Он пролетел над частоколом деревьев, спружинил ногами и тут же погасил купол парашюта.
Белый шелк ярким пятном выделялся на фоне темной травы. Джесс свернул ткань и комом запихал ее под ближайший куст. Потом огляделся и, пригибаясь, двинулся в лес, стремясь побыстрее уйти с места посадки.
Он никогда не думал, что ему может быть так страшно. Джесс трясся от ужаса, когда пробирался между деревьев, холодел от каждого шороха. Мысли путались. Американец то лихорадочно вспоминал, есть ли на Балканах крупные хищники, и хватался за пистолет, то прощался с женой, то пытался взять себя в руки и найти возвышенность, с которой можно подать сигнал бедствия, включив миниатюрный экстренный радиомаячок.
Ему было наплевать на свой самолет, грудой железа и углепластика валяющийся между Рашкой и Нови Пазаром, на премиальные за каждый боевой вылет, на медали, обещанные всем по окончании «усмирения» Милошевича, на албанцев и сербов, вообще на все.
Оставалось одно желание — выжить.
Коннор забрался поглубже в лес и перевел дух. С момента воздушного боя прошло два часа. Но нигде не было слышно лая поисковых собак, не мелькали между деревьев лучи фонарей сербского спецназа, не шли цепи автоматчиков на прочесывание местности. Лес стоял молчаливый и угрюмый.
Кудесник не решился выходить на открытое пространство и искать возвышенность. Он просто достал прямоугольную коробочку передатчика и нажал единственную кнопку.
Мощный сигнал был принят спутником связи Агентства Национальной Безопасности США спустя 0, 00067 секунды. Местонахождение летчика было установлено, и маховик военной машины по спасению выжившего пилота начал стремительно раскручиваться.
Джесс миновал небольшой холмик, прошел вдоль густых зарослей сирени и принялся искать место, где можно было бы пересидеть световой день. Когда он выбрался на старую просеку и перешагнул первый поваленный в незапамятные времена сосновый ствол, в пяти метрах от него из за толстого дерева выступила фигура с автоматом наперевес. Ствол недвусмысленно смотрел американцу в живот.
— Хендэ хох, Бэтмен...! — хорошо поставленным голосом штандартенфюрера СС рявкнул незнакомец.
Коннор мгновенно вскинул руки.
Следует отметить, что четвертым словом в сказанной посреди ночного леса фразе, которое Кудесник не понял, было прилагательное «вонючий», произнесенное по русски.
Глава 13
Только в полете живут самолеты...
Если находишься на возвышенности глубокой ночью, то любое движение светового пятна, огонек или тем паче вспышку взрыва заметишь с расстояния в десятки километров. О воздушном бое и говорить нечего — все как на ладони, будто сидишь в ложе огромного театра под открытым небом.
Рев работающего на форсаже двигателя «МиГ 29» заставил Владислава отвлечься от разглядывания далекого костерка и развернуться на 180 градусов. Остальное произошло мгновенно — застрекотала авиапушка, небо исчертили трассеры снарядов, мелькнул и погас язык пламени, вырвавшийся из сопла другого самолета, и в финале шаровой молнией рванула боеголовка зенитной ракеты.
Рокотов успел один раз вздохнуть, как все закончилось.
Спустя минуту две из за скалистого хребта вынесло белый кружочек с болтающимся под ним продолговатым предметом, весьма напоминающим человека.
Куда делся сбитый самолет, Влад не понял — ничего не упало, не взорвалось.
Мощный воздушный поток, обтекающий горы и заворачивающийся по дуге над рекой, пронес парашютиста вдоль холма, и биолог отметил его удачное приземление в двух километрах от своего наблюдательного пункта.
Обнаружить неудачливого летчика не составило труда — тот регулярно пользовался фонариком.
Рокотов поспешно спустился с возвышенности и двинулся наперехват. У пилота был один путь — через густой лесок к скалам, поскольку с обеих сторон избранный им маршрут ограничивали топкие болотца.
Биолог настиг парашютиста, когда тот, наплевав на предосторожности, с хрустом и сопением перся через бурелом. В свете луны отчетливо виднелись американский флаг на левом рукаве куртки и эмблема с орлом. Летчик был весь из себя перепуганный, озирался, как подросток в публичном доме, и вызывал жалость. От гордого аса из 95 й эскадрильи остались лишь воспоминания.
