Большинство людей постоянно ею пользуются, хотя понятия не имеют, что она такое. - Карл отпил еще кофе. - Другие предложения есть?
- Нет.
- Ну так давай попробуем сделать по-моему.
- Ладно. - Гном кивнул. - Мы с Андреа и Рикетти это устроим. Коней забирать?
- Разумеется. - Хотя от этих мешков с блохами вряд ли будет большая польза. - Но кое о чем ты забыл. У нас вышли целительные бальзамы. Стоило бы сходить в святилище и попробовать раздобыть что-нибудь. Может, с нами и поделятся. А кроме того, мне хотелось бы знать, как там Дория.
Ахира кивнул:
- Я попытаюсь. Завтра. Хотя… Матриарх ведь сказала, что теперь мы сами по себе. А это может означать…
- Что нам ничего не дадут. А как насчет продать? У нас ведь с собой деньги, которые мы с Уотером забрали у Ольмина…
«Только потому, что я их принес. Вы бросили их у Двери между Мирами».
- Тогда мы сможем заплатить. - Карл сделал вид, что не услышал дракона.
- Надейся - а я проверю. И узнаю, что с Дорией. Если смогу. Ты же отправляйся в Метрейль за покупками.
- Договорились. - Карл поднялся. - Пойду оседлаю свою кобылку - и в путь.
Ахира покачал головой:
- Нет. Подожди до темноты. Возьмешь с собой Уолтера.
- Я знаю, что ты мало смыслишь в лошадях, - раздраженно проговорил Карл, - но сажать двух человек наших габаритов на одну лошадь нельзя, даже если б так не палило солнце. А брать нового коня нельзя: его могут опознать. Так что лучше уж я поеду один - только я и моя лошадка. Я ее люблю. Вчера она меня просто выручила.
«Хочешь сказать, что я подвел».
«Именно».
Ахира осклабился:
- Начать с того, что на лошади ты не поедешь. Как стемнеет, Эллегон отнесет вас обоих и высадит неподалеку от Метрейля. Я хочу, чтобы Уолтер присмотрел за тобой. У тебя появилась дурная привычка влипать в неприятности. - Гном выхлебнул остатки кофе и аккуратно поставил кружку на камень. - Что до Эллегона, Карл, - тебе бы стоило быть потерпимее с теми, кого ты приручил.
Ночью я говорил с ним - и долго. У него есть свои причины… Проклятье, Карл, может, ему и триста лет, но по драконьим меркам он еще младенец. Ты же не станешь ожидать от ребенка, чтобы он поступал по-взрослому - тем паче когда он перепуган до полусмерти!
«Так и было. Я покажу тебе».
«Не надо. - Карл встал. - Убирайся из моих мозгов». - Однажды Эллегон уже открывал Карлу свой разум, дав ему ощутить, каково это - быть триста лет прикованным в Пандатавэйской выгребной яме. Дракон не в состоянии так отключаться от запахов, как человек. Три века вони… - «Возможно, у тебя и правда была причина… Просто скажи мне, в чем дело».
«Что же, пусть так…»
- Нет. - Ахира медленно покачал головой. - Карл должен научиться не принимать поспешных решений, Эллегон. Это может стоить нам всем жизни. Так что покажи ему. Давай.
Не на…
Эллегон открыл свой разум.
…и полетел. В этом-то и заключался секрет: сами по себе драконьи крылья были слишком слабы, чтобы поднять его, - приходилось заглядывать внутрь себя и призывать на помощь крыльям внутренние силы.
Он медленно набирал высоту, кружа над скалистыми высотами Хейфонского кряжа, пока уступ, где он родился, не остался далеко внизу, а осколки скорлупы не начали походить на странные белые чешуйки.
Эллегон быстрей заработал крыльями, и ветер, свистя, забился вокруг. Потом он почувствовал, что устал, и почти перестал махать ими, так что едва удерживался на лету. Тут ему пришло в голову, что, если крыльев для полета недостаточно, возможно, они вообще не так уж и нужны; возможно, его внутренняя сила сама по себе сможет удерживать его в воздухе. Эллегон свернул крылья и целиком обратился к внутренней силе…
…И камнем рухнул с небес.
