Ты будешь жить, потому что я стану защищать тебя.
– Зачем это тебе?
– Ты – мой друг.
***
Яма управлял машиной, зондирующей мозг. Он проверил тридцать семь субъектов, имевших доступ к Браме в его Саду в течение всего дня до богоубийства. Одиннадцать из них были богами и богинями, включая Ратри, Сарасвати, Вайю, Мару, Лакшми, Муругана, Агни и Кришну.
Из этих тридцати семи богов и людей никто не был признан виновным.
Кубера-искусник стоял рядом с Ямой и просматривал психоленты.
– Что же теперь, Яма?
– Не знаю.
– Может убийца был невидим?
– Может быть.
– Но ты этого не думаешь?
– Нет, не думаю.
– А если каждого в городе заставить пройти через зонд?
– Много народу приезжает и уезжает каждый день через множество входов и выходов.
– А ты не думал о возможности, что это был кто-то из Ракшасов? Они снова распространились по земле, как ты знаешь, и они ненавидят нас.
– Ракшасы не отравляют своих жертв. К тому же, я не думаю, чтобы Ракша мог войти в Сад из-за отпугивающих демонов курений.
– Так что же теперь?
– Вернусь в свою лабораторию и подумаю.
– Не могу ли я сопровождать тебя в Большой Зал Смерти?
– Пожалуйста, если желаешь.
Кубера пошел с Ямой. Пока Яма размышлял, Кубера внимательно рассматривал каталог лент, который Яма вел, когда экспериментировал с первыми зондирующими машинами. Конечно, ленты были бракованные, неполные; одни только Боги Кармы хранили ленты жизнеописания каждого в Небесном Городе. И Кубера это, конечно, знал.
***
В месте, называемом Кинсет, у реки Ведры, был заново открыт печатный пресс. Эксперименты со сложным водопроводом тоже шли в этом месте. На сцене появились также два очень искусных храмовых художника, а старый стекольщик сделал пару бифокальных очков и начал вытачивать еще. Итак, были указания, что один из городов-государств подвергся возрождению.
Брама решил, что пора выступить против Акселерационизма.
В Небе создался военный отряд, храмы в городах, близких к Кинсету, призывали верующих готовиться к священной войне.
Шива-Разрушитель носил только символ трезубца, потому что его настоящая сила была в огненном жезле, который он носил на боку.
Брама золотого седла и серебряных шпор носил меч, колесо и лук. Новый Рудра носил лук и колчан старого. Бог Мара носил сверкающий плащ, все время меняющий цвет, и никто не мог сказать, какого рода его оружие и на какой колеснице он ехал, поскольку пристальный взгляд на него вызывал головокружение, а все вокруг него меняло формы, кроме его лошадей, из чьих ртов все время капала кровь и дымилась там, где падала.
Из полубогов было набрано пятьдесят, все еще старающихся дисциплинировать блуждающие Атрибуты, мечтающих усилить Аспект и отличиться в бою.
Кришна воевать отказался и ушел в Канибурху играть на свирели.
***
Кубера нашел его далеко за городом; он лежал на поросшем травой склоне холма и смотрел в звездное небо.
– Добрый вечер.
Он повернул голову и кивнул.
– Как поживаешь, дорогой Кубера?
– Довольно хорошо, Лорд Калкин. А ты?
– Вполне хорошо. Нет ли у тебя сигаретки?
– Никогда не бываю вдалеке от них.
– Спасибо.
– Огонька?
– Да.
– Что это была за джек-птица, которая кружила над Буддой, прежде чем мадам Кали выпустила из него кишки?
– Давай поговорим о более приятных вещах.
– Ты убил слабого Браму, и его заменило могучее существо.
– Да?
– Ты убил сильного Шиву, но его заменила равная сила.
– Жизнь полна перемен.
– Чего ты добивался? Мести?
– Месть – это часть личной иллюзии. Может ли человек убить то, что не жило и не умирало по-настоящему, а существует лишь в отражении Абсолюта?
– Ты проделал чертовски хорошую работу, даже если это всего лишь переустройство.
– Спасибо.
– Но зачем ты это сделал? И я предпочел бы пространный ответ.