«Не жилец, — констатировал Влад, наблюдая за заполошными движениями „Икара». — Либо утонет в болоте, либо ногу сломает, либо на полицейских нарвется... Ну, правильно, летчики по земле ходить не приучены! Им небо подавай да электроники побольше... Что ж мне с ним делать? Так оставить, на живца, или в плен взять? Дилемма..."
Пилот спустился в крошечный овражек и с трудом вскарабкался на другую сторону. Рокотов бесшумно следовал параллельным курсом.
"Топает прямо в объятия этих долбаных бандитов. Если не свернет, то через два часа столкнется с ними лоб в лоб. Идиот! Его что, самым элементарным вещам не учили? Как в лесу действовать, как прятаться, как первоначальную рекогносцировку провести... Полный лох! Я от него в двадцати шагах, а он и ухом не ведет. Даже пистолет не вытащил. Да уж, с таким отношением к жизни он долго не протянет. Полицейские его точно прикончат. Хотя, по большому счету, он должен считаться военнопленным... Иди это им объясняй, умник! Вздернут на ближайшей осине — и все дела. Еще и помучают перед этим...
Скоты! Нельзя им пилота отдавать, будь он хоть американец, хоть китаец. А что ты с ним делать будешь? Свяжешь и спрячешь? Це не дило... Ладно, перехватим, потом разберемся. Двое лучше, чем один, а резона друг другу глотку грызть у нас нету. Враг то общий, и выбираться отсюда обоим надо..."
Владислав подождал, когда летчик выйдет на просеку, шагнул из за кустарника и с веселой злостью гаркнул:
— Хендэ хох, Бэтмен вонючий! — Американец резво вздернул руки в гору. «Понятливый попался...»
— Лицом к дереву, руки на ствол и не шевелиться! — биолог перешел на английский. — Живее, бут!
Летчик обрадованно дернулся, уловив знакомую речь.
— Вы канадский спецназовец? — Акцент у Владислава был действительно монреальским.
— Нет, еврейский, — съехидничал Рокотов, — что, не похож? Пейсы, к сожалению, пришлось для конспирации сбрить... А ну, живей исполняй команду!
Перепуганный пилот развернулся к дереву, уперся в него руками и широко расставил ноги.
«Вот полицейские в Штатах молодцы! — мысленно поаплодировал Влад. — Всю страну обучили, как надо при обыске становиться...»
Первым делом он вытащил у летчика пистолет и сунул себе в куртку. Пушка была солидной, «Смит Вессон» 38 го калибра. Однако с серьезным недостатком — без запасной обоймы.
Охлопав комбинезон, Рокотов извлек маленькую черную коробочку и ткнул летчика стволом автомата под ребра.
— Это что?
— Передатчик. На случай аварии, — пробормотал американец.
— Включен?
— Да.
— Выключить можно?
— Нет...
«Славно. Первая неприятность. Не ровен час, нагрянет спасательный отряд. А со взводом американских „зеленых беретов“ мне не справиться. Грохнут, как пить дать, даже не спросят, кто таков... Ну, что человеком сделано, другой завсегда испортить может...»
Влад бросил коробочку под ноги и расплющил ударом пятки. Пилот дернул плечами.
— Не шевелиться!
— У меня бумага в нагрудном кармане...
— Медленно вытащи и дай сюда. — Американец достал сложенный листок и протянул руку за спину. Биолог при свете его фонарика пробежал глазами текст и хмыкнул.
— Вот клоуны! Если ты с такой бумажкой попадешь в руки к сербам или албанцам, то они и золото заберут, и тебя пытать будут, нет ли еще чего ценного... Потом, естественно, пристрелят.
— А вы то кто такой? — не понял летчик.
— Ну как тебе сказать... Жертва обстоятельств. Можешь опустить руки и повернуться. Одно неверное движение — стреляю.
Пилот повернулся и с недоумением уставился на Владислава. Пауза затягивалась.
— Что смотришь? — усмехнулся Рокотов. — У тебя положеньице почище моего будет. Ты — враг со сбитого самолета, а про меня тут пока никто не знает. Пока... Но скоро все может измениться. Так что мы с тобой должны немедленно прийти к соглашению. Либо пытаемся спастись вместе, либо я тебя пристрелю.
Судя по лицу летчика, такой выбор не очень понравился. Предложенный незнакомцем консенсус был каким то однобоким.
— Итак? — спросил Влад, поводя стволом автомата.
— А вы мне поможете?
— Постараюсь. Если б не хотел помочь, то застрелил бы тебя без разговоров.
— Зачем вы разбили передатчик?
