– Матрос Брант подвел шлюпку поближе. – Эта… штука наполовину вылезла из дыры, позади вас.
Я обернулся. Чудище вибрировало в трещине корпуса «Телстара» над одной из кают. По телу у меня побежали мурашки.
Вспомнив о своих реактивных двигателях, я нажал на рычаг управления на скафандре и полетел прочь. Удалившись от злополучного корабля и от страшного чудища, я почувствовал слабость и одновременно облегчение, хотя все еще плыл один в открытом космосе и моей единственной защитой был скафандр. Мне и в голову не пришло взять с собой на «Телстар» оружие.
«Гиберния» заметно уменьшилась в размерах. Я содрогнулся. Вакс уводил корабль, чтобы войти в синтез. И бросить нас здесь. Совершенно беспомощный, я прикидывал расстояние. Потом немного успокоился. Он всего лишь разворачивал корабль, чтобы направить лазеры на цель.
– Дарла, снимайте! – крикнул я. – Записывайте все на видео!
– Это я и делаю, сэр, – спокойно ответила она. – С того самого момента, как вы поплыли на шлюпке.
Я включил свои двигатели и полетел в сторону шлюпки. Кто-то застонал. Это матрос.
– Отче наш, сущий на небесах, да святится имя Твое, да приидет царствие Твое, да будет воля Твоя и на земле, как на небе…
Включив двигатели боковой тяги, я развернулся, чтобы взглянуть на «Телстар».
Что-то овальное и огромное выплывало из-за мертвого корабля. Очень похожее на гигантскую золотую рыбку с обрубленным хвостом, величиной почти в половину «Телстара». Еще одно чудище.
Оно тоже вибрировало. Сквозь отверстие у хвоста струился дымок. Чудище устремилось к нам, переливаясь всеми цветами радуги, на боках у него были шары с шероховатой поверхностью.
Ко мне вернулся голос.
– Шлюпка, немедленно на «Гибернию»!
Я врубил на полную мощность двигатели и повернул навстречу нашему кораблю.
Чудище, обнаруженное мной на «Телстаре», оттолкнулось от корпуса корабля, взгромоздилось на «золотую рыбку», когда та проплывала мимо, и прямо на глазах стало уменьшаться в размерах, а потом и вовсе исчезло.
Один шар на «золотой рыбке» увеличился и стал медленно вращаться по восходящей спирали. Внезапно шар отделился и полетел прямо к шлюпке.
– Берегись!
Я опоздал. Шар, растекаясь, шлепнулся на корпус шлюпки. Алюмалоевый каркас зашипел и стал плавиться.
Послышался и тут же замер сдавленный крик. Двигатели шлюпки включились и затихли. Шар проел дыру в корпусе. В кабине суетились люди. Кипящий металл прожег скафандры. Казалось, я вижу, как выходит наружу воздух. Кровь, судороги, и все кончено.
Я бросил взгляд на «золотую рыбку». На ней появился еще один шар гораздо больших размеров.
– Вакс!
– Да, сэр, и здесь!
– Входите в синтез!
– Летите сюда, командир! Скорее!
– Входите в синтез! Плывите к Надежде! Спасайте корабль!
– Вы почти на борту, командир! – Нос «Гибернии» был совсем рядом.
Я вдруг ощутил ледяное спокойствие, сердце вошло в свой нормальный ритм.
– Мистер Хольцер, начинайте синтез! Немедленно! Повторите приказ!
– Командир, скорее! Давайте сюда!
Навстречу «Гибернии» полетел еще один шар. Ударил по спускавшимся из носовых портов легким экранам антилазерной защиты, и они рассыпались под ручейками металла.
– Огонь! – скомандовал Вакс.
Луч лазера «Гибернии» угодил прямо в середину «золотой рыбки», уже отплывавшей от «Телстара». «Рыбка» дернулась, заиграв всеми цветами радуги, на боку появилось малиновое пятно.
Из крошечных отверстий, образовавшихся на теле чудища, хлестали струйки жидкости. «Золотая рыбка» заскользила прочь, под зашиту корпуса «Телстара». Но лазерный луч упорно ее преследовал, пока она не скрылась за мертвым кораблем.
