Перед Конаном стоял низкий столик на украшенных
прихотливой резьбой ножках, покрытый пурпурной же скатертью
и уставленный драгоценной утварью настолько плотно, что
Конан насилу разглядел саму скатерть между бесчисленных
кубов, фиалов, чаш, блюд, тарелок и прочего столового
добра. Сверкало начищенное золото; другие металлы сюда не
допускались.
Под стать золотым тарелкам оказалась и снедь - Конан
едва ли смог бы назвать два-три из оказавшихся перед
ним яств.
Просторный покой без окон был роскошно разубран. Стены
задрапированы золотистыми гобеленами. В глубоких нишах
застыли каменные скульптуры - все из малахита, яшмы,
оникса, нефрита и других редких пород камня. Изображали они
людей - разных людей, но каждый держал в руках громадную
чашу, очень похожую на ту, в которой тащили упыриху два
незадачливых ученика ордена Торгующих Богами... Конан
поднялся - его не связали, оставив свободным. Не отобрали
меч - да что же, безумцы тут живут, что ли? Или они
настолько уверены в своем чародейском могуществе, что
простые железки клинков им уже не страшны? Если так, то он,
Конан, докажет этим гордецам, насколько они ошибаются!..
Однако выяснилось, что привести это намерение в жизнь
киммерийцу будет не столь просто - в роскошном покое не
оказалось ни окон, ни дверей. Свет давали несколько
масляных ламп, развешанных тут и там по стенам.
Первым делом Конан оборвал все до единого гобелены -
напрасно. Его взорам открылась лишь тщательно
оштукатуренная каменная кладка, покрытая прихотливой
росписью. Стиснув зубы, варвар принялся простукивать эфесом
меча стены - с тем же результатом. Напрягшись и закряхтев
от натуги, сбросил с постамента одну скульптуру, другую,
треть - не отыщется ли в их подножиях тайного хода?
Бесполезно.
Но ведь как-то они ж меня заманили в эту клетку! -
злясь на самого себя, Конан вновь и вновь обходил углы
роскошной тюрьмы. Нет, выход должен найтись! Иначе...
- Иначе тебе придется, наконец, признать, что впервые в
жизни ты потерпел поражение, киммериец! - раздался
откуда-то сверху сильный, уверенный мужской голос. Конан
поднял голову - опять ничего. Украшенный лепниной потолок.
И все. От злобы и бессилия варвар готов был завыть, точно
затравленный волк. Проклятые чародеи! Его бы воля, он
извел бы этот поганый род под корень, до десятого колена,
не пощадив даже младенцев в колыбелях. Который уже раз они
становились у него на пути! И каждая победа обходилась
варвару очень и очень недешево.
- Кто ты такой, сожри тебя Эрлик?! - рявкнул в ответ
Конан, отнюдь не собираясь признавать свое поражение. Этого
они не дождутся - он проиграет только когда расстанется с
жизнью.
- Кто я такой, для тебя совершенно неважно, мой юный
друг. Мое имя тебе ничего не скажет. Я никогда не
стремился к славе. Можешь называть меня хозяином, потому
что все в этой долине - и живое, и мертвое - принадлежит
мне! Ты понял меня? Твоя жизнь - как и то, что последует за
ней - в моих руках, киммериец!
- Ну, хорошо. А что тебе тогда от меня надо?
- Я могу задать тебе тот де самый вопрос, - парировал
незримый собеседник. - Ты явился ко мне незваным - зачем?
Я не сделал тебе ничего плохого. А теперь...
- Я и теперь не сделал тебе ничего плохого, - соврал
Конан.
- Как ничего? А горгулья?
- Подумаешь, горгулья! Разве такой могущественный
чародей, как ты, не может сотворить новую? А, кроме того,
когда внезапно оживают камни, то поневоле пускаешь в ход
меч!
- Хорошо, забудем! - великодушно сообщил волшебник. -
Ты прав, сотворить новое украшение на моей стене мне ничего
не стоит. Но теперь давай поговорим о другом. Расскажи мне
о себе. Кто такой, кем был твой отец, где твоя родина? Ты
ведь не из южных королевств, я вижу.
- Обычно чародеи не прибегают к словам, чтобы узнать
подобное, - пожал плечами Конан. - А я про себя никому и
ничего не рассказываю.