— Чтобы нас с тобой не засекли службы пеленгации! — разозлился Рокотов. — Ты что, думаешь, в Югославии дикари живут? Твой бомбардировщик не из рогатки сбили. И ты — на вражеской территории. Я, правда, тоже...
— Что я должен делать? — Страх постепенно уходил, и американец стал более реалистично смотреть на вещи. Его визави пока не собирался стрелять. Это обнадеживало. Пока личность незнакомца не была выяснена, но пилоту он уже не казался таким страшным.
— Сначала ответь ты. Мы договорились?
— Да. Обещаю.
— Тогда слушай...
В течение пяти минут Рокотов живописал свою историю. По ее окончании Джесс Коннор понял, что его злоключения меркнут перед тем, что пришлось пережить этому странному русскому.
— У нас с тобой другого выхода, по большому счету, нет, — закончил рассказ Владислав. — Или выживем, или нет.
Американский летчик и русский биолог посмотрели друг другу в глаза, и каждый понял, что теперь они связаны крепко накрепко невидимой нитью, называемой «общий враг». Кудесник кратко представился.
— Что ж, — заявил Влад, — общаться с американскими военными летчиками мне еще не приходилось... Ты хоть что то на земле делать умеешь?
— В пределах пикника, — честно ответил Коннор.
— Класс! Хоть стрелять то умеешь?
— Умею...
— И то ладно. Но ствол я тебе пока не отдам. Потому что, честно говоря, до конца еще не доверяю. Потому что я не знаю, поверил ли ты, что недалеко от нас действительно крутятся убийцы, которые не щадят никого... Предупреждаю сразу: нападать на меня бессмысленно, я тебя голыми руками уделаю, если надо будет. Равно как не надо кричать или совершать иные неадекватные действия. Пойдешь впереди, шаг в сторону приравнивается к попытке к бегству. Прыжок на месте — к попытке улететь...
— Понял, — буркнул американец. — Но меня станут искать.
— Знаю. И не только твои. К утру здесь будет полно полицейских и военных. Где твой парашют?
— В лесу спрятал.
— Спрятал... — пробормотал Влад. — Надо было хоть утопить в болоте. Ладно, сделанного не воротишь. Давай двигай прямо по просеке, будем следы путать... Помни — в сторону не дергаться.
* * *
Передатчик капитана ВВС США Коннора, сбитого в небе над Косово, проработал ровно 1 час 38 минут и 24 секунды. Потом сигнал исчез.
Аналитики из военной разведки пришли к мнению, что Кудесник, скорее всего, захвачен в плен югославами или расстрелян.
Однако аварийный передатчик был не единственным источником сигнала, по которому устанавливалось местонахождение пилота. Или его тела. Коннор, как и все, кто вылетал на боевые задания, был одет в специальный комбинезон, прошитый изнутри металлическими нитями и снабженный хитрой системой гибких аккумуляторов. Практически одежда летчика представляла собой антенну. Через систему термодатчиков аккумуляторы накапливали тепло человеческого тела, поверхность комбинезона поглощала солнечные лучи, и раз в десять минут на частоте в несколько гигагерц миниатюрный передатчик посылал миллисекундный сигнал, позволявший определить местоположение пилота с точностью до километра. Система была сверхновой, и на нее возлагались большие надежды.
Спутник «А 90СХ» военно космических сил США с помощью своего шестидесятиметрового зеркала пеленгатора начал сканировать район катастрофы «F 117A» с бортовым номером 486 и к полудню по Вашингтону обнаружил искомый объект. Спустя еще два часа стало понятно, что сигнал движется со скоростью пешехода. Это позволяло надеяться, что летчику удалось выжить и он на своих двоих куда то идет.
Подразделение морской пехоты, расквартированное в Македонии, получило приказ готовиться к операции спасения.
Военная разведка по своим каналам связалась с албанскими отрядами, могущими в самое ближайшее время добраться до точки приземления и попытаться блокировать сербские силы, давая возможность спасателям вытащить капитана Коннора.
Эскадрилья самолетов разведчиков ЕА 6В «Праулер», размещенная на авиабазе возле итальянского городка Асколи Пичено была приведена в состояние повышенной готовности.
Государственный Секретарь дала задание своему спичрайтеру срочно отпечатать два варианта телевизионного обращения — один с выражением соболезнований по поводу зверского убийства американского пилота героя, другой — с благодарностью доблестным «тюленям», за спасение летчика, выполнявшего свой долг по защите мирных албанцев от гуманитарной катастрофы. Речи были насыщены образными оборотами и одинаково понравились «мадам».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Белый шелк ярким пятном выделялся на фоне темной травы. Джесс свернул ткань и комом запихал ее под ближайший куст. Потом огляделся и, пригибаясь, двинулся в лес, стремясь побыстрее уйти с места посадки.
