— Выдрать бы вас, — устало сказал Корич.
— Ну выдери, выдери нас, — хором сказали наглые девки и разом задрали юбки. Нижнего белья под ними не наблюдалось.
— Фу, бесстыдницы!..
Глава 10
КОШМАР НА УЛИЦЕ ЛЕНИНА
— Что ты там говорил насчет «Сталкера»? — спросил Васинцов, рассматривая городок в полевой бинокль.
— В каком смысле? — удивился Кайметов.
— А в таком, глянь-ка, — сказал он и предал связисту бинокль.
Городок на самом деле выглядел вымершим, полностью вымершим. Ни одного человека на улицах, лишь около памятника Ленину, покрытому бронзянкой, валялось в живописной позе тело. По всей видимости — пьяное. У магазина с вывеской «Хозтовары» прямо в луже стоял большой белый рояль с открытой крышкой, о его ножку с видимым удовольствием чесалась упитанная свинюха. Из разбитой витрины под вывеской «Галантерея» на втором этаже свешивались какие-то вылинявшие под дождем красные полотнища. Порой под порывами ветра они начинали трепыхаться, делая здание похожим на бриг под алыми парусами, не хватало лишь капитана в чулках и штанах пузырями.
Они лежали в кустах около местной школы. Школа, как и все остальные здания в этом городе, казалась совершенно вымершей, но входная дверь была закрыта и, по-видимому, на запор изнутри.
— Где люди, командир? — спросил Кайметов. — И свинья эта… Если здесь зверей полно, почему свинюка-то живая? Чего ее до сих пор не сожрали?
— Ну, может быть, звери эти правоверные типа тебя или того хуже, евреи — хасиды, свинины не жрут.
— Да ну тебя, и все-таки странно, где люди? Неужели всех того?
— А вот глянь-ка, видишь, около телевышки.
— В парке?
— Левее, левее бери, на стадионе.
— Елы-палы, у них что там, митинг, что ли? Вон, мужик какой-то на трибуне что-то говорит, руками размахивает. Может, мэр местный?
— А хрен его знает. Сколько до торка-то осталось?
— Да уж должно начаться, — сказал Кайметов, глянув на часы.
— Странно, а не чувствуется. Обрати внимание на крыши домов.
— Антенны?
— Да, смотри, это не последствия урагана, это словно нарочно кто-то постарался.
Действительно, создавалось впечатление, что телевизионные антенны, торчавшие над серыми крышами домов, кто-то намеренно свернул, причем самым варварским способом. Васинцов даже заметил пару тарелок спутниковых антенн, валявшихся перед зданием местной администрации. Похоже, по ним к тому же прокатились на тракторе.
— Фигня какая-то у них тут происходит, — заявил Корич. — Чувствую зверей в изобилии, но агрессии не чувствую.
В это время Герда глухо тявкнула, в кустах у них за спиной затрещало. Тут же раздался условный свист Крушилина, отбой тревоге — свои.
Сидоров появился первым, он без особых церемоний бросил на землю большой пыльный мешок, в которых обычно хранят картошку. Из мешка торчали ноги, обутые в смешные сандали с дырочками.
— Не по сезону обут, — констатировал Дзюба.
— Так он и одет соответственно, — объяснил Сидоров, вытряхивая их мешка чумазого мужичка. — Зато кусается. Этот герой магазин грабил прям посреди бела дня.
Мужичок, сильно заросший, действительно был одет довольно оригинально: помимо сандалий на босу ногу, на нем была широкая гавайская рубаха в пальмах и обезьянах, игривых расцветок шорты до колен и легкомысленный шейный платок. Все это никак не вязалось с его физическим обликом, он явно «озверел», оброс, лицо вытянулось, щеки покрылись густыми бакенбардами, зрачки глаз пожелтели. Но, несмотря на явно звериные признаки и довольно крупные клыки, зловещей его физиономия не выглядела. Скорее какой-то наивно-умильной. Экзотичный мужик сел на задницу и близоруко прищурился.
— Я, между прочим, жаловаться буду! — заявил он неожиданно.
— Ты сначала побрейся, — порекомендовал Васинцов, разглядывая «языка». — Ушки особенно, а то они у тебя уж больно заросли и заострились.
— Какое вам дело до моих ушей?! — возмутился мужик. — И с какой стати вы мне тыкаете? Если судить по форме — вы служащие и находитесь при исполнении. Так что потрудитесь обращаться вежливо…
Сидоров аккуратно приложил мужичка башмаком под зад, тот ойкнул и замолчал.
— Кто вы такой и что вы делали в магазине, где вас задержали? — перешел на «вы» Васинцов.
