– вздохнул колдун. – Хочешь, я тебе водный меч сделаю?
– Нет, – огрызнулся Юл.
– Просто так ты свою вину перед ним не искупишь, – шепнул Стен колдуну и хлопнул Романа по плечу. – Он парень вредный.
Так они тронулись в путь, без мира в душе, еще точно не зная, что же станет их конечной целью. Каждый думал о своем. Лена придерживала голову раненого Юла и могла читать мысли мальчика. О чем же он думал? Да все о том же – из всей этой драки Степан Колодин опять ушел невредимым. Смерть единственного сына уже не казалась Юлу достаточным наказанием для палача. Кто поручится, что Степан любил сына? Кто поручится за любовь? Никто.
Лена касалась Нади плечом. Мысли красавицы прыгали, постоянно сбиваясь, но вновь и вновь возвращались к одной теме: таких людей, как Роман, стоит опасаться – ничего хорошего ждать от них нельзя. Но Надя не могла о нем не думать. Сердце ее изнывало. Такая знакомая тоска, такое непосильное мучение. Лена невольно отстранилась и будто ненароком положила ладонь на плечо Стену. Мысли Алексея вертелись вокруг Беловодья. Он не хотел туда возвращаться. Должен был, но не хотел.
Неожиданно раздался визг тормозов, всех рвануло вперед. Если бы Меснер и Роман не были пристегнуты, то наверняка бы влепились лбами в ветровое стекло.
– Что случилось? – спросила Лена, припоминая, что за долю секунду до остановки впереди мелькнула чья-то тень.
Все, кроме Юла, высыпали из машины. На асфальте, отброшенный в сторону ударом о капот, лежал мальчишка лет шестнадцати. Откуда он взялся и куда бежал в этот час, когда хмурый осенний рассвет едва начал брезжить, неизвестно. Теперь же он был неподвижен, руки раскинуты, одна нога закинута на другую, будто парнишка решил лечь вздремнуть прямо на проезжей части. Мчащийся в серой влажной хмари джип он мог и не разглядеть. Меснер осветил лучом фонарика лицо лежащего. Оно было белым, из правой ноздри сочилась кровь.
– Он умер? – спросила Лена. Баз наклонился над парнем.
– Скорее всего, у него поврежден позвоночник. И также черепно-мозговая травма… Дыхание затруднено.
Все невольно огляделись, будто проверяя, может ли прийти помощь со стороны. Справа от дороги тянулся все тот же бесконечный лес, слева – лоскутья вымокших под дождем полей и опять же лес, но вдалеке. Несколько домиков ютились возле дороги. В одном из них тускло светилось окно.
– Может быть, попытаться отвезти его в дом? – предложила Лена, но ей никто не ответил.
Баз принес из машины одеяло и сделал из него импровизированную шину на шею пострадавшему, чтобы не сместились шейные позвонки.
– Нам нужны носилки, чтобы его перетащить, – сказал Василий.
Роман присел рядом с ним на корточки. Дыхание со странным свистом вырывалось у пострадавшего из груди.
– Если мы доставим его в больницу, у него есть шанс? – спросил колдун.
Баз отрицательно мотнул головой.
– Почти никакого. Вряд ли здесь поблизости найдется приличная больница. Даже если он останется жив, что маловероятно, то почти наверняка будет полностью парализован. К тому же я не уверен, что нам удастся даже это – у него в любой момент может остановиться дыхание.
– Мы перенесем его в дом, – предложил Меснер. – Нельзя оставлять его здесь.
Меснер и Стен притащили выломанную секцию забора и осторожно уложили на него раненого, как на носилки. Но даже это малейшее колебание стало для парня роковым. По телу его пробежала судорога, и он перестал дышать, Баз опустился на колени и принялся делать искусственное дыхание.
– Нести его в дом, или бросить здесь у дороги – все едино. Он умрет, – сказал Роман.
– Ты хочешь его бросить? – спросил Стеновский.
– Просто оцениваю шансы.
Роман повернулся и зашагал вдоль дороги.
– Куда ты? – крикнула ему вслед Лена, но Роман не ответил.
– Он дышит, – сказал Баз, распрямляясь, – но я ничего не гарантирую. Бедный парень…
Юл и Лена остались в джипе, а остальные подняли импровизированные носилки и осторожно понесли их. Едва ли они прошли двадцать шагов, как увидели возвращающегося Романа.
– Там впереди ручей, – сказал он. – Вода грязновата, но все равно может спасти. Несите его туда. У парня еще есть шанс.
Никого подобные слова не удивили. Даже Баз, последним присоединившийся к компании, уже был наслышан об удивительных способностях колдуна в области лечения водой.
