Она с трудом подняла толстенный том "Звездных Анналов" и раскрыла
первую страницу, где было изображено небо.
- Джаспер! - проговорила она с невыразимой гордостью. - А это - твоя
звезда.
- С ума сойти, - пробормотал нареченный эрл. - Это же разные рукава
Галактики! У вас хоть существует понятие "световой год"?
Она подняла брови, вслушиваясь в непонятное и нелепое сочетание слов.
Потом быстро перевернула несколько страниц, нашла отдельно изображенное
созвездие Костлявого Кентавра.
- Зачем - год? - удивилась она. - Один миг - и ты здесь.
Обломанный аметистовый ноготок указывал на родную звезду пришельцев,
и принцесса с невольной грустью отметила, какая радость осветила лицо ее
супруга, которое уже не казалось ей волчьей мордой.
- Юх, - крикнул он, - Юх, оказывается, еще не все потеряно...
Но тот, к кому он обращался, спал, с молниеносной быстротой впитывая
премудрости джасперианской грамматики.
- Ты так радуешься возможности покинуть меня... - вырвалось у моны
Сэниа. - Что ж, я сама виновата - не следовало приближаться к запретной
звезде.
Крэг на ее плечах недовольно встрепенулся.
- Это еще почему наше Солнце - запретная звезда? - воскликнул
оскорбленный пришелец с Чакры Кентавра.
- Прости, если мои слова обидели тебя, - смиренно произнесла
принцесса. - Но на твой вопрос не знаю ответа. Кто-то наложил запрет на
эту звезду, видишь - она перечеркнута жирным крестом? А вот эта надпись,
если ты еще не запомнил нашей азбуки - вот, на полях - это значит
"звездные волки"!
- Где?!
- Да вот же, вот - написано от руки!
Он пожал плечами.
- Вот эти два слова... - пыталась объяснить мона Сэниа.
- Прелесть моя, ты показываешь на совершенно пустое место. Здесь нет
никаких надписей - ни одного слова, ни двух. И креста, перечеркивающего
звезду, я тоже не вижу!
Она подняла на него темные гиацинтовые глаза, в которых светилось
безмерное удивление. И в ту же секунду словно язык светлого розового
пламени полыхнул между ними - крыло крэга сорвалось с плеча принцессы, и
острые коралловые когти разодрали страницу сверху до низу, а частые удары
крыла довершили начатое, превратив бумажный лист в микроскопические
клочки.
И так же внезапно крылатое существо затихло, снова пригревшись на
плечах девушки.
- Давай-ка я его выкину, - простодушно проговорил пришелец; - Красота
- красотой, а если он тебе выбьет глаз...
- Ты странно рассуждаешь, владетельный эрл, - пожала плечами мона
Сэниа, никак не решавшаяся назвать его по имени. - Если ты убьешь моего
крэга - то зачем мне вообще глаза?
Он смотрел на нее, ничего не понимая.
- Ладно, - проговорил он примирительно. - Не будем распутывать все
загадки разом. Вернемся к нашим волкам, потому что они ближе к дому. Кто
они такие - звездные волки?
- Это вы - ты и твой брат...
Он почесал за ухом, нисколько не обидевшись:
- Хорошенькое дельце... И ты не боишься оставаться со мной, Красная
Шапочка?
Она печально усмехнулась - ведь волею предначертанья ей суждено
остаться с ним на всю жизнь...
- Тогда последний вопрос: зачем же вы все-таки сунулись к запретной
звезде? Созвездий мало, или дальность ваших перелетов ограничена?
- Для нас достижимы любые, даже самые отдаленные звезды. А твое
созвездие указали нам магические карты, в которые играет командор отряда
перед каждым походом. Таковы наши обычаи, эрл Юрг.
Он быстро глянул на нее, словно проверяя, не ослышался ли - ведь она
назвала его по имени, которого он ей вроде бы не называл.
- А я, оказывается уже представлен, - пробормотал он. - В таком
случае, как я должен называть тебя? В традициях нашей планеты уж если я -
волк, то ты должна называться Красной Шапочкой.
Она уловила иронию в его голосе и гордо выпрямилась:
- Я - Сэниа-Юрг, - проговорила она, не называя своего утраченного
титула. - И вот уже два часа, как... твоя жена.
- Прими мои поздравления! - раздался голос второго пришельца, с
которого только что успели снять магический шлем.
Это были первые слова, произнесенные Юханом на джасперианском языке.

3. ЗАМОК И ПОДЗЕМЕЛЬЕ
Горизонт осветился дальней зарницей, и в путанице мерцающих вдали
заводских огней встал небольшой дымный факел.