- Напрасно, мой горячий друг, очень напрасно! Ведь от
твоих слов будет зависеть, чем закончится для тебя это
приключение... - Тон незримого собеседника стал
напыщенно-зловещим, точно у уличного актера в Заморе. - Не
следует вот так, сразу, отказываться говорить со мной.
Здесь упрямство стоит очень дорого!
Конан равнодушно пожал плечами.
- Мне бесполезно грозить, - сообщил он чародею. -
Говорить с тобой я все равно не стану.
- А я так надеялся расположить тебя к себе! - лицемерно
вздохнул маг. - Я оставил тебя твой меч, на столе перед
тобой - самые изысканные вина и кушанья, какие только можно
измыслить. Я вправе был рассчитывать на твою откровенность!
Разумеется, я могу заставить тебя сказать мне все, но...
это же так примитивно! Подобным занимаются только
тупоголовые правители этих ничтожных королевств, что
окружают мои владения...
- А что тебе в моем рассказе? - в свою очередь спросил
Конана (разговаривающий враг - уже полврага!). - Зачем тебе
знать все про меня? Тебе, могущественному чародею? Ответить
мне, для чего?
Казалось, чародей обрадовался.
- Давно бы так, - одобрительно промолвил он. - Слушай
же! Я собираюсь даровать тебе, дерзкий воин, новую,
прекрасную жизнь. Я сделаю тебя богом!
Признаться, Конан не ожидал ничего подобного. С таким
предложением к нему еще не обращались.
- Богом? - не веря своим ушам, переспросил киммериец.
- Богом, богом, - радостно подтвердил волшебник. - Ты
не ослышался. Ты смел, силен и красив... ты будешь отличным
богом!
В душе Конана зашевелились первые, пока еще смутные,
подозрения.
- Я все-таки не понимаю тебя, назвавшийся хозяином! Что
значат твои слова? Или ты мнишь себя могущественнее митры,
Индры, Сета и прочих небожителей? Берегись, они завистливы
и ревнивы и им едва ли понравятся такое деяние!
- За меня не беспокойся, - высокомерно проронил
чародей. - Думай лучше о себе. Тебе придется выбирать -
либо покориться мне и стать тем, кем тебе предначертала
судьба, или же... - Он выразительно умолк, давая
воображению пленника возможность самому дорисовать картины
пыток и мучений.
Но на Конана подобные приемы не действовали. ОН только
вновь пожал плечами и поудобнее устроился в кресле.
Разумеется, ни пить, ни есть со стола своего пленителя он
не собирался. Киммериец хотел выждать. Здешнему хозяину
явно было что-то от него нужно - что ж, пусть говорит. А
там видно будет.
- Так что же ты мне скажешь? - собеседник киммерийца
начал терять терпение.
- Ничего, - последовал спокойный ответ. - Я не играю в
такие игры. Расскажи все толком, и тогда, быть может...
- Никогда не встречал столь наглых бродяг, - задушевно
произнес чародей. - Но да ладно, сегодня у меня
по-настоящему хорошее настроение, ты - отличная добыча, и
потому я готов пропустить мимо ушей твои дерзости. Слушай
же, воин! Как я уже сказал, ты станешь богом. Ты обретешь
вечную жизнь. Да-да, именно так, вечную! Ты станешь
бессмертным. Тебе будут поклоняться людские племена.
Приносить тебе жертвы. Приводить самых прекрасных девушек -
девственниц или, напротив, утонченных развратниц, как ты
пожелаешь. Золото будет течь к тебе рекой. Окруженный
всеобщим поклонением, непогрешимый, неуязвимый, вечный,
станешь ты править отданным твоему водительству народом,
пока не исчахнут усталые звезды и Всеотец не низринет сей
несовершенный мир в горнило Первозданного Пламени, где
сгинут и боги, и смертные, и начнется новый жизненный
цикл... И это - вместо жалкой участи смертного! Подумай -
еще один-два десятка лет, и тело твое откажется служить
тебе. Болезни подточат несокрушимое здоровье, мускулы
утратят былую силу. Ты превратишься в дряхлого,
беззубого, трясущегося старика, не помнящего даже свое
собственное имя. Мальчишки будут швырять в тебя камнями и
кричать - "плешивец, плешивец!".. хотя нет, постой, это
совсем из другой истории... Одним словом, ты понял меня? Или
те старики, которых ты встречал, не служат самым ярким
доказательством моих слов?