Все четверо заспешили и едва не сбились с шага. Предостерегающий окрик База заставил их взять себя в руки. Через несколько минут они увидели впереди мост и чернеющую внизу бурлящую змеистую полоску воды. Самым трудным было спуститься по обрывистому берегу к ручью. При первом же шаге Надя поскользнулась, и если бы не Роман, то наверняка покатилась бы вниз. Колдун с такой силой ухватил ее за руку, что Надя вскрикнула.
– Спокойно, – сказал Меснер. – Или у нас будут проблемы.
– У нас постоянно проблемы, – огрызнулась Надя. – Не успеваем отбиваться.
Наконец они спустились. Роман скинул куртку и вошел в воду. Разуваться не стал – дно наверняка засыпано битыми бутылками и пустыми консервными банками – ничего не стоило изрезать ступни. Течение было сильным, вода тут же вспенилась и забурлила возле его лодыжек. Раненого опустили на берег вместе с импровизированными носилками рядом с колдуном.
– Вы свое дело сделали. Теперь уходите, – сказал Роман.
– Это еще почему? – с вызовом спросила Надя. – Хочешь без свидетелей утопить его в реке?
Роман взглянул на нее с усмешкой:
– Ищешь повод, чтобы остаться?
– Ничуть. Но я не особенно верю в твое благородство.
– Придется поверить – другого выхода нет.
– Мы не можем бросить тебя одного! – запротестовал Алексей. – А если явятся люди Колодина?
– Вода плохая, – отозвался колдун. – Это вам не Пустосвятовка. Придется торчать с ним в ручье минимум час, а то и больше. Вы не можете столько времени загорать на дороге! Уезжайте!
– Он прав, – сказал Меснер. – Мы должны уходить.
Роман вновь посмотрел на Надю. Кто знает, может, они видятся в последний раз. И хотя он сам до конца в это не верил, упрямо надеясь, что в бесконечной паутине дорог непременно отыщет ту, по которой идет она, сердце захолонуло от нестерпимого холода.
– Гамаюнов обещал тебе встречу, и он сдержит слово. – Баз по своему обыкновению улыбнулся. – Как только все встанет на свои места, Гамаюнов с тобой свяжется.
– Пришлет письмо? – спросил Роман. – Или пришлет гонца?
– Скорее всего, гонца, – сказал Баз.
– Тогда пусть гонцом будет Надя.
– Если Гамаюнов меня отпустит, я приеду. – Ее голос звучал на удивление спокойно.
Это спокойствие его взбесило. Он выскочил на берег, шагнул к Наде, схватил ее за плечи, привлек почти грубо и поцеловал. Секунду она сопротивлялась, потом сама жадно приоткрыла рот и тронула языком его губы. В следующую секунду их дыхание слилось. Ее пальцы скользнули по его волосам и запутались в густых прядях.
И тут вместе рыжего глинистого берега Роман, будто наяву, увидел свою речку Пустосвятовку. Но не такую, как в последний раз, – бурлящую от осенней влаги, несущуюся вдоль грязных берегов. А светлую, в летний полдень, и по ней неспешно скользили отражения бегущих облаков. И песок на берегу сверкал чистым золотом. Никогда прежде такой Роман не видел свою реку даже в мечтах. Или он до этого и не мечтал о подобном?
– Если ты не приедешь, я тебя разыщу. Где бы ты ни была, – прошептал Роман.
– Буду ждать. – В ее голосе был скорее вызов, нежели обещание.
Ну что ж, пусть будет вызов. Это лучше, чем ничего.
– Я знаю твой дар, – шепнул он.
Если он рассчитывал, что она испугается, то ошибся. Она улыбнулась в ответ, будто говорила: “Вот и прекрасно!” Повинуясь наитию, он снял с мизинца кольцо и надел Наде на палец на безымянный палец правой руки – будто то было обручальное кольцо.
– Это кольцо защитит тебя.
– Пора уходить, – повторил Меснер.
Роман вошел в воду по пояс и потянул за собой “носилки” с раненым.
Но Стеновский вместо того, чтобы последовать за остальными, вошел по колено в воду.
– Если ты делаешь это, чтобы попасть в Беловодье…
– Не для этого, – оборвал его Роман. Алексей на секунду смутился.
– Прости, – пробормотал он. – Но все равно. Я скажу тебе одну вещь. Должен сказать. Гамаюнов никогда не пустит тебя в Беловодье. Из тебя не выйдет ученика. А второй гуру ему не нужен.
– Уходи, – сказал Роман и отвернулся.
Он не хотел, чтобы Стен понял, как ему больно.
– Ты здесь слишком на виду и беззащитен. Кто-то должен тебя прикрыть.
– Уходи! – заорал Роман и, обернувшись, глянул на него с такой яростью, что Алексей невольно попятился.
Колдун в эту минуту мог убить одним прикосновением.