– Я намеревался смахнуть всю иерархию Неба. Но похоже, что это должно идти по пути всех добрых намерений.
– Расскажи, зачем ты это сделал.
– Если ты расскажешь, как ты меня обнаружил…
– Вполне честно. Так говори, зачем?
– Я решил, что человечество лучше будет жить без богов. Если бы я ликвидировал их всех, люди могли бы снова придумать консервные ножи и открывать банки, не боясь гнева Неба. Мы уже достаточно попирали ногами этих бедняг. Я хочу дать им шанс к освобождению, чтобы они создавали то, что хотят.
– Только для своей жизни, своей жизни.
– Иногда, да. А иной раз и нет. Как и боги.
– Ты, вероятно, последний Акселерационист в мире, Сэм. Но никто бы не подумал, что ты также и самый беспощадный.
– Как ты нашел меня?
– Мне пришло в голову, что в числе подозреваемых должен бы находиться Сэм, если бы не тот факт, что он умер.
– А я предполагал, что это достаточно надежная защита от обнаружения.
– Вот я и спросил себя, нет ли какого-нибудь средства, с помощью которого Сэм мог бы избежать смерти. Я ничего не мог придумать, кроме обмена телами. Тогда я спросил себя, кто брал себе новое тело в день смерти Сэма? Только Лорд Муруган. Правда, получалось не совсем логично, поскольку он сделал это после смерти Сэма, а не до нее. Я как-то упустил это. Ты – Муруган – был среди тридцати семи подозреваемых, прошел психозонд и был признан Лордом Ямой невиновным. Казалось, что я действительно шел по ложному следу… пока не подумал об очень простой вещи – проверить запись. Сам Яма мог бы сбить психозонд, так почему бы не сделать этого кому-то другому? Я вспомнил, что Атрибут Калкина включал в себя контроль над молниями и электромагнитным феноменом. Он мог попортить машину своим мозгом таким образом, что она не заметила ущерба. Значит, надо было учитывать не то, что читала машина, а как она это читала. Как нет двух одинаковых отпечатков ладони или пальцев, так нет и мозговых записей одного и того же рисунка. Но при переходе из одного тела в другое сохраняется та же самая мыслематрица, хотя она и включается в другой мозг.
Каковы бы ни были мысли, проходящие через мозг, запись самих мысленных рисунков всегда уникальна. Я сравнил твою запись и запись Муругана, которую нашел в лаборатории Ямы. Они не были подобны. Я не знаю, как ты выполнил обмен телами, но я узнал тебя.
– Очень мудро, Кубера. Кто еще знаком с этими удивительными рассуждениями?
– Пока никто. Боюсь, что Яма скоро дознается. Он всегда решает проблемы.
– Почему ты поставил под угрозу свою жизнь, отыскивая меня?
– Человек, достигший нашего, моего возраста, обычно становится рассудительным. Я знал, что ты, по крайней мере, выслушаешь меня, прежде чем ударить. И знаю также, что, поскольку я хочу сказать хорошее, мне вреда не будет.
– Что ты предлагаешь?
– Я достаточно симпатизирую тому, что ты сделал, чтобы помочь тебе бежать с Неба.
– Спасибо, но не надо.
– Ты хочешь выиграть в этом состязании, или нет?
– Хочу, но я сделаю это своими методами.
– Как?
– Я вернусь в город и уничтожу столько богов, сколько удастся, пока меня не остановят. Если падет достаточное количество крупных, то мелкие не сумеют удержать Небо.
– А если погибнешь ты? Что будет с миром и с делом, которое ты затеял? Сможешь ли ты восстать снова, чтобы защитить их?
– Не знаю.
– Как ты ухитрился устроить возвращение?
– Одно время я был одержим демоном. Он, пожалуй, любил меня и сказал мне однажды, когда мы были в опасности, что он «укрепил мое пламя», так что я мог бы существовать вне своего тела. Я забыл об этом и вспомнил лишь тогда, когда увидел свое искромсанное тело, лежавшее подо мной на улице Неба. Я знал, что есть только одно место, где я могу добыть себе новое тело – Павильон Богов Кармы. Там Муруган требовал обслуживания. Как ты сам только что сказал, моя сила – управление электричеством. Я научился делать это, не задевая мозга. Ток на мгновение прервался, я вошел в новое тело Муругана, а Муруган отправился в ад.
