но теперь я как-то ощущаю, что мне хочется быть свободным от него, свободным от всей его безвкусной ожесточенности и безразличия, не проходя снова через всю боль привязанности. Моя жизнь так пуста и бесцельна, крайне замкнута на себе и незначительна. Это жизнь посредственности и, пожалуй, именно эта посредственность более всего вызывает печаль.
Кришнамурти: Есть личная печаль, есть печаль целого мира. Существует печаль, связанная с незнанием, и печаль, вызванная временем. Такое незнание есть отсутствие знания себя; а печаль, связанная со временем, есть следствие уверенности в том, что время может излечить, изменить, исцелить. Большинство людей попадали в ловушку этого заблуждения; они или поклоняются печали, или оправдывают ее. Но в каждом из таких случаев печаль продолжает существовать, и никто никогда не задает себе вопроса о том, может ли она прийти к концу.
Посетитель: Но вот сейчас я спрашиваю: может ли она прийти к концу — и как? Как мне покончить с ней? Я понимаю, что бежать от нее или противиться ей горечью и цинизмом — бесполезно. Что же мне делать, чтобы положить конец горю, которое я так долго нес?
Кришнамурти: Жалость к себе есть один из элементов печали. Другой ее элемент — привязанность к кому-то и поощрение или благоприятствование ответной привязанности. Печаль существует не только тогда, когда наша привязанность кончается ничем; но семя этой печали находится у самых истоков такой привязанности. Вся беда заключается в крайнем недостатке знания самого себя. Знание себя есть конец печали. Но мы боимся узнать себя, потому что разделили себя на хорошее и дурное, на низкое и высокое, на чистое и нечистое. Хорошее всегда осуждает плохое, и эти обрывки ведут друг с другом войну. Подобная война и есть печаль. Покончить с печалью — значит видеть факт и не придумывать его противоположность, потому что противоположности содержат в себе друг друга. Когда мы шагаем по коридору противоположностей, это и есть печаль. Разорванность жизни на высокое и низкое, на благородное и неблагородное, на Бога и дьявола порождает конфликт и страдание. Когда существует печаль, тогда нет любви. Любовь и печаль не могут жить вместе.
Посетитель: А! Но ведь любовь может причинить печаль другому человеку. Я могу любить другого и все же принести ему печаль.
Кришнамурти: Принесете ли вы печаль, если любите, принесет ли он вам печаль? Если другой человек привязан к вам, и вы его поощряли или не поощряли, а затем отвернулись от него, и он страдает, кто же вызвал эту печаль — вы или он?
Посетитель: Вы хотите сказать, что я не несу ответственность за чью-то чужую печаль, даже если она возникла из-за меня? Как же в таком случае печаль вообще когда-либо придет к концу?
Кришнамурти: Как мы сказали, печаль приходит к концу только в полном познании себя. Знаете ли вы себя с одного взгляда, или надеетесь узнать себя после длительного анализа? Вы не в состоянии узнать себя при помощи анализа. Вы можете узнавать себя лишь без накопления, во взаимоотношениях, от мгновения к мгновению. Это значит, что человек должен осознавать без всякого выбора то, что действительно имеет место. Это значит видеть себя таким, каков вы есть, без противоположности, без идеала, без знания о том, чем вы были. Если вы смотрите на себя глазами обиды или злобы, тогда то, что вы видите, окрашено прошлым. Сбрасывая прошлое всякий раз, когда вы видите себя, вы будете свободны от прошлого. Печаль кончается только тогда, когда существует свет понимания. Этот свет не зажигается каким-то одним переживанием или одной вспышкой понимания: такое понимание само светит все время. И никто не может дать его вам — никакая книга, никакой трюк, никакой учитель или спаситель. Понимание себя есть окончание печали.