Я медленно плыл в пустоте. «Гиберния» должна быть спасена вне зависимости от моей участи.
– Входите в синтез! Ради Бога, Вакс! Исполняйте приказ! – Я совсем обезумел.
– Поторопитесь, сэр! Заходите через носовой шлюз! Алекс, открой люк!
Я был слишком далеко от корабля. Враг мог появиться в любой момент. Я рыдая от ярости и бессилия:
– Вакс, синтез!
– Скорее, командир!
– Вакс, твою мать, начинай синтез!
В динамиках четко прозвучал его мягкий голос:
– Нет, сэр. Я дождусь вас.
Чертыхаясь, я летел с ускорением до тех пор, пока не оказался у самого корабля, а потом перевернулся через голову и врубил двигатели на полную мощность на торможение, как когда-то в Академии нас учил Сарже.
Я ждал слишком долго и влетел в воздушный шлюз ногами вперед, все еще тормозя. Мои ноги врезались во внутренний люк как раз в тот момент, когда я выключал двигатели. Я грохнулся на палубу.
Внешний люк заскользил, закрываясь. Я едва поднялся на ноги, в бешенстве вошел в камеру повышения давления и через трансплексовую перегородку увидел встревоженное лицо Алекса. Внутренний люк открылся. Спотыкаясь, я зашел на корабль.
– Командир на борту! – Алекс захлопнул позади меня люк.
Вакс взревел:
– Машинное отделение, синтез!
Я почувствовал, как включились двигатели. Алекс снял у меня со спины реактивные двигатели, пока я расстегивал застежки шлема. Рейф Трэдвел, весь бледный, помогал матросу снимать с меня скафандр.
Мокрые штаны прилипли к ногам.
– Мы в синтезе?
Алекс схватил микрофон:
– Мистер Хольцер, командир спрашивает, вошли ли мы в синтез.
– Да, сэр. Показатели энергии в норме. Реакция синтеза началась.
Я буквально дрожал от ярости:
– Всем офицерам подняться на мостик. Всем! Я буду через минуту. – Вытащив вторую руку из Скафандра, я оттолкнул Рейфа и помчался в свою каюту.
Там я быстро переоделся и, застегивая на ходу брюки, спотыкаясь, помчался на мостик.
Дерек, Алекс, Вакс и пилот стояли у пульта. За ними – шеф и мистер Кроссборн и, наконец, – Филип Таер у люка.
Я прошел к своему креслу и остановился, держась за спинку. Тяжело дыша, появился бледный мистер Шантир, за ним доктор Убуру.
Вакс подошел ко мне:
– Вы в порядке, сэр?
– Прочь от меня. – Я оттолкнул его.
– Господи. – Все взгляды обратились к доктору Убуру. Она покачала головой. – Великий Боже, благодарим тебя за то, что избавил нас от беды. Благослови нас, наше путешествие и дай здоровья и благополучия всем на борту.
– Аминь, – пробормотал я вместе с остальными, чувствуя, как проникаюсь спокойствием и силой доктора. – Слава Богу. – Я немного успокоился и опустился в кресло. – Дарла, вы все записали?
– Каждое мгновение, сэр, – мрачно ответила она.
– Прокрутите.
Экран засветился. Мы как зачарованные смотрели на пробитый корпус «Телстара». Динамики передавали наш последний разговор:
– Я поднимусь на первый уровень и попытаюсь пробраться на капитанский мостик.
Долгая пауза. Мой душераздирающий визг и крик Вакса.
– Командир! Что случилось?
Я сказал, перекрикивая запись моего разговора:
– Это, видимо, одно из этих… чудищ разбило стекло на шлеме его скафандра. А потом что-то сделало с головой. – Меня едва не вырвало.
Потом я услышал собственные всхлипы, сквозь которые прозвучало:
– Отражение атаки!
Вакс выкрикивал команды. Какое-то время на экране ничего не менялось. Но вот появился человек в скафандре и забрался в шлюпку. Потом еще один. И через некоторое время третий.
В микрофон сказали:
– О Господи, оно здесь.
– Остановите. – В ответ на мой приказ изображение на экране застыло. – Максимальное увеличение. – Камерa сфокусировалась на аморфной массе, показавшейся из дыры в корпусе «Телстара», с беспорядочно разбросанными разноцветными пятнами.