– Тот факт, что ты рассказал мне все это, указывает, кажется, на то, что ты намерен отправить и меня вслед за Муруганом.
– Мне очень жаль, Кубера, потому что я люблю тебя. Если ты дашь мне слово, что забудешь все то, что узнал, и будешь ждать, пока это дело обнаружит кто-то другой, тогда я позволю тебе уйти живым.
– Рискованно.
– Я знаю, что ты никогда не нарушал данного тобою слова, хотя ты так же стар, как холмы Неба.
– Кого первого ты хочешь убить?
– Конечно, Лорда Яму, потому что он ближе всех за мной по пятам.
– Тогда тебе придется убить меня, Сэм, потому что он брат Локопала и мой друг.
– Уверяю тебя, мы оба пожалеем, если я вынужден буду убить тебя.
– Не получил ли ты от знакомства с Ракшей его пристрастия к пари?
– Какого рода пари?
– Твоя победа – я дам тебе слово молчать; моя – ты полетишь со мной на спине Гаруды.
– И в чем состязание?
– Ирландский отбой.
– С тобой, жирный Кубера? Мне, в моем прекрасном новом теле?
– Да.
– Тогда бей первым.
***
На темном холме в дальней стороне Неба Сэм и Кубера стояли лицом к лицу.
Кубера отвел назад правый кулак и выбросил его в челюсть Сэма.
Сэм упал, полежал секунду и медленно поднялся на ноги.
Потирая челюсть, он встал на прежнее место.
– Ты сильнее, чем кажешься, Кубера, – сказал он и нанес удар.
Кубера лежал на земле, со свистом втягивая воздух.
Он изо всех сил пытался встать, застонал, но все-таки поднялся.
– Я не думал, что ты встанешь, – сказал Сэм.
Кубера повернулся к нему. Темная влажная полоса спускалась по его подбородку. Когда он встал твердо, Сэм вздрогнул.
Беги под серой стеной ночи. Спасайся! Под скалу. Прячься! Ярость обратит твои кишки в воду. Решетки трут твой позвоночник…
– Бей! – сказал Сэм.
Кубера улыбнулся и ударил.
Сэм лежал, дрожа, и голос ночи, смешанный со звуками насекомых, ветром и вздохами травы, доносился до него.
Трепещи, как последний упавший лист. В твоей груди глыба льда. В твоем мозгу нет слов, а только цвета паники…
Сэм потряс головой и встал на колени.
Упади снова, свернись в клубок и рыдай. Ибо каково у человека начало, таков и его конец. Мир – это черный катящийся шар. Он давит все, чего коснется. Он катится на тебя. Беги! Ты выиграешь минуту, может быть, час, прежде чем он навалится на тебя…
Он поднял руки к лицу, опустил их, взглянул на Куберу и встал.
– Ты построил в Павильоне Тишины комнату, называемую страхом. Теперь я вспомнил твою силу, старый бог. Но ее недостаточно.
Невидимая лошадь бежит по пастбищам твоего мозга. Ты узнаешь ее по отпечаткам копыт, каждый из которых – рана…
Сэм встал в позицию, сжал кулак.
Небо трещит над тобой. Земля может разверзнуться под твоими ногами. А что за высокая, похожая на тень, фигура, что хочет встать за твоей спиной?
Кулак Сэма вздрогнул, но он выбросил его вперед.
Кубера покачнулся, голова его дернулась в сторону, но он устоял на ногах.
Сэм стоял, трепеща, когда Кубера занес руку назад для последнего удара.
– Старый бог, ты плутуешь, – сказал Сэм.
Кубера улыбнулся кровоточащим ртом, и его кулак вылетел вперед, как черный шар.
***
Яма разговаривал с Ратри, когда тишину ночи нарушил крик проснувшейся Гаруды.
– Такого еще не бывало, – сказал он.
Небеса медленно стали раскрываться.
– Может, Лорд Вишну собирается выехать…
– Он никогда не ездит ночью. Я совсем недавно говорил с ним, и он ничего не сказал насчет этого.
