Гостиницы и поселения меняются как и люди, я уже не знаю, где их искать. Но я знаю, что если мы оставим эту женщину с детьми здесь, без защиты, пообещав, что им помогут за холмом, они могут погибнуть.
Я думаю, что знал это с того момента, как мы их встретили, но почему-то притворялся, что починив повозку мы спокойно пойдем дальше. Помощь оказалась бессмысленной, поскольку не было лошади, чтобы эту повозку везти, а тащить ее на себе они не могли.
– Я посоветовала им, как только ты встанешь на ноги, собрать все, что может понадобиться, – рассказывала Дел. – Я сказала, что в ближайшем поселении они смогут купить лошадь и другую повозку, но с этой им придется расстаться, – она ударила по деревянному остову. – К тому времени, когда они найдут новую повозку, от этой ничего не останется. Воры обдерут ее как падаль. Дерево пойдет для костра…
– Но у них нет денег на лошадь и повозку…
– У нас есть, – спокойно сообщила Дел. – Я взяла деньги у борджуни.
Я обдумывал, чем нам это грозит. Я уже понял, что Массоу напоминал ей брата, так же как Киприана напоминала мне молодую невинную Дел.
И думаю, где-то в подсознании, я и не представлял, что смогу бросить их одних… ну по крайней мере не думал об этом всерьез.
– Что случилось, Дел?
Ее лицо превратилось в мраморную маску.
– Это я привела их, Тигр. Локи… Я так расстроилась в долине… вспоминая мою семью, – по-детски беспомощно Дел пожала плечами. – Их это и привлекает: сильные эмоции. Если бы я не потеряла контроль…
– Уже не имеет значения, – успокоил я ее. – Мы расправились с ними, правильно? Мы прогнали локи.
– Может быть, – не совсем уверенно согласилась Дел.
– А теперь нам придется возиться с этими, с Границы, – я кивнул. – Снова теряем время, баска.
– Да, – согласилась Дел. – А что еще нам остается?
Мне тоже нечего было ответить, когда я задавал себе этот вопрос.
15
– Вот это круг, – Дел показала на неровную линию, тщательно прочерченную в дерне. – А вот это меч, – она вынула из ножен Бореал. – И наконец, вот танцор, – она переступила через линию и встала в центре. – Это мир танцев мечей.
Я посмотрел на два сосредоточенных, серьезных лица. Лица светлые, гладкие, нетронутые Южным солнцем. Они успели уехать с Юга, прежде чем оно навеки выжгло на коже свою печать.
Массоу и Киприана с нетерпением ожидали каждого урока, впитывая все, что рассказывала им Дел и накрепко запирая это в памяти. Дел умела преподавать: она имела привычку спрашивать пройденное в самые неожиданные моменты и заставляла их постоянно повторять все, что они изучили. Они делали это охотно: Массоу – быстро и нетерпеливо, Киприана – сдержанно. Но в отличие от брата, который мог что-то забыть, у сестры была безупречная память.
Мы оставили повозку и отправились на Север пешком. Жар у меня спал, голова уже не казалась каменной, но осталась одеревенелость в костях и суставах. В окружении четырех спутников, каждый из которых был моложе меня и привычнее к Северной погоде, я чувствовал себя стариком и неоднократно задумывался, чего ради я покинул родной Юг.
За пять дней у нас выработался распорядок. Каждый без жалоб нес свою долю поклажи, поднимаясь и спускаясь с холмов, петляя по тропинке, и терпеливо переносил все тяготы путешествия, независимо от того, как и в чей адрес ему хотелось высказаться. Адаре трудности были не в новость и она быстро приспособилась. Ее дети, привыкшие, что многое делает за них отец, реагировали так, как и полагалось детям – относились ко всему как к интересному приключению. Массоу переполняла энергия, как и всех ребят его возраста. Старшая сестра выполняла все из желания понравиться взрослым и нуждалась в нашем одобрении.
Во второй половине дня мы останавливались и начинались уроки.
Адара ничего не говорила, глядя как день за днем ее дети постигали танец. Большая часть его была ритуальной. Дел не посвящала детей в искусство убийства. Она осторожно подбирала слова и прерывала случайные замечания Массоу во время кровожадных дискуссий. Она честно отвечала на все их вопросы, но учила их почитать сам танец, а не гордиться его кровавым результатом.
У Киприаны и Массоу был только меч отца и они учились по очереди. Дел не могла дать им Бореал, а я решил не проводить эксперимент и не выяснять, ожила ли яватма Терона. После незабываемого взрыва, когда я воткнул ее в землю, я предусмотрительно держал клинок подальше от чужих рук. Дел объяснила, что меч был вызван к жизни неправильно и не живет так, как Бореал, но я боялся, что и не полностью ожившая яватма может повредить мальчику или девочке.