— Меднов Павел Сергеич, инженер. А в магазине я выбирал себе одежду.
— Вы всегда таким образом пополняете свой гардероб?
— А что такого?
— Действительно, ничего странного. Взять кирпич, долбануть витрину и приодеться. И как я сам до такого не додумался?
— Я ничего не долбал, — заявил мужик решительно, — витрина там давно разбита. А насчет одежды хозяин сам разрешил, берите, говорит, что хотите, вот я и взял. Хотите, сами у него спросите.
«Грифы» переглянулись.
— Павел Сергеевич, — мягко спросил Васинцов, — а вы сами из местных?
Мужик почесался, стряхнул с рукава пыль, ответил:
— Нет, мы недавно переехали с Украины. Жена настояла, здесь у нее вроде как родственница дальняя и вакансия главного инженера есть в «Агродоре».
— Жена твоя тоже зверь? — сурово спросил Сидоров, прикуривая.
— Клавдия? А то! — сказал мужик и тут же спохватился: — В смысле, она по характеру зверь, а не по внешнему виду, в смысле — не обросла. И дочь в нее пошла, а вот сын в меня.
— Вы можете сказать нам, что происходит в городе?
— Вам, а кому это «нам»? Вы кто вообще?
Васинцов достал из кармана «корки» и сунул под нос Меднову. Тот снова близоруко прищурился и разглядел документ.
— Федералы, значит? А я говорил, что вы придете, я знал и Клавдию убеждал, так разве ее убедишь? Я вот что скажу вам, ребята, что тут творится — сам черт не разберет. У нас на Украине тоже торкало, но чтобы так… В общем, будьте осторожнее, особенно ночью. Здесь ночью странные вещи творятся. Как стемнеет — звери из леса выходят, — сказал он зловещим шепотом.
Первым хихикнул Кайметов, за ним засмеялись остальные. Слово «звери» из уст этого мужичка с клыками, как у заправского вампира, прозвучало так забавно, что Васинцов тоже не выдержал и рассмеялся.
— Не нравится мне это, совсем не нравится, — сказал Дзюба, подсвечивая карту фонариком.
— Что именно тебе не нравится? — спросил Васинцов, пересчитывая оставшиеся патроны.
— Такое впечатление, что нас сюда загнали намеренно, специально.
Вот смотри, здесь они могли прижать нас к воде прямо посреди голого поля. Но перерезали нам дорогу, невзирая на мощный огонь. А здесь, у автобазы, могли окружить прямо на площади, но словно специально оставили проход по переулку. Помнишь, как звери твою Милку с Петровичем на старый стадион загоняли?
— Но они загоняли беззащитных людей на открытое место, а зачем им понадобилось, чтобы мы добрались до этой конюшни, где оборону можно неделю держать?
— Знать бы, — пожал плечами Дзюба и сложил карту.
Действительно, знать бы… На них напали совершенно неожиданно, когда они пытались найти хоть кого-то живого в здании райадминистрации. Но здание словно вымерло: в коридорах валялись какие-то бумаги, растрепанные папки и почему-то порнографические журналы плохого качества на польском языке. Света в здании не было, как и во всем городе, но вода в кранах была, и канализация работала.
Но когда они вышли на площадь, прозвучали первые выстрелы, неизвестные, прятавшиеся в домах, в палисадниках, даже на крышах, открыли огонь, и просто чудо, что никого не зацепили, только Крушилину царапнуло плечо крупной дробью. Они организованно отступали и добрались до этой конюшни почти без потерь, только вот Герда, несмотря на окрик Крушилина, внезапно припустила по переулку, через минуту с конца улицы раздался лай и скулеж, так же внезапно прекратившийся. Останавливаться они не стали, торопясь в укрытие.
Место для обороны было на самом деле — лучше не придумаешь. Старая конюшня красного кирпича, выстроенная в виде средневекового замка. Начитанный Дзюба сообщил, что когда-то в мрачную эпоху царизма в этих местах проживал барон — конезаводчик с немецкой фамилией. Лошадей он любил безумно и конюшни строил по собственному проекту в три этажа. Восставшее крестьянство в XVIII веке прогнало барона в шею, он потом в Париже в нищете спился, усадьбу разорили, а потом сожгли, вот только конюшни с башенками, узкими бойницами окон и зубчатыми стенами, как память о бароне, остались. Сначала тут школу строили, потом МТС разместили, потом склад. А когда лошади опять в моду вошли — опять конюшню. Очень уж здание для этих целей удобно.
И очень удобны оказались эти бойницы для обороны, а с башенок хорошо просматривалась вся округа, весь погруженный в тьму городок, где люди совершенно невообразимым способом уживались по соседству со звероподобными существами.