Глава XVIII. СЕРДЦЕ И УМ
Посетитель: Почему происходит так, что человек разделил свое бытие на изолированные друг от друга части — на интеллект и эмоции? Каждая из них существует как будто независимо от другой. Обе эти движущие силы жизни часто оказываются настолько противоречивыми, что прямо разрывают на части самый механизм нашего бытия. Их соединение, так чтобы человек мог действовать, как тотальное существо, всегда было одной из главных целей жизни. И вдобавок к этим двум явлениям внутри человека существует еще и третье — отношение к его меняющемуся окружению. Таким образом, два противоречащих друг другу внутренних фактора являются противоположностью по отношению к третьему, который для человека является внешним. Здесь перед нами настолько сложная проблема, настолько противоречивая и необъяснимая, что интеллект изобретает некую внешнюю силу, называемую Богом, дабы соединить их; а это еще более усложнет все дело. В жизни существует лишь одна эта проблема.
Кришнамурти: Мне кажется, что вы уноситесь вдаль на собственных словах. Действительно ли это является для вас проблемой или вы придумываете ее, чтобы всласть наговориться? Если целью вашего вопроса является просто дискуссия, тогда он не имеет реального содержания. Но если это подлинная проблема, тогда мы можем подробно ее рассмотреть. Тут мы имеем весьма сложную ситуацию: внутренняя жизнь расщепляет себя на отдельные части и далее изолирует себя от своего окружения. А еще позже она вносит разделение и в окружение, которое называет обществом: оно разделяется на классы, на расы, национальные, географические и экономические группы. Кажется, именно это в действительности происходит в мире. И мы называем это жизнью. Будучи неспособны разрешить данную проблему, мы изобретаем некое высшее существо, некий фактор, который, как мы надеемся, принесет гармонию и какое-то связующее качество внутри нас и между нами. Это связующее качество, которое мы называем религией, в свою очередь приносит с собой новый фактор разделения. Таким образом, встает вопрос: что же принесет жизни полную гармонию, где нет никаких разделений, а существует только состояние, в которой интеллект и сердце — оба станут выражением одного тотального существа? Это существо не будет фрагментом.
Посетитель: Я согласен с вами, но как это осуществить? Именно к этому всегда стремился человек, именно этого добивался во всех религиях, политических и религиозных утопиях.
Кришнамурти: Вы спрашиваете: «Как?». Ваше «как» — большая ошибка. Это фактор разделения. Есть ваше «как», мое «как» и еще чье-то «как»... И вот если бы мы никогда не употребляли слова «как», мы по-настоящему производили бы исследование, а не искали бы метода для достижения заранее намеченного результата. Итак, можете ли вы полностью устранить идею какого-то средства, какого-то результата? Если вы в состоянии предопределить результат, вы уже заранее его знаете, а потому он обусловлен и не свободен. Если же мы отбросим средство, тогда мы оба сумеем произвести исследование вопроса о том, возможно ли вообще осуществить некоторое гармоничное целое, не придумывая внешнего фактора, ибо все внешние факторы, будь то окружающая среда или высшая сфера, только усложняют проблему. Прежде всего, это ум разделяет себя на чувства, интеллект и окружение; это ум изобретает внешний фактор; это ум создает проблему.
Посетитель: Такое разделение существует не только внутри ума. В чувствах оно даже сильнее. Мусульмане и индуисты не просто считают себя отдельными, они чувствуют себя отдельными; именно чувство по-настоящему создает им отдельность и заставляет уничтожать друг друга.
Кришнамурти: Совершенно верно: мышление и чувство суть одно; они были едины с самого начала; как раз это я и говорю. Итак, наша задача не в том, чтобы осуществить слияние воедино различных оторванных друг от друга частей, а в понимании ума и сердца, которые суть одно. Наша проблема не в том, как избавиться от классов или построить лучшую утопию, породить лучших политических руководителей или новых религиозных учителей. Наша проблема — это ум. Подойти к данному пункту не теоретически, а действительно его увидеть есть высочайшая форма разума. Ибо тогда вы не принадлежите к какому-либо классу или религиозной группе; тогда вы — не мусульманин, не индуист, не еврей, не христианин. Так что теперь у нас только один вопрос: почему ум человека производит разделение? Он разделяет не только свои собственные функции, создавая чувства и мысли, но также отделяет «нас» от «них». Ум и сердце суть одно; не будем этого забывать. Помните это, когда мы станем употреблять слово «ум». Итак, наша проблема заключается в следующем: почему ум производит разделение?