– Значит, какой-то другой бог рискнул сесть на нее.
– Нет! К загону, Леди! Быстро! Мне может понадобиться твоя сила.
Он потянул ее за собой к воздушному стойлу Птицы.
***
Гаруда была разбужена и отвязана, но колпак еще оставался на ее глазах.
Кубера принес потерявшего сознание Сэма в загон и привязал к сидению седла. Затем он спустился и повернул последнюю рукоятку. Верх клетки откатился. Кубера взял длинный металлический крюк и пошел обратно к веревочной лестнице. От Птицы невыносимо воняло. Гаруда беспрерывно двигалась и топорщила перья длиной в два человеческих роста.
Кубера медленно взобрался на нее.
Как раз когда он привязывался к сидению, к клетке подошли Яма и Ратри.
– Кубера! Что за безумие? – закричал Яма. – Ты же никогда не любил высоты!
– Важное дело, Яма, – ответил Кубера, – а ехать в громовой колеснице – тратишь целый день.
– Какое дело? И почему бы не взять гондолу?
– На Гаруде быстрее. Я расскажу тебе, когда вернусь.
– Может, я могу помочь тебе?
– Нет. Спасибо.
– А Лорд Муруган может?
– В этом случае, да.
– Вы никогда не были в хороших отношениях.
– Мы и сейчас не в хороших. Но мне нужны его услуги.
– Эй, Муруган! Ты почему молчишь?
– Он спит, Яма.
– Но у тебя лицо в крови, брат.
– Со мной произошел небольшой несчастный случай.
– И Муруган тоже плохо выглядит…
– От того же несчастного случая.
– Что-то тут неладно, Кубера. Подожди, я войду в клетку.
– Отойди, Яма!
– Локапаласы не приказывают друг другу. Мы равны.
– Отойди, Яма! Я снимаю колпак Гаруды!
– Не делай этого!
Кубера внезапно наклонился с крюком и снял колпак с высокой головы Птицы. Гаруда закинула голову и снова крикнула.
– Ратри! – сказал Яма, – наложи тьму на глаза Гаруды, чтобы она не смогла видеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Зачем это тебе?
– Ты – мой друг.
***
Яма управлял машиной, зондирующей мозг. Он проверил тридцать семь субъектов, имевших доступ к Браме в его Саду в течение всего дня до богоубийства. Одиннадцать из них были богами и богинями, включая Ратри, Сарасвати, Вайю, Мару, Лакшми, Муругана, Агни и Кришну.
Из этих тридцати семи богов и людей никто не был признан виновным.
Кубера-искусник стоял рядом с Ямой и просматривал психоленты.
– Что же теперь, Яма?
– Не знаю.
– Может убийца был невидим?
– Может быть.
– Но ты этого не думаешь?
– Нет, не думаю.
– А если каждого в городе заставить пройти через зонд?
– Много народу приезжает и уезжает каждый день через множество входов и выходов.
– А ты не думал о возможности, что это был кто-то из Ракшасов? Они снова распространились по земле, как ты знаешь, и они ненавидят нас.
– Ракшасы не отравляют своих жертв. К тому же, я не думаю, чтобы Ракша мог войти в Сад из-за отпугивающих демонов курений.
– Так что же теперь?
– Вернусь в свою лабораторию и подумаю.
– Не могу ли я сопровождать тебя в Большой Зал Смерти?
– Пожалуйста, если желаешь.
Кубера пошел с Ямой. Пока Яма размышлял, Кубера внимательно рассматривал каталог лент, который Яма вел, когда экспериментировал с первыми зондирующими машинами. Конечно, ленты были бракованные, неполные; одни только Боги Кармы хранили ленты жизнеописания каждого в Небесном Городе. И Кубера это, конечно, знал.
***
В месте, называемом Кинсет, у реки Ведры, был заново открыт печатный пресс. Эксперименты со сложным водопроводом тоже шли в этом месте. На сцене появились также два очень искусных храмовых художника, а старый стекольщик сделал пару бифокальных очков и начал вытачивать еще. Итак, были указания, что один из городов-государств подвергся возрождению.
Брама решил, что пора выступить против Акселерационизма.
