.. За этими не заржавеет. Только как их врасплох застать?»
Влад переместился чуть правее и внимательно, рассмотрел спускающихся полицейских. Часть их уже скрылась в лесу, по косогору в его сторону двигались трое.
"Как по заказу! Ага, шуруют по тропинке гуськом... Нормалек. А вот и камушки, по которым они пройдут минут через сорок, если сохранят темп. Отсюда это метров семьдесят, — точно, выйдут вон к той парочке валунов... А я спрячусь за каменюками. Они будут выискивать более удобное укрытие, где я могу схорониться, значится, меня пропустят.
Во я даю! Трех дней не прошло, а уже как отъявленный диверсант мыслю. Вот что значит личная заинтересованность... Не хухры мухры. Теперь надо провернуть какой нибудь отвлекающий маневр. Бросать камушки без толку, вряд ли они на это купятся... Скорее наоборот, врежут очередь именно по тому месту, откуда я буду швыряться. Такое только в дешевых фильмах срабатывает, а тут ребятки серьезные, на мякине не проведешь..."
Рокотов пробрался между камней к тропинке и осмотрелся. Тут и там валялись плоские булыжники и обломки туфа. Вокруг песок. Передвигаться проще, если перепрыгивать с камня на камень.
«Годится! Итак, — Владислав покачал ногой один из камней, — на этот кто нибудь из них обязательно наступит. Замечательно! Подлянки в виде импровизированной мины они от меня не ждут, у меня ведь нет оружия и быть не может. По их мнению... Они будут разочарованы».
Он быстро достал пенал и патроны. В набор инструментов входили миниатюрные иглы и зажимы, весьма подходящие для задуманного.
Патроны, к счастью, оказались с бумажными гильзами. Скальпелем Рокотов отделил от них верхние половинки, где находилась дробь, и бросил в траву. Потом отвалил плоский овальный камень и высыпал в ямку весь порох, расставил пяток обрезков гильз и в каждую аккуратно вставил по игле так, чтобы те упирались в пленку из гремучей ртути. Нажмешь иглу — срабатывает капсюль и вспыхнет порох.
Не дыша, Владислав осторожно опустил сверху камень. Теперь малейшее движение куска туфа вызовет подрыв одного из капсюлей. Со стороны камень выглядел обычно, а для пущей маскировки биолог присыпал его песочком.
«Отлично. Вообще не заметно... Теперь засада. Если смотреть со стороны тропинки, наиболее опасными кажутся вон те валунчики. Значится, мы расположимся чуть сзади и с противоположной стороны, в этой промоине... До мины — метра три, один прыжок. Секунду они потеряют, когда вспыхнет порох. А мне больше не нужно, управлюсь...»
Влад вжался в землю и приготовился. Противник должен был объявиться минут через двадцать. Рокотов надеялся, что полицейские не свернут в чащобу, а пройдут по наиболее короткому и удобному маршруту по старой тропинке.
* * *
На полянку с примятой травой наткнулась группа, двигающаяся по центру низины. Один из полицейских вызвал по мини рации остальных, и через десять минут все собрались возле невысокого холмика, заросшего высоченным, в человеческий рост, репейником. Солдаты окружили поляну кольцом, а проводник с майором обследовали место предполагаемого привала беглецов. Результат удивил.
— Не понял, — проводник легким движением руки провел по смятым стеблям, — тут было минимум четверо взрослых. И ни одного ребенка...
— Посторонние? — предположил майор.
— Откуда? Не ет, это те, кого мы ищем... Но их же двое. Кто то присоединился по дороге? — проводник рассуждал сам с собой, не обращая внимания на нетерпение майора. — Маловероятно... Хотя — почему нет? Или это охотники? Не похоже... Лежали недолго, но не скрываясь. Командир, спросите, что у внешних постов.
Майор вызвал караульных и выслушал доклад. Повернулся к проводнику.
— Все тихо.