— Как ты думаешь, местные просто боятся зажигать в домах свет или привыкли, приспособились к темноте? — спросил Юдин, рассматривая городок через прибор ночного видения.
— А черт их знает, — пожал плечами Васинцов. — Я вообще ничего не понимаю. Такое впечатление, что весь город сошел с ума. Ты, кстати, заметил, что по нам пуляли и обычные мужики в фуфайках и кирзовых сапогах? Ни одного нормального на полсотни тысяч населения. И на нас смотрят, как на чумных. Если вернемся, не знаю, что и докладывать…
Васинцов понял, что сказал что-то не то, и замолчал на полуслове. Ну конечно, он сказал «если вернемся», а не «когда вернемся», вроде разница в одном слове, а какая большая разница. Он, командир, выразил сомнение в благополучном исходе операции, он не должен был этого делать.
* * *
— Эй, не спите? — Двое человек стояли около ворот конюшни, в руке одного виднелся большой белый платок.
— Кто такие? — спросил дежуривший у ворот Корич из небольшого окошка.
— Считай, парламентеры. Хоти поговорить с вашим командиром.
— Парламентеры, говоришь, а оружия с собой нет? Ну заходите.
Юдин откинул запор ворот и тут же юркнул за перегородку весовой. Но парочка совершенно не обратила на него внимания, спокойно прошла в ворота и остановилась посередине прохода, между дощатых стойл. Юдин снова звякнул запором и, развернувшись, застыл с поднятым стволом автомата.
Васинцов рассмотрел, что шедший впереди мужчина одет в строгий серый костюм и пальто, при шляпе, второй, низенький и коренастый, — в милицейскую форму с майорскими погонами. Едва завидев Васинцова, тот отдал честь, но руки не протянул.
— Майор Васинцов, командир спецгруппы «ГРИФ». С кем имею честь?
— Замглавы райадминистрации города Коряжска Аксенов.
— Замначальника РОВД майор Трофимов.
— Очень представительно, а где первые лица города?
Майор потупился, Аксенов ответил, чуть помедлив:
— Глава местной администрации… болен, а первый зам передал мне все полномочия, есть соответствующее распоряжение, можете ознакомиться. Начальник РОВД подполковник Самохин, к сожалению, мертв, он погиб, майор Трофимов принял на себя руководство отделом.
— Вы можете объяснить, что здесь происходит, господин Аксенов? Что творится в городе и прилежащей территории? Почему мои люди были атакованы неизвестными? Наша группа также была обстреляна из огнестрельного оружия, у нас есть раненый, мы потеряли служебную собаку.
— Вы же сами видели, здесь много чего происходит, — без тени смущения ответил Аксенов, — и мы прикладываем все силы, чтобы события не стали еще более трагическими. Вы видели волков, майор? Вы знаете, сколько волков в округе?
— Так почему не принимаются действия? Если много волков, отстреливайте, но мне до сих пор непонятна причина, почему атакована моя группа?
— Вы чужие, — неожиданно сказал майор. — А они не совсем волки. Надеюсь, вы телевизор смотрите, знаете, о чем я говорю.
— Чикатилы?
— Разные есть, и чикатилы тоже, — ответил майор. — И местные, и пришлые. Вас посчитали за пришлых, вот и…
— Давайте конкретно, — резко сказал Васинцов, — во время разлива реки и паводка с вашим городом потеряна связь, всяческая связь, надеюсь, вы это сами знаете. Увиденное нами здесь тоже обычным не назовешь. В этом городе вообще есть власть? Вы являетесь легитимными представителями законной власти?
— Только частично и до темноты, если честно, — сказал Аксенов. — Точнее, с наступлением сумерек власти в городе фактически нет. Мы с майором Трофимовым, если вас это интересует, вот уже неделю ночуем в помещении отделения милиции, в штабе ГОЧС, там стены крепкие и решетки на окнах, хотя сомневаюсь, что это решетки их останавливают.
— Их? Кого их?
— «Пришлых», так их называют местные.
Васинцов хмыкнул, достал сигарету, прикурил, гости от предложенных сигарет отказались.
— У вас есть какой-то план действий? Что вы собираетесь делать?
— Мы не далее как через десять минут собираемся направиться в штаб ГОЧС и запереться там на всю ночь в оружейной комнате, — ответил Трофимов. — Там, конечно, холодновато, но терпеть можно. Вам же я предлагаю немедленно убраться отсюда.
— Убраться?
— Да, покинуть город так быстро, как это возможно. У вас же есть вертолеты или что там еще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66