Мита Эшин
Все происходило слишком быстро.
Признание инквизитора, визит Повелителя Ночи, явление Короны… Оружие, которым тыкал ее в бок прежний хозяин, словно она бездушный кусок мяса.
Мита видела все.
Что-то изменилось в кошмарном космодесантнике. Его вид больше не нагонял отвратительный страх, его появление не заставляло Миту задыхаться от скверны и грязи. Вокруг больше не роились, защищая его, чирикающие твари, невидимые и злорадные, — проклятые варпом создания Темных Богов, создававшие вокруг него непроницаемый щит, живую броню, через которую псайкер и не надеялась проникнуть.
Мита удивилась: как Повелитель Ночи сумел избежать хищников Разлома? Как смог очистить душу от инфекции, которая медленно пожирала его?
Неужели теперь он равен ей — такой же заложник в грязной игре обмана и манипуляций?
В любом случае, как ему ни удалось очиститься, один эффект был достигнут — раньше Мита при приближении к его разуму испытывала чувство, будто проглотила пригоршню угольев, а теперь могла свободно исследовать. Только сейчас псайкер видела истинного Повелителя Ночи.
И эти ощущения были слишком сильными для нее.
Необычайная печаль, бездна одиночества, пропасти подозрения, вины и паранойи. Душа Повелителя Ночи была истерзана и опустошена.
Боль. Гнев. Амбиции. Страдание. Изоляция. Горечь.
Словно собственная душа Миты, только увеличенная в миллиард раз.
Девушка ощутила его кратковременную радость в момент обретения Короны. Она испытала его горечь, когда победа ускользнула меж пальцев. Разрывалась на части от сомнений и возносилась на гребень триумфа, когда Сахаал вручал Корону помощнице…
Помощницу Мита сразу признала — странная душа без центра, без четкого эго. Она уже ее встречала однажды.
Появление Дисимулоса удивило Миту, хотя она разделила ужас Повелителя Ночи. А потом вкусила вместе с ним отвращение и страх последующих событий…
При своем появлении эльдары создали варп-шторм, столь мощный и сконцентрированный, что Мита рухнула на колени, зажимая кровоточащие уши. Каустус оставил ее на попечение сервиторов — без всякого сомнения, игрушек убитого губернатора. И пока астральный водоворот сотрясал тело девушки, пушки механизмов невозмутимо отслеживали ее судорожные подергивания.
Ей было плевать. Сервиторы были жалкими декорациями по сравнению с тем, что явилось из дыма и пламени центра галереи.
Каустус, какой же ты ублюдок. Ты заключил сделку с дьяволом…
Будучи членом Ордо Ксенос, Мита знала больше простых людей о ксенонапасти по имени эльдары. Они были древней расой и превосходили людей в технологии, а их тела якобы были идентичными человеческим и потому близкими для понимания. Был, правда, один нюанс — они думали по-другому. Их жизни подчинялись тщательно выбранным призваниям: и этот путь нельзя было изменить до самой смерти.
Человечество путешествовало в варпе, как семена деревьев, разносимые ветром, применяя лишь самую элементарную навигацию. Для людей варп был опасным океаном, в который отваживались выходить лишь самые безрассудные.
Эльдары управляли варпом. Они жили и старели наравне со звездами. Они сражались как призраки. Там, где огромные неуклюжие массы Империума ощущали примитивные чувства и говорили жалкими языками, эльдары обменивались яркими мыслями. Уровень их астральных и псионических сил был таков, что Мита казалась рядом с ними грудным ребенком. Примитивным животным, едва способным исполнить пару команд и при этом не забыть, что нужно дышать.
Мита была ребенком рядом с полубогами, а на задворках мозга, там, куда не проник страх от присутствия ксеносов, там, где она не мучилась от боли и гнева, исходивших от Повелителя Ночи, псайкер задалась вопросом:
Неужели и обо мне так думают простые люди? Из-за этого они так меня ненавидят?
Но даже если Мита знала об эльдарах чуть больше, чем простые смертные, они все равно оставались для нее тайной за семью печатями, как и для любого человека. Когда девушка обучалась в Либриум Ксенос на Сафаур-Инкисе, она прочла много трудов, посвященных этой расе: эльдары всегда действовали без видимого повода, случайные и абстрактные, заканчивающие некую древнюю игру по только им известным правилам, которых людям не постигнуть. Вот все, что ей было известно: эльдары управляли будущим, водоворотом шансов и случаев, которые рождались в варпе, как пена в бушующем океане.