В панике он вновь распахнул крылья, бешено заработал ими, борясь с сопротивлением ветра, выгребая против воздушного потока, сбивая под собой воздух.
Какое-то мгновение казалось, что его отчаянная попытка безуспешна, но потом иззубренный пик словно бы застыл на месте - и начал медленно отдаляться.
Еще один урок выучен, подумал он. Оказывается, внутренняя сила сама по себе тоже не способна удержать его в воздухе. Было бы неплохо, если б кто-нибудь объяснил ему это вместо того, чтобы предоставить обучаться методом проб и ошибок - и горького опыта.
Но такова уж наша драконья судьба. Мы учимся всему сами. Эллегона не удивляло ни откуда он это знает, ни откуда ему вообще известно, что он - дракон.
В миле под ним, будто приглашая, в тучах открылся прогал. Эллегон замахал крыльями медленней - пока не начал терять высоту, а тогда нырнул сквозь прогал, и ватный ковер белых облаков сделался серым потолком над его головой.
Под ним, от горизонта до горизонта, распласталась зеленая степь - однообразие ее нарушалось лишь серо-коричневой громадой Хейфона, синим маревом воды далеко на юге да грязно-бурым следом, что змеился по травам и через лес.
Что это за бурая полоса? Она прорезала лес, марала вершины пологих холмов, портила зелень. Она была неестественна, будто какая-то безмозглая - или не безмозглая? - сила непонятно зачем вознамерилась изуродовать край.
Непонятно. Зачем кому-то тратить время, вытаптывая на земле зелень, когда можно летать и любоваться ею - сверху?..
Странно… Эллегон чуть уменьшил поток внутренней силы, распластал крылья и скользнул к земле - присмотреться получше. По грязной полоске что-то двигалось…
Вот оно. Ну и чудная же тварь! Шесть ног, две головы. Одна голова длинная, коричневая и гладкая, другая - почти голая, лишь местами покрытая взлохмаченной шерстью.
Нет, он ошибся. Их все-таки не одна, а две. Обе четырехногие, хотя у меньшей передние лапы маленькие. Если она опустится на них, ее задняя часть задерется - и высоко. Что ж удивительного, что она предпочитает ездить на второй! Даже самое уродливое создание, вроде этого, не захочет выглядеть глупее, чем оно есть.
Но почему большее везет его? Возможно, меньшее - личинка, а большее - ее родитель.
Он спускался все ниже, и одновременно ему открылся их разум. Эллегон начал понимать. Меньший был Рэден Монстробойца; так по крайней мере утверждал его ум. А у большего не было выбора: его принуждали кожа и сталь.
Снова непонятность. Впрочем, не важно; Эллегон разрешит проблему, съев их обоих.
Он спускался, и Рэден Монстробойца вскинул голову. Потом схватил странную штуковину: две палки, одна согнутая, Другая прямая. Это лук и стрела, прочел в его мыслях Эллегон. Ладно - но вот что такое драконий рок?
Рэден Монстробойца оттянул стрелу и выпустил ее. Палочка полетела к Эллегону.
Он не стал жечь ее, не стал и уклоняться. В конце концов, он ведь дракон; что может ему сделать какая-то палка?
Маслянистый наконечник вонзился ему в грудь, в самое основание шеи. Слепящая боль скрутила тело.
Эллегон упал.
Он рухнул на вершины деревьев, ветки ломались под его весом, не замедляя падения. Земля вздыбилась, ударив его; тело пылало в белом ледяном огне.
Когда он очнулся, морду его стягивала золотая сетка, шею туго охватывал золотой ошейник. Он лежал на боку на жесткой земле, и ноги его были связаны. Он сразу попытался пережечь цепи, пламя было совсем крохотным - лишь язычок внутренней силы, - но обожгло его так, что он вскрикнул.
Вне пределов его досягаемости стоял Рэден Монстробойца.
- Мне понадобится несколько дней, чтобы соорудить для тебя повозку, дракоша, - с улыбкой сообщил он. - Но дело того стоит. В Пандатавэе за тебя дадут хорошие деньги.