Посетитель: Да.
Кришнамурти: Ум есть мысль. Вся деятельность мысли представляет собой разделение, разрыв. Мысль — это реакция памяти, мозга. Мозг должен реагировать при виде опасности, и это разумно; но тот же самый мозг стал в некоторой степени обусловленным, чтобы не видеть опасности разделения. Его действия бывают здравыми и необходимыми, когда они связаны с фактами. И он будет действовать точно таким же образом, когда увидит тот факт, что разделение и разорванность для него опасны. Это не идея, не идеология, не принцип, не понятие — все они суть проявления идиотизма, все они создают чувство отдельности — это факт. Чтобы видеть опасность мозг должен оставаться весьма бдительным и пробужденным — весь мозг, а не только какая-то отдельная его часть.
Посетитель: Как же это возможно — поддерживать весь мозг в состоянии пробуждения?
Кришнамурти: Как мы сказали, нет никаких «как»; существует только одно: видеть опасность; в этом все дело. Такая способность видеть не является результатом пропаганды или обусловленности; при ней видит весь мозг. Когда мозг полностью пробужден, тогда ум становится спокойным. Когда мозг полностью пробужден, тогда нет разорванности, нет отдельности, нет двойственности. Качество такого спокойствия чрезвычайно важно. Вы можете сделать ум тихим при помощи наркотиков и всевозможных искусственных приемов; но такой обман порождает всякие другие формы иллюзии и противоречия. Это спокойствие представляет собой наивысшую форму разума, который никогда не бывает личным или безличным, никогда не бывает вашим или моим. Оставаясь безымянным, он целостен и незапятнан. Он не поддается описанию, потому что не имеет качеств. Это — осознание, это — внимание, это — любовь, это — высочайшее. Мозг должен быть полностью пробужден, вот и все. Как человеку в джунглях необходимо быть невероятно бдительным, чтобы сохранить свою жизнь, так и в джунглях этого мира ему обязательно нужно оставаться чрезвычайно бдительным, чтобы жить со всей полнотой.
Глава XIX. КРАСОТА И ХУДОЖНИК
Посетитель: Хотелось бы знать, что такое художник. Где-то на берегу Ганга в маленькой тесной комнате сидит человек и ткет прекрасное сари из шелковой с золотом ткани, а другой в Париже в своей мастерской пишет картину в надежде на то, что она принесет ему славу. Еще дальше писатель искусно создает истории, разрабатывая старую как мир проблему мужчины и женщины; затем в каком-то другом месте ученый трудится в своей лаборатории, а техник из миллиона частей собирает ракету, чтобы она могла лететь на Луну. В это же время в Индии музыкант ведет крайне суровую жизнь, чтобы верно передавать чистейшую красоту своей музыки. Вот хозяйка дома готовит еду, вот поет гуляет в одиночестве по лесу. Разве все они не художники, каждый в своем роде? Я чувствую, что красота находится в руках любого человека, только люди этого не замечают. Мужчина, изготавливающий красивые платья или превосходную обувь, женщина, которая составила этот букет у вас на столе, — все они как будто выражают красоту в своем труде. Меня часто удивляет, почему происходит так, что в этом мире столь необоснованно важное значение приобрели художник, композитор, писатель, скульптор, то есть так называемые творческие работники, а не сапожник, не повар. Разве их труд также не бывает творческим? Когда вы рассматриваете все многообразие выражений того, что люди считают красивым, какое тогда место в жизни занимает подлинный художник, и кто будет этим подлинным художником?
Говорят, что красота — это самая сущность всей жизни. Разве вон то здание, которое считается столь прекрасным, не выражает эту сущность? Я был бы весьма признателен, если бы вы смогли подробно рассмотреть весь этот вопрос о красоте и о художнике.
