Наверное, дело в том, что изменилась сама Грейс.
Они выехали на мощеную дорогу, которая шла по насыпи к острову в озере, копыта лошадей зацокали по камням. Туман сомкнулся над ними, скрыв воду, и у Грейс появилось ощущение, будто они едут по мосту через море облаков. Потом туман расступился, и перед ними возникли деревянные ворота, окованные железом.
Лирит взглянула на Фолкена.
— Неужели ворота в замок закрыты даже днем?
— Да, в Спардисе так принято, — со смехом ответил бард. — Подозрительность здесь правило, а не исключение.
Дарж мрачно посмотрел на закрытые ворота.
— Ну и как мы войдем?
— Постучим, — заявила Мелия.
Она легко соскочила с лошади и решительно зашагала к воротам.
Фолкен, Грейс и Эйрин последовали за Мелией, а их спутники остались с лошадьми. Однако стучать не потребовалось, поскольку в воротах открылось маленькое решетчатое оконце.
— Убирайтесь! — прогремел голос. — Вас здесь не ждут!
Волчья усмешка появилась на лице Фолкена.
— Мне здесь нравится. Они такие дружелюбные.
— Да, я заметила, — кивнула Мелия.
Они остановились перед воротами. Сквозь решетчатое окно Грейс видела стальной шлем и пару злых глаз.
— Меня зовут Фолкен Черная Рука, — заявил бард. — Со мной леди Мелия, ее высочество Эйрин, баронесса Эльзарская, и ее сиятельство Грейс, герцогиня Беккеттская. Мы просим королевского гостеприимства.
Глаза воина округлились, но потом в них вновь появилась подозрительность.
— Я не могу вас впустить, лорд Фолкен. В Перридоне нет короля, а регент приказал закрыть ворота замка, чтобы защитить его от чумы. Вам придется уйти.
Грейс не могла не признать, что регент отдал вполне разумный приказ — надеясь избежать нежелательных контактов и не впускать в замок чуму. И все же им было необходимо попасть в Спардис. Она вытащила из-под плаща свернутый пергамент.
— У меня рекомендательное письмо от короля Бореаса. Он просит, чтобы вы…
— Я не служу королю Бореасу, — послышался разгневанный голос из-за ворот. — Я уже сказал — до своего возвращения регент никого не разрешил впускать в Спардис. Уходите.
Грейс открыла рот, но Мелия проплыла мимо нее. Из-под прикрытых ресниц полыхали янтарные глаза.
— Регент ждет нас, — успокаивающе сказала она. Наступила пауза, а затем послышался все тот же голос, но теперь он звучал уже не так уверенно.
— Регент ждет вас?..
— Мы его гости, — сказала Мелия.
— Да, вы его гости…
— Хорошо, — кивнула Мелия. — А теперь пора открыть ворота — в противном случае регент будет тобой недоволен.
Ужас появился в глазах воина.
— Нет! Этого нельзя допустить!
Оконце захлопнулось, послышался скрежет, и створка ворот медленно отошла в сторону. Бард жестом подозвал остальных, и они приблизились к воротам, ведя на поводу лошадей.
Фолкен наклонился к Мелии, когда они проходили сквозь ворота, и прошептал:
— Я знал, что ты не сможешь удержаться от искушения надавить на него.
— Ничего подобного, — с достоинством возразила Мелия. — Я на него не давила, а лишь подтолкнула к нужному решению.
— Подтолкнуть. Надавить. Не вижу разницы.
— Разница состоит в том, что я бы смогла войти, а ты нет.
Фолкен ничего не успел ответить, а Мелия, вздернув подбородок, прошествовала вперед.
Стражник — в доспехах из какого-то темного полированного металла — вышел им навстречу и вежливо поклонился.
— Вы можете оставить лошадей здесь — уверяю вас, они будут в полном порядке. А теперь следуйте за мной, я отведу вас в главный зал к гофмейстеру.
— Конечно, ты так и поступишь, дорогой, — сказала Мелия. Грейс решила, что стражник выбрал не самый короткий путь в замок, поскольку они попали в бесконечный лабиринт, окутанный туманом. Они петляли среди башенок, узких переходов и хрупких мостиков, и она довольно быстро поняла, что никогда не нашла бы дорогу назад.