Карл тряхнул головой, стараясь прочистить мозги. Так вот почему Эллегон не помог ему… Да, это, конечно, не трусость. Это откровенный, безумный ужас. Ужас совершенно абсурдный: загляни Эллегон в умы стрелков, он узнал бы, что ни один болт не смазан «драконьим роком». В Эрене драконы почти перевелись - а с ними и искусство готовить снадобье.
Но он не смог. Та стрела ранила его так страшно, что одна лишь мысль о подобном - в «драконьем роке» - болте начисто лишила малыша-дракона способности рассуждать здраво. Боль от болта, входящего в грудь…
«Да. Было больно»,
Карл скосил глаза на собственную грудь. Оттуда, из-под сердца, алым оком смотрел на него грубый алый рубец.
«Карл, я… прости. Мне было так страшно!»
И ни к чему было ждать, что дракон кинется тебе на помощь. Эллегон ведь еще совсем маленький. Подходить к нему со взрослыми мерками попросту нельзя. В драконе странно смешались детскость и древность: по драконьим меркам за триста пятьдесят лет Эллегон должен был повзрослеть, стать хотя бы подростком, но он провел эти века прикованным в Пандатавэйской выгребной яме.
Как бы ты обращался с перепуганным малышом? Уж во всяком случае - не гнал бы его от себя; для начала стоило бы хотя бы его выслушать.
Карл кивнул. Что ж, начнем исправлять ошибки…
«Все в порядке, Эллегон. Я виноват; мне стоило понять, что основания у тебя вполне веские. Ты уверен, что вечером сумеешь отнести нас в… к Метрейлю?»
«Я постараюсь, Карл. И постараюсь не подвести тебя в следующий раз. Правда».
Воин вздохнул.
- Тогда и посмотрим, - сказал он вслух, а мысленно добавил: «Я знаю».
Ахира взглянул на него из-под тяжелых бровей.
- Я тут написал список - что купить, - сказал он, помолчав. - Только самое необходимое. И надо бы его про смотреть всем.
- Без проблем. У тебя на уме еще что-то?
Ахира кивнул.
- Как нам быть с Рикетти? В бою он совершенно беспомощен, а я готов спорить, что драться нам придется немало - пока все не кончится.
- Извини, но сразу тут ничего не сделаешь. Я начну учить его мечевому бою, как только вернусь. Но за одну ночь мечника из него не сделать. Пройдет несколько месяцев, прежде чем у него начнет получаться хоть что-нибудь - и это еще в лучшем случае. М-м-м… Он, часом, не левша?
- Нет. А что?
Карл вздохнул.
- Да в общем-то ничего. У левшей преимущество в бою - такое же, как там, у нас, в теннисе. Противник не ожидает, что клинок появится с другой стороны. Это… - Он умолк, не договорив. Разумеется, действуя не так, как от тебя ждут, получаешь огромное преимущество. Это помогало японской полиции обезоруживать самураев в конце феодальной эпохи. Какое же оружие у них было?.. Вот черт, не помню…
Название скользило по краю памяти. Длинная цепь с грузиками на концах…
«Манрики-гузари».
«Спасибо. Откуда ты знаешь?»
«Я же читаю в умах, глупый».
Ахира рассмеялся:
- Позавтракай. И отдыхай до вечера. В Метрейле ты должен быть в форме. Карл…
- Да?
- Я хочу, чтобы ты мне кое-что обещал. Не лезть в драку, если не для самозащиты.
- Конечно. - «Самозащита» - очень удобный термин. Под нее можно подвести практически любую ситуацию - если уметь, конечно. - Это вполне разумно.
«Лицемер».
«Чего?»
«Смотришь сны, как идешь по крови, а утром пытаешься убедить Ахиру, что не полезешь куда не следует».
«Эллегон…»
- Простите, господа, - продолжал гном, - но я не договорил. Тебя, как известно, заносит. Так что решать, есть ли нужда в самозащите, будет Уолтер, не ты.
- Понял.
- Так ты обещаешь?
- А разве у меня есть выбор? - Карл вздохнул. - Разумеется, обещаю.
- Прекрасно. - Ахира развел руками. - Просто держись подальше от неприятностей. Это все, чего я прошу. Не так уж много, по-моему.