– Господи, похоже на амебу! – выдохнул лейтенант Шантир.
– Отставить богохульство! – Я не сводил глаз с экрана. – Для одноклеточного слишком велико.
– А я вообще ничего не хочу о нем знать, – пробормотал Алекс, заслужив мой осуждающий взгляд.
– Продолжайте, Дарла.
Изображение снова стало подвижным. По моему приказу шлюпка оттолкнулась от корпуса и дрейфовала у мертвого корабля, поджидая меня, чтобы подобрать. Вот я лечу к шлюпке, совсем крошечный на фоне огромной массы мертвого корабля. Из-за его корпуса выплывает странная «золотая рыбка». Оборачиваюсь, чтобы взглянуть на нее. Преодолевая тошноту, наблюдаю за гибелью шлюпки, сопровождаемой моими истошными воплями:
– Входите в синтез! Плывите на Надежду! Спасайте корабль!
Из динамиков несутся крики:
– Входите в синтез! Ради Бога, Вакс! Исполняй приказ!
Мне неприятно было слушать свои отчаянные мольбы и бесконечные просьбы Вакса быстрее вернуться на корабль. Потом мягкий и в то же время настойчивый голос Вакса Хольцера:
– Нет, сэр. Я дождусь вас, – Проклятые слова! Я обхватил голову руками:
– Выключите.
Мои слова повисли в наступившей тишине. Прошло много времени, прежде чем я тяжело поднялся на ноги:
– Дарла, запишите, пожалуйста. Ее камера включилась. Я смотрел на Вакса:
– Лейтенант Хольцер, вы намеренно нарушили приказ командира войти в синтез. Отданный пять раз. Вы не пригодны для службы в Военно-Космическом Флоте Объединенных Наций. Отстраняю вас от должности до конца рейса. Судить вас не буду, поскольку я лицо пристрастное. Считаю, что вас надо повесить.
Доктор Убуру едва не упала в обморок, шеф, прикрыв глаза, покачал головой.
– На военном трибунале буду свидетельствовать против вас. Отныне вам запрещено носить форму, общаться со мной и другими офицерами. Вас немедленно перебазируют в пассажирскую каюту. Вон с мостика!
Вакс изменился в лице. Несколько раз пытался что-то сказать, могучей мускулистой рукой ударил себя по ноге, потом еще и еще, чтобы прийти в себя. Набрал в легкие воздуха.
– Есть, сэр, – почти прошептал он, лицо его стало серым. Он повернулся и строевым шагом пошел к люку.
Никто не пошевелился после его ухода. Не промолвил ни слова.
– Я командир корабля, – процедил я сквозь зубы. – Пусть кто-нибудь посмеет ослушаться моего приказа! – Я обвел всех взглядом. – Мне следовало повесить его за бунт. – Я прошелся по мостику, останавливаясь перед каждым. – И вас, мистер Кроссборн, тоже, вы отказывались исполнять свой долг. Я не сделал этого, о чем сожалею. Но больше такого не повторится. Предупреждаю!
На мостике стояла гробовая тишина.
– До нашего прибытия в конечный пункт вахту постоянно будут нести три офицера. Никто не освобождается от дежурств за исключением вас. доктор. На корабле вводится военное положение. Дисциплина на вахте ужесточается. Посторонние разговоры исключены. И никаких шахмат. – Я криво усмехнулся и снова обвел всех глазами. – Пилот, мистер Шантир, мистер Тамаров остаются на вахте. Остальные свободны.
– Есть, сэр, – Офицеры, свободные от дежурства, один за другим вышли. Прежде чем покинуть мостик, я несколько минут наблюдал за пилотом и лейтенантом Шантиром.
Вернувшись в каюту, я машинально снял китель, скинул рубашку. Стащил брюки. Встал под душ и добрых четверть часа стоял под горячими струями. Потом вытерся и сел на койку в ожидании неизбежной реакции.
Желудок свело, и я побежал в туалет, успев туда как раз вовремя. Меня рвало снова и снова, хотя в желудке уже ничего не осталось. Я прошаркал к кровати и лег, держась за живот.
