Лишь взглянув на первые строчки информации, поползшие по экрану дисплея, Кирк мысленно похвалил себя за такую скрытность – состояние большинства корабельных систем было далеко не оптимальным.
– Объясните мне, Спок, почему все трещит по швам? Ведь не просто же из-за того, что мы не провели капремонта. Системы жизнеобеспечения, к примеру, были в отличном состоянии.
– Были. Но теперь и их состояние оставляет желать лучшего. Небрежность, капитан. Невнимание к деталям. Похоже, экипаж более расположен сейчас к сборищам и тайным разговорам.
– Отмененный отпуск. Должно быть, все дело в нем. Спок, распространите по кораблю бюллетень о том, что по возвращении на Базу каждый член экипажа получит вдобавок к положенному отпуску дополнительные две недели.
– Капитан, небрежность в работе имеет под собой более зловещую почву, нежели усталость или недовольство отменой отпуска.
– Объясните, Спок.
– Боюсь, что неповиновение вскоре станет открытым, а затем выльется в мятеж.
Кирк презрительно фыркнул, напрочь отвергая подобное предположение.
– Будьте реалистом, Спок. Мой экипаж не станет поднимать мятеж. Какой им резон? «Энтерпрайз» – лучший корабль Звездного флота. Да, я требую от них безукоризненной работы, но за свою работу они и вознаграждение получают адекватное, если не более того.
– Системы плохо функционируют вследствие небрежностей в работе, капитан, – стоял на своем Спок. – Экипаж не следует инструкциям по обслуживанию корабля; многие агитируют за создание на судне профсоюза.
– Что такое «профсоюз»? Я не понимаю.
– На Земле 20-го и 21-го веков этот термин означал группу рабочих, имеющих общие интересы и общие претензии к работодателю. Из группы избирался представитель – или несколько представителей, – который доводил до сведения руководства пожелания рабочих относительно изменений условий труда.
– Мистер Спок, на корабле не может быть демократии. Я подчиняюсь командованию Звездного Флота, экипаж подчиняется мне. Голосовать по каждому решению не только непрактично, но просто невозможно и крайне опасно. Мы должны полагаться на специалистов, даже экспертов в различных областях. Я, к примеру, неплохо разбираюсь в двигателях, но мне не отремонтировать их так, как сделает это Скотт. Мое дело – руководить экипажем и исполнять приказы командования. Мне приказано доставить миротворческую миссию на Аммдон, стало быть, я доставлю ее туда. И приказ этот не подлежит обсуждению – ни с моей стороны, ни уж тем более со стороны экипажа.
– Мне этого можете не объяснять, капитан. Вы спросили, что такое профсоюз, – я предоставил вам требующуюся информацию, вот и все. Я вовсе не сторонник подобных организаций.
– Не обижайтесь, Спок. Я просто никогда не слыхал о таких… – он не закончил фразу, снова оглядев мостик. Зулу и Чехов спорили теперь в открытую, громко; Ухура и дежурный бортинженер также оживленно дискуссировали.
– Что происходит? – беспомощно прошептал Кирк.
– Я убежден, – заявил Спок бесстрастным тоном, – что экипаж «Энтерпрайза» готовится к мятежу.
Глава 4
Бортовой журнал капитана.
Звездная дата 4822,9:
«Я достаточно долго терпел небрежное отношение экипажа к своим обязанностям. Что стряслось с моими людьми? Ведь экипаж «Энтерпрайза» – один из лучших в Звездном Флоте. Нет, не один из лучших, а лучший. И тем не менее нам со Споком приходится постоянно самим контролировать работу всех жизненно важных систем корабля, чтобы избежать катастрофы. Я по-прежнему уверен, что основной причиной такого поведения является отмененный отпуск. Нужно собрать на совещание руководителей всех подразделений и поставить точку в этом вопросе, иначе в систему Аммдона-Джурнамории прибудет не лучший крейсер Федерации, а ветхая изношенная шаланда».
Джеймс Кирк сидел в своей каюте и напряженно вслушивался в доносившиеся из коридора звуки шагов. Довольно оживленное движение указывало на то, что приказы капитана исполняются… на данный момент, по крайней мере. Сегодня утром ему пришлось наказать несколько младших офицеров, которых он застал беседующими в кают-компании, тогда как им надлежало находиться на своих рабочих местах. Кирк надеялся, что это дисциплинарное взыскание хотя бы ненадолго, как бы по инерции, заставит провинившихся относиться к своим обязанностям как прежде.