— Жители Перридона любят все усложнять, — проворчала Мелия.
Фолкен пожал плечами.
— Наверное, дело в местной воде.
Наконец стражник открыл двойные двери, и они вошли в помещение, которое напомнило Грейс главный зал Кейлавера. Высокие, украшенные гобеленами стены тянулись к потемневшим от дыма потолочным балкам. В дальнем конце находилось возвышение, на котором стояло большое резное кресло. В данный момент оно пустовало. Однако на нижних ступенях помоста имелось другое кресло, на котором сидел человек с впалой грудью, чьи глазки — маленькие и бегающие — напомнили Грейс хорька, которого однажды принес в госпиталь студент.
Стражник представил гостей, и гофмейстер — лорд Сайферд — пришел в ярость из-за того, что их впустили в замок. Впрочем, после короткого разговора с Мелией Сайферд сменил гнев на милость.
— Вы должны меня простить, — сказал он, с трепетом глядя на Мелию. — Я и представить себе не мог, что к нам пожаловали такие высокие гости. Можете не сомневаться, виновные будут жестоко наказаны. — И Сайферд бросил свирепый взгляд на стражника, чьи глаза чуть не вылезли орбит.
— Ну, только не слишком жестоко, — попросила Мелия, положив руку на плечо гофмейстера.
Он тут же принялся кивать:
— Конечно, миледи.
Мелия самодовольно улыбнулась.
Грейс подошла к гофмейстеру и проговорила:
— Лорд Сайферд, нам сказали, что регент в отъезде.
— Да, миледи, совершенно верно. До нас дошли слухи, что на дальних окраинах доминиона началась чума. Регент уехал, чтобы узнать, чем он может помочь людям. — Сайферд прижал руку к впалой груди. — Он такой добрый и отважный человек.
— Не сомневаюсь, — сказала Грейс. — Но сейчас я хотела бы повидать королеву Инару.
Сайферд вздохнул.
— Увы, это невозможно. Королева пребывает в уединении, оплакивая смерть своего супруга, короля Персарда.
Грейс прикусила губу. Плохая новость. Она хотела поговорить с Инарой. Хотя королева была очень молода, беседа с ней помогла бы Грейс понять политическую ситуацию в Перридоне.
— А герцог Фальдеран или лорд Сул? — поинтересовалась она. — Могу ли я поговорить с кем-нибудь из них?
— И вновь я должен вас разочаровать, миледи. После смерти короля лорд Сул отбыл в свои владения на севере Перридона. Герцог Фальдеран находится в Спардисе, но он серьезно болен и не принимает посетителей.
Грейс нахмурилась. Почему все, с кем она хочет встретиться, недоступны? Да, конечно, Инара должна соблюдать траур. Прошло менее двух месяцев после смерти ее супруга. Нет ничего удивительного в том, что лорд Сул возвратился в свои владения; регент наверняка выбрал новых советников. Что касается болезни Фальдерана — Грейс лучше других понимала, как легко подхватить какую-нибудь инфекцию в этом мире. Не говоря уже об огненной чуме.
Однако она не сомневалась — и слова стража ворот подтвердили ее уверенность: огненная чума еще не добралась до Спардиса. Очень странно, поскольку по всем признакам выходило, что Спардис является эпицентром эпидемии.
Грейс вздохнула. Король Бореас предупреждал ее о том, что Спардис окружен покровом тайн, и оказался прав. Во всяком случае, ей будет чем заняться после отъезда Фолкена и Мелии.
Сайферд хлопнул в ладоши и обратился к остальным:
— Ну, если у вас больше нет вопросов, я распоряжусь, чтобы для вас приготовили комнаты — лучшие в замке Спардис.
Он несколько раз поклонился Мелии и торопливо вышел из зала.
Фолкен посмотрел на янтарноглазую леди.
— Знаешь, тебе следует научить меня этому фокусу.
— Никогда, — усмехнулась Мелия.