— Значит, из долины не выходили... — Проводник прошелся краешком поляны, внимательно глядя под ноги. — И больше никаких следов. Интересная история... Либо наш беглец водит нас за нос, либо с ним кто то еще. В первом случае делать нам тут нечего. Преследовать он нас не будет, а отправится в противоположном направлении. Но вот если биолог не один...
— У нас нет времени, — прервал его майор. — Срок, чтобы их обнаружить — до темноты. К полудню здесь будет все подразделение. Сможешь определить хотя бы примерные координаты мишеней?
— Примерно могу. Отсюда они двинулись куда то туда, — проводник указал рукой в чащу. — Надо посмотреть...
— Ну так смотри, — майор закурил и приказал остальным: — Отдых пятнадцать минут!
Солдаты расселись под деревьями. Некоторые тут же задремали — привыкли к полевым условиям. Трое расположились на возвышенностях, поделив между собой сектора обзора.
Проводник скрылся в кустарнике. К майору подошел кряжистый пулеметчик, положил на землю свой «МГ 43» и пристроился рядом.
— Что думаешь? — тихо спросил майор.
— Пока не знаю, — пулеметчик воевал вместе со своим командиром третий год и мог позволить себе не соблюдать субординацию. — Зря мы ввязались. И зря ты позволил этим двум недоумкам отвезти мальчишку к реке. Надо было кончить его сразу. Теперь расхлебываем... А русский не прост, далеко не прост.
— Сам знаю. Лучше предложи что нибудь дельное.
— Что предлагать? Искать надо. Подойдут снайперы, займут верхотуру вокруг и вычислят голубчиков. Отсюда им никуда не деться...
— Следопыт вещает, что тут еще кто то был. Следы вроде от четырех людей.
— Какая разница! Следы могли со вчерашнего дня остаться. Трава пока мягкая, силу не набрала, вот и распрямляется плохо. А насчет того, что русский нам ловушку соорудил, не бери в голову — Магик сам виноват, что веревку не проверил... — Пулеметчик сплюнул сквозь зубы. — Молодой еще был. Вот и попался на примитивный трюк. Сами ведь такие обманки сто раз делали. И с минами, и с веревками...
— Хорошо еще, что у него оружия нет.
— Не каркай.
— Не каркаю. Был бы ствол, так обязательно бы использовал... Ружья мы из лагеря забрали, стало быть, он не вооружен. А хорошо драться — это не главное.
— Как знать, — пулеметчик отхлебнул из фляги. — Одного он без всякого оружия уделал...
— Случайность, — отмахнулся майор. — Думали, что перепугается. Вот и облажались...
— Облажались, — скривился пулеметчик. — Тогда на хрена твоих столько в лагере учили?
— У нас задача сейчас другая. Через день два начнется заваруха, так что мы должны быть на стреме. В любой момент можем понадобиться. А с этим русским — накладка, но не такая уж страшная. Где он сидит, не подскажешь? А я отвечу: забился в кусты и хвост поджал. И мальчишка с ним... Небось, когда пушки на них наставим, обделаются от страха.
— Только их сразу прикончить надо, бодягу не разводить...
— Само собой, — кивнул майор. — Смотри ка, следопыт! Быстро он.
Проводник уселся на кочку и принял флягу из рук пулеметчика.
— Как я и говорил. Ушли на юг, к пересохшей протоке... Там следы теряются, но путь у них один — через ельник и обратно по кругу. Впереди — стена, тут — мы, так что они сейчас на другой стороне... Скоро должны выйти на один из внешних постов. Предупредите там, чтоб не прошляпили.
Майор поднялся и отошел в сторонку. Проводник искоса глянул на пулеметчика. Тот с равнодушным видом вытащил нож и принялся чистить ногти. Срок пребывания в отряде и количество уничтоженных врагов давали ему ряд привилегий, в отсутствие майора он чаще других принимал на себя командование. А молодой следопыт присоединился к ним недавно и еще не успел влиться в коллектив. Некоторые бойцы его чурались, считали неженкой и белоручкой — в расправах он участия не принимал, ракию не пил и вообще был каким то тонко костным и бесшумным. Стрелял, правда, хорошо, но с холодным оружием обращаться не умел. То ли боялся мертвого сверкания стали, то ли еще что...