Но в глубине души он уже почти не рассчитывал на такой эффект.
Спок неоднократно предупреждал его о возможности мятежа, но у Кирка не укладывалось в голове, что его люди – люди, с которыми он делил все тяготы нынешней экспедиции, взбунтуются против него.
– Дикая фантазия, – пробормотал Кирк, глядя на дисплей терминала. Молчаливо бегущие по экрану строчки рапорта о текущем состоянии «Энтерпрайза» начинали выводить Кирка из себя, и он резко ударил по нескольким клавишам, запрашивая с главного компьютера информацию обо всех известных случаях мятежей на судах Звездного Флота.
За всю историю Флота таких случаев насчитывалось всего пять. Официальные отчеты были неполными и предвзятыми, но даже на их основе Кирку удалось прийти к выводу, от которого ему стало не по себе. Каждый мятеж был вызван невыносимыми, находящимися за пределами человеческих возможностей, условиями жизни и работы экипажа. Так, капитан крейсера «Фараллонес» – педант и ярый сторонник строжайшей дисциплины – вовлек свой экипаж в смертельно опасную ситуацию в демилитаризованной зоне между Ромуланской Империей и Федерацией. Капитана, кадрового офицера по фамилии Маккаллум, убили; зачинщиков мятежа приговорили к пожизненному заключению на одной из отдаленных планет-колоний, без какой бы то ни было возможности реабилитации. Более того, Кирка обеспокоил тот факт, что виноват во всем был, в сущности, Маккаллум, а не мятежники – его действия могли спровоцировать войну между ромуланцами и Федерацией.
– Неужели я втягиваю «Энтерпрайз» в войну? – громко спросил себя Кирк. – Но ведь я получил приказ, а Зарв и его помощники – опытнейшие дипломаты. Они намерены предотвратить войну, а не развязать ее. Тогда почему мой экипаж относится к их миссии с такой антипатией? – Слова его, словно глас вопиющего в пустыне, ничуть не убедили Кирка в правильности занятой им позиции. Кирк взглянул на хронометр – пора на совещание. Он встал, оправил мундир и вышел из каюты, направляясь в офицерскую кают-компанию.
* * *
– Вольно, – машинально бросил он, когда дверь за ним с тихим шуршанием закрылась. Обычно при появлении капитана в помещении офицеры вскакивали и вытягивались по стойке «смирно». На этот раз, однако, многие были настолько увлечены разговорами между собой, что даже не заметили присутствия командира. Кирк решил не заострять внимание на явном несоблюдении устава.
– Капитан, все руководители подразделений собрались на совещание, за исключением тех, кто не смог явиться по уважительной причине, – доложил Спок, указывая глазами на несколько пустых стульев. Кирк хотел было поинтересоваться насчет отсутствующих, но передумал. Спок говорит, что причины уважительные. Ну что же, ограничимся разговором с теми, кто соизволил прийти. Пока.
– Леди и джентльмены, хочу довести до вашего сведения, что среди членов экипажа складывается неверное представление о том, кто является командиром «Энтерпрайза», – он выждал несколько секунд, удостоверившись, что завладел вниманием аудитории целиком и полностью. – Так вот, я командую данным судном.
– Э-э, сэр, разве это неочевидно? – спросил лейтенант Паттен, глава службы безопасности. – Вы ведь капитан, в конце концов.
– Похоже, в последнее время это подвергается сомнению. Я имею в виду вопиющую халатность в работе со стороны всего экипажа. Я не выделяю какое-либо отдельное подразделение – все в равной степени виноваты в том, что я считаю преступным нарушением дисциплины.
– Это несправедливо, сэр, – заговорила лейтенант Бьюканан. Она встала и наклонилась вперед, опершись на стол ладонями, бессознательно копируя позу самого Кирка. – Люди измотаны до предела. А теперь, когда вы ведете нас в зону военного конфликта…
– Кто сказал вам об этом, лейтенант? Кто? – Не получив ответа от женщины, Кирк выпрямился и оглядел сидевших за столом. То, что он увидел, не принесло ему ни малейшего утешения: выражение лица каждого из присутствующих говорило о неприкрытом скептицизме относительно миссии «Энтерпрайза».
– Хочу заявить вам всем – официально, – что мы не направляемся в систему Аммдона для того, чтобы разжечь войну. Напротив, наша цель такая же, как и всегда: мы способствуем сохранению мира между разумными расами.
Кто-то из офицеров хмыкнул.
