Но теперь не было ни травинки под ногами — только сухой песок поскрипывал под ногами.
Постепенно глаза освоились в темноте, и, хотя вдали смутно высились очертания зданий на горизонте, зала нигде не было. Я совершенно отчетливо помнил, где должен был стоять серый монолит, полуразрушенное строение из камня, стертого временем, с древней резной аркой. Когда я проходил под ней, маленькие хрупкие элои касались меня своими детскими пальчиками и мягкими одеждами.
Трудно сказать, сколько я прошел в темноте, но, по моим расчетам, уже должен был войти в зал. Получалось, зал просто не сохранился в этой, другой Истории — или даже никогда не был построен, с трепетом подумал я. Сейчас то прошлое путешествие стало казаться сном. Я будто обедал с призраками в никогда не существовавшей столовой.
Вскоре я выбрел к колодцу. Правильно, именно здесь он и находился, по моим расчетам — отсюда я посещал подземные фабрики морлоков. Именно таким он и был в первый раз: обрамленным бронзой и защищенный от непогоды небольшим хрупким куполом. Мне попались первые представители флоры на этой планете будущего — они росли на этом самом куполе, Это был мох — черный и блестящий как антрацит в смутном свете звезд. Место было зловещее — ведь именно отсюда морлоки совершали свои кровавые вылазки из адских подземелий, нападая на солнечный мир элоев.
Я заглянул в колодец. Жерло было пустым, оттуда тянуло едва слышным ветром. Никаких звуков оттуда не доносилось, что сразу насторожило меня. Ведь в прошлый раз я слышал отчетливый стук работы механизмов, скрытых под землей.
Я присел на край колодца, готовый забросить туда ноги, но что-то останавливало меня. Лишайник. Очень странный мох: мягкий и сухой на ощупь. Возможно, этот лишайник рос на стенах колодца и на поверхность земли выполз именно оттуда. Я перенес лампу за край колодца и заглянул вглубь: если бы на дне была вода, я бы поймал ее отражение. Однако сквозняк подземелья сразу атаковал огонек, и я вытащил лампу, не желая остаться без источника света.
Просунув голову под купол, я принюхался. Теплый сырой воздух подвала дохнул мне в лицо. Глубина была колоссальная — но где-то, наверное, на самом дне я уловил робкий источник красного цвета. Это было совсем непохоже на колодцы первых морлоков. Причем ни следа металлических скоб в стенках — так что и лестницы, по которой я спускался в прошлый раз, можно сказать, не было. Отсутствовала эта лестница как данность, и это возбуждало новые подозрения. Итак: ни лестницы, ни шума механизмов, и к тому же колодец уводил намного глубже, чем ожидалось.
Тут меня осенило. Я вооружился Кодаком и, засыпав порошок в лоток вспышки, осветил внутренности колодца ослепительно ярким светом подожженного магния. Сияние было таким ярким и нестерпимым для глаз, что я вспомнил про ушедшее Солнце, которое уже никогда не будет светить над этой Землей. Вот уже сотню тысяч лет планета не видела такого света. Моя выходка должна была отпугнуть морлоков, на дух не переносивших никакого света: ведь даже вылазки свои они совершали только в темноте. Вот бы установить такую световую сигнализацию на машину времени, чтобы магний вспыхивал всякий раз, когда к ней прикоснутся морлоки.
Я прошелся вокруг колодца, распугивая ночную тьму вспышками фотографического магния. Вскоре воздух вокруг меня стал удушливым, как серный дым преисподней. И кто знает, скольких морлоков я обратил в бегство. Может быть, сейчас, на этом месте творилась победа светлых сил человечества над темными.
…И тут, во время этих забав, донесся шорох. Кто-то скребся по камню, тихо, настойчиво, уже подползая, должно быть, к самому краю колодца — оттуда, снизу!
До меня ему оставалось не более трех футов. Испуганно вскрикнув, я стал лихорадочно выдергивать кочергу из-за пояса.
С кочергой наготове, я сделал решительный, но осторожный шаг вперед. И тут же стал догадываться, что звуки доносятся из того самого черного мха или же лишайника. «Это не морлоки» — подумал я. Присев на колено, я согнулся над кочкой мха. И тут же увидел крошечное создание, похоже на краба, шириной не больше ладони. Это оно скребло клешнями по жесткому лишайнику. Вот откуда был этот странный звук!
