- в возбуждений подпрыгивал Ульвиан.
- Нет, это ты попался, - произнес Фельдрин из дверей своей хижины.
Принц в испуге отступил назад.
В молодости гном был неплохим бойцом и умел обращаться с оружием. Высоко подняв усыпанный драгоценными камнями меч, он напал на Дру. Волшебник даже не вздрогнул - так он был углублен в себя. Бросившись на гнома, Ульвиан сцепился с ним. Голем стремительно приближался - он уже находился всего в двадцати ярдах от них.
- Отпусти! - проревел Фельдрин. - Я не хочу причинить тебе вреда, принц Ульвиан, но я должен…
Его мускулистые руки медленно, но верно отстраняли хрупкого Ульвиана. Хватка принца ослабела. Меч Фельдрина, сверкавший в свете утреннего солнца, находился уже в нескольких дюймах от черепа волшебника.
И тут на принца и гнома обрушилась белая стена. Ульвиану поддали в спину, он взлетел в воздух и тяжело приземлился на груду рваных холстов и ломаных опор от палаток. У него перехватило дыхание, и мир скрылся за алой ревущей завесой.
Чьи-то руки подняли принца, он задыхался и разевал рот, пока, наконец, воздух со свистом не устремился в его легкие. Перед глазами прояснилось, и он увидел перед собой Дру, стоящего на коленях. Ульвиан потряс головой, чтобы прийти в себя, - перед ним открылось жуткое зрелище. Очевидно, заклинание, приводящее голема в движение, потеряло силу, и гигант рухнул на палатку Фельдрина, разлетевшись на несколько огромных глиняных обломков. Из-под куска туловища монстра, размером с бочку, виднелись ноги Фельдрина в меховых штанах. Ступни его слабо подергивались. Из-под груды глины послышался стон.
Дру трясся, он насквозь промок от пота, но в голосе его звучал триумф, когда он спросил:
- Где амулет?
Ульвиан, запинаясь, ответил, что Фельдрин хранит ониксовый талисман в золотой коробочке. Колдун со всех ног бросился к руинам хижины главного строителя.
На лагерь опустилась глубокая тишина. Ульвиан, моргая, оглядел картину разрушений. На стенах цитадели кишели рабочие, и все смотрели прямо на него. Некоторые уже спрыгивали с парапета, без сомнения спеша на помощь Фельдрину.
Дру с проклятиями продирался сквозь обломки хижины. Ульвиан выкрикнул:
- Нам надо бежать! Сюда идут рабочие!
Волшебник, продолжавший яростно рыться в мусоре, даже не удостоил его ответом. Фельдрин снова застонал, уже громче. Ульвиан пробрался к нему через обломки голема. Оттолкнув тяжелую глиняную глыбу с тела гнома, он опустился на колени рядом с ним.
- Я сожалею об этом, мастер Фельдрин, - произнес принц. - Но несправедливость влечет за собой насилие.
Гном закашлялся, и на губах у него показалась струйка крови.
- Не связывайся с Друлетеном, мой принц. Там, где он, лишь разрушение и смерть…
- Ага! - вскрикнул колдун, падая на колени.
Отшвырнув в сторону кусок холста, он обнаружил золотую коробочку. Но, едва наклонившись, чтобы подобрать ее, Дру, вскрикнул от боли и снова уронил ее.
- Ты, грязный червяк! - взвыл он, обращаясь к Фельдрину. - Ты положил амулет в заколдованный ящик!
Но Фельдрин уже потерял сознание, и проклятия Дру пропали зря.
- Иди сюда! - властно рявкнул волшебник. - Подними коробку.
Ульвиан, ответив ему злобным взглядом, огрызнулся:
- Я тебе не слуга.
В конце разрушенной улицы появился первый отряд рабочих из крепости, вооруженных молотами, палками и разнообразными инструментами. Восемь человек подбежали к Мериту и вытащили его из-под мертвой лошади. Воин, неуклюже поднявшись на ноги, выразительно указал в сторону палатки Фельдрина.