Как же я испугался, когда увидел на «Телстаре» чудище! Это был настоящий кошмар. Но разве не кошмар продолжать подобную жизнь?
29
Весь этот вечер и следующий день я не покидал каюты, пока не настало время идти на вахту, а отбыв вахту, снова вернулся в каюту.
На второй день я буквально заставил себя пойти в столовую. За столиком царило молчание. Мой поистине траурный вид не располагал к разговору.
После ужина я побродил по кораблю, миновал кубрик, каюты лейтенантов и мостик. Спустился на второй уровень, где в одной из кают сидел в заточении Вакс. Шел я неторопливо, пассажиры, попадавшиеся навстречу, расступались передо мной.
На третьем уровне матросы небольшими группками стояли в коридоре и тихо разговаривали. Я прошел мимо них, заглянул в кубрики, потом в спортзал для экипажа, в кают-компанию. В машинном отделении находившийся на вахте шеф во время осмотра с отсутствующим видом стоял по стойке «смирно».
Я снова поднялся на второй уровень. В коридоре наткнулся на кадета Фуэнтеса.
– Все в порядке, сэр? Никто нас не преследует? – спросил он, вытянувшись в струнку.
– Ступайте к лейтенанту Тамарову, кадет, – приказал я. – И никогда не заговаривайте с командиром, пока он не обратится к вам!
Я постучал в дверь кубрика, открыл Дерек. Паула Трэдвел в шортах, полусонная, лежала на койке. Филип Таер, который тоже лежал на койке, поднял на меня глаза. На его одеяле я заметил стопку уставов. Я уже хотел уйти, но столкнулся с Рейфом Трэдвелом. Он встал по стойке «смирно», но я проигнорировал его.
Я вернулся на второй уровень и прошел в ангар.
Лейтенант Кроссборн нес к баркасу сиденье. Он ничего не сказал, только мрачно взглянул на меня. Я повернулся на каблуках, вышел и отправился в лазарет.
– Всю ночь я не спал, доктор. Что мне принять? Она бросила на меня взгляд и ответила:
– Думаю, вам надо постараться уснуть без таблеток.
– Мне все равно, что вы думаете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
Я обернулся. Чудище вибрировало в трещине корпуса «Телстара» над одной из кают. По телу у меня побежали мурашки.
Вспомнив о своих реактивных двигателях, я нажал на рычаг управления на скафандре и полетел прочь. Удалившись от злополучного корабля и от страшного чудища, я почувствовал слабость и одновременно облегчение, хотя все еще плыл один в открытом космосе и моей единственной защитой был скафандр. Мне и в голову не пришло взять с собой на «Телстар» оружие.
«Гиберния» заметно уменьшилась в размерах. Я содрогнулся. Вакс уводил корабль, чтобы войти в синтез. И бросить нас здесь. Совершенно беспомощный, я прикидывал расстояние. Потом немного успокоился. Он всего лишь разворачивал корабль, чтобы направить лазеры на цель.
– Дарла, снимайте! – крикнул я. – Записывайте все на видео!
– Это я и делаю, сэр, – спокойно ответила она. – С того самого момента, как вы поплыли на шлюпке.
Я включил свои двигатели и полетел в сторону шлюпки. Кто-то застонал. Это матрос.
– Отче наш, сущий на небесах, да святится имя Твое, да приидет царствие Твое, да будет воля Твоя и на земле, как на небе…
Включив двигатели боковой тяги, я развернулся, чтобы взглянуть на «Телстар».
Что-то овальное и огромное выплывало из-за мертвого корабля. Очень похожее на гигантскую золотую рыбку с обрубленным хвостом, величиной почти в половину «Телстара». Еще одно чудище.
Оно тоже вибрировало. Сквозь отверстие у хвоста струился дымок. Чудище устремилось к нам, переливаясь всеми цветами радуги, на боках у него были шары с шероховатой поверхностью.
Ко мне вернулся голос.
– Шлюпка, немедленно на «Гибернию»!
Я врубил на полную мощность двигатели и повернул навстречу нашему кораблю.
Чудище, обнаруженное мной на «Телстаре», оттолкнулось от корпуса корабля, взгромоздилось на «золотую рыбку», когда та проплывала мимо, и прямо на глазах стало уменьшаться в размерах, а потом и вовсе исчезло.