У грязевых разводов они задержались недолго. Майор осмотрел почти отвесную каменную стену, согласился с тем, что беглецы по ней уйти не могли, и отдал приказ рассредоточиться. Бойцы рассыпались цепью и пошли на северо запад, на расстоянии ста метров друг от друга.
Запищал вызов мини рации. Майор выслушал доклад внешних постов и подозвал проводника:
— Подошли остальные. Как двигаемся?
— Пусть подтягиваются во он к той горе. Стрелки позиции заняли?
— Через час займут. Там, там и там...
— Отлично. Пока погода ясная и все видно. К вечеру хуже будет.
— До вечера мы их возьмем. Ты, главное, свою работу сделай.
— Постараюсь. Деться им некуда, зажмем у скал.
— Ну ну, — майор сжал губы. — Скорей бы. — Из кустов высунулся боец:
— Командир! Радист не отвечает!
* * *
Владислав еще раз посмотрел вдоль тропинки. Полицейские пока не появлялись, хотя по всем расчетам давно должны были.
«Черт, куда же они запропастились? Жду жду... Ты прямо как киллер из анекдота — может, с клиентом случилось что нехорошее? Под машину случайно попал... Нет, вряд ли, эти под машину не попадут. Их крышкой гроба прихлопнуть сложно. Ну давайте, милые, идите сюда! Я вам сюрприз приготовил...»
Рокотов чуть приподнял голову. На расстоянии ста метров по прежнему никого не было.
«Без оружия мне не выжить... И не мне, а нам. Эх, ну почему я не герой какого нибудь боевика? Тогда б сразу все проще стало. Наши российские авторы не мудрствуют, а дают хорошему парню все шансы выжить. И даже оружием обеспечивают. Как в „Пиранье» Бушкова. Раз — бабе своей волосы остриг, два — лук сделал, три — стрелу во врага засадил и автомат отнял. Да еще и подготовочка у главного героя соответственная — морской диверсант, опыта до задницы. А я? Ракообразными занимаюсь... Стыдно вслух произносить.
Если б про меня роман написали, то и кличку какую нибудь мерзкую придумали бы... У Бушкова — Пиранья, или Морской Змей, а я больше, чем на Опарыша, не тяну. Вот была бы серия: «Охота на Опарыша», «След Опарыша», «Крючок для Опарыша» и, напоследок, «Возвращение Опарыша»... Тьфу! Хуже чем приключения Немого с Глухим. Нет в жизни счастья! Мне даже тетиву не из чего сделать. Если нас с Хашимом обстричь, шнурок получится, а не тетива. Да и не умею я из лука стрелять. Придется все же тесачком... Должно получиться, не зря я у Лю шесть лет отзанимался. Вот и пригодились знания. Грустно, что таким образом все оборачивается, но делать нечего. Ладно, формальным поводом пусть послужит уничтожение лагеря и деревни... Ничего себе формальность! Заговариваешься ты, братец. За подобное всю эту компанию четвертовать мало... Да уж, никогда бы о сербах такого не подумал. Вот что значит — война. Законы побоку, мораль — на фиг, человеческой жизни — грош цена. И ты, между прочим, собираешься ухайдакать человека мясницким тесаком.
А что делать? Выживать надо. Любыми средствами... В конце концов, не я начал. И чего они ко мне привязались? Ну, сбежал я вместе с Хашимом. Ну и что? На фига нас преследовать то? Догнать, замочить, чтоб мы их не смогли опознать? Очень они боятся опознания! Им вообще на все наплевать... если целыми деревнями народ вырезают. Ну, где вы, где? — Владислав почувствовал раздражение. — Так, спокойно. Не сбивай дыхание, не нервничай... расслабляемся, мышцы пока отдыхают..."