Кришнамурти: Несомненно, художник — это человек, искусный в действии, не правда ли? Такое действие заключено в самой жизни, а не за ее пределами. Поэтому искусство в жизни и создает подлинного художника. Такое искусство может проявляться в течение нескольких часов в день, когда он играет на каком-нибудь музыкальном инструменте, пишет стихи, занимается живописью; оно может проявляться несколько дольше, если такой человек искусен в разнообразных сферах деятельности — подобно тем великим людям эпохи Возрождения, которые трудились в различных областях искусства и науки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Кришнамурти: Есть личная печаль, есть печаль целого мира. Существует печаль, связанная с незнанием, и печаль, вызванная временем. Такое незнание есть отсутствие знания себя; а печаль, связанная со временем, есть следствие уверенности в том, что время может излечить, изменить, исцелить. Большинство людей попадали в ловушку этого заблуждения; они или поклоняются печали, или оправдывают ее. Но в каждом из таких случаев печаль продолжает существовать, и никто никогда не задает себе вопроса о том, может ли она прийти к концу.
Посетитель: Но вот сейчас я спрашиваю: может ли она прийти к концу — и как? Как мне покончить с ней? Я понимаю, что бежать от нее или противиться ей горечью и цинизмом — бесполезно. Что же мне делать, чтобы положить конец горю, которое я так долго нес?
Кришнамурти: Жалость к себе есть один из элементов печали. Другой ее элемент — привязанность к кому-то и поощрение или благоприятствование ответной привязанности. Печаль существует не только тогда, когда наша привязанность кончается ничем; но семя этой печали находится у самых истоков такой привязанности. Вся беда заключается в крайнем недостатке знания самого себя. Знание себя есть конец печали. Но мы боимся узнать себя, потому что разделили себя на хорошее и дурное, на низкое и высокое, на чистое и нечистое. Хорошее всегда осуждает плохое, и эти обрывки ведут друг с другом войну. Подобная война и есть печаль. Покончить с печалью — значит видеть факт и не придумывать его противоположность, потому что противоположности содержат в себе друг друга. Когда мы шагаем по коридору противоположностей, это и есть печаль. Разорванность жизни на высокое и низкое, на благородное и неблагородное, на Бога и дьявола порождает конфликт и страдание. Когда существует печаль, тогда нет любви. Любовь и печаль не могут жить вместе.
Посетитель: А! Но ведь любовь может причинить печаль другому человеку. Я могу любить другого и все же принести ему печаль.
Кришнамурти: Принесете ли вы печаль, если любите, принесет ли он вам печаль? Если другой человек привязан к вам, и вы его поощряли или не поощряли, а затем отвернулись от него, и он страдает, кто же вызвал эту печаль — вы или он?
Посетитель: Вы хотите сказать, что я не несу ответственность за чью-то чужую печаль, даже если она возникла из-за меня? Как же в таком случае печаль вообще когда-либо придет к концу?
Кришнамурти: Как мы сказали, печаль приходит к концу только в полном познании себя. Знаете ли вы себя с одного взгляда, или надеетесь узнать себя после длительного анализа? Вы не в состоянии узнать себя при помощи анализа. Вы можете узнавать себя лишь без накопления, во взаимоотношениях, от мгновения к мгновению. Это значит, что человек должен осознавать без всякого выбора то, что действительно имеет место. Это значит видеть себя таким, каков вы есть, без противоположности, без идеала, без знания о том, чем вы были. Если вы смотрите на себя глазами обиды или злобы, тогда то, что вы видите, окрашено прошлым. Сбрасывая прошлое всякий раз, когда вы видите себя, вы будете свободны от прошлого. Печаль кончается только тогда, когда существует свет понимания. Этот свет не зажигается каким-то одним переживанием или одной вспышкой понимания: такое понимание само светит все время. И никто не может дать его вам — никакая книга, никакой трюк, никакой учитель или спаситель. Понимание себя есть окончание печали.
Глава XVIII. СЕРДЦЕ И УМ
Посетитель: Почему происходит так, что человек разделил свое бытие на изолированные друг от друга части — на интеллект и эмоции? Каждая из них существует как будто независимо от другой. Обе эти движущие силы жизни часто оказываются настолько противоречивыми, что прямо разрывают на части самый механизм нашего бытия. Их соединение, так чтобы человек мог действовать, как тотальное существо, всегда было одной из главных целей жизни. И вдобавок к этим двум явлениям внутри человека существует еще и третье — отношение к его меняющемуся окружению. Таким образом, два противоречащих друг другу внутренних фактора являются противоположностью по отношению к третьему, который для человека является внешним. Здесь перед нами настолько сложная проблема, настолько противоречивая и необъяснимая, что интеллект изобретает некую внешнюю силу, называемую Богом, дабы соединить их; а это еще более усложнет все дело. В жизни существует лишь одна эта проблема.