Один шар на «золотой рыбке» увеличился и стал медленно вращаться по восходящей спирали. Внезапно шар отделился и полетел прямо к шлюпке.
– Берегись!
Я опоздал. Шар, растекаясь, шлепнулся на корпус шлюпки. Алюмалоевый каркас зашипел и стал плавиться.
Послышался и тут же замер сдавленный крик. Двигатели шлюпки включились и затихли. Шар проел дыру в корпусе. В кабине суетились люди. Кипящий металл прожег скафандры. Казалось, я вижу, как выходит наружу воздух. Кровь, судороги, и все кончено.
Я бросил взгляд на «золотую рыбку». На ней появился еще один шар гораздо больших размеров.
– Вакс!
– Да, сэр, и здесь!
– Входите в синтез!
– Летите сюда, командир! Скорее!
– Входите в синтез! Плывите к Надежде! Спасайте корабль!
– Вы почти на борту, командир! – Нос «Гибернии» был совсем рядом.
Я вдруг ощутил ледяное спокойствие, сердце вошло в свой нормальный ритм.
– Мистер Хольцер, начинайте синтез! Немедленно! Повторите приказ!
– Командир, скорее! Давайте сюда!
Навстречу «Гибернии» полетел еще один шар. Ударил по спускавшимся из носовых портов легким экранам антилазерной защиты, и они рассыпались под ручейками металла.
– Огонь! – скомандовал Вакс.
Луч лазера «Гибернии» угодил прямо в середину «золотой рыбки», уже отплывавшей от «Телстара». «Рыбка» дернулась, заиграв всеми цветами радуги, на боку появилось малиновое пятно.
Из крошечных отверстий, образовавшихся на теле чудища, хлестали струйки жидкости. «Золотая рыбка» заскользила прочь, под зашиту корпуса «Телстара». Но лазерный луч упорно ее преследовал, пока она не скрылась за мертвым кораблем.
Я медленно плыл в пустоте. «Гиберния» должна быть спасена вне зависимости от моей участи.
– Входите в синтез! Ради Бога, Вакс! Исполняйте приказ! – Я совсем обезумел.
– Поторопитесь, сэр! Заходите через носовой шлюз! Алекс, открой люк!
Я был слишком далеко от корабля. Враг мог появиться в любой момент. Я рыдая от ярости и бессилия:
– Вакс, синтез!
– Скорее, командир!
– Вакс, твою мать, начинай синтез!
В динамиках четко прозвучал его мягкий голос:
– Нет, сэр. Я дождусь вас.
Чертыхаясь, я летел с ускорением до тех пор, пока не оказался у самого корабля, а потом перевернулся через голову и врубил двигатели на полную мощность на торможение, как когда-то в Академии нас учил Сарже.
Я ждал слишком долго и влетел в воздушный шлюз ногами вперед, все еще тормозя. Мои ноги врезались во внутренний люк как раз в тот момент, когда я выключал двигатели. Я грохнулся на палубу.
Внешний люк заскользил, закрываясь. Я едва поднялся на ноги, в бешенстве вошел в камеру повышения давления и через трансплексовую перегородку увидел встревоженное лицо Алекса. Внутренний люк открылся. Спотыкаясь, я зашел на корабль.
– Командир на борту! – Алекс захлопнул позади меня люк.
Вакс взревел:
– Машинное отделение, синтез!
Я почувствовал, как включились двигатели. Алекс снял у меня со спины реактивные двигатели, пока я расстегивал застежки шлема. Рейф Трэдвел, весь бледный, помогал матросу снимать с меня скафандр.
Мокрые штаны прилипли к ногам.
– Мы в синтезе?
Алекс схватил микрофон:
– Мистер Хольцер, командир спрашивает, вошли ли мы в синтез.
– Да, сэр. Показатели энергии в норме. Реакция синтеза началась.
Я буквально дрожал от ярости:
– Всем офицерам подняться на мостик. Всем! Я буду через минуту. – Вытащив вторую руку из Скафандра, я оттолкнул Рейфа и помчался в свою каюту.