Каустус каким-то образом знал, что Корона Нокс прибудет на Эквиксус.
Ему предсказали…
Он был в союзе с ксеносами с самого начала…
Эльдаров было восемь, хотя трудно было быть в этом уверенной — они передвигались, как жидкий свет, никогда не оставаясь в покое. Мите показалось, что она может разглядеть их оружие — зажатые в длинных руках плоские метатели, похожие на плоды экзотического растения. Эльдары заскользили из портала, созданного, как догадалась Мита, с помощью их знаменитой технологии, именуемой «Паутиной»,— путей, проложенных в варпе, плавающих там, как невообразимо сложная и хрупкая сеть, несомая ветром.
Доспехи лидера сверкали миллионами синих и желтых гравировок, несметным количеством рун и пылающих символов. А над их головами псионический взгляд Миты различил нечто похожее на сияющие люминесцентные лампы.
Лидер эльдаров ударил Повелителя Ночи один раз, ослепительная вспышка проскочила между рогами его шлема и космодесантником. Находясь параллельно в разуме Сахаала, Мита тут же испытала такой же шок и едва не отключилась.
Словно в другом мире, эльдары собрались вокруг инквизитора Каустуса. Где-то в невыразимой дали клыкастый человек протягивал колдуну руки, которые крепко сжимали Корону Нокс, а рогатый ксенос потянулся, собираясь принять ее.
Мите казалось, что она видит сон, который немедленно растает при пробуждении, и вокруг окажется лишь чернильная темнота. Она с трудом понимала происходящее.
Псайкер была в разуме Повелителя Ночи, когда эль-дар ударил, Космодесантник был сбит с ног, его разум отключился, чувства расплылись. Сила колдуна бросила его на пол, а поскольку Мита была рядом, ее затянуло внутрь души Сахаала.
Мита оказалась в мире, отличавшемся от всего, что она видела прежде. Мрачные фиолетовые небеса, в которых тучи клубились в водоворотах, сходясь и расходясь наперекор слабому ветру. Лица, состоящие из газообразных субстанций, превращающиеся в такие формы, которых Мита совершенно не желала видеть.
Сама земля казалось твердой — песок и пористые скалы, которые, вопреки логике, были мягкими на ощупь. Воздух насыщался электричеством, которое начало пощелкивать в волосах Миты, наполняя голову звуками приближающейся бури.
Здесь ничто не казалось реальным.
Отдаленные горы задрожали, как миражи, хребты извивались, как ожившие корни, исчезая и появляясь по собственной прихоти.
Где она?
Несколько ужасных моментов Мита думала, что очутилась в родном мире демона. Она слышала об этих местах: странные планеты, где законы физики почти не действовали, где каждая молекула жила по собственным законам и управлялась Хаосом. В Инквизиции ходили страшные слухи о таких мирах, а поскольку Мита видела изломанные пейзажи, эфирные ущелья и внезапно появляющиеся реки, текущие из ниоткуда в никуда… она начала подозревать самое худшее.
Но нет… Это не царство Хаоса. Чем больше девушка приглядывалась к воющим небесам и сверхъестественным потокам света и тьмы, чем больше изучала сцены на глади луж и пробовала на вкус кипящий воздух, тем ясней ей представлялась правда. Она начинала понимать, куда ее занесло. Она узнала аромат этого места.
Мита вздохнула и внимательно посмотрела на свою руку, концентрируясь на изменениях, фокусируя силу псайкера.
— Меч, — произнесла она.
Сверкающая сабля появилась в ладони девушки. Мита понимающе кивнула и выкинула оружие. Оно растворилось в воздухе раньше, чем коснулось песка.
Псайкер нашла Повелителя Ночи там, где, она была уверена, он и будет. На плато, окруженном круговой цепью острых пиков, Сахаал сидел на верхушке камня. Его руки были прикованы цепями к скале, оковы змеились между лодыжками и запястьями, опутывая Повелителя Ночи с головы до ног. На нем не было шлема и брони. Когти были вырваны.
Мита впервые смогла ясно увидеть Сахаала, без всяких помех. Кожа космодесантника была столь бледной, что казалась прозрачной, под ней ясно просматривались синие вены, четко виднелась различная аугметика, выделялся каждый шрам, каждый след былых ран. На плечах и груди мерцали слои черного металла, который уходил глубоко в тело, сливаясь с тугими мускулами и костями.