- А это, друг Ахира, как посмотреть.
Глава 3
МЕТРЕЙЛЬ
Я никогда не соглашался с большинством,
Что учит нас, что каждый должен выбрать
Возлюбленную или друга из толпы,
А остальных, пусть мудрых и красивых.
Предать холодному забвенью, хоть так диктуют
Нормы наших дней; таков и торный путь,
Бредут которым бедные рабы ногой усталой,
Домой шагающие среди мертвых
Широкою дорогой мира, и так,
Со скованным другом или завистливым врагом.
Они проходят самый длинный из путей.
П. Б. Шелли
Святилище осталось позади. В полумиле внизу расстилалась под звездами Элрудова пустошь - иссушенная, растрескавшаяся равнина, совершенно голая, если не считать редких россыпей камней.
Карл приник к спине Эллегона. Его трясло - и не только от холода. Прохладный ночной воздух свистел кругом, раздувал волосы.
Воин бросил взгляд вниз - и вздрогнул. Даже не буди Пустошь дурных воспоминаний, вид у нее все равно был бы неприглядный: что-то вроде пейзажей, что привезли астронавты «Аполлона» - вот только без очарования законченности тех фотографий.
Позади - едва слышный за ревом ветра - раздался смешок Уолтера.
- Нашел о чем тревожиться, Карл! - донесся его голос. - Ты подумай, как это выгодно: любому, кто захочет устроить нам неприятности, придется сначала одолеть сорок миль Пустоши.
«А ведь он прав, Карл. И жрицы Длани, как бы могущественны они ни были, наверняка благодарны такой защите - спорим на что угодно».
Возможно, оно так и есть. И это еще одна - быть может, главная - проблема этого мира: когда у вас что-то есть - надел ли земли, конь ли, меч - даже ваша собственная жизнь, - вы должны быть постоянно готовы к тому, что кто-нибудь попытается это «что-то» у вас отобрать.
Просто потому, что ему так хочется.
«Так ли уж сильно в этом твой мир отличен, от нашего? - На мгновенье Карлу показалось, что его мозга изнутри коснулись нежные пальцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
- Нет.
- Ну так давай попробуем сделать по-моему.
- Ладно. - Гном кивнул. - Мы с Андреа и Рикетти это устроим. Коней забирать?
- Разумеется. - Хотя от этих мешков с блохами вряд ли будет большая польза. - Но кое о чем ты забыл. У нас вышли целительные бальзамы. Стоило бы сходить в святилище и попробовать раздобыть что-нибудь. Может, с нами и поделятся. А кроме того, мне хотелось бы знать, как там Дория.
Ахира кивнул:
- Я попытаюсь. Завтра. Хотя… Матриарх ведь сказала, что теперь мы сами по себе. А это может означать…
- Что нам ничего не дадут. А как насчет продать? У нас ведь с собой деньги, которые мы с Уотером забрали у Ольмина…
«Только потому, что я их принес. Вы бросили их у Двери между Мирами».
- Тогда мы сможем заплатить. - Карл сделал вид, что не услышал дракона.
- Надейся - а я проверю. И узнаю, что с Дорией. Если смогу. Ты же отправляйся в Метрейль за покупками.
- Договорились. - Карл поднялся. - Пойду оседлаю свою кобылку - и в путь.
Ахира покачал головой:
- Нет. Подожди до темноты. Возьмешь с собой Уолтера.
- Я знаю, что ты мало смыслишь в лошадях, - раздраженно проговорил Карл, - но сажать двух человек наших габаритов на одну лошадь нельзя, даже если б так не палило солнце. А брать нового коня нельзя: его могут опознать. Так что лучше уж я поеду один - только я и моя лошадка. Я ее люблю. Вчера она меня просто выручила.
«Хочешь сказать, что я подвел».
«Именно».
Ахира осклабился:
- Начать с того, что на лошади ты не поедешь. Как стемнеет, Эллегон отнесет вас обоих и высадит неподалеку от Метрейля. Я хочу, чтобы Уолтер присмотрел за тобой. У тебя появилась дурная привычка влипать в неприятности. - Гном выхлебнул остатки кофе и аккуратно поставил кружку на камень. - Что до Эллегона, Карл, - тебе бы стоило быть потерпимее с теми, кого ты приручил.