Он переменил позу. От долгого пребывания в неподвижности тело могло потерять гибкость, столь нужную для мгновенного броска. Биолог несколько раз перевалился с боку на бок, массируя мышцы неровностями камней. Вставать во весь рост было крайне опасно. Влад поочередно размял лодыжки. Покрутил головой и снова уставился в щель между валунами.
И, как оказалось, очень вовремя.
«Опаньки! Вот они, голубчики! Правильно я сообразил, тропинкой пошли, не свернули в лес. Ну, сейчас вы, уроды, убедитесь, к чему приводит леность и самонадеянность... Думали, я один, да без оружия, да отсиживаться где то буду. Хрена лысого вам в обе руки! Идите идите, смертушка вас да авно дожидается... Так, приготовились...»
Владислав вжался в землю. От тропинки его отделяла поросшая редкой хилой травой насыпь высотой всего в полметра. От полной неподвижности зависел успех задуманного. Рокотов медленно втянул носом воздух и замер.
Трое полицейских шли гуськом: впереди снайпер, за ним радист в круглых очках, который нес прямоугольный металлический ящик передатчика, последним шел солдат с автоматом. Снайпер, бодро перепрыгивая с камня на камень и минуя песчаные промежутки, всем своим весом приземлился на валун ловушку. Как и предполагал Влад.
От резкого сотрясения и изменения давления три из пяти иголок прорвали защитную пленку гремучей смеси капсюлей, те за тысячную долю секунды сдетонировали, и из под ног полицейского брызнул фонтан ослепительного пламени. Он отпрянул, вскинул винтовку в направлении леса, но со спины на сербов уже летела фигура с широким мясницким тесаком в занесенной для удара руке...
Глава 8
24.03.1999
Владислав взлетел над тропинкой, вложив в прыжок всю свою энергию.
Он понимал, что времени для нескольких замахов тесаком у него может не оказаться. Поэтому в левой руке Влад сжимал самый большой из имеющихся в наборе скальпелей. Острейшее лезвие хирургического инструмента вошло в горло идущего в арьергарде автоматчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Влад переместился чуть правее и внимательно, рассмотрел спускающихся полицейских. Часть их уже скрылась в лесу, по косогору в его сторону двигались трое.
"Как по заказу! Ага, шуруют по тропинке гуськом... Нормалек. А вот и камушки, по которым они пройдут минут через сорок, если сохранят темп. Отсюда это метров семьдесят, — точно, выйдут вон к той парочке валунов... А я спрячусь за каменюками. Они будут выискивать более удобное укрытие, где я могу схорониться, значится, меня пропустят.
Во я даю! Трех дней не прошло, а уже как отъявленный диверсант мыслю. Вот что значит личная заинтересованность... Не хухры мухры. Теперь надо провернуть какой нибудь отвлекающий маневр. Бросать камушки без толку, вряд ли они на это купятся... Скорее наоборот, врежут очередь именно по тому месту, откуда я буду швыряться. Такое только в дешевых фильмах срабатывает, а тут ребятки серьезные, на мякине не проведешь..."
Рокотов пробрался между камней к тропинке и осмотрелся. Тут и там валялись плоские булыжники и обломки туфа. Вокруг песок. Передвигаться проще, если перепрыгивать с камня на камень.
«Годится! Итак, — Владислав покачал ногой один из камней, — на этот кто нибудь из них обязательно наступит. Замечательно! Подлянки в виде импровизированной мины они от меня не ждут, у меня ведь нет оружия и быть не может. По их мнению... Они будут разочарованы».
Он быстро достал пенал и патроны. В набор инструментов входили миниатюрные иглы и зажимы, весьма подходящие для задуманного.
Патроны, к счастью, оказались с бумажными гильзами. Скальпелем Рокотов отделил от них верхние половинки, где находилась дробь, и бросил в траву. Потом отвалил плоский овальный камень и высыпал в ямку весь порох, расставил пяток обрезков гильз и в каждую аккуратно вставил по игле так, чтобы те упирались в пленку из гремучей ртути. Нажмешь иглу — срабатывает капсюль и вспыхнет порох.