Панцирь его был таким же черным, как и мох. К тому же существо было совсем безглазым, точно слепые монстры океанских глубин, куда, как известно, свет с поверхности никогда не доходит. Он им там просто не нужен.
Итак, даже в этой кромешной тьме происходила борьба за выживание — бесконечная драма жизни. Это было потрясающее открытие. Мне казалось, что эти колодцы необитаемы — не считая призрачных теней морлоков. Я не биолог, но совершенно очевидно, что теплота и сырость привлекают не только растительную жизнь. Ничего удивительного, что кроме лишайника здесь оказались и представитель фауны. Возможно, он питается этим лишайником, тут же выдергивает из него каких-нибудь блох либо инфузорий. Откуда берется теплый воздух? Скорее всего, тому причиной вулканические испарения остывающей Земли — то, что раньше вырывалось наружу с шипением, в виде гейзеров и струй, теперь обогревает подземные кладовые морлоков. За шестьсот тысяч лет планета должна была порядочно охладиться. А возможно сырость исходит от водоносных пластов, все еще залегающих в глубине.
Возможно, вся планета пробурена такими вот шахтами и колодцами с куполами. И цель этих строений — совсем не в том, что они служат дверями в мир морлоков. Они заменяют планете отсутствие солнца и влаги.
Я начинал укрепляться в мысли, что именно так и произошло — и уверенно сел на край колодца, свесив ноги вниз. Инцидент с крабом успокоил меня — я почти беззаботно достал трубку и пачку табака из кармана и закурил. С трубкой в зубах я стал размышлять, как это История могла дать такой крен в сторону. Очевидны некоторые параллели и совпадения — следы присутствия морлоков (колодец) и элоев (Белый Сфинкс). То есть наземные артефакты и подземные сооружения. Но конфронтация этих существ разрешилась, очевидно, несколько веков назад. Причем не в пользу элои. Одна из рас победила, и, к сожалению, как не больно было признаться — совсем не та, за которую я «болел». Морлоки были зависимы от элои, так же как и последние от первых, и это вносило некую стабильность в их сосуществование.
Но что могло случиться потом? Я стал прокручивать возможные сценарии событий. Возможные пути развития взаимоотношений таких разных существ, даже не рас — они были далеки друг от друга, как инопланетяне с разных созвездий. Логика заложена в сердце человека, если он в чем-то сомневается, все надо разложить по полкам и представить себе ясное развитие событий. Морлок знает, что элои полезен ему, это его отдаленный собрат — и все же низвел его в положение скота. Элои, мирные как барашки и такие же безобидные, были стадом морлоков — их кормовым скотом. Они паслись себе вверху на траве, пользуясь благами цивилизации не без помощи со стороны морлоков, и находили себе конец у них на обеденном столе.
И все же…
И все же в одно прекрасное утро жизнь элоев, и без того короткая, окончательно оборвалась. Эти крошечные люди наслаждались существованием в своем Эдеме, в то время как морлоки вкалывали как проклятые в подземельях. Морлок трудился, чтобы обеспечить безбедное существование брата своего Авеля… тот есть — Элоя. Вне сомнения, Каин — то есть морлок — был приспособлен как раз именно к такой жизни — и мир элоев претил морлоку. Возможно, как в случае с первыми людьми — причиной всему была зависть. Элои были оскоминой для морлоков.
И вот я представил, как однажды морлоки поднялись из своих тоннелей и напали на элоев. В этот раз они пришли не взимать оброк — они просто перебили все стадо, безжалостно, и, как всегда, кровожадно. Может быть, даже с большим удовольствием, чем раньше. Это было совершенно бесцельное нападение — волки никогда не пойдут на такое, разве только чтобы досадить хозяину овец. И это был закат эры элоев.
Поляны и залы где обедали элои, были залиты кровью этих жертвенных агнцев, и древние камни вторили их последним крикам!
, оставался один победитель. Хрупкие люди будущего с их чахоточной красотой и недолгим веком окончательно уступили место племени морлоков.
Теперь морлоки восторжествовали. Сады им больше были ни к чему, и они запустили их, и дома превратились в руины и стерлись с лица земли. А потом они вырвались наверх и принесли сюда свой стигийский мрак — закрыв солнце, которое им было ни к чему! «Темные ночи» — вот что принесли они с собой, приспособив землю для своего проживания. Они убили не только последних жителей земли, но и саму планету.
Такой была моя предварительная гипотеза — совершенно дикая и по счастью, ошибочная.