Кришнамурти: Мне кажется, что вы уноситесь вдаль на собственных словах. Действительно ли это является для вас проблемой или вы придумываете ее, чтобы всласть наговориться? Если целью вашего вопроса является просто дискуссия, тогда он не имеет реального содержания. Но если это подлинная проблема, тогда мы можем подробно ее рассмотреть. Тут мы имеем весьма сложную ситуацию: внутренняя жизнь расщепляет себя на отдельные части и далее изолирует себя от своего окружения. А еще позже она вносит разделение и в окружение, которое называет обществом: оно разделяется на классы, на расы, национальные, географические и экономические группы. Кажется, именно это в действительности происходит в мире. И мы называем это жизнью. Будучи неспособны разрешить данную проблему, мы изобретаем некое высшее существо, некий фактор, который, как мы надеемся, принесет гармонию и какое-то связующее качество внутри нас и между нами. Это связующее качество, которое мы называем религией, в свою очередь приносит с собой новый фактор разделения. Таким образом, встает вопрос: что же принесет жизни полную гармонию, где нет никаких разделений, а существует только состояние, в которой интеллект и сердце — оба станут выражением одного тотального существа? Это существо не будет фрагментом.
Посетитель: Я согласен с вами, но как это осуществить? Именно к этому всегда стремился человек, именно этого добивался во всех религиях, политических и религиозных утопиях.
Кришнамурти: Вы спрашиваете: «Как?». Ваше «как» — большая ошибка. Это фактор разделения. Есть ваше «как», мое «как» и еще чье-то «как»... И вот если бы мы никогда не употребляли слова «как», мы по-настоящему производили бы исследование, а не искали бы метода для достижения заранее намеченного результата. Итак, можете ли вы полностью устранить идею какого-то средства, какого-то результата? Если вы в состоянии предопределить результат, вы уже заранее его знаете, а потому он обусловлен и не свободен. Если же мы отбросим средство, тогда мы оба сумеем произвести исследование вопроса о том, возможно ли вообще осуществить некоторое гармоничное целое, не придумывая внешнего фактора, ибо все внешние факторы, будь то окружающая среда или высшая сфера, только усложняют проблему. Прежде всего, это ум разделяет себя на чувства, интеллект и окружение; это ум изобретает внешний фактор; это ум создает проблему.
Посетитель: Такое разделение существует не только внутри ума. В чувствах оно даже сильнее. Мусульмане и индуисты не просто считают себя отдельными, они чувствуют себя отдельными; именно чувство по-настоящему создает им отдельность и заставляет уничтожать друг друга.
Кришнамурти: Совершенно верно: мышление и чувство суть одно; они были едины с самого начала; как раз это я и говорю. Итак, наша задача не в том, чтобы осуществить слияние воедино различных оторванных друг от друга частей, а в понимании ума и сердца, которые суть одно. Наша проблема не в том, как избавиться от классов или построить лучшую утопию, породить лучших политических руководителей или новых религиозных учителей. Наша проблема — это ум. Подойти к данному пункту не теоретически, а действительно его увидеть есть высочайшая форма разума. Ибо тогда вы не принадлежите к какому-либо классу или религиозной группе; тогда вы — не мусульманин, не индуист, не еврей, не христианин. Так что теперь у нас только один вопрос: почему ум человека производит разделение? Он разделяет не только свои собственные функции, создавая чувства и мысли, но также отделяет «нас» от «них». Ум и сердце суть одно; не будем этого забывать. Помните это, когда мы станем употреблять слово «ум». Итак, наша проблема заключается в следующем: почему ум производит разделение?
Посетитель: Да.