Когда беглецы вскарабкались по обрыву наверх и остановились, чтобы посмотреть вниз, то увидели колдуна и носилки с раненым уже на середине ручья.
– Ты зря сказала, что он хочет утопить парня, – заметил Стен.
– Тебе-то что надо? – тут же взвилась на дыбы Надя. – Мне, если сказать честно, до Романа дела нет. То, что я с ним спала, ничего не меняет.
– Ты спала с ним?
– Тебя это волнует?
– Нет, нисколько. Нисколько.
– Волнует, – рассмеялась Надя и погрозила ему пальцем. – Хочешь сказать, что я должна остаться?
– Тебе решать.
– Я выбираю Беловодье. И все, что мне будет мешать, я пошлю к черту.
– Ты же любишь Романа.
Надя не ответила и решительным жестом распахнула дверцу машины.
– Ты ничего не понимаешь, – проговорила она, не оборачиваясь. – Как это страшно, когда теряешь любимого человека. Жизнь кончается. Ты начинаешь новую пустую жизнь сначала. Думаешь, мне двадцать восемь? Ошибаешься. Этой осенью мне исполнилось четыре года. И я не смогу пережить все это снова. Не смогу.
Она права. Роман скоро умрет. Не сейчас, не сию минуту. Но скоро. И она, наверное, тоже предчувствует это.
– Стен, у тебя такое лицо, будто ты только что с похорон! – воскликнула Лена.
При этих словах Надя едва заметно вздрогнула. Алексей спешно отодвинулся – он не хотел, чтобы Лена слышала его мысли.
Вода была мерзкой – почти и не живая уже. Она лишь делала вид, что прежняя, неслась вперед, пенилась, обжигала холодом. Дважды в ней попадались радужные нефтяные пятна. Тогда спасительная сила, извлеченная прежде из потока, пропадала и приходилось начинать сначала. Прошел уже почти час, а парнишка так и не открыл глаза. Жизнь, правда, еще теплилась в нем. Но едва-едва. У раненого не было водного ожерелья, и чтобы холодная вода не убила его, Роману приходилось отдавать ему часть собственной энергии. Порой колдуну начинало казаться, что он зря затеял это купание – парня ему не вытащить. И вот, когда он уже готов был выпустить самодельные носилки из рук и отправить раненого плыть по течению туда, куда соизволит вынести вода его тело, мальчишка неожиданно застонал и открыл глаза. Живой! Значит, и худая вода, как непутевая мать, все же сумела вымыть по частицам из искалеченного тела хворь и возвратила умирающему силы. Теперь Роман был просто обязан вытащить парня с того света. Вода, беснуясь, закипела серой густой пеной вокруг них. Роман заставлял несущийся мимо поток отдавать каждую живительную частичку и вдыхал ее в раненого с такой яростью, будто хотел парня не спасти, а прикончить. Так прошло еще с полчаса. Наконец Роман почувствовал, что у него не осталось сил и если он не хочет отправиться плыть по течению туда, куда несется этот ручей, то должен выбираться на берег.
Роман вытащил самодельные носилки на песок и, прежде чем расстегнуть ремни, которыми Стен и Меснер привязали паренька к забору, положил пострадавшему влажную руку на лоб и прошептал:
– Забудь все, что с тобой было этим утром.
Едва Роман освободил спасенного, как тот вскочил на ноги и, повернувшись к колдуну, прохрипел:
– Что ты сделал, бля? Я ж весь мокрый. По соплям захотел?
Спасенный стиснул кулаки – показалось что на его руках выросло два безобразных нароста.
– Вали отсюда! Беги! Скорее! – Роман набрал полные пригоршни воды и плеснул парню в лицо.
Тот в ужасе отпрянул, завизжал и понесся наверх по обрыву. Дважды он оскальзывался, но наконец выбрался наверх и, не обернувшись, скрылся из глаз. Все, что теперь угрожало пацану, – это воспаление легких. Но домики были недалече. Если парень сейчас остаканится, да разотрут его спиртяшкой, да заляжет он в постель с теплой грелкой, то никакая хворь его возьмет. Впрочем, колдуну уже не было дела до его дальнейшей судьбы.
Для самого Романа купание еще закончено не было. Передохнув, надо было вновь лезть в ручей и нацедить из бегучей воды и для себя немного силы. Роман обождал, пока не пронеслось мимо очередное мазутное пятно, и спустился в поток. Ему хватило и четверти часа, чтобы ощутить знакомую вибрацию силы в теле. Только зачем ему сила? С кем он еще должен сразиться? Путешествие в подлинное Беловодье так и не состоялось. Но он не особенно расстраивался по этому поводу. Другое его тяготило. А вот что – он не мог точно определить. Встреча с Надей и сознание безнадежности своего странного и внезапного чувства?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60