Мита никогда в жизни не видела столько шрамов, Самым удивительным было лицо Повелителя Ночи. Девушка ожидала самодовольной недоброжелательности. Необузданного и нераскаявшегося зла. Горящих красным огнем глаз — демонического облика, который излучал скверну открыто, как гноящаяся рана. Вместо этого ее встретил пристальный взгляд взволнованого ребенка. Лицо Сахаала было человеческим — болезненным и изможденным, возможно покрытым слишком многими морщинами от бесконечных лет гнева и хмурых взглядов.
Но его глаза были глазами младенца. Древние и одновременно полные замешательства. Это были глаза юноши, которому никогда не позволяли состариться, которого выхватили из жизни людей в юном возрасте и никогда не позволяли вернуться.
— Где она? — спросил измученный человек.
Если его разум и был поврежден после удара колдуна эльдаров, никаких признаков этого не наблюдалось.
Мите казалось, Сахаал просто в шоке — монотонный голос, немигающие глаза.
Он вызывал жалость.
— Это ваш разум, — ответила девушка, не в силах найти в себе ненависть. — Сон, если хотите. Вас поймали и заключили сюда как в ловушку.
— А ты?
Она пожала плечами:
— Я не знаю. Возможно, я тоже в ловушке.
Сахаал рассматривал ее. При всем сюрреализме ситуации, обнаружив себя скованный и лишенным брони, Повелитель Ночи хранил замечательное хладнокровие.
— Это сделали эльдары?
— В некотором смысле — да… Они заставили вас самого все проделать.
Сахаал кивнул, совсем не удивленный.
— Да. Они так уже делали некогда… Только не с моим разумом.
— Неужели? — Мита нахмурилась. Повелитель Ночи посмотрел сквозь нее.
— Вначале, — сказал он, — ассасин убила моего повелителя. Она похитила драгоценность, поэтому мне пришлось последовать за ней. Понимаешь? Я забрал ее назад, но тут явились эльдары.
— Драгоценность? Вы имеете в виду Корону Нокс?
— Корона, да… Они постарались ее украсть, но я их опередил. Я не дал им наложить на нее лапы, понимаешь, ведьма? Тогда они заманили в ловушку меня. Мой корабль. Мы оказались в глубоком варпе.
— А что такое Корона Нокс? — Мита выпалила вопрос, который мучил ее ужасно давно.
Впервые с того момента, как Мита очутилась в этом нереальном мире, лицо Сахаала посуровело, глаза сузились, пронзая ее. Он смотрел на девушку так, словно ее невежество глубоко оскорбило его.
— Ты не знаешь?
Мита вновь пожала плечами:
— Ну… она похожа на настоящую корону.
— Ха! Похожа на корону — и только? — Сахаал тряхнул головой, сверкнув черными глазами. — Нет, маленькая ведьма, это не просто корона. Она была создана Ночным Охотником из адамантия, добытого из ядра Ностромо, его родного мира. Он носил Корону всю жизнь, она защищала его в минуты, когда он кричал от безумия и ужаса. Она приглушала шепот варпа… Корона Нокс — это все, что осталось от моего повелителя, ведьма. Она наполнена его божественной сущностью, запечатанной в том драгоценном камне. Это совсем не простая корона… Это наследие Ночного Охотника, которое он передал мне в день смерти.
Мита начала понимать, но не могла поверить.
— Но… Конрад Керз был убит тысячелетия назад…
Сахаал нахмурился:
— Десять тысячелетий. Сто столетий. Я был слишком долго заключен в тюрьму.
Псайкер увидела правду его слов. Она уселась на песок перед древним разбитым существом.
Он ненавидел уже целую вечность.
Как дознаватель, Мита понимала, что должна любой ценой уничтожить этот пережиток Великой Ереси. Сахаал сейчас был полностью в ее власти — голый и беззащитный, здесь, в царстве псионической материи, пойманный в ловушку собственного разума, будто вывернутый наизнанку. Она могла его раздавить, как слизняка. Мита представила, как формирует оружие в руке, и немедленно ощутила холодное прикосновение, набирающее тяжесть.
Но его глаза…
Такие одинокие. Такие ранимые.
— Кто ты? — спросил он, путая ее мысли. — Кому ты служишь?
Мита сглотнула и спрятала оружие за спиной:
— Я Мита Эшин, дознаватель Священной Императорской Инквизиции.
— Ты служишь этому… Каустусу? Который украл мое наследие?
— Да, но… так было раньше. Больше не служу.
— Он уволил тебя, да? Выкинул!
— Все не так просто…
— Все всегда просто. — Сахаал отвел взгляд. — По крайней мере, для нас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45