ГЛАВА 71
— Следует признать, — сказала Грейс Тревису, глядя на барда и янтарноглазую леди, — что от бывших богинь и бессмертных бардов иногда бывает польза. Мне показалось, что ноги несчастного гофмейстера едва касались земли, когда он умчался, чтобы приготовить для нас комнаты.
Тревис улыбнулся Грейс, оценив ее попытку разрядить обстановку, но еще не был готов шутить по этому поводу. Во всяком случае, пока. Его улыбка исчезла.
После некоторых колебаний Грейс коснулась его плеча.
— Ты же знаешь, это мы отличаемся от них. А они не изменились из-за того, что рассказали нам правду о себе.
— Я знаю, Грейс. — Он посмотрел на свои руки. — Поверь мне, я знаю. Просто нужно время, чтобы привыкнуть, вот и все.
Она скрестила руки на груди и отвернулась.
— Наверное, мне намного легче. В некотором смысле, для меня все люди чужие. Может быть, именно поэтому я редко чему-нибудь удивляюсь.
В сердце Тревиса вонзилась игла. Он шагнул к ней.
— А я тоже для тебя чужой, Грейс?
Грейс, не поворачиваясь, кивнула:
— Но я люблю тебя, Тревис.
Он открыл рот, но не успел произнести слова, которые ему ужасно хотелось сказать…
Я тоже тебя люблю, Грейс.
Она пересекла зал и остановилась рядом с Лирит и Эйрин, которые уселись на скамье вместе с Тирой.
Тревис вздохнул и пошел к сложенным в углу седельным сумкам. Дарж и Бельтан отправились на конюшни, чтобы проверить лошадей. Пожалуй, ему стоит заняться вещами — так и от него будет какая-то польза. Опустившись на колени, он принялся разбирать остатки продуктов — и отдернул руку, однако ему не удалось избежать острых когтей.
— Не понимаю, что ты против меня имеешь, — обиженно сказал Тревис, сжимая поцарапанную руку.
Черный котенок облизнул усы и поудобнее устроился на седельной сумке, чтобы еще немного вздремнуть, а Тревис отодвинулся от него подальше. И увидел длинный сверток. Он поднялся на ноги, сжимая в руке посох, который ему подарил Гроссмейстер Орагиен.
Посох был по-прежнему плотно завернут в фетр — Тревис так ни разу и не развернул его за все путешествие. У него практически не оставалось свободного времени, однако он прекрасно понимал, что не брал его в руки совсем по другой причине. Даже сейчас — через плотный материал — он ощущал, как пульсирует внутри него сила.
Как раз то, что тебе больше всего нужно, Тревис. Еще один способ причинить людям вред.
Он собрался положить посох на прежнее место.
— Ты не собираешься его развернуть? — послышался голос у него за спиной.
Он обернулся, сжимая посох.
— Леди Мелия, я не слышал, как вы подошли.
— Конечно, не слышал, дорогой. — Леди подплыла поближе. — Знаешь, ты не можешь прятать его вечно. Придет день, когда тебе придется достать его и посмотреть, на что он способен.
Он еще крепче сжал посох.
— Я не просил его у Орагиена, леди Мелия. И не хочу иметь с ним ничего общего.
— А какое это имеет значение?
Конечно, она права. Тревис провел ладонью по фетру — интересно, какие тайны ему откроются, когда он развернет посох.
— Я сожалею, что мы не рассказали тебе раньше, дорогой.
Он поднял взгляд, и сердце едва не выскочило у него из груди. Он и представить себе не мог, что Мелия может плакать из-за него, но у нее на глазах блестели слезы. Прежний гнев и обиды вдруг показались Тревису мелкими и глупыми.
— Но вы же открыли мне правду — все остальное значения не имеет.
— Нет, нам следовало сделать это раньше. Я вижу, как ты расстроен. — На ее губах появилась печальная улыбка. — Нам казалось, что мы тебя защищаем.
