Одно уйдет в Эйнар и приведет сюда Масуля, другое отправится в Порт Адни и доставит Чиану. Она будет прятать Масуля до самой Риаллы, будет учить его, приучать к мысли о том, что является его единственной надеждой на успех. Надо будет только не дать ему столкнуться с Чианой до прибытия принцев.
Но все будет зависеть от того, сумеет ли мальчишка держать себя как сын Ролстры. Киле еще раз посмотрела на свое отражение в зеркале, озаренное пламенем свечи, и спросила себя, может ли это быть правдой и хочет ли она, чтобы это оказалось правдой. Наконец она решила, что не хочет. Самозванца, которому есть что скрывать, держать в руках было бы куда легче, чем настоящего сына покойного верховного принца. Она слишком хорошо знала, какими чертами характера снабдил отец всё свое многочисленное потомство.
ГЛАВА 3
О своем первом морском путешествии из Радзина в Дорваль Поль сохранил ужасные воспоминания. Мать предупреждала его, что между фарадимами и водой нет ничего общего. Но Поль, как все одиннадцатилетние мальчишки, считавший себя мудрецом из мудрецов и к тому же безмернодороживший достоинством сына верховного принца, не поверил ей.
Однако стоило мальчику ступить на палубу корабля, как он понял, что был неправ. На пристани стояли родители, тетя Тобин, дядя Чейн, и все они ждали неизбежного. Судно закачалось на приливной волне, и Поль тут же позеленел. Мальчик зашатался и чуть не упал за борт; матрос едва успел схватить его в охапку. После страшного приступа тошноты мальчик потерял сознание. Долгий, мучительный день, проведенный в личной каюте, завершился так же бесславно: его сняли с корабля, как куль с мукой, и немедленно уложили в постель.
На следующее утро собственные глаза казались ему горячими как пылающие угли, а желудок словно сросся с гортанью. Поль попытался сесть и застонал: боль в каждом мускуле недвусмысленно напомнила ему о том, чем кончилась первая попытка пересечь водное пространство. У погасшего камина дремал какой-то глубокий старик. Стон заставил его очнуться. Старик поднял голову, и на его морщинистом лице появилась добрая улыбка.
— Я подумал, что перед поездкой в Грэйперл тебе не повредит крепкий сон на твердой земле. Ну как, лучше тебе? Вижу, что лучше. Теперь у тебя на носу веснушки, а не зеленые кляксы!
Так он познакомился с принцем Ллейном Дорвальским. Поль отказался от предложенного стариком завтрака, и они верхом поехали в огромный дворец, где собрались все домочадцы, чтобы приветствовать будущего верховного принца. За ночь Поль успел отдохнуть, и это помогло ему вести себя с подобающим достоинством. Тут мальчик почувствовал, что неспроста родители поручили его этому лукавому старику и что отныне он у Ллейна в неоплатном долгу.
В Радзине его встретили так же, как некогда на острове Дорваль; ночь накануне торжественной встречи в крепости Радзин Поль с Меатом провели в располагавшемся неподалеку от порта маленьком домике лорда Чейналя, где их ждали постели с прохладными простынями. Утром их приветствовал кузен Поля Мааркен.
— Не стану спрашивать, как прошло путешествие, — с сочувственной улыбкой сказал Мааркен, когда гости протерли слипающиеся глаза. — Сам все слишком хорошо помню. Но судя по вашему внешнему виду, жить вы будете!
Меат бросил на него мрачный взгляд.
— Вчера вечером я в этом сомневался. — Он обернулся к Полю и спросил: — Ну как, вы оправились, мой принц?
— Более-менее… Неужели это всегда так ужасно? — вздохнул он.
— Всегда, — подтвердил Мааркен. — Может, хотите поесть? — При виде их сморщившихся лиц он хлопнул себя по лбу. — Все ясно, вопрос был дурацкий. Ну что ж, если вы чувствуете себя способными удержаться в седле, лошади готовы.
Да, на это они были способны. Никакой торжественной встречи в порту не было, хотя люди отрывались от работы и приветствовали Поля и своего юного лорда. Мааркен был копией своего красавца-отца: высокий, сильный, темноволосый, с серыми глазами, цвет которых напоминал цвет утреннего тумана, освещенного первым лучом солнца. Однако он был не так крепко сбит, как Чейналь: сказывалось хрупкое телосложение народа, к которому принадлежала его бабка. Двадцатишестилетний Мааркен был воплощением той мужественности, намек на которую читался в облике его младшего кузена. Кроме того, Мааркен обладал шестью кольцами «Гонца Солнца», а у Поля не было ни одного. Когда они миновали городские предместья и поехали по дороге, окруженной свежевспаханными полями, Мааркен поймал завистливый взгляд мальчика и улыбнулся.
