Неудавшийся мятеж лишний раз продемонстрировал мощь
и стабильность системы.
Для Гиффордов это звучало слабым утешением. После ужина Роб зашел в
гостиную пожелать мистеру Гиффорду спокойной ночи. Тот был один, перед ним
на низеньком столике орехового дерева стоял массивный графин с портвейном.
Роб заметил, что руки у него дрожат.
- Только бы он был жив... - сказал мистер Гиффорд. - Они не будут с
ним слишком суровы. Ведь он еще совсем ребенок.
В тишине тикали старые настенные часы; кроме времени циферблат
показывал фазы Луны, а маленькие мужчина и женщины на качелях
предсказывали погоду. Крошечный человечек взлетел выше, чем его партнерша,
обещая хороший день. Мистер Гиффорд подлил себе портвейна.
- Не буду задерживать тебя, Роб. Тебе надо выспаться. Спокойной ночи,
мой мальчик.
Роб очень устал, но не мог заснуть. Он лежал, глядя в окно на
посеребренное луной небо. Маленький человечек не солгал - небо очистилось.
Роб вздрогнул от легкого стука в дверь. Наверное, Сесили, - подумал
он.
- Входи.
Дверь открылась. В коридоре было темно, но в слабом свете луны он
увидел, что это не Сесили. Не успел Роб ничего сказать, как услышал:
- Это я.
Майк вошел и тихонько затворил за собой дверь.
Роб вскочил с кровати.
- Тише, - зашептал Майк. - Отец еще не спит.
- Я знаю. Как ты вошел?
- Через кухню. Кухарка оставила открытым окно для котов.
Он дрожал. Одежда промокла насквозь, мокрые волосы налипли на лоб.
- Снимай все с себя, - сказал Роб. - Я принесу сухую одежду и
полотенце.
Он сбегал в комнату Майка за вещами. Когда тот переодевался, Роб
спросил, почему он сразу пришел к нему, а не в свою комнату.
- Ты мог услышать и поднять тревогу. И потом, я боялся, что они уже
подослали кого-нибудь сюда.
Последнее объяснение звучало нелепо. Майку теперь всюду чудились
капканы и ловушки.
- Как тебе удалось выбраться?
- Пришлось затаиться до темноты. Хорошо хоть, у Капитана глаза
получше, чем у любой кошки.
- Где он?
- Капитан? Привязал у кустарника. Я не хотел вести его в конюшню -
боялся, конюх услышит. Только взял оттуда одеяла и овес для него.
- А сам? Когда ты ел последний раз?
- Я? Вчера... Не волнуйся, я стащил холодного цыпленка из кладовой.
- Слушай, - сказал Роб. - Ты должен разбудить родителей, тебе не
кажется? Они с ума сходят: где ты, жив или нет!
- Знаю. Мне очень жаль. Но я не хочу их впутывать.
- Уже поздно.
Майк не ответил. Вид у него был усталый и подавленный.
- Что случилось? - спросил Роб.
- Мы проиграли. Слышал, наверное?
- Да.
- У них тоже было оружие.
- Вы начали первыми, - возразил Роб.
- А коптеры? Газовые бомбы?
- Я не слышал об этом.
- Это добило нас. Сначала все шло хорошо. Но они просто выжидали,
пока мы соберемся все вместе и атаковали с коптеров нервно-паралитическим
газом. От средней дозы наступает паралич, от большой - смерть. Мне повезло
- я был с краю. Только сильно тошнило.
- А ты думал, они будут сидеть сложа руки? Это, наверное, самый
быстрый и наименее кровавый путь.
- Ты забыл добавить - и самый безвредный для частной собственности.
Мирное элегантное общество с его лошадьми, роскошными шпагами и хорошими
манерами... а за всем этим - безжалостная сила, подкрепленная оружием.
- Что тут ужасного? Они только защищались.
- Ты ничего не понял, - Майк говорил с холодным спокойным гневом. -
Это подделка, театр марионеток, понимаешь? Делай, что тебе говорят, стой,
где приказано и благодари Господа, тогда все будет в порядке. Заступишь за
черту - и ты пропал.
- Были только джентри? Ведь слуги не поддержали восстание.
- Да, они не пошли за нами. Вот радость для властей, да? Все
прекрасно! Одна досада - кучка скучающих и чем-то недовольных
бездельников-джентри, но это не страшно! Просто слуги лучше натасканы -
вот и все! Их приучили любить то, что они имеют.
- Может, то, что они имеют, не так уж плохо? Раньше революции
совершали против голода, угнетения, рабства. А теперь? Разве слугам плохо
живется? Зачем им все это менять?
- Действительно, зачем? - устало сказал Майк.
- Люди счастливы - и здесь, и в Урбансах. Какой смысл переворачивать
все с ног на голову?