Не дыша, Владислав осторожно опустил сверху камень. Теперь малейшее движение куска туфа вызовет подрыв одного из капсюлей. Со стороны камень выглядел обычно, а для пущей маскировки биолог присыпал его песочком.
«Отлично. Вообще не заметно... Теперь засада. Если смотреть со стороны тропинки, наиболее опасными кажутся вон те валунчики. Значится, мы расположимся чуть сзади и с противоположной стороны, в этой промоине... До мины — метра три, один прыжок. Секунду они потеряют, когда вспыхнет порох. А мне больше не нужно, управлюсь...»
Влад вжался в землю и приготовился. Противник должен был объявиться минут через двадцать. Рокотов надеялся, что полицейские не свернут в чащобу, а пройдут по наиболее короткому и удобному маршруту по старой тропинке.
* * *
На полянку с примятой травой наткнулась группа, двигающаяся по центру низины. Один из полицейских вызвал по мини рации остальных, и через десять минут все собрались возле невысокого холмика, заросшего высоченным, в человеческий рост, репейником. Солдаты окружили поляну кольцом, а проводник с майором обследовали место предполагаемого привала беглецов. Результат удивил.
— Не понял, — проводник легким движением руки провел по смятым стеблям, — тут было минимум четверо взрослых. И ни одного ребенка...
— Посторонние? — предположил майор.
— Откуда? Не ет, это те, кого мы ищем... Но их же двое. Кто то присоединился по дороге? — проводник рассуждал сам с собой, не обращая внимания на нетерпение майора. — Маловероятно... Хотя — почему нет? Или это охотники? Не похоже... Лежали недолго, но не скрываясь. Командир, спросите, что у внешних постов.
Майор вызвал караульных и выслушал доклад. Повернулся к проводнику.
— Все тихо.
— Значит, из долины не выходили... — Проводник прошелся краешком поляны, внимательно глядя под ноги. — И больше никаких следов. Интересная история... Либо наш беглец водит нас за нос, либо с ним кто то еще. В первом случае делать нам тут нечего. Преследовать он нас не будет, а отправится в противоположном направлении. Но вот если биолог не один...
— У нас нет времени, — прервал его майор. — Срок, чтобы их обнаружить — до темноты. К полудню здесь будет все подразделение. Сможешь определить хотя бы примерные координаты мишеней?
— Примерно могу. Отсюда они двинулись куда то туда, — проводник указал рукой в чащу. — Надо посмотреть...
— Ну так смотри, — майор закурил и приказал остальным: — Отдых пятнадцать минут!
Солдаты расселись под деревьями. Некоторые тут же задремали — привыкли к полевым условиям. Трое расположились на возвышенностях, поделив между собой сектора обзора.
Проводник скрылся в кустарнике. К майору подошел кряжистый пулеметчик, положил на землю свой «МГ 43» и пристроился рядом.
— Что думаешь? — тихо спросил майор.
— Пока не знаю, — пулеметчик воевал вместе со своим командиром третий год и мог позволить себе не соблюдать субординацию. — Зря мы ввязались. И зря ты позволил этим двум недоумкам отвезти мальчишку к реке. Надо было кончить его сразу. Теперь расхлебываем... А русский не прост, далеко не прост.
— Сам знаю. Лучше предложи что нибудь дельное.
— Что предлагать? Искать надо. Подойдут снайперы, займут верхотуру вокруг и вычислят голубчиков. Отсюда им никуда не деться...
— Следопыт вещает, что тут еще кто то был. Следы вроде от четырех людей.
— Какая разница! Следы могли со вчерашнего дня остаться. Трава пока мягкая, силу не набрала, вот и распрямляется плохо. А насчет того, что русский нам ловушку соорудил, не бери в голову — Магик сам виноват, что веревку не проверил... — Пулеметчик сплюнул сквозь зубы. — Молодой еще был. Вот и попался на примитивный трюк. Сами ведь такие обманки сто раз делали. И с минами, и с веревками...