— Погоди, настанет и твой день! Мне пришлось сначала стать рыцарем, а уж потом отец позволил мне поехать в Крепость Богини к леди Андраде.
— Какая она? — спросил Поль. — Я видел ее совсем маленьким и почти не помню. А когда я расспрашивал о ней Меата и Эоли, они говорили только одно: что я узнаю это быстрее, чем мне хотелось бы.
Меат усмехнулся и пожал плечами.
— Это ведь правда, да, Мааркен?
И два старых друга, ставших неразлучными еще в те времена, когда Мааркен был оруженосцем Ллейна, расхохотались. Молодой лорд сказал кузену:
— У тебя будет возможность встретиться с ней в Визе. В этом году должно произойти воссоединение всей семьи. Андраде привезет с собой Андри, а новоиспеченный рыцарь Сорин прибудет с принцем Бологом.
Андри и Сорин были братьями Мааркена, двадцатилетними близнецами, каждый из которых пошел своим путем. У Андри — так же как у Мааркена — обнаружился дар фара-дима. Вскоре стало ясно, что подвергать его обычному циклу обучения оруженосца и рыцаря нет смысла, потому что он хотел быть только «Гонцом Солнца» и никем другим. Когда Сорина отправили на воспитание к Вологу на остров Кирст, Андри уехал к брату Сьонед, Давви Сирскому, но через несколько лет обратился к родителям с просьбой забрать его. Скорость, с которой он получал все новые и новые кольца, подтверждала правильность его выбора.
Мааркен посмотрел на Меата поверх головы Поля.
— Когда ты едешь в Крепость Богини?
— Завтра утром. Сразу после того, как отдам дань уважения твоим родителям.
— Если я не ошибаюсь, тебе понадобится эскорт. — Он жестом показал на сумки, притороченные к седлу лошади Меата. Увидев, что у старшего друга напряглись плечи, Мааркен продолжил: — Не беспокойся, я не буду задавать лишних вопросов. Просто даже в своем вчерашнем жалком состоянии ты не позволил забрать эти сумки вместе с остальными вещами. Значит, там лежит нечто настолько важное, что понадобится сопровождение, чтобы охранять его… и тебя тоже.
Меат принужденно улыбнулся.
— Я не знал, что это так заметно. Мне нужна лишь пара людей, Мааркен. Более солидный эскорт вызовет подозрения.
Поль изумленно посмотрел на друга.
— Значит, там действительно что-то очень важное. Почему ты не сказал мне, что едешь в Крепость Богини? Ты сообщил об этом Мааркену с солнечным лучом, да? Как же я смогу стать принцем и принимать правильные решения, если никто мне ни о чем не рассказывает? — И вдруг он пожал плечами. — Ты и не должен ничего говорить. Я узнаю обо всем, когда для этого наступит время.
— Радуйся своему неведению, Поль, — сказал Мааркен. — Когда ты станешь старше, узнаешь больше, чем хотелось бы. И все это будут вещи, которых лучше не знать…
Дорога обогнула пастбище, заросшее сочной весенней травой, которая только и ждала лошадиных зубов. Над ними вздымались величественные башни крепости Радзин, где сотни лет обитали предки Мааркена по отцовской линии. Слева раскинулось море, над которым нависали остроконечные скалы; справа — безбрежные пастбища. Поль мельком увидел оконечность Долгих Пескрв, золотом отливавших в лучах солнца.
И снова Мааркен понял его взгляд.
— Что, далеко, да? — тихо сказал он. — Погоди. Мы тут из сил выбиваемся, чтобы все побережье стало зеленым, но стоит чуть-чуть зазеваться, и пески все отвоюют за одну зиму. — Он тут же сменил тон и беспечно спросил: — Как поживает принц Ллейн?
— Здоров и бодр, словно старый дуб, и спрашивает, помнишь ли ты его. Как будто его можно забыть!
— По-прежнему любит вгонять ум в задние ворота, особенно когда ловит тебя с поличным?
Поль вздрогнул.
— Откуда ты зна…
Мааркен усмехнулся.
— О, можешь мне поверить, здесь ты был не одинок. Для меня большое облегчение, что с принцами он обходится точно так же, как и с лордами. И сколько прошло времени, пока ты сумел сесть?
— Целый день, — кисло признался Поль.
— Значит, ты ему нравишься. Я пришел в себя только через два, — Мааркен привстал в стременах, посмотрел на громаду крепости Радзин и довольно улыбнулся. — А вот и мать с отцом! Они хотели ехать тебе навстречу, но главный конюший назначил на сегодняшнее утро осмотр жеребят, а он у нас настоящий тиран. Давайте и мы полюбуемся на это зрелище. Вперед!