Тревис едва не рассмеялся. А у него самого другие мотивы? Ведь именно по этой причине он не хочет снять покровы с рунного посоха. Чтобы защитить людей? Да, Мелия и Фолкен лгали. И Дейдра с Ищущими. Но никто из них не пытался использовать правду во вред. В отличие от дракона и «Дюратека». И на кого больше похож сам Тревис? Мелия сказала, что он не может вечно прятать посох. Но если он явит свету его могущество и начнет им пользоваться — зная, что может причинить вред людям, — разве он не окажется таким же монстром, как Сфитризир?
Ледяной клинок пронзил туман и коснулся его разума, и к Тревису пришло понимание. Да, есть и другой путь…
Мелия помрачнела.
— Тревис, что с тобой?
Однако Тревису повезло — в этот момент, позвякивая доспехами, появились Бельтан и Дарж, и ему не пришлось лгать. Фолкен шагнул к ним навстречу.
— Неужели что-то случилось с лошадьми?
Бельтан фыркнул.
— Нет, несмотря на предсказания Даржа, о них хорошо позаботились. Все дело в королеве.
Грейс встала.
— Королева? Ты имеешь в виду Инару?
— Мы только что ее видели, — сказал Дарж. — Она вместе со своими фрейлинами шла через внутренний двор замка.
Тремя длинными шагами Бельтан преодолел расстояние до закрытого ставнями окна.
— Если я окончательно не потерял чувство направления после беготни в этой мышеловке, то мы сможем увидеть ее отсюда, если кому-нибудь из вас захочется на нее взглянуть.
Все тут же столпились у окна. Через головы остальных Тревис выглянул в узкий внутренний дворик замка. Сначала он заметил лишь одинокого крестьянина, который катил перед собой тележку с торфом. Затем появилась женщина в черной вуали со склоненной головой. За ней следовали три фрейлины, одна из них несла в руках белый сверток.
— Должно быть, это ее сын, Персет, — сказал Фолкен. Эйрин вздохнула.
— Она кажется такой печальной. Как вы думаете, она любила короля Персарда?
Дарж тяжело вздохнул.
— Невозможно представить, чтобы женщина, едва пережившая первую весну своей жизни, могла любить человека, для которого уже давно наступила зима.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Они выехали на мощеную дорогу, которая шла по насыпи к острову в озере, копыта лошадей зацокали по камням. Туман сомкнулся над ними, скрыв воду, и у Грейс появилось ощущение, будто они едут по мосту через море облаков. Потом туман расступился, и перед ними возникли деревянные ворота, окованные железом.
Лирит взглянула на Фолкена.
— Неужели ворота в замок закрыты даже днем?
— Да, в Спардисе так принято, — со смехом ответил бард. — Подозрительность здесь правило, а не исключение.
Дарж мрачно посмотрел на закрытые ворота.
— Ну и как мы войдем?
— Постучим, — заявила Мелия.
Она легко соскочила с лошади и решительно зашагала к воротам.
Фолкен, Грейс и Эйрин последовали за Мелией, а их спутники остались с лошадьми. Однако стучать не потребовалось, поскольку в воротах открылось маленькое решетчатое оконце.
— Убирайтесь! — прогремел голос. — Вас здесь не ждут!
Волчья усмешка появилась на лице Фолкена.
— Мне здесь нравится. Они такие дружелюбные.
— Да, я заметила, — кивнула Мелия.
Они остановились перед воротами. Сквозь решетчатое окно Грейс видела стальной шлем и пару злых глаз.
— Меня зовут Фолкен Черная Рука, — заявил бард. — Со мной леди Мелия, ее высочество Эйрин, баронесса Эльзарская, и ее сиятельство Грейс, герцогиня Беккеттская. Мы просим королевского гостеприимства.
Глаза воина округлились, но потом в них вновь появилась подозрительность.
— Я не могу вас впустить, лорд Фолкен. В Перридоне нет короля, а регент приказал закрыть ворота замка, чтобы защитить его от чумы. Вам придется уйти.
Грейс не могла не признать, что регент отдал вполне разумный приказ — надеясь избежать нежелательных контактов и не впускать в замок чуму. И все же им было необходимо попасть в Спардис. Она вытащила из-под плаща свернутый пергамент.