- Стариков я, конечно, встречал, - невозмутимо ответил
Конан. - Но у моего народа есть присловие - тот не мужчина,
кто доживает до старости и умирает в собственной постели. Я
не успею состариться, не бойся. Я паду в честном бою, и мой
дух отправится в небесные чертоги Крома! - Конан осекся,
сообразив, что проговорился, но было уже поздно.
- А, так ты из Киммерии! - обрадовался волшебник. -
Очень хорошо, очень! Ты-то мне и нужен! И у меня уже
есть для тебя отличное место... - Он сделал паузу, словно
чтец, отыскивающий нужный свиток. - Ага, вот оно. Ну да,
так и есть - прекрасное место, воинственное и
многочисленное племя... Женщины его страстны и красивы,
мужчины - храбры и кровожадны. Ты именно тот бог, что им
нужен!
- И что же ты требуешь взамен этого великолепия? -
поинтересовался Конан. - Власть, бессмертие, богатство,
женщины... Кстати, как насчет их? Тело я сохраню или как?
Без этого я не согласен!
- Сохранишь, сохранишь! - радостно воскликнул
волшебник. - Ну конечно же, сохранишь! Иначе вся затея
была бы лишена смысла! А суть именно в том, чтобы тебя
могли лицезреть восторженные верующие! Не каждый день,
конечно же... по праздникам... но могли бы!
- А женщина мне нужна каждый день! - заупрямился Конан,
изо всех сил пытаясь сыграть как можно лучше - волшебник
должен был уверовать в согласие киммерийца и выболтать
побольше - глядишь, и из его слов Конану удастся понять,
как с ним бороться... Шанс ничтожный, но иного у северянина
просто не было.
- Ну, ты слишком многого хочешь! - Чародей принялся
торговаться, словно мелкий разносчик на рынке. - Виданное
ли это дело - женщина каждый день! Хватит и одной ночи в
месяц...
- Тебе, может, и хватит, - отпарировал Конан. - Но не
мне. Каждые два дня - это мое последнее слово!
- Но тогда утратится вся твоя божественность! -
возмутился чародей. - Получится, я зря старался?!
- Ну, это меня не волнует, - Конан откинулся на спинку
кресла.
После долгого препирательства они в конце концов
сошлись на каждой четвертой ночи.
- Только учти - твоих любовниц тебе придется или есть
живьем, или поджаривать на медленном огне и пожирать уже
потом, - злорадно предупредил волшебник. - Иначе тебя не
будут бояться, а если тебя не бояться - то какой же ты бог?
- Пожира-ать? - удивился Конан. - Вот еще! Я же не
дикарь. Нет, так дело не пойдет.
Чародей, похоже, начал терять терпение. Голос его
внезапно загремел, словно самый исполинский водопад.
Задрожали стены, с потолка посыпалась какая-то крошка,
качнулся даже пол под ногами варвара.
- Ты окончательно забылся, червь! - грянуло под сводами
покоя. - Ты что, не понимаешь, что полностью в моей власти?
Я смогу превратить тебя в кого захочу! В змею, которую
отправлю в вольер с голодными мангустами! В вола, навечно
прикованного к мельничьему колесу! Наконец, я могу тебя
просто убить!
- Если бы все это было так, как ты говоришь, ты бы не
торговался со мной так долго, - заметил киммериец, не теряя
присутствия духа. - Значит, я тебе нужен. А коли нужен - то
ты будешь выполнять мои условия, а не наоборот. А грозить
мне - пустое дело. Разве ты этого еще не понял?
Вместо ответа раздался дикий рев и грохот. Каменные
блоки стен разлетались в пыль под чьими-то исполинскими
ударами; за несколько мгновений в противоположной стене
появился широкий пролом. Там во тьме смутно мерцали алые
огни, тянуло сухим жаром. И еще - оттуда неслись стоны,
вопли и горестные проклятия тысяч и тысяч голосов. А потом
всех их заглушило рычание Зверя. Миг спустя он появился и
сам - туловище тигра, голова слона, лапы дракона, хвост
скорпиона, пасть акулы... Глаза-блюдца, бивни оточены,
словно копья, когти на лапах крошат каменные плиты пола...
Чудовище было готово к броску.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11