- Сиятельный эрл, - проговорил Юхан, наслаждавшийся ночной прохладой
у ажурной оконной решетки, выточенной из душистого древа. - В твоих ленных
владениях опять короткое замыкание.
Вокруг факела поднялась пенная метель, подсвеченная огнем - и снова
стало темно.
- Перебьюсь, - отмахнулся сиятельный, валявшийся, не раздеваясь, в
своей роскошной постели под балдахином. - У них противопожарная автоматика
- во! Не в пример нашей.
Его драгоценный темно-серый камзол, отделанный в честь высокородной
супруги сиреневыми кружевами и усыпанный на плечах аметистами, был
немилосердно прожжен во время дотошного знакомства с огромным
нефтеперерабатывающим комбинатом - таково было приданое принцессы.
Выглядел сиятельный скверно и голодно - глаза ввалились и потемнели, на
носу резче означилась аристократическая горбинка.
- А ты за этот месяц здорово с лица спал, - проговорил Юхан, отходя
от окна и присаживаясь на постель названного брата. - Может окошко
прикрыть? Занеможешь.
- А моя дражайшая кого угодно в гроб вгонит!
Эрл Юрг мог притворяться перед кем угодно, но только не перед Юханом:
тот просто нутром чувствовал, как при одной мысли о так называемой супруге
у Юрга сердце менялось местами с пяточным нервом. Девочка, конечно, выше
европейских стандартов, но чтобы так из-за нее мыкаться...
- Знаешь, был у меня оодин смешной слуучай... - Юхан замолк, так как
не успел еще придумать этого смешного случая. Но отвлечь командира от
грустных и изнурительных мыслей было просто необходимо.
- Помолчи, сделай милость!
Когда она оставались одни, невольные пленники Джаспера переходили на
земной язык, что придавало их разговорам этакую ностальгическую грусть.
- У меня у самого голова пухнет, - снова заговорил Юхан. - Возможно у
наших хозяев генетическая предрасположенность к гипнопедии, но я уже
окосел от всей этой грамматики, космогонии и таинств нефтепереработки, в
кои я обязан вникать на правах твоего единоутробного брата. Кстати, о
здешнем языке: после нехитрого анализа я установил следующие соответствия:
эрл - это нечто среднее между ведущим инженером и главным конструктором,
тан - доктор наук, виконт - младший научный, принцы - члены экономического
координирующего совета; вот только король, который тут и собственного
имени-то не имеет - его функции мне пока не очень ясны...
- Тихо! - оборвал его Юрг, срываясь с постели и прижимаясь лбом к
решетке.
В перекрестном свете только что взошедших двух лун трудно было
разобраться, каким цветом отливает оперенье легкого журавлика, успевшего
взмыть высоко в небо.
- Кукушонок? - спросил Юхан.
Так они называли птицу-поводыря юного Гаррэля, и за неимением
джасперианского эквивалента - здесь не водилось кукушек - произносили это
по-русски.
- Нет, - сказал Юрг. - Сэниа-крэг.
- Ты это говоришь так, словно он - твой личный враг.
- Главное, что это враги здешних людей. Сидят на шее, ни черта не
жрут, питаются светом и воздухом и хоть, слава богу, не гадят, но...
- Слушай, Юрг, - сказал рассудительный Юхан, - ты не преувеличиваешь?
Да и какой такой смысл им враждовать с джасперианами? Они и так свое
имеют, на добровольных началах: отслужил век - получай персональную
планету... Мир и согласие. И что вообще они могут сделать плохого?
- Вот это я и собираюсь выяснить. Слушай, Юх, я иду к моей принцессе,
в конце концов, если она не желает разговаривать на отвлеченные темы, то
должна же ее волновать судьба собственного народа?
- Ну-ну. А я пока простыни сменю - ишь увозил сапожищами, перед
киберами стыдно...
Сиятельный эрл миновал несколько покоев и галерей, залитых лунным
светом, но по мере приближения к опочивальне своей супруги его походка
становилась все менее уверенной. Наконец, он отворил последнюю дверь и,
прислонясь к косяку, мужественно поднял глаза к потолку, чтобы не видеть
спящей девушки.
- Сэниа, к тебе можно? - шепотом спросил он.
По тому, как порывисто она поднялась, нетрудно было догадаться, что
она еще не спала, хотя аметистового покрывала на ее плечах и голове уже не
было.
- Нет! - сказала она.
- Сэниа, я прошу тебя...
- Нет!