Ночью я говорил с ним - и долго. У него есть свои причины… Проклятье, Карл, может, ему и триста лет, но по драконьим меркам он еще младенец. Ты же не станешь ожидать от ребенка, чтобы он поступал по-взрослому - тем паче когда он перепуган до полусмерти!
«Так и было. Я покажу тебе».
«Не надо. - Карл встал. - Убирайся из моих мозгов». - Однажды Эллегон уже открывал Карлу свой разум, дав ему ощутить, каково это - быть триста лет прикованным в Пандатавэйской выгребной яме. Дракон не в состоянии так отключаться от запахов, как человек. Три века вони… - «Возможно, у тебя и правда была причина… Просто скажи мне, в чем дело».
«Что же, пусть так…»
- Нет. - Ахира медленно покачал головой. - Карл должен научиться не принимать поспешных решений, Эллегон. Это может стоить нам всем жизни. Так что покажи ему. Давай.
Не на…
Эллегон открыл свой разум.
…и полетел. В этом-то и заключался секрет: сами по себе драконьи крылья были слишком слабы, чтобы поднять его, - приходилось заглядывать внутрь себя и призывать на помощь крыльям внутренние силы.
Он медленно набирал высоту, кружа над скалистыми высотами Хейфонского кряжа, пока уступ, где он родился, не остался далеко внизу, а осколки скорлупы не начали походить на странные белые чешуйки.
Эллегон быстрей заработал крыльями, и ветер, свистя, забился вокруг. Потом он почувствовал, что устал, и почти перестал махать ими, так что едва удерживался на лету. Тут ему пришло в голову, что, если крыльев для полета недостаточно, возможно, они вообще не так уж и нужны; возможно, его внутренняя сила сама по себе сможет удерживать его в воздухе. Эллегон свернул крылья и целиком обратился к внутренней силе…
…И камнем рухнул с небес.
В панике он вновь распахнул крылья, бешено заработал ими, борясь с сопротивлением ветра, выгребая против воздушного потока, сбивая под собой воздух.
Какое-то мгновение казалось, что его отчаянная попытка безуспешна, но потом иззубренный пик словно бы застыл на месте - и начал медленно отдаляться.
Еще один урок выучен, подумал он. Оказывается, внутренняя сила сама по себе тоже не способна удержать его в воздухе. Было бы неплохо, если б кто-нибудь объяснил ему это вместо того, чтобы предоставить обучаться методом проб и ошибок - и горького опыта.
Но такова уж наша драконья судьба. Мы учимся всему сами. Эллегона не удивляло ни откуда он это знает, ни откуда ему вообще известно, что он - дракон.
В миле под ним, будто приглашая, в тучах открылся прогал. Эллегон замахал крыльями медленней - пока не начал терять высоту, а тогда нырнул сквозь прогал, и ватный ковер белых облаков сделался серым потолком над его головой.
Под ним, от горизонта до горизонта, распласталась зеленая степь - однообразие ее нарушалось лишь серо-коричневой громадой Хейфона, синим маревом воды далеко на юге да грязно-бурым следом, что змеился по травам и через лес.
Что это за бурая полоса? Она прорезала лес, марала вершины пологих холмов, портила зелень. Она была неестественна, будто какая-то безмозглая - или не безмозглая? - сила непонятно зачем вознамерилась изуродовать край.
Непонятно. Зачем кому-то тратить время, вытаптывая на земле зелень, когда можно летать и любоваться ею - сверху?..
Странно… Эллегон чуть уменьшил поток внутренней силы, распластал крылья и скользнул к земле - присмотреться получше. По грязной полоске что-то двигалось…
Вот оно. Ну и чудная же тварь! Шесть ног, две головы. Одна голова длинная, коричневая и гладкая, другая - почти голая, лишь местами покрытая взлохмаченной шерстью.