- Снова тот же бесполезный спор, - Майк криво усмехнулся. - Мы с
тобой говорим на разных языках. Я устал.
- Иди спать. Тебе надо хоть немного отдохнуть.
Майк покачал головой:
- Мне вообще опасно здесь оставаться. Дома они будут искать меня в
первую очередь.
- Пройдут дни, недели, пока во всем разберутся.
- Не обольщайся внешней неразберихой. Это общество организовано
гораздо лучше, чем кажется.
- Можно сказать твоим родителям, что ты здесь? Хотя бы маме. Она
поможет тебе.
- Нет.
- Что ты собираешься делать?
- Как-нибудь устроюсь.
- Но ведь все кончено. Рано или поздно тебе придется сдаться. Тебе
ничего не будет, я уверен. Они, наверное, вообще не будут строго
наказывать мятежников, если все так легко обошлось. Правда, могут из школы
исключить...
- Исключить? - Майк рассмеялся. - Об этом я даже не подумал.
- Но ты согласен, что придется когда-нибудь сдаться? Нельзя же
прятаться всю жизнь.
- Помнишь, я однажды говорил тебе что-то вроде этого? - спросил Майк.
- Просто, мы поменялись местами: ты здесь, я в бегах. Забавно...
- Да, ты прав. Ты остался один, как я когда-то. Все твои друзья в
тюрьме.
- Или убиты. Только не все - некоторым удалось спастись.
- Тебе нельзя здесь оставаться, они найдут тебя.
- В Графстве - да.
- Что ты хочешь сказать? - удивился Роб.
- Нашему командиру удалось бежать. Он подозревал, что в Графстве
ничего не получится, и хорошо подготовился на случай провала. У нас много
друзей в Урбансах.
- Там не было восстания - это слухи.
- Его и не должно было быть. Пока. Но это не значит, что в Урбансах
нет никакого сопротивления. В следующий раз мы начнем оттуда. Просто это
займет больше времени.
- Ты все еще надеешься на революцию?
- Конечно.
- Ты сумасшедший! Даже если в этом есть крупица смысла, у вас нет
никакой надежды на победу. Неужели ты не понял?
- Может, наши шансы и не блестящи, но они есть. Есть и надежда.
- Ты хочешь...
- Перейти границу. Как ты когда-то. Только в другую сторону.
- И жить в Урбансе? - все еще не веря, спросил Роб.
- Да.
- Среди шумной толпы, в убожестве и нищете? Да ты возненавидишь все
это. Я знаю, что такое Урбанс, ты - нет. Строить планы, сидя в уютных
деревенских домах и помитинговать несколько часов - совсем не то, что жить
в Урбансе день за днем, месяц за месяцем.
- Я и не жду удовольствий.
Роб понял, что Майк серьезен. Очень серьезен. Что он мог сделать? Он
снова предал Майка - миссис Гиффорд была права. Но, с другой стороны...
- Ты ошибаешься, - сказал Роб. - Я уверен, ты сам поймешь. Тогда ты
вернешься. Если бы я...
- Я знаю, - Майк положил руку на плечо Роба. - Если бы даже ты
захотел, я бы не взял тебя.
- Не уходи. Тебе ничего не будет, если ты сам придешь в полицию.
Майк взглянул на него.
- Думаешь, не будет?
- Уверен! Опасность миновала...
- Не надо, - перебил Майк. - Я уже все решил.
- Если бы ты только повидался с родителями...
- Неужели ты думаешь, они позволят мне уйти? - Роб молчал. - Я вообще
не собирался здесь появляться, просто было по пути, и я решил, что лучше
стащить еду из дома. В другом месте могла залаять собака. А Тэсс только
пыталась облизать меня от радости. Теперь - все. Пора. Я хочу до утра
перейти границу.
- А Капитан? Ты ведь не сможешь взять его с собой?
- Нет, - Майк улыбнулся через силу. - Я отпущу его. Капитан сам
найдет дорогу домой.
- Останься, прошу тебя!
- Нет.
- Я позову твоего отца!
- Ты не сделаешь этого.
В его голосе не было уверенности, но Роб знал, что это правда. Он
кивнул на мокрую грязную одежду Майка.
- Выброшу утром.
- Спасибо. Я пойду. Если передумаешь... - он улыбнулся. - Вряд ли, я
знаю. Просто, на всякий случай, я собираюсь в Саутгемптонский Урбанс.
Городок называется Истли, Десбороу-роуд, 244. Если меня там не будет,
кто-нибудь скажет, где меня найти.
- Я провожу тебя.
- Не стоит.
- Наоборот. Если кто-нибудь проснется, я скажу, что не мог уснуть и
пошел прогуляться. Или проголодался, отсюда и цыпленок.
- Хорошо, пошли.