- Черт побери, ты дослушаешь меня до конца? Я прошу тебя только
показать мне магическую колоду, или как там она называется.
- Сейчас?
- Да. Сейчас. Я не хочу, чтобы об этом знал твой попугай.
Она медленно повернула голову на звук его голоса и еще некоторое
время сидела неподвижно, как будто прислушиваясь к его дыханию. Широко
раскрытые глаза при лунном свете казались совершенно лунными и зрячими. Но
это только казалось.
- Хорошо, - сказала она. - Следуй за мной.
- Дай руку!
- Нет.
Ее босые ноги уверенно ступали по толстым деревянным плитам, и рука
почти не касалась стен и дверных косяков. Наконец, она остановилась перед
маленькой нишей, в которой висело чучело или изваяние крэга.
- Вот, - она достала из ящичка обыкновенную карточную колоду, может
быть, чуть крупнее тех, которыми на Земле сражаются в "дурака".
Он взял карты, намеренно коснувшись ее пальцев - рука отдернулась и
спряталась за спину.
- Как школьница, честное слово! - проговорил он с досадой.
Рубашка карт напоминала резную решетку, столь характерную для здешней
архитектуры. Юрг наугад вытащил одну карту, перевернул и посмотрел.
- Что я и думал... - пробормотал он.
- Ты вынул карту?.. - невольно вырвалось у нее.
- Можно подумать, что тебя волнует моя судьба.
- Я же удовлетворила твое любопытство! - обронила она высокомерно. -
Теперь твоя очередь. Что тебе выпало? Ну, хотя бы попытайся описать, что
там нарисовано? Скелет? Виселица?
Он глянул на карту, стараясь придумать что-нибудь правдоподобное, но
не столь зловещее.
- Здесь какая-то птичка-бабочка...
- А цвет?
- Ближе к красному, - ответил он еще менее уверенно.
- Солнечный крэг! Это - выполнение всех желаний. Однако судьба к тебе
благосклонна сверх меры, владетельный эрл!
Он повертел карту в руках, потом веером развернул всю колоду.
Абсолютно белые прямоугольники, ни штриха, ни закорючки. Не то, чтобы
птички. Неужели никто из них не догадывался?..
- Это все, что я хотел видеть, - сказал он, опуская шулерскую колоду
в ящичек. - А теперь иди, досыпай.
Она повернулась и бесшумно заскользила прочь, растворяясь в лунном
свете.
- Сэниа, - вырвалось у него против воли, - Сэниа, скажи, что мне
сделать, чтобы ты наконец стала моей женой?
Она остановилась:
- Невозможное - полюбить.
- Спасибо, - горько проговорил он. - Я уже.
- Нет! - крикнула она. - У нас так не любят - на год от моей постели
до Звездной пристани. Ты воображаешь, что любишь меня, но думаешь в
перерывах между мыслями о том, как через год соберется новая дружина
выполняющих Уговор, и они отправят тебя на твою проклятую Чакру!
- Не в перерывах, - возразил он, стараясь подойти к ней как можно
бесшумнее, но она, словно угадывая каждое его движение, отступала, едва он
делал хоть один шаг. - Не знаю, как это тут у вас, но у нас, на Земле,
любят одновременно: землю и солнце, мать и жену, свободу и... мороженое.
- Понятно. Большое сердце. Когда через год твой корабль направится к
звездам, недоеденное мороженое можно будет бросить на пристани, а жену -
человеку с пестрым крэгом!
- Что, что? Кто тебе сказал, что я оставлю тебя Гэлю? Он, конечно,
милый мальчишка, но если он до тебя дотронется пальцем, я его убью!
- Но ты сам завещал меня ему в жены.
- Я?!
Она стряхнула его руки со своих плеч и отступила на порог своей
опочивальни. Он опомнился: дальше он не смел делать ни шагу.
- Сэниа, - проговорил он устало, - это все какая-то белиберда с
вашими традициями, в которых я не разбираюсь. Черт с ними. Но ты запомни,
чтобы не было неприятностей: если кто-нибудь другой хотя бы на будущее
назовет себя твоим мужем, я изничтожу его любым видом оружия из твоего
достаточно богатого арсенала и в лучших традициях земных мушкетеров. Вот
так.
- Будущим ты уже распорядился, и это необратимо; но пока ты
находишься на Джаспере, принцесса Сэниа не допустит, чтобы на нее пала
хоть тень подозрения.
- Ну, спасибо, - поклонился он. - Мне твоя верность без любви - это
как... впрочем, извини. Спокойной ночи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24