— У меня рекомендательное письмо от короля Бореаса. Он просит, чтобы вы…
— Я не служу королю Бореасу, — послышался разгневанный голос из-за ворот. — Я уже сказал — до своего возвращения регент никого не разрешил впускать в Спардис. Уходите.
Грейс открыла рот, но Мелия проплыла мимо нее. Из-под прикрытых ресниц полыхали янтарные глаза.
— Регент ждет нас, — успокаивающе сказала она. Наступила пауза, а затем послышался все тот же голос, но теперь он звучал уже не так уверенно.
— Регент ждет вас?..
— Мы его гости, — сказала Мелия.
— Да, вы его гости…
— Хорошо, — кивнула Мелия. — А теперь пора открыть ворота — в противном случае регент будет тобой недоволен.
Ужас появился в глазах воина.
— Нет! Этого нельзя допустить!
Оконце захлопнулось, послышался скрежет, и створка ворот медленно отошла в сторону. Бард жестом подозвал остальных, и они приблизились к воротам, ведя на поводу лошадей.
Фолкен наклонился к Мелии, когда они проходили сквозь ворота, и прошептал:
— Я знал, что ты не сможешь удержаться от искушения надавить на него.
— Ничего подобного, — с достоинством возразила Мелия. — Я на него не давила, а лишь подтолкнула к нужному решению.
— Подтолкнуть. Надавить. Не вижу разницы.
— Разница состоит в том, что я бы смогла войти, а ты нет.
Фолкен ничего не успел ответить, а Мелия, вздернув подбородок, прошествовала вперед.
Стражник — в доспехах из какого-то темного полированного металла — вышел им навстречу и вежливо поклонился.
— Вы можете оставить лошадей здесь — уверяю вас, они будут в полном порядке. А теперь следуйте за мной, я отведу вас в главный зал к гофмейстеру.
— Конечно, ты так и поступишь, дорогой, — сказала Мелия. Грейс решила, что стражник выбрал не самый короткий путь в замок, поскольку они попали в бесконечный лабиринт, окутанный туманом. Они петляли среди башенок, узких переходов и хрупких мостиков, и она довольно быстро поняла, что никогда не нашла бы дорогу назад.
— Жители Перридона любят все усложнять, — проворчала Мелия.
Фолкен пожал плечами.
— Наверное, дело в местной воде.
Наконец стражник открыл двойные двери, и они вошли в помещение, которое напомнило Грейс главный зал Кейлавера. Высокие, украшенные гобеленами стены тянулись к потемневшим от дыма потолочным балкам. В дальнем конце находилось возвышение, на котором стояло большое резное кресло. В данный момент оно пустовало. Однако на нижних ступенях помоста имелось другое кресло, на котором сидел человек с впалой грудью, чьи глазки — маленькие и бегающие — напомнили Грейс хорька, которого однажды принес в госпиталь студент.
Стражник представил гостей, и гофмейстер — лорд Сайферд — пришел в ярость из-за того, что их впустили в замок. Впрочем, после короткого разговора с Мелией Сайферд сменил гнев на милость.
— Вы должны меня простить, — сказал он, с трепетом глядя на Мелию. — Я и представить себе не мог, что к нам пожаловали такие высокие гости. Можете не сомневаться, виновные будут жестоко наказаны. — И Сайферд бросил свирепый взгляд на стражника, чьи глаза чуть не вылезли орбит.
— Ну, только не слишком жестоко, — попросила Мелия, положив руку на плечо гофмейстера.
Он тут же принялся кивать:
— Конечно, миледи.
Мелия самодовольно улыбнулась.
Грейс подошла к гофмейстеру и проговорила:
— Лорд Сайферд, нам сказали, что регент в отъезде.
— Да, миледи, совершенно верно. До нас дошли слухи, что на дальних окраинах доминиона началась чума. Регент уехал, чтобы узнать, чем он может помочь людям. — Сайферд прижал руку к впалой груди. — Он такой добрый и отважный человек.
— Не сомневаюсь, — сказала Грейс. — Но сейчас я хотела бы повидать королеву Инару.
Сайферд вздохнул.