Там я быстро переоделся и, застегивая на ходу брюки, спотыкаясь, помчался на мостик.
Дерек, Алекс, Вакс и пилот стояли у пульта. За ними – шеф и мистер Кроссборн и, наконец, – Филип Таер у люка.
Я прошел к своему креслу и остановился, держась за спинку. Тяжело дыша, появился бледный мистер Шантир, за ним доктор Убуру.
Вакс подошел ко мне:
– Вы в порядке, сэр?
– Прочь от меня. – Я оттолкнул его.
– Господи. – Все взгляды обратились к доктору Убуру. Она покачала головой. – Великий Боже, благодарим тебя за то, что избавил нас от беды. Благослови нас, наше путешествие и дай здоровья и благополучия всем на борту.
– Аминь, – пробормотал я вместе с остальными, чувствуя, как проникаюсь спокойствием и силой доктора. – Слава Богу. – Я немного успокоился и опустился в кресло. – Дарла, вы все записали?
– Каждое мгновение, сэр, – мрачно ответила она.
– Прокрутите.
Экран засветился. Мы как зачарованные смотрели на пробитый корпус «Телстара». Динамики передавали наш последний разговор:
– Я поднимусь на первый уровень и попытаюсь пробраться на капитанский мостик.
Долгая пауза. Мой душераздирающий визг и крик Вакса.
– Командир! Что случилось?
Я сказал, перекрикивая запись моего разговора:
– Это, видимо, одно из этих… чудищ разбило стекло на шлеме его скафандра. А потом что-то сделало с головой. – Меня едва не вырвало.
Потом я услышал собственные всхлипы, сквозь которые прозвучало:
– Отражение атаки!
Вакс выкрикивал команды. Какое-то время на экране ничего не менялось. Но вот появился человек в скафандре и забрался в шлюпку. Потом еще один. И через некоторое время третий.
В микрофон сказали:
– О Господи, оно здесь.
– Остановите. – В ответ на мой приказ изображение на экране застыло. – Максимальное увеличение. – Камерa сфокусировалась на аморфной массе, показавшейся из дыры в корпусе «Телстара», с беспорядочно разбросанными разноцветными пятнами.
– Господи, похоже на амебу! – выдохнул лейтенант Шантир.
– Отставить богохульство! – Я не сводил глаз с экрана. – Для одноклеточного слишком велико.
– А я вообще ничего не хочу о нем знать, – пробормотал Алекс, заслужив мой осуждающий взгляд.
– Продолжайте, Дарла.
Изображение снова стало подвижным. По моему приказу шлюпка оттолкнулась от корпуса и дрейфовала у мертвого корабля, поджидая меня, чтобы подобрать. Вот я лечу к шлюпке, совсем крошечный на фоне огромной массы мертвого корабля. Из-за его корпуса выплывает странная «золотая рыбка». Оборачиваюсь, чтобы взглянуть на нее. Преодолевая тошноту, наблюдаю за гибелью шлюпки, сопровождаемой моими истошными воплями:
– Входите в синтез! Плывите на Надежду! Спасайте корабль!
Из динамиков несутся крики:
– Входите в синтез! Ради Бога, Вакс! Исполняй приказ!
Мне неприятно было слушать свои отчаянные мольбы и бесконечные просьбы Вакса быстрее вернуться на корабль. Потом мягкий и в то же время настойчивый голос Вакса Хольцера:
– Нет, сэр. Я дождусь вас, – Проклятые слова! Я обхватил голову руками:
– Выключите.
Мои слова повисли в наступившей тишине. Прошло много времени, прежде чем я тяжело поднялся на ноги:
– Дарла, запишите, пожалуйста. Ее камера включилась. Я смотрел на Вакса:
– Лейтенант Хольцер, вы намеренно нарушили приказ командира войти в синтез. Отданный пять раз. Вы не пригодны для службы в Военно-Космическом Флоте Объединенных Наций. Отстраняю вас от должности до конца рейса. Судить вас не буду, поскольку я лицо пристрастное. Считаю, что вас надо повесить.
Доктор Убуру едва не упала в обморок, шеф, прикрыв глаза, покачал головой.