— Хорошо еще, что у него оружия нет.
— Не каркай.
— Не каркаю. Был бы ствол, так обязательно бы использовал... Ружья мы из лагеря забрали, стало быть, он не вооружен. А хорошо драться — это не главное.
— Как знать, — пулеметчик отхлебнул из фляги. — Одного он без всякого оружия уделал...
— Случайность, — отмахнулся майор. — Думали, что перепугается. Вот и облажались...
— Облажались, — скривился пулеметчик. — Тогда на хрена твоих столько в лагере учили?
— У нас задача сейчас другая. Через день два начнется заваруха, так что мы должны быть на стреме. В любой момент можем понадобиться. А с этим русским — накладка, но не такая уж страшная. Где он сидит, не подскажешь? А я отвечу: забился в кусты и хвост поджал. И мальчишка с ним... Небось, когда пушки на них наставим, обделаются от страха.
— Только их сразу прикончить надо, бодягу не разводить...
— Само собой, — кивнул майор. — Смотри ка, следопыт! Быстро он.
Проводник уселся на кочку и принял флягу из рук пулеметчика.
— Как я и говорил. Ушли на юг, к пересохшей протоке... Там следы теряются, но путь у них один — через ельник и обратно по кругу. Впереди — стена, тут — мы, так что они сейчас на другой стороне... Скоро должны выйти на один из внешних постов. Предупредите там, чтоб не прошляпили.
Майор поднялся и отошел в сторонку. Проводник искоса глянул на пулеметчика. Тот с равнодушным видом вытащил нож и принялся чистить ногти. Срок пребывания в отряде и количество уничтоженных врагов давали ему ряд привилегий, в отсутствие майора он чаще других принимал на себя командование. А молодой следопыт присоединился к ним недавно и еще не успел влиться в коллектив. Некоторые бойцы его чурались, считали неженкой и белоручкой — в расправах он участия не принимал, ракию не пил и вообще был каким то тонко костным и бесшумным. Стрелял, правда, хорошо, но с холодным оружием обращаться не умел. То ли боялся мертвого сверкания стали, то ли еще что...
У грязевых разводов они задержались недолго. Майор осмотрел почти отвесную каменную стену, согласился с тем, что беглецы по ней уйти не могли, и отдал приказ рассредоточиться. Бойцы рассыпались цепью и пошли на северо запад, на расстоянии ста метров друг от друга.
Запищал вызов мини рации. Майор выслушал доклад внешних постов и подозвал проводника:
— Подошли остальные. Как двигаемся?
— Пусть подтягиваются во он к той горе. Стрелки позиции заняли?
— Через час займут. Там, там и там...
— Отлично. Пока погода ясная и все видно. К вечеру хуже будет.
— До вечера мы их возьмем. Ты, главное, свою работу сделай.
— Постараюсь. Деться им некуда, зажмем у скал.
— Ну ну, — майор сжал губы. — Скорей бы. — Из кустов высунулся боец:
— Командир! Радист не отвечает!
* * *
Владислав еще раз посмотрел вдоль тропинки. Полицейские пока не появлялись, хотя по всем расчетам давно должны были.
«Черт, куда же они запропастились? Жду жду... Ты прямо как киллер из анекдота — может, с клиентом случилось что нехорошее? Под машину случайно попал... Нет, вряд ли, эти под машину не попадут. Их крышкой гроба прихлопнуть сложно. Ну давайте, милые, идите сюда! Я вам сюрприз приготовил...»
Рокотов чуть приподнял голову. На расстоянии ста метров по прежнему никого не было.
«Без оружия мне не выжить... И не мне, а нам. Эх, ну почему я не герой какого нибудь боевика? Тогда б сразу все проще стало. Наши российские авторы не мудрствуют, а дают хорошему парню все шансы выжить. И даже оружием обеспечивают. Как в „Пиранье» Бушкова. Раз — бабе своей волосы остриг, два — лук сделал, три — стрелу во врага засадил и автомат отнял. Да еще и подготовочка у главного героя соответственная — морской диверсант, опыта до задницы. А я? Ракообразными занимаюсь... Стыдно вслух произносить.