Он никогда не думал, что ему может быть так страшно. Джесс трясся от ужаса, когда пробирался между деревьев, холодел от каждого шороха. Мысли путались. Американец то лихорадочно вспоминал, есть ли на Балканах крупные хищники, и хватался за пистолет, то прощался с женой, то пытался взять себя в руки и найти возвышенность, с которой можно подать сигнал бедствия, включив миниатюрный экстренный радиомаячок.
Ему было наплевать на свой самолет, грудой железа и углепластика валяющийся между Рашкой и Нови Пазаром, на премиальные за каждый боевой вылет, на медали, обещанные всем по окончании «усмирения» Милошевича, на албанцев и сербов, вообще на все.
Оставалось одно желание — выжить.
Коннор забрался поглубже в лес и перевел дух. С момента воздушного боя прошло два часа. Но нигде не было слышно лая поисковых собак, не мелькали между деревьев лучи фонарей сербского спецназа, не шли цепи автоматчиков на прочесывание местности. Лес стоял молчаливый и угрюмый.
Кудесник не решился выходить на открытое пространство и искать возвышенность. Он просто достал прямоугольную коробочку передатчика и нажал единственную кнопку.
Мощный сигнал был принят спутником связи Агентства Национальной Безопасности США спустя 0, 00067 секунды. Местонахождение летчика было установлено, и маховик военной машины по спасению выжившего пилота начал стремительно раскручиваться.
Джесс миновал небольшой холмик, прошел вдоль густых зарослей сирени и принялся искать место, где можно было бы пересидеть световой день. Когда он выбрался на старую просеку и перешагнул первый поваленный в незапамятные времена сосновый ствол, в пяти метрах от него из за толстого дерева выступила фигура с автоматом наперевес. Ствол недвусмысленно смотрел американцу в живот.
— Хендэ хох, Бэтмен...! — хорошо поставленным голосом штандартенфюрера СС рявкнул незнакомец.
Коннор мгновенно вскинул руки.
Следует отметить, что четвертым словом в сказанной посреди ночного леса фразе, которое Кудесник не понял, было прилагательное «вонючий», произнесенное по русски.
Глава 13
Только в полете живут самолеты...
Если находишься на возвышенности глубокой ночью, то любое движение светового пятна, огонек или тем паче вспышку взрыва заметишь с расстояния в десятки километров. О воздушном бое и говорить нечего — все как на ладони, будто сидишь в ложе огромного театра под открытым небом.
Рев работающего на форсаже двигателя «МиГ 29» заставил Владислава отвлечься от разглядывания далекого костерка и развернуться на 180 градусов. Остальное произошло мгновенно — застрекотала авиапушка, небо исчертили трассеры снарядов, мелькнул и погас язык пламени, вырвавшийся из сопла другого самолета, и в финале шаровой молнией рванула боеголовка зенитной ракеты.
Рокотов успел один раз вздохнуть, как все закончилось.
Спустя минуту две из за скалистого хребта вынесло белый кружочек с болтающимся под ним продолговатым предметом, весьма напоминающим человека.
Куда делся сбитый самолет, Влад не понял — ничего не упало, не взорвалось.
Мощный воздушный поток, обтекающий горы и заворачивающийся по дуге над рекой, пронес парашютиста вдоль холма, и биолог отметил его удачное приземление в двух километрах от своего наблюдательного пункта.
Обнаружить неудачливого летчика не составило труда — тот регулярно пользовался фонариком.
Рокотов поспешно спустился с возвышенности и двинулся наперехват. У пилота был один путь — через густой лесок к скалам, поскольку с обеих сторон избранный им маршрут ограничивали топкие болотца.
Биолог настиг парашютиста, когда тот, наплевав на предосторожности, с хрустом и сопением перся через бурелом. В свете луны отчетливо виднелись американский флаг на левом рукаве куртки и эмблема с орлом. Летчик был весь из себя перепуганный, озирался, как подросток в публичном доме, и вызывал жалость. От гордого аса из 95 й эскадрильи остались лишь воспоминания.
«Не жилец, — констатировал Влад, наблюдая за заполошными движениями „Икара». — Либо утонет в болоте, либо ногу сломает, либо на полицейских нарвется... Ну, правильно, летчики по земле ходить не приучены! Им небо подавай да электроники побольше... Что ж мне с ним делать? Так оставить, на живца, или в плен взять? Дилемма..."