Нет, он ошибся. Их все-таки не одна, а две. Обе четырехногие, хотя у меньшей передние лапы маленькие. Если она опустится на них, ее задняя часть задерется - и высоко. Что ж удивительного, что она предпочитает ездить на второй! Даже самое уродливое создание, вроде этого, не захочет выглядеть глупее, чем оно есть.
Но почему большее везет его? Возможно, меньшее - личинка, а большее - ее родитель.
Он спускался все ниже, и одновременно ему открылся их разум. Эллегон начал понимать. Меньший был Рэден Монстробойца; так по крайней мере утверждал его ум. А у большего не было выбора: его принуждали кожа и сталь.
Снова непонятность. Впрочем, не важно; Эллегон разрешит проблему, съев их обоих.
Он спускался, и Рэден Монстробойца вскинул голову. Потом схватил странную штуковину: две палки, одна согнутая, Другая прямая. Это лук и стрела, прочел в его мыслях Эллегон. Ладно - но вот что такое драконий рок?
Рэден Монстробойца оттянул стрелу и выпустил ее. Палочка полетела к Эллегону.
Он не стал жечь ее, не стал и уклоняться. В конце концов, он ведь дракон; что может ему сделать какая-то палка?
Маслянистый наконечник вонзился ему в грудь, в самое основание шеи. Слепящая боль скрутила тело.
Эллегон упал.
Он рухнул на вершины деревьев, ветки ломались под его весом, не замедляя падения. Земля вздыбилась, ударив его; тело пылало в белом ледяном огне.
Когда он очнулся, морду его стягивала золотая сетка, шею туго охватывал золотой ошейник. Он лежал на боку на жесткой земле, и ноги его были связаны. Он сразу попытался пережечь цепи, пламя было совсем крохотным - лишь язычок внутренней силы, - но обожгло его так, что он вскрикнул.
Вне пределов его досягаемости стоял Рэден Монстробойца.
- Мне понадобится несколько дней, чтобы соорудить для тебя повозку, дракоша, - с улыбкой сообщил он. - Но дело того стоит. В Пандатавэе за тебя дадут хорошие деньги.
Карл тряхнул головой, стараясь прочистить мозги. Так вот почему Эллегон не помог ему… Да, это, конечно, не трусость. Это откровенный, безумный ужас. Ужас совершенно абсурдный: загляни Эллегон в умы стрелков, он узнал бы, что ни один болт не смазан «драконьим роком». В Эрене драконы почти перевелись - а с ними и искусство готовить снадобье.
Но он не смог. Та стрела ранила его так страшно, что одна лишь мысль о подобном - в «драконьем роке» - болте начисто лишила малыша-дракона способности рассуждать здраво. Боль от болта, входящего в грудь…
«Да. Было больно»,
Карл скосил глаза на собственную грудь. Оттуда, из-под сердца, алым оком смотрел на него грубый алый рубец.
«Карл, я… прости. Мне было так страшно!»
И ни к чему было ждать, что дракон кинется тебе на помощь. Эллегон ведь еще совсем маленький. Подходить к нему со взрослыми мерками попросту нельзя. В драконе странно смешались детскость и древность: по драконьим меркам за триста пятьдесят лет Эллегон должен был повзрослеть, стать хотя бы подростком, но он провел эти века прикованным в Пандатавэйской выгребной яме.
Как бы ты обращался с перепуганным малышом? Уж во всяком случае - не гнал бы его от себя; для начала стоило бы хотя бы его выслушать.
Карл кивнул. Что ж, начнем исправлять ошибки…
«Все в порядке, Эллегон. Я виноват; мне стоило понять, что основания у тебя вполне веские. Ты уверен, что вечером сумеешь отнести нас в… к Метрейлю?»
«Я постараюсь, Карл. И постараюсь не подвести тебя в следующий раз. Правда».
Воин вздохнул.
- Тогда и посмотрим, - сказал он вслух, а мысленно добавил: «Я знаю».
Ахира взглянул на него из-под тяжелых бровей.
- Я тут написал список - что купить, - сказал он, помолчав. - Только самое необходимое. И надо бы его про смотреть всем.
- Без проблем. У тебя на уме еще что-то?
Ахира кивнул.
- Как нам быть с Рикетти? В бою он совершенно беспомощен, а я готов спорить, что драться нам придется немало - пока все не кончится.