Кришнамурти: Ум есть мысль. Вся деятельность мысли представляет собой разделение, разрыв. Мысль — это реакция памяти, мозга. Мозг должен реагировать при виде опасности, и это разумно; но тот же самый мозг стал в некоторой степени обусловленным, чтобы не видеть опасности разделения. Его действия бывают здравыми и необходимыми, когда они связаны с фактами. И он будет действовать точно таким же образом, когда увидит тот факт, что разделение и разорванность для него опасны. Это не идея, не идеология, не принцип, не понятие — все они суть проявления идиотизма, все они создают чувство отдельности — это факт. Чтобы видеть опасность мозг должен оставаться весьма бдительным и пробужденным — весь мозг, а не только какая-то отдельная его часть.
Посетитель: Как же это возможно — поддерживать весь мозг в состоянии пробуждения?
Кришнамурти: Как мы сказали, нет никаких «как»; существует только одно: видеть опасность; в этом все дело. Такая способность видеть не является результатом пропаганды или обусловленности; при ней видит весь мозг. Когда мозг полностью пробужден, тогда ум становится спокойным. Когда мозг полностью пробужден, тогда нет разорванности, нет отдельности, нет двойственности. Качество такого спокойствия чрезвычайно важно. Вы можете сделать ум тихим при помощи наркотиков и всевозможных искусственных приемов; но такой обман порождает всякие другие формы иллюзии и противоречия. Это спокойствие представляет собой наивысшую форму разума, который никогда не бывает личным или безличным, никогда не бывает вашим или моим. Оставаясь безымянным, он целостен и незапятнан. Он не поддается описанию, потому что не имеет качеств. Это — осознание, это — внимание, это — любовь, это — высочайшее. Мозг должен быть полностью пробужден, вот и все. Как человеку в джунглях необходимо быть невероятно бдительным, чтобы сохранить свою жизнь, так и в джунглях этого мира ему обязательно нужно оставаться чрезвычайно бдительным, чтобы жить со всей полнотой.
Глава XIX. КРАСОТА И ХУДОЖНИК
Посетитель: Хотелось бы знать, что такое художник. Где-то на берегу Ганга в маленькой тесной комнате сидит человек и ткет прекрасное сари из шелковой с золотом ткани, а другой в Париже в своей мастерской пишет картину в надежде на то, что она принесет ему славу. Еще дальше писатель искусно создает истории, разрабатывая старую как мир проблему мужчины и женщины; затем в каком-то другом месте ученый трудится в своей лаборатории, а техник из миллиона частей собирает ракету, чтобы она могла лететь на Луну. В это же время в Индии музыкант ведет крайне суровую жизнь, чтобы верно передавать чистейшую красоту своей музыки. Вот хозяйка дома готовит еду, вот поет гуляет в одиночестве по лесу. Разве все они не художники, каждый в своем роде? Я чувствую, что красота находится в руках любого человека, только люди этого не замечают. Мужчина, изготавливающий красивые платья или превосходную обувь, женщина, которая составила этот букет у вас на столе, — все они как будто выражают красоту в своем труде. Меня часто удивляет, почему происходит так, что в этом мире столь необоснованно важное значение приобрели художник, композитор, писатель, скульптор, то есть так называемые творческие работники, а не сапожник, не повар. Разве их труд также не бывает творческим? Когда вы рассматриваете все многообразие выражений того, что люди считают красивым, какое тогда место в жизни занимает подлинный художник, и кто будет этим подлинным художником?
Говорят, что красота — это самая сущность всей жизни. Разве вон то здание, которое считается столь прекрасным, не выражает эту сущность? Я был бы весьма признателен, если бы вы смогли подробно рассмотреть весь этот вопрос о красоте и о художнике.
Кришнамурти: Несомненно, художник — это человек, искусный в действии, не правда ли? Такое действие заключено в самой жизни, а не за ее пределами. Поэтому искусство в жизни и создает подлинного художника. Такое искусство может проявляться в течение нескольких часов в день, когда он играет на каком-нибудь музыкальном инструменте, пишет стихи, занимается живописью; оно может проявляться несколько дольше, если такой человек искусен в разнообразных сферах деятельности — подобно тем великим людям эпохи Возрождения, которые трудились в различных областях искусства и науки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22