Пилот спустился в крошечный овражек и с трудом вскарабкался на другую сторону. Рокотов бесшумно следовал параллельным курсом.
"Топает прямо в объятия этих долбаных бандитов. Если не свернет, то через два часа столкнется с ними лоб в лоб. Идиот! Его что, самым элементарным вещам не учили? Как в лесу действовать, как прятаться, как первоначальную рекогносцировку провести... Полный лох! Я от него в двадцати шагах, а он и ухом не ведет. Даже пистолет не вытащил. Да уж, с таким отношением к жизни он долго не протянет. Полицейские его точно прикончат. Хотя, по большому счету, он должен считаться военнопленным... Иди это им объясняй, умник! Вздернут на ближайшей осине — и все дела. Еще и помучают перед этим...
Скоты! Нельзя им пилота отдавать, будь он хоть американец, хоть китаец. А что ты с ним делать будешь? Свяжешь и спрячешь? Це не дило... Ладно, перехватим, потом разберемся. Двое лучше, чем один, а резона друг другу глотку грызть у нас нету. Враг то общий, и выбираться отсюда обоим надо..."
Владислав подождал, когда летчик выйдет на просеку, шагнул из за кустарника и с веселой злостью гаркнул:
— Хендэ хох, Бэтмен вонючий! — Американец резво вздернул руки в гору. «Понятливый попался...»
— Лицом к дереву, руки на ствол и не шевелиться! — биолог перешел на английский. — Живее, бут!
Летчик обрадованно дернулся, уловив знакомую речь.
— Вы канадский спецназовец? — Акцент у Владислава был действительно монреальским.
— Нет, еврейский, — съехидничал Рокотов, — что, не похож? Пейсы, к сожалению, пришлось для конспирации сбрить... А ну, живей исполняй команду!
Перепуганный пилот развернулся к дереву, уперся в него руками и широко расставил ноги.
«Вот полицейские в Штатах молодцы! — мысленно поаплодировал Влад. — Всю страну обучили, как надо при обыске становиться...»
Первым делом он вытащил у летчика пистолет и сунул себе в куртку. Пушка была солидной, «Смит Вессон» 38 го калибра. Однако с серьезным недостатком — без запасной обоймы.
Охлопав комбинезон, Рокотов извлек маленькую черную коробочку и ткнул летчика стволом автомата под ребра.
— Это что?
— Передатчик. На случай аварии, — пробормотал американец.
— Включен?
— Да.
— Выключить можно?
— Нет...
«Славно. Первая неприятность. Не ровен час, нагрянет спасательный отряд. А со взводом американских „зеленых беретов“ мне не справиться. Грохнут, как пить дать, даже не спросят, кто таков... Ну, что человеком сделано, другой завсегда испортить может...»
Влад бросил коробочку под ноги и расплющил ударом пятки. Пилот дернул плечами.
— Не шевелиться!
— У меня бумага в нагрудном кармане...
— Медленно вытащи и дай сюда. — Американец достал сложенный листок и протянул руку за спину. Биолог при свете его фонарика пробежал глазами текст и хмыкнул.
— Вот клоуны! Если ты с такой бумажкой попадешь в руки к сербам или албанцам, то они и золото заберут, и тебя пытать будут, нет ли еще чего ценного... Потом, естественно, пристрелят.
— А вы то кто такой? — не понял летчик.
— Ну как тебе сказать... Жертва обстоятельств. Можешь опустить руки и повернуться. Одно неверное движение — стреляю.
Пилот повернулся и с недоумением уставился на Владислава. Пауза затягивалась.
— Что смотришь? — усмехнулся Рокотов. — У тебя положеньице почище моего будет. Ты — враг со сбитого самолета, а про меня тут пока никто не знает. Пока... Но скоро все может измениться. Так что мы с тобой должны немедленно прийти к соглашению. Либо пытаемся спастись вместе, либо я тебя пристрелю.
Судя по лицу летчика, такой выбор не очень понравился. Предложенный незнакомцем консенсус был каким то однобоким.
— Итак? — спросил Влад, поводя стволом автомата.
— А вы мне поможете?
— Постараюсь. Если б не хотел помочь, то застрелил бы тебя без разговоров.
— Зачем вы разбили передатчик?