– На военном трибунале буду свидетельствовать против вас. Отныне вам запрещено носить форму, общаться со мной и другими офицерами. Вас немедленно перебазируют в пассажирскую каюту. Вон с мостика!
Вакс изменился в лице. Несколько раз пытался что-то сказать, могучей мускулистой рукой ударил себя по ноге, потом еще и еще, чтобы прийти в себя. Набрал в легкие воздуха.
– Есть, сэр, – почти прошептал он, лицо его стало серым. Он повернулся и строевым шагом пошел к люку.
Никто не пошевелился после его ухода. Не промолвил ни слова.
– Я командир корабля, – процедил я сквозь зубы. – Пусть кто-нибудь посмеет ослушаться моего приказа! – Я обвел всех взглядом. – Мне следовало повесить его за бунт. – Я прошелся по мостику, останавливаясь перед каждым. – И вас, мистер Кроссборн, тоже, вы отказывались исполнять свой долг. Я не сделал этого, о чем сожалею. Но больше такого не повторится. Предупреждаю!
На мостике стояла гробовая тишина.
– До нашего прибытия в конечный пункт вахту постоянно будут нести три офицера. Никто не освобождается от дежурств за исключением вас. доктор. На корабле вводится военное положение. Дисциплина на вахте ужесточается. Посторонние разговоры исключены. И никаких шахмат. – Я криво усмехнулся и снова обвел всех глазами. – Пилот, мистер Шантир, мистер Тамаров остаются на вахте. Остальные свободны.
– Есть, сэр, – Офицеры, свободные от дежурства, один за другим вышли. Прежде чем покинуть мостик, я несколько минут наблюдал за пилотом и лейтенантом Шантиром.
Вернувшись в каюту, я машинально снял китель, скинул рубашку. Стащил брюки. Встал под душ и добрых четверть часа стоял под горячими струями. Потом вытерся и сел на койку в ожидании неизбежной реакции.
Желудок свело, и я побежал в туалет, успев туда как раз вовремя. Меня рвало снова и снова, хотя в желудке уже ничего не осталось. Я прошаркал к кровати и лег, держась за живот.
Как же я испугался, когда увидел на «Телстаре» чудище! Это был настоящий кошмар. Но разве не кошмар продолжать подобную жизнь?
29
Весь этот вечер и следующий день я не покидал каюты, пока не настало время идти на вахту, а отбыв вахту, снова вернулся в каюту.
На второй день я буквально заставил себя пойти в столовую. За столиком царило молчание. Мой поистине траурный вид не располагал к разговору.
После ужина я побродил по кораблю, миновал кубрик, каюты лейтенантов и мостик. Спустился на второй уровень, где в одной из кают сидел в заточении Вакс. Шел я неторопливо, пассажиры, попадавшиеся навстречу, расступались передо мной.
На третьем уровне матросы небольшими группками стояли в коридоре и тихо разговаривали. Я прошел мимо них, заглянул в кубрики, потом в спортзал для экипажа, в кают-компанию. В машинном отделении находившийся на вахте шеф во время осмотра с отсутствующим видом стоял по стойке «смирно».
Я снова поднялся на второй уровень. В коридоре наткнулся на кадета Фуэнтеса.
– Все в порядке, сэр? Никто нас не преследует? – спросил он, вытянувшись в струнку.
– Ступайте к лейтенанту Тамарову, кадет, – приказал я. – И никогда не заговаривайте с командиром, пока он не обратится к вам!
Я постучал в дверь кубрика, открыл Дерек. Паула Трэдвел в шортах, полусонная, лежала на койке. Филип Таер, который тоже лежал на койке, поднял на меня глаза. На его одеяле я заметил стопку уставов. Я уже хотел уйти, но столкнулся с Рейфом Трэдвелом. Он встал по стойке «смирно», но я проигнорировал его.
Я вернулся на второй уровень и прошел в ангар.
Лейтенант Кроссборн нес к баркасу сиденье. Он ничего не сказал, только мрачно взглянул на меня. Я повернулся на каблуках, вышел и отправился в лазарет.
– Всю ночь я не спал, доктор. Что мне принять? Она бросила на меня взгляд и ответила:
– Думаю, вам надо постараться уснуть без таблеток.
– Мне все равно, что вы думаете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62