– Миротворческая делегация на борту «Энтерпрайза» состоит из высокопрофессиональных дипломатов, мастеров своего дела, – продолжал Кирк. – Если мы прибудем в систему Аммдона – Джурнамории вовремя, война не начнется.
– Ромуланцы уже там, – подал голос один из офицеров, – и нам придется схлестнуться с ними. А при первой же попытке вступить с ними в схватку они превратят нас в космическую пыль. «Энтерпрайз» не способен вести сейчас боевые действия.
– Мистер, – холодно ответствовал Кирк. – «Энтерпрайз» не собирается вести никаких боевых действий. Ромуланцы не смогут оккупировать систему Аммдона, если миротворческая миссия Федерации увенчается успехом. Но она провалится, эта миссия… если вы не наведете порядок во вверенных вам подразделениях. Вы – офицеры Звездного Флота. Вы обязаны подчиняться приказам и способствовать упрочнению мира во всех секторах Галактики.
– Красивые слова, капитан, – сказала Бьюканан, – но они не соответствуют действительности. Наше прибытие аммдонцы воспримут как сигнал к началу войны. Они сочтут, что мы их поддерживаем, а это вынудит Джурнаморию заключить союз с ромуланцами, и война будет объявлена через несколько минут после подписания ромуланско-джурнаморианского договора.
– Как вы уверены в этом! Вы все. У меня складывается впечатление, что кто-то внушил вам одни и те же мысли. Доктор Маккой… – обратился Кирк к другу, не проронившему до сих пор ни слова.
– Да, капитан?
– Вы первый из экипажа посвятили меня в эту интересную теорию. С чего вы взяли, что наше появление в системе Аммдона вызовет войну, а не предотвратит ее?
– С чего я взял? Проклятие, Джим, но ведь это проще…
– Прекрати, Боунз, – оборвал его Кирк. – Я догадываюсь, откуда ветер дует. Выкладывай – говорила с тобой Лорелея об этой миссии до нашего с тобой разговора?
– Ну, наверное… не помню. Только какое это имеет отношение к моим собственным соображениям?
– Это не только тебя касается. Задумайтесь вы все – вам не кажется, что Лорелея повлияла каким-то образом на ваше мышление?
Кирк ощутил, как у него перехватило горло при одном лишь упоминании об инопланетянке. Столь мощное воздействие на него образа загадочной гостьи мешало ему мыслить рационально, но он, собрав в кулак всю свою волю, сумел превозмочь секундную слабость. Нужно во что бы то ни стало вновь заручиться доверием своих офицеров; сейчас от этого зависит судьба миссии, да и судьба самого «Энтерпрайза».
– Ну, не знаю, – неуверенно начал лейтенант Перрон. – Я разговаривал с ней. Но не насчет Аммдона. Мы просто… беседовали. Она мне понравилась.
Губы офицера тронула легкая ухмылка, придавая его лицу несколько комичное выражение. Но никто не засмеялся. На лицах большинства присутствующих при мысли о Лорелеи появились подобные же улыбки.
– Нравится она нам или нет – это не должно мешать исполнению приказов командира и командования Звездного Флота.
– Прошу прощения, сэр, но подобная симпатия может иметь решающее значение, – Спок задумчиво провел тонким пальцем по щеке. Отбрасываемый экраном компьютера мерцающий свет делал внешность вулканца какой-то демонической, превращая желтоватую кожу его лица в бледно-голубую и резко выделяя его изогнутые брови.
– Продолжайте, мистер Спок. Я всегда с интересом выслушиваю ваши теории.
– Это не просто теория, сэр, а скорее гипотеза, предположение. Нам ничего не известно о Хайле, родной планете Лорелеи, Мы мало знаем о культуре ее народа, за исключением того, что она соблаговолила поведать нам. Судя по ее титулу – оратор – можно сделать вывод, что она обладает недюжинным талантом в этой сфере.
– Замечательно, – пробормотал Маккой, – и ради этого меня отвлекли от моей работы?
Кирк проигнорировал язвительный комментарий доктора, а Спок не удостоил врача даже косым взглядом.
– Она – первоклассный оратор и умеет привлекать аудиторию на свою сторону. Она проявила свое пацифистское мировоззрение вскоре после того, как мы спасли ее. Вполне вероятно, что она проповедует свою философию настолько эффективно, что последняя начинает оказывать влияние на поведение экипажа.