Поэтому они занимались по очереди. А однажды Массоу, выйдя из круга, посмотрел на меня сияющими глазами.
– А почему ТЫ не танцуешь с Дел?
Я сидел на земле, наблюдая за процессом их обучения.
– Я постоянно танцую с Дел.
Киприана лукаво улыбнулась.
– Ты имеешь в виду… с мечом?
Я кинул на нее злобный взгляд. Она покраснела и хихикнула. Ей было пятнадцать лет, не девочка и не женщина, как раз что-то между ними. Она еще по-детски боролась с застенчивостью.
Аиды, вот и все, что мне нужно.
Дел криво улыбнулась.
– Может потанцуешь? Поможет быстрее поправиться.
Я не сомневался, что поможет. От холода и раны я стал медлительным и уже слишком долго не танцевал, а при моем образе жизни тренироваться нужно постоянно, независимо от того, какой ты мастер. Я вздохнул, заставил себя подняться и вытащил из ножен меч Терона.
Массоу просто засиял, когда ему позволили произнести традиционное приглашение:
– Войдите в круг.
– Иду уже, иду, – я подошел к изогнутой линии и вдруг заметил странное выражение лица Дел. – Баска?
Дел снова стала обычной.
– Ничего, – сказала она. – Ты готов?
Скорее всего нет. Я нацепил на себя слишком много одежды, а суставы отвыкли работать. День был мокрым, хотя и не дождливым, но я успел понять, что погода не имеет значения. Мои кости ненавидели Север.
– Тренировка или танец? – спросил я. Ответ на этот вопрос многое менял.
– Тренировка, – решила она. – Не думаю, что ты в состоянии танцевать.
Дерн промок, но ноги не скользили. Землю покрывала паутина веток и стеблей, что давало ногам неплохую опору. Я сразу оценил преимущество Северной обуви – в сандалиях я бы легко поскользнулся.
– Ну тогда давай займемся делом, баска.
Я признаю, что разленился. Разленился и вышел из формы. Танцы мечей требуют ежедневной физической и умственной работы, а в последнее время я не занимался ни тем, ни другим. Так что когда Дел подошла ко мне, гибкая и сильная, я не успел подготовиться.
Две быстрые атаки, и она выбила меня из круга.
Глаза Массоу стали огромными.
– Ой, Тигр!
Аиды, можно подумать, он на меня деньги поставил! Киприана промолчала.
– Это же тренировка, – напомнил я. – Танец не по-настоящему.
Дел сразу запылала негодованием.
– Разве ты не слышал ни одного слова из того, что я говорила? – возмутилась она. – Ты сидел здесь пять дней, слушал, что я рассказывала этим истойя о необходимости почитать ритуалы танца, а сам теперь их игнорируешь?
Я прочистил горло.
– Дел…
– Как ты можешь называть себя танцором меча, если не принимаешь танец всерьез? – ее ярость вдохновляла. – Как ты можешь позорить своего ан-кайдина?
– Шодо, – холодно поправил я. – На Юге его называют шодо.
– Шодо, кайдин, ан-кайдин… мне все равно, как называть, – она подошла к границе круга. – Важны только жизнь и смерть, Тигр. И ученик не должен уронить достоинство своего ан-кайдина.
– Того самого ан-кайдина, которого ученик когда-то убил.
Разумеется она застыла – чего я и добивался. Вся краска сошла с лица почти мгновенно, и я даже испугался, что Дел упадет в обморок. Но она справилась с собой и уставилась в пространство, хотя, думаю, она ничего не видела.
Массоу открыл рот. Киприана побледнела. Все молчали.
– Да, – наконец заговорила Дел, – но по крайней мере танцевал он достойно.
Это сработало. С подчеркнутой осторожностью я переступил линию в грязи и вошел в круг.
– Прекрасно, – пробормотал я. – Давай попробуем.
Тренировка закончилась, начался танец. На промокшем дерне, покрывавшем склон холма в низинах Севера. Я забыл, что за нами следили дети. Забыл, что на нас смотрела Адара. Забыл, что давно не танцевал. Работали только рефлексы, вбитые в меня много лет назад.
Песня мечей – лязг и звон магической стали – наполнила воздух. Дел не стала вызывать меч к жизни, я этого сделать не мог, так что клинки не загорелись, но блеска серебра было с избытком. Сталкивающиеся мечи создавали ослепительный занавес в обрамлении солнца.
Сквозь песню мечей слышались посторонние звуки: я тяжеловато дышал, нанося удары, Дел что-то шептала себе под нос. К этому нудному шуму мы давно привыкли – затрудненное дыхание, всхлипы, вдохи и выдохи, глухое бормотание женщины.