— Увы, это невозможно. Королева пребывает в уединении, оплакивая смерть своего супруга, короля Персарда.
Грейс прикусила губу. Плохая новость. Она хотела поговорить с Инарой. Хотя королева была очень молода, беседа с ней помогла бы Грейс понять политическую ситуацию в Перридоне.
— А герцог Фальдеран или лорд Сул? — поинтересовалась она. — Могу ли я поговорить с кем-нибудь из них?
— И вновь я должен вас разочаровать, миледи. После смерти короля лорд Сул отбыл в свои владения на севере Перридона. Герцог Фальдеран находится в Спардисе, но он серьезно болен и не принимает посетителей.
Грейс нахмурилась. Почему все, с кем она хочет встретиться, недоступны? Да, конечно, Инара должна соблюдать траур. Прошло менее двух месяцев после смерти ее супруга. Нет ничего удивительного в том, что лорд Сул возвратился в свои владения; регент наверняка выбрал новых советников. Что касается болезни Фальдерана — Грейс лучше других понимала, как легко подхватить какую-нибудь инфекцию в этом мире. Не говоря уже об огненной чуме.
Однако она не сомневалась — и слова стража ворот подтвердили ее уверенность: огненная чума еще не добралась до Спардиса. Очень странно, поскольку по всем признакам выходило, что Спардис является эпицентром эпидемии.
Грейс вздохнула. Король Бореас предупреждал ее о том, что Спардис окружен покровом тайн, и оказался прав. Во всяком случае, ей будет чем заняться после отъезда Фолкена и Мелии.
Сайферд хлопнул в ладоши и обратился к остальным:
— Ну, если у вас больше нет вопросов, я распоряжусь, чтобы для вас приготовили комнаты — лучшие в замке Спардис.
Он несколько раз поклонился Мелии и торопливо вышел из зала.
Фолкен посмотрел на янтарноглазую леди.
— Знаешь, тебе следует научить меня этому фокусу.
— Никогда, — усмехнулась Мелия.
ГЛАВА 71
— Следует признать, — сказала Грейс Тревису, глядя на барда и янтарноглазую леди, — что от бывших богинь и бессмертных бардов иногда бывает польза. Мне показалось, что ноги несчастного гофмейстера едва касались земли, когда он умчался, чтобы приготовить для нас комнаты.
Тревис улыбнулся Грейс, оценив ее попытку разрядить обстановку, но еще не был готов шутить по этому поводу. Во всяком случае, пока. Его улыбка исчезла.
После некоторых колебаний Грейс коснулась его плеча.
— Ты же знаешь, это мы отличаемся от них. А они не изменились из-за того, что рассказали нам правду о себе.
— Я знаю, Грейс. — Он посмотрел на свои руки. — Поверь мне, я знаю. Просто нужно время, чтобы привыкнуть, вот и все.
Она скрестила руки на груди и отвернулась.
— Наверное, мне намного легче. В некотором смысле, для меня все люди чужие. Может быть, именно поэтому я редко чему-нибудь удивляюсь.
В сердце Тревиса вонзилась игла. Он шагнул к ней.
— А я тоже для тебя чужой, Грейс?
Грейс, не поворачиваясь, кивнула:
— Но я люблю тебя, Тревис.
Он открыл рот, но не успел произнести слова, которые ему ужасно хотелось сказать…
Я тоже тебя люблю, Грейс.
Она пересекла зал и остановилась рядом с Лирит и Эйрин, которые уселись на скамье вместе с Тирой.
Тревис вздохнул и пошел к сложенным в углу седельным сумкам. Дарж и Бельтан отправились на конюшни, чтобы проверить лошадей. Пожалуй, ему стоит заняться вещами — так и от него будет какая-то польза. Опустившись на колени, он принялся разбирать остатки продуктов — и отдернул руку, однако ему не удалось избежать острых когтей.
— Не понимаю, что ты против меня имеешь, — обиженно сказал Тревис, сжимая поцарапанную руку.
