лет искала бы тебя, и не было б мне покоя, если б не нашла…
– Сколько злости в тебе… — проговорил я, вытирая пот со лба.
– Много. Вполне достаточно для того, чтобы все рассчитать так, чтобы месть моя удалась. — Я позаботилась о том, чтобы в М-е тебе не стало места. Я устроила так, чтоб ты попал в К — …под надежным наблюдением… Но эта милая упрямица (она указала рукой на испуганную Надю) почему-то решила взбрыкнуть, и мне пришлось на ходу переиначить замысел. — Помог счастливый случай и дурак, вовремя подвернувшийся под руку… — Я настигла тебя в камышах, и почти доставила на место, но… кто-то засыпал порошком темного корня дорогу, — и, я подозреваю, что эта «кто-то» — опять моя дорогая подруга… (Надя вздрогнула и прижалась ко мне). — Я сбилась с дороги, и много времени прошло, пока порошок не потерял силу… — Ты, Надя, плохо постигала мои уроки, — насмешливо обратилась Ольга к дрожащей девушке. — Темным корнем пользуются не так… Но, впрочем, я благодарна тебе за оплошность.. хотя благодарность моя тебе уже ни к чему…
…А теперь… — Ольга выпрямилась и, казалось, увеличилось в росте. Пятно зловеще полыхало почти рядом с ее ногами.
– Теперь все позади, и час мой пришел. — Все будет так, как я хочу!..
– И чего же ты хочешь?..
– Ты, наверное, хотел спросить, — что я могу ?.. — Я уже говорила тебе однажды. — Помнишь? ..
– Плохо.
– Вот, — повернувшись к огромному пятну, она торжественным жестом указала на него. Видишь?..
– Ну. Давно уже…
– Это — Вход в Ничто. Твоя кровь пролилась туда, и теперь он будет расти, пока не достанет тебя. — Я говорила, что живые там не отличаются от мертвых… Там царят неведомые тебе боги; и я даже приблизительно не смогу поведать тебе, что тебя ждет там. — Язык человека беден для этого, потому что люди слишком добры и многого не могут представить себе…
– Спасибо тебе за доброту…
– Я вечно буду помнить твое спасибо. Я часто буду вспоминать о вас… обоих…
Надя вскрикнула.
– Да, и о тебе. Ты не постигли еще даже и зачатков древней науки, но уже сделала несколько глупостей. — Ты не нужна мне. Я отпускаю тебя с моим давним приятелем…
– Что можешь ты сделать мне?.. — гордо спросил я женщину.
– Я заставлю вас войти туда… во Вход. — Самих… Я устала ждать, когда Ничто доберется до вас. Я слишком долго мечтала о такой встрече, и у меня нет больше сил ждать. — А что я могу сделать?.. — О-о!.. — ты думаешь, я женщина и слабее тебя?.. — Да, это так. Но твоя сила не понадобится тебе. Ты поймешь это… — Она опять расхохоталась, запрокинув голову, совершенно сатанинским смехом.
– Мы встретились во второй раз. — Но только теперь — на тебе нет Талисмана!..
…Я понимал, что она права. Чутье подсказывало мне, что я бессилен против нее… если… если… Что — если?.. — Я пятился назад, прикрывая Надю, испуганно выглядывавшую из-за моей спины, — пятился, не сводя глаз с надвигающейся Ольги. Она шла на меня нарочно замедленным, торжественным шагом. Фонарь сиял в ее руке… не фонарь… нет… но что это?..
Натолкнувшись на стол, я скривился от боли, и тут же нащупав доски пола, рванул, пытаясь опрокинуть стол и заградить дорогу ведьме, — хотя бы на время… Но стол не шелохнулся, и я от рывка чуть не упал, на мгновение потеряв равновесие… Ольга опять коротко, зло рассмеялась и возобновила шаг…
…Единственное, чего мне хотелось, — это отойти подальше от зеленого пятна; и мне это удалось. — Теперь мы пятились в сторону бледного (у меня была слабая надежда, что, быть может, оно как-то сможет защитить нас; хотя — как?..)… — В сторону пятна, в котором я разыскал меч… Я невольно вздохнул на ходу. — И зачем я его так оставил?..- Вот уж, поистине, день стопроцентных промахов!..
Ольга, сообразившая, что мы стараемся отступать к бледному пятну, остановилась, словно бы пытаясь понять, что я делаю. — Это дало мне возможность увеличить расстояние между нами еще на два шага…
– Ты хочешь туда ?.. — недоуменно спросила она. — Ну что ж. Пусть это будет твоя последняя воля: погибнуть другой смертью. — Но эта смерть будет еще интересней. — Бледная Сила непонятна даже для меня. — Нескольким Служителям довелось погибнуть здесь…
«А в самом деле, на что я надеюсь?..» — тоскливо думал я, продолжая, скорее уже просто от безнадежности, — идти на пятно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25