…И тут меня посетила нехорошая мысль. Во время своих размышлений о судьбах земли, которые завели меня так далеко, я совсем забыл поглядывать в сторону Машины Времени, оставленной мной на пригорке.
Я тут же вскочил и с высоты колодца, выпрямившись во весь рост, устремил взгляд вдаль. Вскоре я вычислил слабый свет в отдалении, ореолом окружавший машину — но уже отсюда мне чудились передвигающиеся тени.
Кто это мог быть?
Только морлоки!
6. Моя встреча с морлоками
Кровь ударила в голову, заставив забыть о страхе — и я помчался, размахивая кочергой, к машине. За моей спиной рухнул Кодак, звякнув разбитым стеклом.
У машины, уже на подходе, я разглядел их зловещие силуэты. Это были морлоки! Свет притягивал их, как ночных мотыльков, и отпугивал одновременно. Существа, подобные обезьянам — все те же, разве что ростом чуть пониже, с взлохмаченными спутанными гривами, растущими. Казалось и на спине, с белой, как тесто, кожей, длинными руками гиббонов и волчьими красными глазами. Они что-то бубнили и горланили на своем странном языке. Машину Времени они еще не тронули, с облегчением заметил я, но я знал, что это дело времени: их ловкие обезьяньи пальцы рано или поздно дотянутся до блестящих частей машины, в которой им не терпелось, наверное, разобраться. Элои же, напротив, были совершенно равнодушны и к машине, и ко мне, путешественнику во времени, проявив только первоначальное любопытство.
Однако морлоки не успели открутить вожделенных деталей, потому что в этот момент на них обрушился я с кочергой, словно Ангел Мщения.
Я разил направо и налево, попеременно, то кочергой, тот кулаком. Морлоки с неистовым визгом лопотали, хрипели, разбегаясь по сторонам. Я схватил одну из пробегавших мимо тварей и почувствовал могильный холод его тела — белого и на ощупь напоминавшего сокращавшегося червя. Волосы, словно спутанная паутина скользнули по моему запястью, и я невольно содрогнулся, как от прикосновения насекомого. Это животное выкрутилось и попыталось прокусить мне руку, однако я опередил его желание кочергой.
Красные глаза удивленно вспыхнули на мгновение — и тут же закрылись.
Все это не касалось меня — я словно бы видел это лишь далекой частью рассудка. Я совсем потерял голову, забыв о цели моего путешествия, о Уине. Как сильно глубоко заложены в нас, оказывается, основные инстинкты. Мне уже казалось, что именно за этим я и вернулся в будущее — чтобы поквитаться с морлокам и, отомстить за Уину и за поруганный мир, а также за свой прошлый позор. Я отбросил в сторону тело морлока — бездыханного или только потерявшего сознание — теперь это был лишь мешок с костями, поросший шерстью — и сразу сцапал второго, занося кочергу.
И тут я услышал голос — определенно морлока — однако совершенно иной, не похожий на остальные морлочьи голоса. В нем четко слышались командные интонации. Я повернулся на этот голос, — руки мои были по локоть в крови, — приняв это за вызов.
Передо мной стоял необычный морлок. Несмотря на то, что он был гол, как и остальные, его волосы были ровно зачесаны назад и словно прилизаны, так что сам он походил на ухоженного пса из благородного дома. Вместе с тем он больше, чем остальные имел право называться человекоподобным существом. Я прыгнул ему навстречу, совершил скачок, размахнувшись кочергой, зажатой в обеих руках, точно клюшка для гольфа.
И тут «благовоспитанный» морлок, не спеша, поднял правую руку — в ней что-то блеснуло. Зеленая вспышка — и я почувствовал, как мир будущего уходит из-под ног. Утыканная горящими свечами земля опрокинулась и перевернулась у меня перед глазами — я рухнул наземь и больше ничего не помнил!
7. Клетка света
Я медленно приходил в чувство, словно пробуждаясь от долгого и безмятежного сна. Я лежал на спине, с закрытыми глазами, упираясь рогами в стенку. На миг мне представилось, что я лежу в своей кровати, в ричмондском доме, и этот розовый свет, проникавший сквозь веки — предзнаменование утренних лучей, пробивающихся сквозь занавески…
Но тут я обратил внимание, что подо мной нечто мягкое и теплое. Но это был вовсе не привычный матрац.
Затем в голове моей вспыхнули разом предшествующие события:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65