Черный котенок облизнул усы и поудобнее устроился на седельной сумке, чтобы еще немного вздремнуть, а Тревис отодвинулся от него подальше. И увидел длинный сверток. Он поднялся на ноги, сжимая в руке посох, который ему подарил Гроссмейстер Орагиен.
Посох был по-прежнему плотно завернут в фетр — Тревис так ни разу и не развернул его за все путешествие. У него практически не оставалось свободного времени, однако он прекрасно понимал, что не брал его в руки совсем по другой причине. Даже сейчас — через плотный материал — он ощущал, как пульсирует внутри него сила.
Как раз то, что тебе больше всего нужно, Тревис. Еще один способ причинить людям вред.
Он собрался положить посох на прежнее место.
— Ты не собираешься его развернуть? — послышался голос у него за спиной.
Он обернулся, сжимая посох.
— Леди Мелия, я не слышал, как вы подошли.
— Конечно, не слышал, дорогой. — Леди подплыла поближе. — Знаешь, ты не можешь прятать его вечно. Придет день, когда тебе придется достать его и посмотреть, на что он способен.
Он еще крепче сжал посох.
— Я не просил его у Орагиена, леди Мелия. И не хочу иметь с ним ничего общего.
— А какое это имеет значение?
Конечно, она права. Тревис провел ладонью по фетру — интересно, какие тайны ему откроются, когда он развернет посох.
— Я сожалею, что мы не рассказали тебе раньше, дорогой.
Он поднял взгляд, и сердце едва не выскочило у него из груди. Он и представить себе не мог, что Мелия может плакать из-за него, но у нее на глазах блестели слезы. Прежний гнев и обиды вдруг показались Тревису мелкими и глупыми.
— Но вы же открыли мне правду — все остальное значения не имеет.
— Нет, нам следовало сделать это раньше. Я вижу, как ты расстроен. — На ее губах появилась печальная улыбка. — Нам казалось, что мы тебя защищаем.
Тревис едва не рассмеялся. А у него самого другие мотивы? Ведь именно по этой причине он не хочет снять покровы с рунного посоха. Чтобы защитить людей? Да, Мелия и Фолкен лгали. И Дейдра с Ищущими. Но никто из них не пытался использовать правду во вред. В отличие от дракона и «Дюратека». И на кого больше похож сам Тревис? Мелия сказала, что он не может вечно прятать посох. Но если он явит свету его могущество и начнет им пользоваться — зная, что может причинить вред людям, — разве он не окажется таким же монстром, как Сфитризир?
Ледяной клинок пронзил туман и коснулся его разума, и к Тревису пришло понимание. Да, есть и другой путь…
Мелия помрачнела.
— Тревис, что с тобой?
Однако Тревису повезло — в этот момент, позвякивая доспехами, появились Бельтан и Дарж, и ему не пришлось лгать. Фолкен шагнул к ним навстречу.
— Неужели что-то случилось с лошадьми?
Бельтан фыркнул.
— Нет, несмотря на предсказания Даржа, о них хорошо позаботились. Все дело в королеве.
Грейс встала.
— Королева? Ты имеешь в виду Инару?
— Мы только что ее видели, — сказал Дарж. — Она вместе со своими фрейлинами шла через внутренний двор замка.
Тремя длинными шагами Бельтан преодолел расстояние до закрытого ставнями окна.
— Если я окончательно не потерял чувство направления после беготни в этой мышеловке, то мы сможем увидеть ее отсюда, если кому-нибудь из вас захочется на нее взглянуть.
Все тут же столпились у окна. Через головы остальных Тревис выглянул в узкий внутренний дворик замка. Сначала он заметил лишь одинокого крестьянина, который катил перед собой тележку с торфом. Затем появилась женщина в черной вуали со склоненной головой. За ней следовали три фрейлины, одна из них несла в руках белый сверток.
— Должно быть, это ее сын, Персет, — сказал Фолкен. Эйрин вздохнула.
— Она кажется такой печальной. Как вы думаете, она любила короля Персарда?
Дарж тяжело вздохнул.
— Невозможно представить, чтобы женщина, едва пережившая первую весну своей жизни, могла любить человека, для которого уже давно наступила зима.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75