Заскрипели ступеньки, но все было спокойно - дом спал. Из-под двери
гостиной пробивался свет, мистер Гиффорд еще не лег. Они прошли мимо на
цыпочках. В кухне Майк прихватил хлеб и несколько толстых ломтей ветчины.
По очереди они вылезли через окно. Луна выглядывала из-за облака,
освещая дом и темные силуэты деревьев. Тихонько заржал Капитан, когда они
подошли к кустарнику.
Они пожали друг другу руки и попрощались. Не теряя времени, Майк
вскочил в седло и поскакал по серебристо-черной траве.

10. ХРАНИТЕЛИ
Одетые в алые мундиры, высокие кожаные сапоги, со шпагами на ремнях,
они, на первый взгляд, ничем не отличались от обычного патруля. Странным
показалось то, что их главный вошел в дом без доклада слуги и даже не
дожидаясь позволения. Он застал семью за завтраком. Это был высокий
смуглый человек, лет тридцати, с тонкими чертами лица и деланной улыбкой.
Он сдержанно поклонился, щелкнув каблуками.
- Надеюсь, вы простите мою бесцеремонность, - говорил он быстро, сухо
и, судя по тону, нимало не волнуясь, простят его или нет. - Дело
правительственной важности, не терпит отлагательств. Моя фамилия Маршалл.
Капитан Маршалл.
Роб с удивлением заметил, что на ремне у капитана прицеплена кобура,
а из нее торчит рукоять револьвера.
- Это... о моем сыне? - спросил мистер Гиффорд.
- А что - ваш сын?
- Я думал...
Маршалл холодно смотрел на него, кожа вокруг глаз огрубела и
покрылась морщинками, как бывает от жестокого солнца и холодных ветров. В
нем уживалось странное сочетание несдержанности, даже резкости, и
дисциплинированности. "Ветеран Китайской войны", - догадался Роб.
- Вы видели своего сына с тех пор, как началось восстание?
Мистер Гиффорд покачал головой.
- У вас есть какие-нибудь известия о нем, капитан? - спросила миссис
Гиффорд.
- Только то, мэм, что выписан ордер на его арест за участие в
вооруженном мятеже.
- Значит, он жив?!
- Возможно. Я не располагаю противоположной информацией, - он перевел
взгляд на мистера Гиффорда. - Надеюсь, вы понимаете, что если ваш сын
вернется домой, вы обязаны немедленно сообщить об этом властям и задержать
его до прихода полиции?
- Да, - отозвался мистер Гиффорд. - Я понимаю.
- А его не посадят в тюрьму? - закричала Сесили.
Не обращая на нее внимания, Маршалл продолжал:
- Если вам известно что-либо о его местонахождении, вы доставите мне
большое удовольствие, сообщив об этом.
- Мне ничего неизвестно, - устало ответил мистер Гиффорд.
Маршалл пристально посмотрел на него и медленно проговорил:
- Если в будущем до вас дойдут какие-либо сведения, вы
незамедлительно уведомите об этом власти. Это понятно? За укрывательство
вас ждет суровое наказание.
- Да, - сказал мистер Гиффорд. - Понятно. Теперь, если ваша миссия
исчерпана, капитан, мы не смеем вас дольше задерживать.
Маршалл чуть дернул головой.
- Моя миссия не в этом, - он взглянул на Роба, цепко и подозрительно.
- Роб Перрот, я полагаю, дальний родственник миссис Гиффорд.
- Да, - сказал мистер Гиффорд. - Сын кузины моей жены.
Снова - легкий кивок, внимательный взгляд.
- Мне приказано препроводить его для допроса, - сказал Маршалл.
Мистер Гиффорд молчал.
- Он ни при чем, - вмешалась миссис Гиффорд. - Мы признаем, что наш
сын замешан в этом деле, но не Роб. Мы ручаемся вам.
Выражение лица Маршалла не изменилось, только чуть дрогнули брови.
- Приказ есть приказ, - он помолчал и добавил. - Мальчики вместе
учились в школе, вместе жили. Разговоры, намеки. Он и сам может не
сознавать, как это поможет следствию. Волноваться не о чем. Это не арест,
о нем хорошо позаботятся.
- Куда вы его повезете? - спросила миссис Гиффорд.
Не отвечая на вопрос, Маршалл повторил:
- О нем хорошо позаботятся.
- И надолго его задержат?
- Нет. Не дольше, чем нужно.
Роб ехал рядом с Маршаллом. Капитан говорил скупо, а его неприступный
вид не вдохновлял Роба начинать разговор, пока они не свернули на знакомую
дорогу, и он увидел впереди парковые ворота.
- Значит, мы едем в Старый Дом? - воскликнул Роб.
Маршалл скользнул по него взглядом:
- Да.
У Роба гора свалилась с плеч. Угнетающее молчание Маршалла и
вооруженный патруль нарисовали в воображении зловещую картину:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17