– Не слишком ли преждевременны наши выводы? – Кирк сел в кресло и, откинувшись на спинку, внимательно посмотрел на своего помощника по науке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
– Объясните мне, Спок, почему все трещит по швам? Ведь не просто же из-за того, что мы не провели капремонта. Системы жизнеобеспечения, к примеру, были в отличном состоянии.
– Были. Но теперь и их состояние оставляет желать лучшего. Небрежность, капитан. Невнимание к деталям. Похоже, экипаж более расположен сейчас к сборищам и тайным разговорам.
– Отмененный отпуск. Должно быть, все дело в нем. Спок, распространите по кораблю бюллетень о том, что по возвращении на Базу каждый член экипажа получит вдобавок к положенному отпуску дополнительные две недели.
– Капитан, небрежность в работе имеет под собой более зловещую почву, нежели усталость или недовольство отменой отпуска.
– Объясните, Спок.
– Боюсь, что неповиновение вскоре станет открытым, а затем выльется в мятеж.
Кирк презрительно фыркнул, напрочь отвергая подобное предположение.
– Будьте реалистом, Спок. Мой экипаж не станет поднимать мятеж. Какой им резон? «Энтерпрайз» – лучший корабль Звездного флота. Да, я требую от них безукоризненной работы, но за свою работу они и вознаграждение получают адекватное, если не более того.
– Системы плохо функционируют вследствие небрежностей в работе, капитан, – стоял на своем Спок. – Экипаж не следует инструкциям по обслуживанию корабля; многие агитируют за создание на судне профсоюза.
– Что такое «профсоюз»? Я не понимаю.
– На Земле 20-го и 21-го веков этот термин означал группу рабочих, имеющих общие интересы и общие претензии к работодателю. Из группы избирался представитель – или несколько представителей, – который доводил до сведения руководства пожелания рабочих относительно изменений условий труда.
– Мистер Спок, на корабле не может быть демократии. Я подчиняюсь командованию Звездного Флота, экипаж подчиняется мне. Голосовать по каждому решению не только непрактично, но просто невозможно и крайне опасно. Мы должны полагаться на специалистов, даже экспертов в различных областях. Я, к примеру, неплохо разбираюсь в двигателях, но мне не отремонтировать их так, как сделает это Скотт. Мое дело – руководить экипажем и исполнять приказы командования. Мне приказано доставить миротворческую миссию на Аммдон, стало быть, я доставлю ее туда. И приказ этот не подлежит обсуждению – ни с моей стороны, ни уж тем более со стороны экипажа.
– Мне этого можете не объяснять, капитан. Вы спросили, что такое профсоюз, – я предоставил вам требующуюся информацию, вот и все. Я вовсе не сторонник подобных организаций.
– Не обижайтесь, Спок. Я просто никогда не слыхал о таких… – он не закончил фразу, снова оглядев мостик. Зулу и Чехов спорили теперь в открытую, громко; Ухура и дежурный бортинженер также оживленно дискуссировали.
– Что происходит? – беспомощно прошептал Кирк.
– Я убежден, – заявил Спок бесстрастным тоном, – что экипаж «Энтерпрайза» готовится к мятежу.
Глава 4
Бортовой журнал капитана.
Звездная дата 4822,9:
«Я достаточно долго терпел небрежное отношение экипажа к своим обязанностям. Что стряслось с моими людьми? Ведь экипаж «Энтерпрайза» – один из лучших в Звездном Флоте. Нет, не один из лучших, а лучший. И тем не менее нам со Споком приходится постоянно самим контролировать работу всех жизненно важных систем корабля, чтобы избежать катастрофы. Я по-прежнему уверен, что основной причиной такого поведения является отмененный отпуск. Нужно собрать на совещание руководителей всех подразделений и поставить точку в этом вопросе, иначе в систему Аммдона-Джурнамории прибудет не лучший крейсер Федерации, а ветхая изношенная шаланда».
Джеймс Кирк сидел в своей каюте и напряженно вслушивался в доносившиеся из коридора звуки шагов. Довольно оживленное движение указывало на то, что приказы капитана исполняются… на данный момент, по крайней мере. Сегодня утром ему пришлось наказать несколько младших офицеров, которых он застал беседующими в кают-компании, тогда как им надлежало находиться на своих рабочих местах. Кирк надеялся, что это дисциплинарное взыскание хотя бы ненадолго, как бы по инерции, заставит провинившихся относиться к своим обязанностям как прежде.
Но в глубине души он уже почти не рассчитывал на такой эффект.