- Извини, но сразу тут ничего не сделаешь. Я начну учить его мечевому бою, как только вернусь. Но за одну ночь мечника из него не сделать. Пройдет несколько месяцев, прежде чем у него начнет получаться хоть что-нибудь - и это еще в лучшем случае. М-м-м… Он, часом, не левша?
- Нет. А что?
Карл вздохнул.
- Да в общем-то ничего. У левшей преимущество в бою - такое же, как там, у нас, в теннисе. Противник не ожидает, что клинок появится с другой стороны. Это… - Он умолк, не договорив. Разумеется, действуя не так, как от тебя ждут, получаешь огромное преимущество. Это помогало японской полиции обезоруживать самураев в конце феодальной эпохи. Какое же оружие у них было?.. Вот черт, не помню…
Название скользило по краю памяти. Длинная цепь с грузиками на концах…
«Манрики-гузари».
«Спасибо. Откуда ты знаешь?»
«Я же читаю в умах, глупый».
Ахира рассмеялся:
- Позавтракай. И отдыхай до вечера. В Метрейле ты должен быть в форме. Карл…
- Да?
- Я хочу, чтобы ты мне кое-что обещал. Не лезть в драку, если не для самозащиты.
- Конечно. - «Самозащита» - очень удобный термин. Под нее можно подвести практически любую ситуацию - если уметь, конечно. - Это вполне разумно.
«Лицемер».
«Чего?»
«Смотришь сны, как идешь по крови, а утром пытаешься убедить Ахиру, что не полезешь куда не следует».
«Эллегон…»
- Простите, господа, - продолжал гном, - но я не договорил. Тебя, как известно, заносит. Так что решать, есть ли нужда в самозащите, будет Уолтер, не ты.
- Понял.
- Так ты обещаешь?
- А разве у меня есть выбор? - Карл вздохнул. - Разумеется, обещаю.
- Прекрасно. - Ахира развел руками. - Просто держись подальше от неприятностей. Это все, чего я прошу. Не так уж много, по-моему.
- А это, друг Ахира, как посмотреть.
Глава 3
МЕТРЕЙЛЬ
Я никогда не соглашался с большинством,
Что учит нас, что каждый должен выбрать
Возлюбленную или друга из толпы,
А остальных, пусть мудрых и красивых.
Предать холодному забвенью, хоть так диктуют
Нормы наших дней; таков и торный путь,
Бредут которым бедные рабы ногой усталой,
Домой шагающие среди мертвых
Широкою дорогой мира, и так,
Со скованным другом или завистливым врагом.
Они проходят самый длинный из путей.
П. Б. Шелли
Святилище осталось позади. В полумиле внизу расстилалась под звездами Элрудова пустошь - иссушенная, растрескавшаяся равнина, совершенно голая, если не считать редких россыпей камней.
Карл приник к спине Эллегона. Его трясло - и не только от холода. Прохладный ночной воздух свистел кругом, раздувал волосы.
Воин бросил взгляд вниз - и вздрогнул. Даже не буди Пустошь дурных воспоминаний, вид у нее все равно был бы неприглядный: что-то вроде пейзажей, что привезли астронавты «Аполлона» - вот только без очарования законченности тех фотографий.
Позади - едва слышный за ревом ветра - раздался смешок Уолтера.
- Нашел о чем тревожиться, Карл! - донесся его голос. - Ты подумай, как это выгодно: любому, кто захочет устроить нам неприятности, придется сначала одолеть сорок миль Пустоши.
«А ведь он прав, Карл. И жрицы Длани, как бы могущественны они ни были, наверняка благодарны такой защите - спорим на что угодно».
Возможно, оно так и есть. И это еще одна - быть может, главная - проблема этого мира: когда у вас что-то есть - надел ли земли, конь ли, меч - даже ваша собственная жизнь, - вы должны быть постоянно готовы к тому, что кто-нибудь попытается это «что-то» у вас отобрать.
Просто потому, что ему так хочется.
«Так ли уж сильно в этом твой мир отличен, от нашего? - На мгновенье Карлу показалось, что его мозга изнутри коснулись нежные пальцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27