– возмущенно заявил мужчина, стукнув себя в грудь.
– И я тоже настоящая! – сказала Сэслик, повторив его действия.
Кто-то засмеялся.
– Меня звать Зоан, – сказала женщина. – Я теперь главный. Рочийцы забрал всех мужчин.
– Зачем они забрали мужчин?
– Служить на корабли, – пояснила Зоан. – Корабли для война.
– Дирейн воюет с Роче, – рискнул Хэл. Зазвучавшие разом голоса были явно одобрительными.
– Вы летать на эти чудища? – спросила Зоан. – Я слышал, люди теперь так делал.
– Мы летаем на драконах, – сказал Хэл. – Мы сражаемся на драконах.
– Как вы сражаться с корабли?
– У нас есть свои корабли... Там, далеко... – Хэл неопределенно махнул рукой. – Мы ищем рочийцев, чтобы можно было с ними сразиться.
– Что вы от нас хотеть? – спросил копьеносец.
– Мы хотим купить поросят. Кур. Рыбу. Мы хотим пожить здесь. Три, может быть, четыре дня. Мы ищем рочийцев.
– Как вы платить?
– Мы заплатим, – сказал Хэл, твердо решив, что не покажет этим людям золото, пока ситуация хоть как-то не прояснится. – Хорошие деньги.
Поднялся гул.
– Что еще вы хотеть? Женщины? Мальчики?
– Нет, – покачал головой Хэл. – Мы солдаты, а не... – Он замолчал, так и не подобрав слово.
Зоан произнесла какое-то рочийское слово, сопроводив его выразительным движением пальца внутрь и наружу сжатого кулака.
– Да, – сказал Хэл. – Мы не такие.
– Хорошо, – сказала Зоан. – Вы покупать поросята для себя?
– Нет. Для драконов. Для нас – куриц. Рыбу. Или мы можем купить рыбу и куриц для драконов тоже.
– Демоны не кушать! – уверенно заявил копьеносец с таким видом, как будто был лично знаком по меньшей мере с несколькими. – Я думать, они мужчины и женщины.
Зоан, поразмыслив, кивнула.
– Добро пожаловать в Джарраквинта. Это рочийский имя. Мы звать ее Уайвель.
Так дирейнцы впервые появились на Ланданисских островах.
Здешние поросята оказались крошечными тощенькими существами, но зато их было множество, и Хэл купил сразу восьмерых.
Вид золотых монет привел островитян в состояние неописуемого возбуждения.
Зоан сняла со своей шеи талисман и коснулась им монет.
– Они настоящий! – возвестила она. – Теперь у нас для вас пир!
Пир был довольно обильным, состоявшим из нескольких перемен рыбных блюд и такого перченого цыпленка, что у Хэла слезы брызнули из глаз. Сэслик даже посмеялась над ним, назвав младенцем.
Им предложили и питье – домашнее кукурузное пиво. Хэл запретил прикасаться к нему, не уверенный, что островитяне не выждут, когда гости захмелеют, и не решат пойти дальше, попытавшись узнать, течет ли у демонов кровь или нет.
Все трое равнодушно пожали плечами, в особенности после того, как Сэслик нюхнула один из грубых глиняных кувшинов, в которых подали напиток. Хэл радовался, что не взял в этот полет Фаррена Марию – пронырливый всадник уж непременно нашел бы какой-нибудь способ напиться, или его пришлось бы приковывать к дереву.
Они привезли с собой водонепроницаемые брезентовые полотнища и расстелили под ними свои одеяла. Ночь была очень теплой, хотя и чуть туманной.
Сэслик и Хэл оказались чуть поодаль от своих товарищей и, нарушив свое соглашение, принялись заниматься любовью, нежно и неторопливо, прежде чем заснуть.
Они должны были вдвоем лететь в первый патруль, на рассвете, и совершили полуторачасовой полет в западно-северо-западном направлении, после чего вернулись обратно на остров, не заметив ничего, кроме разбросанных по поверхности океана рыбачьих лодок. Хэл очень пожалел, что не захватил с собой Гарт, хотя та и была далеко не лучшей всадницей. Однако она, как морячка, могла подсказать им, по чему лучше ориентироваться: по отмелям, скалам или другим приметам. Он заметил направление, в котором летели морские птицы, и, тщательно сверившись с компасом, обнаружил, что они направлялись обратно на острова.
В следующий патруль вылетели Гэредис вместе с сэром Лоуреном, а Хэл с Сэслик, усталые, побрели в деревушку, где одна из женщин на скорую руку пожарила для них мелкой рыбешки со свежими овощами, не пожалев огненного соуса.