Спок неоднократно предупреждал его о возможности мятежа, но у Кирка не укладывалось в голове, что его люди – люди, с которыми он делил все тяготы нынешней экспедиции, взбунтуются против него.
– Дикая фантазия, – пробормотал Кирк, глядя на дисплей терминала. Молчаливо бегущие по экрану строчки рапорта о текущем состоянии «Энтерпрайза» начинали выводить Кирка из себя, и он резко ударил по нескольким клавишам, запрашивая с главного компьютера информацию обо всех известных случаях мятежей на судах Звездного Флота.
За всю историю Флота таких случаев насчитывалось всего пять. Официальные отчеты были неполными и предвзятыми, но даже на их основе Кирку удалось прийти к выводу, от которого ему стало не по себе. Каждый мятеж был вызван невыносимыми, находящимися за пределами человеческих возможностей, условиями жизни и работы экипажа. Так, капитан крейсера «Фараллонес» – педант и ярый сторонник строжайшей дисциплины – вовлек свой экипаж в смертельно опасную ситуацию в демилитаризованной зоне между Ромуланской Империей и Федерацией. Капитана, кадрового офицера по фамилии Маккаллум, убили; зачинщиков мятежа приговорили к пожизненному заключению на одной из отдаленных планет-колоний, без какой бы то ни было возможности реабилитации. Более того, Кирка обеспокоил тот факт, что виноват во всем был, в сущности, Маккаллум, а не мятежники – его действия могли спровоцировать войну между ромуланцами и Федерацией.
– Неужели я втягиваю «Энтерпрайз» в войну? – громко спросил себя Кирк. – Но ведь я получил приказ, а Зарв и его помощники – опытнейшие дипломаты. Они намерены предотвратить войну, а не развязать ее. Тогда почему мой экипаж относится к их миссии с такой антипатией? – Слова его, словно глас вопиющего в пустыне, ничуть не убедили Кирка в правильности занятой им позиции. Кирк взглянул на хронометр – пора на совещание. Он встал, оправил мундир и вышел из каюты, направляясь в офицерскую кают-компанию.
* * *
– Вольно, – машинально бросил он, когда дверь за ним с тихим шуршанием закрылась. Обычно при появлении капитана в помещении офицеры вскакивали и вытягивались по стойке «смирно». На этот раз, однако, многие были настолько увлечены разговорами между собой, что даже не заметили присутствия командира. Кирк решил не заострять внимание на явном несоблюдении устава.
– Капитан, все руководители подразделений собрались на совещание, за исключением тех, кто не смог явиться по уважительной причине, – доложил Спок, указывая глазами на несколько пустых стульев. Кирк хотел было поинтересоваться насчет отсутствующих, но передумал. Спок говорит, что причины уважительные. Ну что же, ограничимся разговором с теми, кто соизволил прийти. Пока.
– Леди и джентльмены, хочу довести до вашего сведения, что среди членов экипажа складывается неверное представление о том, кто является командиром «Энтерпрайза», – он выждал несколько секунд, удостоверившись, что завладел вниманием аудитории целиком и полностью. – Так вот, я командую данным судном.
– Э-э, сэр, разве это неочевидно? – спросил лейтенант Паттен, глава службы безопасности. – Вы ведь капитан, в конце концов.
– Похоже, в последнее время это подвергается сомнению. Я имею в виду вопиющую халатность в работе со стороны всего экипажа. Я не выделяю какое-либо отдельное подразделение – все в равной степени виноваты в том, что я считаю преступным нарушением дисциплины.
– Это несправедливо, сэр, – заговорила лейтенант Бьюканан. Она встала и наклонилась вперед, опершись на стол ладонями, бессознательно копируя позу самого Кирка. – Люди измотаны до предела. А теперь, когда вы ведете нас в зону военного конфликта…
– Кто сказал вам об этом, лейтенант? Кто? – Не получив ответа от женщины, Кирк выпрямился и оглядел сидевших за столом. То, что он увидел, не принесло ему ни малейшего утешения: выражение лица каждого из присутствующих говорило о неприкрытом скептицизме относительно миссии «Энтерпрайза».
– Хочу заявить вам всем – официально, – что мы не направляемся в систему Аммдона для того, чтобы разжечь войну. Напротив, наша цель такая же, как и всегда: мы способствуем сохранению мира между разумными расами.
Кто-то из офицеров хмыкнул.