В Небе создался военный отряд, храмы в городах, близких к Кинсету, призывали верующих готовиться к священной войне.
Шива-Разрушитель носил только символ трезубца, потому что его настоящая сила была в огненном жезле, который он носил на боку.
Брама золотого седла и серебряных шпор носил меч, колесо и лук. Новый Рудра носил лук и колчан старого. Бог Мара носил сверкающий плащ, все время меняющий цвет, и никто не мог сказать, какого рода его оружие и на какой колеснице он ехал, поскольку пристальный взгляд на него вызывал головокружение, а все вокруг него меняло формы, кроме его лошадей, из чьих ртов все время капала кровь и дымилась там, где падала.
Из полубогов было набрано пятьдесят, все еще старающихся дисциплинировать блуждающие Атрибуты, мечтающих усилить Аспект и отличиться в бою.
Кришна воевать отказался и ушел в Канибурху играть на свирели.
***
Кубера нашел его далеко за городом; он лежал на поросшем травой склоне холма и смотрел в звездное небо.
– Добрый вечер.
Он повернул голову и кивнул.
– Как поживаешь, дорогой Кубера?
– Довольно хорошо, Лорд Калкин. А ты?
– Вполне хорошо. Нет ли у тебя сигаретки?
– Никогда не бываю вдалеке от них.
– Спасибо.
– Огонька?
– Да.
– Что это была за джек-птица, которая кружила над Буддой, прежде чем мадам Кали выпустила из него кишки?
– Давай поговорим о более приятных вещах.
– Ты убил слабого Браму, и его заменило могучее существо.
– Да?
– Ты убил сильного Шиву, но его заменила равная сила.
– Жизнь полна перемен.
– Чего ты добивался? Мести?
– Месть – это часть личной иллюзии. Может ли человек убить то, что не жило и не умирало по-настоящему, а существует лишь в отражении Абсолюта?
– Ты проделал чертовски хорошую работу, даже если это всего лишь переустройство.
– Спасибо.
– Но зачем ты это сделал? И я предпочел бы пространный ответ.
– Я намеревался смахнуть всю иерархию Неба. Но похоже, что это должно идти по пути всех добрых намерений.
– Расскажи, зачем ты это сделал.
– Если ты расскажешь, как ты меня обнаружил…
– Вполне честно. Так говори, зачем?
– Я решил, что человечество лучше будет жить без богов. Если бы я ликвидировал их всех, люди могли бы снова придумать консервные ножи и открывать банки, не боясь гнева Неба. Мы уже достаточно попирали ногами этих бедняг. Я хочу дать им шанс к освобождению, чтобы они создавали то, что хотят.
– Только для своей жизни, своей жизни.
– Иногда, да. А иной раз и нет. Как и боги.
– Ты, вероятно, последний Акселерационист в мире, Сэм. Но никто бы не подумал, что ты также и самый беспощадный.
– Как ты нашел меня?
– Мне пришло в голову, что в числе подозреваемых должен бы находиться Сэм, если бы не тот факт, что он умер.
– А я предполагал, что это достаточно надежная защита от обнаружения.
– Вот я и спросил себя, нет ли какого-нибудь средства, с помощью которого Сэм мог бы избежать смерти. Я ничего не мог придумать, кроме обмена телами. Тогда я спросил себя, кто брал себе новое тело в день смерти Сэма? Только Лорд Муруган. Правда, получалось не совсем логично, поскольку он сделал это после смерти Сэма, а не до нее. Я как-то упустил это. Ты – Муруган – был среди тридцати семи подозреваемых, прошел психозонд и был признан Лордом Ямой невиновным. Казалось, что я действительно шел по ложному следу… пока не подумал об очень простой вещи – проверить запись. Сам Яма мог бы сбить психозонд, так почему бы не сделать этого кому-то другому? Я вспомнил, что Атрибут Калкина включал в себя контроль над молниями и электромагнитным феноменом. Он мог попортить машину своим мозгом таким образом, что она не заметила ущерба. Значит, надо было учитывать не то, что читала машина, а как она это читала. Как нет двух одинаковых отпечатков ладони или пальцев, так нет и мозговых записей одного и того же рисунка. Но при переходе из одного тела в другое сохраняется та же самая мыслематрица, хотя она и включается в другой мозг.