Они попытались выяснить подробности набега рочийцев, и им удалось узнать, что это произошло не меньше шести месяцев назад и что никто из насильно уведенных мужчин не вернулся домой. Хэл очень понадеялся, что такая насильственная политика процветала по всей Роче – это могло помочь им в конце концов выиграть войну.
Но подобные мысли стоило приберечь для другого места и времени.
Насытившись, они отправились в свой лагерь, вычистили и накормили драконов и прилегли отдохнуть.
День выдался солнечный и теплый, так что они решили, что стоит раздеться и позагорать.
Естественно, закончилось это понятно чем.
Когда они оторвались друг от друга, Сэслик зевнула, глядя в небо.
– Ну и чем это не жизнь? Просыпайся, выходи утром на лодке в море, закидывай сети, возвращайся с уловом, а поросята, куры и огород дадут все недостающее. Чем не жизнь?
Хэл задумался и хотел что-то ответить, но Сэслик его опередила.
– Нет уж. Я бы сошла с ума от скуки через месяц.
– Не говоря уж о том, – добавил Хэл, – что если бы я жил здесь, то никогда бы не встретил тебя.
– Ты страшно милый. – Она поцеловала его и откатилась в сторону. – А теперь спим. У нас впереди еще и ночное патрулирование.
Хэл согласно кивнул, но как только задремал, в голову ему пришла мысль: «Я бы никогда не стал всадником на драконе».
Печаль, охватившая Хэла при этой мысли, убедила его в том, что он следует верным курсом, как выразилась бы Минта Гарт.
Теперь, вспоминая о словах Сэслик насчет того, что у всадников не может быть никакого «после войны», он решил, что ему надо лишь найти способ дотянуть до времен, когда вся эта бойня кончится.
Вернулись сэр Лоурен и Гэредис. Они летали на север, в направлении рочийских земель, но ничего не увидели.
Хэл с Сэслик вылетели на закате, держа курс почти строго на восток. На небе, словно заплатки, светлели облака, но обе луны видны были хорошо.
Они летели уже полтора часа, и Хэл изо всех сил старался подавить зевоту, как вдруг увидел то, что сначала посчитал звездами, почти над самым горизонтом.
Он крикнул Сэслик, и они слегка изменили курс.
Звезды выросли, сместились ниже линии горизонта и превратились в корабли. И весьма многочисленные. Хэл насчитал по меньшей мере два десятка топовых огней.
Это был рочийский флот.
Потом Хэл увидел еще кое-что.
Лениво кружа над кораблями, в воздухе парили два, нет, четыре дракона.
24
Приказы, отданные Хэлом напарнице, были исключительно четкими. Ему показалось, что он заметил недовольную гримаску, мелькнувшую на лице Сэслик, но она все же подчинилась его инструкциям: ее Нант, набрав высоту, полетел обратно – на Ланданисский архипелаг. Она должна была вернуться на остров, сообщить о том, что они заметили флот противника, и подготовить остальных к вылету. В том случае, если Хэл не вернется в течение двух часов, им было приказано считать его погибшим и улетать, чтобы предупредить свой флот.
Сам Хэл, которого, судя по всему, пока не заметили, нашел достаточно плотное облако и скрылся в нем, время от времени на миг выныривая, чтобы подправить направление полета Урагана в соответствии с курсом конвоя.
Дважды перепроверив направление по компасу, Хэл нахмурился. Рочийские корабли шли курсом не на запад, а на северо-северо-запад. То есть целью их вовсе не было встретиться с противником лоб в лоб.
Это не предвещало вторгшемуся на их территорию флоту ничего хорошего, как подозревал Хэл, но ему предстояло еще прояснить кое-какие вопросы, прежде чем вынырнуть из своего облака и во всю прыть лететь на Ланданиссы.
Он принялся подсчитывать вражеские корабли. По меньшей мере, шесть десятков, тремя линиями, идущими очень близко друг к другу. Похоже, все они были галерами одинакового размера, и Хэл сделал вывод, что это все военные корабли. Весла были подняты, и под двумя прямыми парусами на мачтах каждого судна они шли примерно на той же скорости, что и объединенный дирейнско-сэйджинский флот.
Он задумался, не спуститься ли ему ниже, потом вспомнил предостережение Кантабри и, наоборот, набрал высоту, поднявшись над облаком. Раз или два он замечал точки, которые были патрулирующими драконами, но они его не увидели.
На огромной высоте он развернул своего дракона обратно.
Они нашли врага. Теперь следовало сообщить о его присутствии и о его весьма очевидных намерениях.
– Превосходно, сэр Хэл, – сказал лорд Хэмил. – У меня нет никаких сомнений в том, что вы получите от короля еще одну награду, поскольку сделали возможным уничтожение рочийцев.
– Э-э... сэр, – осторожно заметил Хэл. – Я не упомянул еще об одном моменте. Об очень важном моменте.