С каждым ударом танец ускорялся, а бормотание Дел становилось все громче. Наконец я понял, что говорила она не для себя, а для меня. Она комментировала мой стиль, мою технику, неохотно признавая достоинства или разочарованно отмечая недостатки.
– В аиды… – выдохнул я, – ты что делаешь?
– Двигаешься медленно… очень медленно… и танцуешь вяло…
– Аиды, женщина… я болел…
– И мог умереть.
Шаг, скольжение, прыжок.
– Я думал, мы просто тренируемся…
– Так и есть…
– Я думал, это просто разминка…
– Так и есть…
Обвод, удар, отступление.
– Раньше ты такого не устраивала…
– Раньше тебе это не было нужно…
– А теперь нужно?
– Нужно. Ты танцуешь неряшливо, Тигр.
Неряшливо. Надо же.
Ну получи за неряшливость, баска.
– Лучше, Тигр… уже лучше.
И вот это тоже получи.
– Гораздо лучше, Тигр… Теперь не замедляй…
Аиды, эта женщина меня убьет и для этого ей не понадобится скрытая сила ее яватмы.
– Если бы ты не натравила на меня баньши-бурю, я бы никогда не заболел…
Пригнуться, отпрыгнуть, развернуться.
– Ну понятно… собираешься свалить всю вину на меня…
– Если бы не этот трижды проклятый холод…
– Дело не в холоде, Тигр…
Бореал поцеловала меня в горло.
– Аиды, Дел не так же близко…
– А я ведь могла и проткнуть… Вини только себя, Тигр…
Вини вот это, баска.
Только я промахнулся. А Дел, как всегда, нет.
Аиды… а ведь больно.
– Тигр… – Дел опустилась на колени на утоптанный дерн, пока я медленно принимал сидячее положение. – Тигр… очень больно?
Я осторожно ощупал порез на подбородке и убедился, что крови немного. Пострадала в основном гордость.
– Рука болит гораздо сильнее, – кроме этого я не нашел, на что пожаловаться.
Лоб Дел разгладился.
– Я же говорила, что ты стал медлительным…
– Слишком медлительным, слишком скованным, слишком старым, – я повернул голову и сплюнул. Танец отдавался толчками глубоко в груди.
Что-то мелькнуло в ее голубых глазах, что-то сродни пониманию и опасению.
– Значит хочешь вернуться?
– Да, – этого она и боялась, теперь я все понял. – После того, как мы закончим.
Ее голос дрогнул.
– Что закончим?
– То, что тебе нужно закончить.
Я почти физически ощутил как спадает напряжение, хотя Дел пыталась это скрыть.
– Прости. Я разозлилась. Я забыла о твоей руке.
Я поднимался медленно, прислушиваясь к ощущениям в груди.
– Может это то, что мне нужно.
Дел тоже встала и повернулась к своим ученикам.
– Я была неправа, – объявила она. – Я дала волю гневу. Ярости не место в круге.
Лицо Массоу заметно побелело.
– Ты могла убить его?
– Да, – честно ответила Дел, – или Тигр мог убить меня.
С ее стороны очень любезное дополнение.
– Ты правда мог? – спросила Киприана, как всегда не пропустившая ни слова.
Я наклонился и подобрал меч.
– Не сегодня, – признался я, – и возможно не завтра. Но может быть скоро… если я доживу до этого дня.
Следующие два дня я принимал участие в уроках и постепенно восстанавливал форму, хотя Дел иногда забывала, что я не хуже ее знал все, чему она учила. Надо признать, наши стили сильно отличались, как результат различия культур, но в общем она знала не так уж много того, чего не знал я (или, честно говоря, и наоборот). Как бы там ни было, занятия помогли мне быстрее поправиться, что и требовалось.
Адара больше не предпринимала попыток сблизиться со мной. Меня это, признаюсь, даже удивляло. Не решила ли она, что я ее не стою? Ведь женщина не сомневается, что мужчина будет ее преследовать даже если она сначала сказала «нет». Я долго думал, в чем дело, но в конце концов решил, что ни я, ни Адара тут не причем. Не знаю как локи, а Дел всегда была рядом, и это делало длительное свидание невозможным.
Хотя, думал я, когда-то я не обращал внимания на такие пустяки.
В аиды все это.
Киприана вела себя со мной все смелее. Она часто просила меня рассказывать истории. Невыдуманные истории, говорила она, о победах в круге. Поэтому по вечерам, когда мы усаживались вокруг костра, я без напоминания заводил рассказ о своих приключениях, очень стараясь ничего не выдумывать. Совсем без преувеличений, конечно, обойтись было нельзя, с этим согласился бы даже Кот Беллин, но мне не хотелось выглядеть непобедимым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53