– Миротворческая делегация на борту «Энтерпрайза» состоит из высокопрофессиональных дипломатов, мастеров своего дела, – продолжал Кирк. – Если мы прибудем в систему Аммдона – Джурнамории вовремя, война не начнется.
– Ромуланцы уже там, – подал голос один из офицеров, – и нам придется схлестнуться с ними. А при первой же попытке вступить с ними в схватку они превратят нас в космическую пыль. «Энтерпрайз» не способен вести сейчас боевые действия.
– Мистер, – холодно ответствовал Кирк. – «Энтерпрайз» не собирается вести никаких боевых действий. Ромуланцы не смогут оккупировать систему Аммдона, если миротворческая миссия Федерации увенчается успехом. Но она провалится, эта миссия… если вы не наведете порядок во вверенных вам подразделениях. Вы – офицеры Звездного Флота. Вы обязаны подчиняться приказам и способствовать упрочнению мира во всех секторах Галактики.
– Красивые слова, капитан, – сказала Бьюканан, – но они не соответствуют действительности. Наше прибытие аммдонцы воспримут как сигнал к началу войны. Они сочтут, что мы их поддерживаем, а это вынудит Джурнаморию заключить союз с ромуланцами, и война будет объявлена через несколько минут после подписания ромуланско-джурнаморианского договора.
– Как вы уверены в этом! Вы все. У меня складывается впечатление, что кто-то внушил вам одни и те же мысли. Доктор Маккой… – обратился Кирк к другу, не проронившему до сих пор ни слова.
– Да, капитан?
– Вы первый из экипажа посвятили меня в эту интересную теорию. С чего вы взяли, что наше появление в системе Аммдона вызовет войну, а не предотвратит ее?
– С чего я взял? Проклятие, Джим, но ведь это проще…
– Прекрати, Боунз, – оборвал его Кирк. – Я догадываюсь, откуда ветер дует. Выкладывай – говорила с тобой Лорелея об этой миссии до нашего с тобой разговора?
– Ну, наверное… не помню. Только какое это имеет отношение к моим собственным соображениям?
– Это не только тебя касается. Задумайтесь вы все – вам не кажется, что Лорелея повлияла каким-то образом на ваше мышление?
Кирк ощутил, как у него перехватило горло при одном лишь упоминании об инопланетянке. Столь мощное воздействие на него образа загадочной гостьи мешало ему мыслить рационально, но он, собрав в кулак всю свою волю, сумел превозмочь секундную слабость. Нужно во что бы то ни стало вновь заручиться доверием своих офицеров; сейчас от этого зависит судьба миссии, да и судьба самого «Энтерпрайза».
– Ну, не знаю, – неуверенно начал лейтенант Перрон. – Я разговаривал с ней. Но не насчет Аммдона. Мы просто… беседовали. Она мне понравилась.
Губы офицера тронула легкая ухмылка, придавая его лицу несколько комичное выражение. Но никто не засмеялся. На лицах большинства присутствующих при мысли о Лорелеи появились подобные же улыбки.
– Нравится она нам или нет – это не должно мешать исполнению приказов командира и командования Звездного Флота.
– Прошу прощения, сэр, но подобная симпатия может иметь решающее значение, – Спок задумчиво провел тонким пальцем по щеке. Отбрасываемый экраном компьютера мерцающий свет делал внешность вулканца какой-то демонической, превращая желтоватую кожу его лица в бледно-голубую и резко выделяя его изогнутые брови.
– Продолжайте, мистер Спок. Я всегда с интересом выслушиваю ваши теории.
– Это не просто теория, сэр, а скорее гипотеза, предположение. Нам ничего не известно о Хайле, родной планете Лорелеи, Мы мало знаем о культуре ее народа, за исключением того, что она соблаговолила поведать нам. Судя по ее титулу – оратор – можно сделать вывод, что она обладает недюжинным талантом в этой сфере.
– Замечательно, – пробормотал Маккой, – и ради этого меня отвлекли от моей работы?
Кирк проигнорировал язвительный комментарий доктора, а Спок не удостоил врача даже косым взглядом.
– Она – первоклассный оратор и умеет привлекать аудиторию на свою сторону. Она проявила свое пацифистское мировоззрение вскоре после того, как мы спасли ее. Вполне вероятно, что она проповедует свою философию настолько эффективно, что последняя начинает оказывать влияние на поведение экипажа.
– Не слишком ли преждевременны наши выводы? – Кирк сел в кресло и, откинувшись на спинку, внимательно посмотрел на своего помощника по науке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25