– Что может быть важнее, – сказал Хэмил, чуть нахмурясь, – чем возможность уничтожить врага?
Каюта, битком набитая офицерами, затаила дыхание в ожидании.
– Курс рочийского флота, сэр.
– Будьте так добры, объясните.
Хэл подошел к большой карте, висевшей на переборке за спиной у Хэмила.
– Сэр, мы почти уверены, что за нашим флотом следят с того самого момента, как он покинул Дирейн.
– Но полной уверенности все же нет, – возразил Хэмил.
– Нет, сэр, – покладисто согласился Хэл. – Но представьте на минуту, что эти рочийцы плывут не на нас. А...
Его палец уперся в то место, где должны были находиться рочийские галеры.
– А вот этим курсом.
Он проследил направление до тех пор, пока оно не пересеклось с рочийским материком.
– Они направляются в порт в устье этой реки, сэр. В Калабас.
Хэмил вздрогнул, а в толпе офицеров кто-то ахнул. Глаза Кантабри расширились.
– Ну и что? – упорствовал Хэмил.
Хэл не представлял, как развивать эту тему дальше. Разумеется, ему не полагалось что-либо знать о конечной точке их плавания, но он помнил, как Кантабри как-то сказал, что они поднимутся по руслу какой-нибудь судоходной реки, текущей на север, к рочийской столице, Карсаору. А полноводная река, помеченная на карте как Ичили, на которой стоял Калабас, в точности соответствовала этому описанию.
В конце концов Кэйлис, запинаясь, выдавил:
– Я счел, что это может показаться вам важным.
– Не исключено, – сказал Хэмил. – Интересное замечание, и я обязательно обдумаю его, как только мы разобьем рочийский флот.
И, явно забыв о Хэле, он прошествовал к карте.
– Джентльмены, я предлагаю исключительно простой план. Мы изменим наш курс вот так и перехватим рочийцев. Наши маги пустят в ход заклинания, наводящие панику. Мы захватим эти корабли врасплох и разобьем их. Я кое-что смыслю в галерах и знаю, что по конструкции они сильно уступают нашим кораблям. Поэтому мы в Дирейне используем галеры только в качестве портовых буксиров. Мы ударим по ним первыми, разобьем их и предоставим своей судьбе. Этот удар обеспечит нам безопасную высадку.
И, с гордым видом повернувшись к карте спиной, Хэмил закончил:
– А теперь я хочу, чтобы сегодня в полдень капитаны всех кораблей собрались здесь, джентльмены. До встречи.
Хэл отсалютовал, оставшись абсолютно незамеченным в общей суете, и они вместе с Кантабри выбрались на верхнюю палубу флагманского корабля.
– Прошу прощения, сэр, – выдохнул Хэл. – Вот ведь сукин сын!
– Да уж, – отозвался Кантабри. – В одно ухо влетело, в другое вылетело. Вряд ли лорд Хэмил дожил бы до столь преклонных лет, если б его беспокоило что-либо кроме сугубо сегодняшних печалей.
– Значит, мы не будем менять место высадки, – с горечью сказал Хэл. – Даже несмотря на то, что этим треклятым рочийцам точно известно, где мы собираемся высадиться, а если принять во внимание ту реку, то и все наши планы.
– Как ты и сказал, сынок, – проворчал Кантабри, – вот сукин сын!
Пусть даже лорд Хэмил и не мог разглядеть завтрашних опасностей, с сегодняшними он справлялся отменно.
Флот изменил курс, вот уже примерно полдня двигаясь на юго-юго-восток, потом свернув на северо-северо-восток.
Штурман сказал, что они должны увидеть рочийцев в конце дня, когда начнется первая полувахта. За час до предполагаемой встречи в воздух поднимались все четыре звена. Два должны были наблюдать, а третье – атаковать рочийских драконов. Звено Хэла должно было захватить зажигательные бутылки и пустить их в ход против галер.
Рочийские корабли наконец показались, и рочийские драконы поднялись в воздух, чтобы оказать сопротивление дирейнским драконам.
Поначалу битва походила на какую-то адскую заводную игрушку. Транспортным судам было приказано лечь в дрейф и без особого приказа в бой не вступать, а военные корабли подняли все паруса.
Если бы Хэл мог хоть на время позабыть о грозящем разгроме их экспедиции, как изо всех сил старался, битва показалась бы ему впечатляющим зрелищем: дирейнские и сэйджинские паруса, розоватые от заходящего солнца, и клинья рочийских звеньев перед Ураганом.
Видимо, кто-то доложил о приближении дирейнского флота, и внезапно рочийские паруса наполнились ветром, весла торопливо были спущены на воду, а люди поспешно кинулись к своим боевым постам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56