Каковы бы ни были мысли, проходящие через мозг, запись самих мысленных рисунков всегда уникальна. Я сравнил твою запись и запись Муругана, которую нашел в лаборатории Ямы. Они не были подобны. Я не знаю, как ты выполнил обмен телами, но я узнал тебя.
– Очень мудро, Кубера. Кто еще знаком с этими удивительными рассуждениями?
– Пока никто. Боюсь, что Яма скоро дознается. Он всегда решает проблемы.
– Почему ты поставил под угрозу свою жизнь, отыскивая меня?
– Человек, достигший нашего, моего возраста, обычно становится рассудительным. Я знал, что ты, по крайней мере, выслушаешь меня, прежде чем ударить. И знаю также, что, поскольку я хочу сказать хорошее, мне вреда не будет.
– Что ты предлагаешь?
– Я достаточно симпатизирую тому, что ты сделал, чтобы помочь тебе бежать с Неба.
– Спасибо, но не надо.
– Ты хочешь выиграть в этом состязании, или нет?
– Хочу, но я сделаю это своими методами.
– Как?
– Я вернусь в город и уничтожу столько богов, сколько удастся, пока меня не остановят. Если падет достаточное количество крупных, то мелкие не сумеют удержать Небо.
– А если погибнешь ты? Что будет с миром и с делом, которое ты затеял? Сможешь ли ты восстать снова, чтобы защитить их?
– Не знаю.
– Как ты ухитрился устроить возвращение?
– Одно время я был одержим демоном. Он, пожалуй, любил меня и сказал мне однажды, когда мы были в опасности, что он «укрепил мое пламя», так что я мог бы существовать вне своего тела. Я забыл об этом и вспомнил лишь тогда, когда увидел свое искромсанное тело, лежавшее подо мной на улице Неба. Я знал, что есть только одно место, где я могу добыть себе новое тело – Павильон Богов Кармы. Там Муруган требовал обслуживания. Как ты сам только что сказал, моя сила – управление электричеством. Я научился делать это, не задевая мозга. Ток на мгновение прервался, я вошел в новое тело Муругана, а Муруган отправился в ад.
– Тот факт, что ты рассказал мне все это, указывает, кажется, на то, что ты намерен отправить и меня вслед за Муруганом.
– Мне очень жаль, Кубера, потому что я люблю тебя. Если ты дашь мне слово, что забудешь все то, что узнал, и будешь ждать, пока это дело обнаружит кто-то другой, тогда я позволю тебе уйти живым.
– Рискованно.
– Я знаю, что ты никогда не нарушал данного тобою слова, хотя ты так же стар, как холмы Неба.
– Кого первого ты хочешь убить?
– Конечно, Лорда Яму, потому что он ближе всех за мной по пятам.
– Тогда тебе придется убить меня, Сэм, потому что он брат Локопала и мой друг.
– Уверяю тебя, мы оба пожалеем, если я вынужден буду убить тебя.
– Не получил ли ты от знакомства с Ракшей его пристрастия к пари?
– Какого рода пари?
– Твоя победа – я дам тебе слово молчать; моя – ты полетишь со мной на спине Гаруды.
– И в чем состязание?
– Ирландский отбой.
– С тобой, жирный Кубера? Мне, в моем прекрасном новом теле?
– Да.
– Тогда бей первым.
***
На темном холме в дальней стороне Неба Сэм и Кубера стояли лицом к лицу.
Кубера отвел назад правый кулак и выбросил его в челюсть Сэма.
Сэм упал, полежал секунду и медленно поднялся на ноги.
Потирая челюсть, он встал на прежнее место.
– Ты сильнее, чем кажешься, Кубера, – сказал он и нанес удар.
Кубера лежал на земле, со свистом втягивая воздух.
Он изо всех сил пытался встать, застонал, но все-таки поднялся.
– Я не думал, что ты встанешь, – сказал Сэм.
Кубера повернулся к нему. Темная влажная полоса спускалась по его подбородку. Когда он встал твердо, Сэм вздрогнул.