— Чтобы нас с тобой не засекли службы пеленгации! — разозлился Рокотов. — Ты что, думаешь, в Югославии дикари живут? Твой бомбардировщик не из рогатки сбили. И ты — на вражеской территории. Я, правда, тоже...
— Что я должен делать? — Страх постепенно уходил, и американец стал более реалистично смотреть на вещи. Его визави пока не собирался стрелять. Это обнадеживало. Пока личность незнакомца не была выяснена, но пилоту он уже не казался таким страшным.
— Сначала ответь ты. Мы договорились?
— Да. Обещаю.
— Тогда слушай...
В течение пяти минут Рокотов живописал свою историю. По ее окончании Джесс Коннор понял, что его злоключения меркнут перед тем, что пришлось пережить этому странному русскому.
— У нас с тобой другого выхода, по большому счету, нет, — закончил рассказ Владислав. — Или выживем, или нет.
Американский летчик и русский биолог посмотрели друг другу в глаза, и каждый понял, что теперь они связаны крепко накрепко невидимой нитью, называемой «общий враг». Кудесник кратко представился.
— Что ж, — заявил Влад, — общаться с американскими военными летчиками мне еще не приходилось... Ты хоть что то на земле делать умеешь?
— В пределах пикника, — честно ответил Коннор.
— Класс! Хоть стрелять то умеешь?
— Умею...
— И то ладно. Но ствол я тебе пока не отдам. Потому что, честно говоря, до конца еще не доверяю. Потому что я не знаю, поверил ли ты, что недалеко от нас действительно крутятся убийцы, которые не щадят никого... Предупреждаю сразу: нападать на меня бессмысленно, я тебя голыми руками уделаю, если надо будет. Равно как не надо кричать или совершать иные неадекватные действия. Пойдешь впереди, шаг в сторону приравнивается к попытке к бегству. Прыжок на месте — к попытке улететь...
— Понял, — буркнул американец. — Но меня станут искать.
— Знаю. И не только твои. К утру здесь будет полно полицейских и военных. Где твой парашют?
— В лесу спрятал.
— Спрятал... — пробормотал Влад. — Надо было хоть утопить в болоте. Ладно, сделанного не воротишь. Давай двигай прямо по просеке, будем следы путать... Помни — в сторону не дергаться.
* * *
Передатчик капитана ВВС США Коннора, сбитого в небе над Косово, проработал ровно 1 час 38 минут и 24 секунды. Потом сигнал исчез.
Аналитики из военной разведки пришли к мнению, что Кудесник, скорее всего, захвачен в плен югославами или расстрелян.
Однако аварийный передатчик был не единственным источником сигнала, по которому устанавливалось местонахождение пилота. Или его тела. Коннор, как и все, кто вылетал на боевые задания, был одет в специальный комбинезон, прошитый изнутри металлическими нитями и снабженный хитрой системой гибких аккумуляторов. Практически одежда летчика представляла собой антенну. Через систему термодатчиков аккумуляторы накапливали тепло человеческого тела, поверхность комбинезона поглощала солнечные лучи, и раз в десять минут на частоте в несколько гигагерц миниатюрный передатчик посылал миллисекундный сигнал, позволявший определить местоположение пилота с точностью до километра. Система была сверхновой, и на нее возлагались большие надежды.
Спутник «А 90СХ» военно космических сил США с помощью своего шестидесятиметрового зеркала пеленгатора начал сканировать район катастрофы «F 117A» с бортовым номером 486 и к полудню по Вашингтону обнаружил искомый объект. Спустя еще два часа стало понятно, что сигнал движется со скоростью пешехода. Это позволяло надеяться, что летчику удалось выжить и он на своих двоих куда то идет.
Подразделение морской пехоты, расквартированное в Македонии, получило приказ готовиться к операции спасения.
Военная разведка по своим каналам связалась с албанскими отрядами, могущими в самое ближайшее время добраться до точки приземления и попытаться блокировать сербские силы, давая возможность спасателям вытащить капитана Коннора.
Эскадрилья самолетов разведчиков ЕА 6В «Праулер», размещенная на авиабазе возле итальянского городка Асколи Пичено была приведена в состояние повышенной готовности.
Государственный Секретарь дала задание своему спичрайтеру срочно отпечатать два варианта телевизионного обращения — один с выражением соболезнований по поводу зверского убийства американского пилота героя, другой — с благодарностью доблестным «тюленям», за спасение летчика, выполнявшего свой долг по защите мирных албанцев от гуманитарной катастрофы. Речи были насыщены образными оборотами и одинаково понравились «мадам».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44