Началась бешеная скачка. Перепрыгнув несколько заборов, они натянули поводья. Ловкая, подтянутая принцесса Тобин, которой очень шел кожаный костюм для верховой езды, радостно вскрикнула и спрыгнула с лошади. Поль тоже спешился и приготовился к тому, что его начнут тискать и чмокать. Однако Тобин остановилась в полуметре от племянника, и ее черные глаза изумленно расширились.
— Чейн! — окликнула она мужа. — Глянь-ка, кого Ллейн прислал нам вместо дракончика, которого мы отправили ему три года назад!
Поль понял, что теперь они с теткой одного роста. Он и не знал, что так сильно вырос. На висках у Тобин прибавилось седины, а в черных косах появились белые пряди, но в остальном она была точно такой же, как и прежде: прекрасной, словно звездная ночь. К ним подошел Чейн, и Поль снова удивился, когда ему не пришлось слишком сильно закидывать голову, чтобы заглянуть в пронзительные серые глаза.
— Не дурачься, Тобин, — возразил Чейн, быстро обняв Поля. — Либо это Поль, либо Рохан, к которому вернулась юность. Однако мои седые волосы подсказывают, что время не двинулось вспять: стало быть, это Поль. Похоже, плавание тебе ничуть не повредило, — добавил он, взъерошив мальчику волосы.
— Это только сейчас. Видели бы вы меня вчера вечером… Наверно, я испортил им всю палубу!
— Не обращай внимания, — утешила его Тобин. — Это доказывает, что у тебя действительно есть дар фарадима. — Она обернулась и улыбнулась Меату. — Добро пожаловать в Радзин. Спасибо за то, что всю дорогу заботился о Поле.
— Кто о ком заботился, это еще вопрос, — сказал «Гонец Солнца», спрыгивая с лошади. — Храни вас обоих Богиня, милорд, — сказал он, обращаясь к Чейну. — Я привез вам привет от принца Ллейна и всей его семьи.
— Рад, что вы с Полем благополучно добрались до Радзина, — ответил Чейн. — Приятно слышать, что старик здоров. Если вы трое не слишком устали, может, поглядите на наших жеребят? — Он дружески обнял Поля за плечи. — Я ужасно горжусь ими… не меньше, чем собственными сыновьями, — добавил он, с улыбкой глядя на Мааркена.
Пока они шли к огороженному выгону, Меат заметил:
— Милорд, Пустыня рождает сыновей и «Гонцов Солнца», которые ничем не уступают лошадям. Кому это знать, как не мне!
Тобин гордо кивнула.
— Сегодня ты в этом убедишься окончательно. В нынешнем году жеребята удались на диво! Поль, видишь вон тех шестерых красавчиков? Три серых, один гнедой и пара золотисто-буланых!
Увидев их, Поль затаил дыхание. Длинноногие жеребята передвигались прыжками, скорее грациозными, чем неуклюжими, несмотря на то, что этим созданиям было всего несколько дней от роду. Внимание мальчика приковали два золотистых жеребенка с черными гривами и хвостами, похожие друг на друга, как дракончики, вылупившиеся из одного яйца.
— Они просто чудо! — воскликнул Поль.
— Так и было задумано. — Чейн положил руки на ограду и мечтательно поглядел на жеребят. — Это древняя порода, берущая начало от сотворения мира. Я скрестил своих лучших кобыл со старым боевым конем твоего отца. Помнишь Пашту? Если среди лошадей есть принцы, то это как раз они. Последние жеребята Пашты удались ему лучше первых.
— Последние? — переспросил Поль, глядя на дядю снизу вверх.
Чейн кивнул.
— Он умер этой зимой — не то от старости, не то от гордости собой. Как будто знал, кем станут эти шестеро! К следующей Риалле они будут тебе в самый раз.
— Мне? — Поль не верил своему счастью.
— А кому же еще? — похлопал его по плечу Чейн. — Сам знаешь, снабжать принцев лошадьми — это долг Радзина. Все шестеро твои.
Мальчик с трепетом смотрел на жеребят, представляя их взрослыми. Теперь он видел в них знакомые черты — широкую грудь и прижатые уши любимого жеребца отца, который, помог ему выиграть скачки и завоевать для матери свадебное ожерелье из изумрудов.
— Спасибо, милорд, — выдохнул Поль. — Так они действительно мои?
— Конечно!
— Но мне одному шестерых много. Вы не рассердитесь, если я подарю остальных?
— Что это ты придумал? — с любопытством спросил Чейн.
— Отцу будет приятно получить в подарок сына Пашты, правда? А мама с удовольствием поездит на одном из этих золотистых, Значит, второго я подарю папе, и вместе они составят отличную пару!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95