Беги под серой стеной ночи. Спасайся! Под скалу. Прячься! Ярость обратит твои кишки в воду. Решетки трут твой позвоночник…
– Бей! – сказал Сэм.
Кубера улыбнулся и ударил.
Сэм лежал, дрожа, и голос ночи, смешанный со звуками насекомых, ветром и вздохами травы, доносился до него.
Трепещи, как последний упавший лист. В твоей груди глыба льда. В твоем мозгу нет слов, а только цвета паники…
Сэм потряс головой и встал на колени.
Упади снова, свернись в клубок и рыдай. Ибо каково у человека начало, таков и его конец. Мир – это черный катящийся шар. Он давит все, чего коснется. Он катится на тебя. Беги! Ты выиграешь минуту, может быть, час, прежде чем он навалится на тебя…
Он поднял руки к лицу, опустил их, взглянул на Куберу и встал.
– Ты построил в Павильоне Тишины комнату, называемую страхом. Теперь я вспомнил твою силу, старый бог. Но ее недостаточно.
Невидимая лошадь бежит по пастбищам твоего мозга. Ты узнаешь ее по отпечаткам копыт, каждый из которых – рана…
Сэм встал в позицию, сжал кулак.
Небо трещит над тобой. Земля может разверзнуться под твоими ногами. А что за высокая, похожая на тень, фигура, что хочет встать за твоей спиной?
Кулак Сэма вздрогнул, но он выбросил его вперед.
Кубера покачнулся, голова его дернулась в сторону, но он устоял на ногах.
Сэм стоял, трепеща, когда Кубера занес руку назад для последнего удара.
– Старый бог, ты плутуешь, – сказал Сэм.
Кубера улыбнулся кровоточащим ртом, и его кулак вылетел вперед, как черный шар.
***
Яма разговаривал с Ратри, когда тишину ночи нарушил крик проснувшейся Гаруды.
– Такого еще не бывало, – сказал он.
Небеса медленно стали раскрываться.
– Может, Лорд Вишну собирается выехать…
– Он никогда не ездит ночью. Я совсем недавно говорил с ним, и он ничего не сказал насчет этого.
– Значит, какой-то другой бог рискнул сесть на нее.
– Нет! К загону, Леди! Быстро! Мне может понадобиться твоя сила.
Он потянул ее за собой к воздушному стойлу Птицы.
***
Гаруда была разбужена и отвязана, но колпак еще оставался на ее глазах.
Кубера принес потерявшего сознание Сэма в загон и привязал к сидению седла. Затем он спустился и повернул последнюю рукоятку. Верх клетки откатился. Кубера взял длинный металлический крюк и пошел обратно к веревочной лестнице. От Птицы невыносимо воняло. Гаруда беспрерывно двигалась и топорщила перья длиной в два человеческих роста.
Кубера медленно взобрался на нее.
Как раз когда он привязывался к сидению, к клетке подошли Яма и Ратри.
– Кубера! Что за безумие? – закричал Яма. – Ты же никогда не любил высоты!
– Важное дело, Яма, – ответил Кубера, – а ехать в громовой колеснице – тратишь целый день.
– Какое дело? И почему бы не взять гондолу?
– На Гаруде быстрее. Я расскажу тебе, когда вернусь.
– Может, я могу помочь тебе?
– Нет. Спасибо.
– А Лорд Муруган может?
– В этом случае, да.
– Вы никогда не были в хороших отношениях.
– Мы и сейчас не в хороших. Но мне нужны его услуги.
– Эй, Муруган! Ты почему молчишь?
– Он спит, Яма.
– Но у тебя лицо в крови, брат.
– Со мной произошел небольшой несчастный случай.
– И Муруган тоже плохо выглядит…
– От того же несчастного случая.
– Что-то тут неладно, Кубера. Подожди, я войду в клетку.
– Отойди, Яма!
– Локапаласы не приказывают друг другу. Мы равны.
– Отойди, Яма! Я снимаю колпак Гаруды!
– Не делай этого!
Кубера внезапно наклонился с крюком и снял колпак с высокой головы Птицы. Гаруда закинула голову и снова крикнула.
– Ратри! – сказал Яма, – наложи тьму на глаза Гаруды, чтобы она не смогла видеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37