Если б про меня роман написали, то и кличку какую нибудь мерзкую придумали бы... У Бушкова — Пиранья, или Морской Змей, а я больше, чем на Опарыша, не тяну. Вот была бы серия: «Охота на Опарыша», «След Опарыша», «Крючок для Опарыша» и, напоследок, «Возвращение Опарыша»... Тьфу! Хуже чем приключения Немого с Глухим. Нет в жизни счастья! Мне даже тетиву не из чего сделать. Если нас с Хашимом обстричь, шнурок получится, а не тетива. Да и не умею я из лука стрелять. Придется все же тесачком... Должно получиться, не зря я у Лю шесть лет отзанимался. Вот и пригодились знания. Грустно, что таким образом все оборачивается, но делать нечего. Ладно, формальным поводом пусть послужит уничтожение лагеря и деревни... Ничего себе формальность! Заговариваешься ты, братец. За подобное всю эту компанию четвертовать мало... Да уж, никогда бы о сербах такого не подумал. Вот что значит — война. Законы побоку, мораль — на фиг, человеческой жизни — грош цена. И ты, между прочим, собираешься ухайдакать человека мясницким тесаком.
А что делать? Выживать надо. Любыми средствами... В конце концов, не я начал. И чего они ко мне привязались? Ну, сбежал я вместе с Хашимом. Ну и что? На фига нас преследовать то? Догнать, замочить, чтоб мы их не смогли опознать? Очень они боятся опознания! Им вообще на все наплевать... если целыми деревнями народ вырезают. Ну, где вы, где? — Владислав почувствовал раздражение. — Так, спокойно. Не сбивай дыхание, не нервничай... расслабляемся, мышцы пока отдыхают..."
Он переменил позу. От долгого пребывания в неподвижности тело могло потерять гибкость, столь нужную для мгновенного броска. Биолог несколько раз перевалился с боку на бок, массируя мышцы неровностями камней. Вставать во весь рост было крайне опасно. Влад поочередно размял лодыжки. Покрутил головой и снова уставился в щель между валунами.
И, как оказалось, очень вовремя.
«Опаньки! Вот они, голубчики! Правильно я сообразил, тропинкой пошли, не свернули в лес. Ну, сейчас вы, уроды, убедитесь, к чему приводит леность и самонадеянность... Думали, я один, да без оружия, да отсиживаться где то буду. Хрена лысого вам в обе руки! Идите идите, смертушка вас да авно дожидается... Так, приготовились...»
Владислав вжался в землю. От тропинки его отделяла поросшая редкой хилой травой насыпь высотой всего в полметра. От полной неподвижности зависел успех задуманного. Рокотов медленно втянул носом воздух и замер.
Трое полицейских шли гуськом: впереди снайпер, за ним радист в круглых очках, который нес прямоугольный металлический ящик передатчика, последним шел солдат с автоматом. Снайпер, бодро перепрыгивая с камня на камень и минуя песчаные промежутки, всем своим весом приземлился на валун ловушку. Как и предполагал Влад.
От резкого сотрясения и изменения давления три из пяти иголок прорвали защитную пленку гремучей смеси капсюлей, те за тысячную долю секунды сдетонировали, и из под ног полицейского брызнул фонтан ослепительного пламени. Он отпрянул, вскинул винтовку в направлении леса, но со спины на сербов уже летела фигура с широким мясницким тесаком в занесенной для удара руке...
Глава 8
24.03.1999
Владислав взлетел над тропинкой, вложив в прыжок всю свою энергию.
Он понимал, что времени для нескольких замахов тесаком у него может не оказаться. Поэтому в левой руке Влад сжимал самый большой из имеющихся в наборе скальпелей. Острейшее лезвие хирургического инструмента вошло в горло идущего в арьергарде автоматчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44