- Сейчас не время демонстрировать свою дурацкую гордость! - плевался Дру. - Ты что думаешь, эти идиоты собираются погладить нас по головке за то, что мы натворили? Пора спасаться, а я даже не могу дотронуться до этой проклятой коробки. Возьми ее, говорю тебе!
Ульвиан неохотно повиновался, а затем вместе с волшебником, которого трясло как в лихорадке, они побежали к загону, находившемуся у подножия восточного склона. Принц поймал двух лошадей, приземистых горных пони, и помог ослабевшему Дру взобраться на одного из них. Беглецы, без седел, сломя голову выскочили за ворота, распугивая попадавшихся на дороге животных. К тому времени, как разъяренные рабочие достигли загона, все лошади разбежались, а от преступников осталось лишь быстро увеличивающееся облако пыли.
Мерит грелся у огня, который трещал и искрился в широком каменном очаге неподалеку от палатки Фельдрина Полевого Шпата. Несмотря на сильно поврежденную левую ногу, эльф настоял на том, чтобы лично стоять на страже у дверей главного строителя. Лагерь погрузился в тишину, не видно было ни малейшего движения, кроме колеблющихся в очаге языков пламени. Лейтенант плотно обмотал вокруг горла плащ, защищаясь от подбирающегося холода.
Цоканье лошадиных подков заставило воина поднять голову, и он быстро отступил от костра, укрывшись в глубокой тени, отбрасываемой широкой крышей палатки. Вытащив меч, он крепко прижал щит к локтю. Стук копыт приближался.
Из темноты показался высокий всадник на взмыленном гнедом коне. Лицо и фигуру незнакомца скрывала длинная, похожая на монашескую, мантия с широким капюшоном. Всадник, приблизившись к очагу, спрыгнул с коня. Сняв перчатки из оленьей кожи, он протянул к огню длинные тонкие пальцы.
Мерит настороженно наблюдал за ним. Из-под капюшона незнакомца выплывали облачка пара. Прошло несколько долгих минут, но пришелец не предпринял ничего угрожающего, Казалось, он больше всего озабочен тем, чтобы согреть замерзшие руки и тело. Лейтенант выступил из тени и оказался лицом к лицу с закутанной в плащ фигурой.
- Кто идет? - потребовал он ответа.
- Усталый путник, - промолвил незнакомец. Он говорил, не поднимая капюшона, отчего слова его звучали приглушенно. - Я заметил твой костер издалека и остановился, чтобы согреться.
- Добро пожаловать, путник, - осторожно сказал Мерит.
- Обнаженный меч - необычный знак гостеприимства. У вас в округе свирепствуют разбойники?
- Не разбойники. Все это сотворил один эльф. Чародей.
Незнакомец в капюшоне отдернул руки от костра.
- Чародей! Зачем чародею понадобилось тревожить такое одинокое поселение?
- Злодей содержался здесь в заключении. Он был пленником короля Торбардина и Пророка Солнца, - объяснил Мерит. - С помощью предательства он снова обрел свою силу, разрушил лагерь и скрылся.
Гость провел рукой по лбу, скрытому капюшоном. Мерит уловил у его горла блеск металла. Доспехи? Или просто ожерелье?
Незнакомец начал расспрашивать, каким образом сбежал чародей. Эльфийский воин кратко рассказал ему о големе, не упоминая, однако, имени Ульвиана. Гость задавал бесконечные вопросы, и Мерит почувствовал, что эта ночная беседа утомила его. Нога немилосердно болела, и на сердце лежал камень - как он сообщит эту новость своему государю? Незнакомец в капюшоне, должно быть, жрец, решил он. Только жрецы отличались такой болтливостью и любопытством.
В дальнем конце тропы показалась пара лошадей, и усталость мгновенно слетела с него. Один из всадников был облачен в доспехи. Мерит поднял меч и щит, но незнакомец в капюшоне жестом успокоил его.
- Опусти свое оружие, благородный воин. Это мои друзья, - сказал он и, взмахнув полой темной мантии, обернулся и приветствовал двух верховых.
- Что-то случилось, государь? - окликнул его всадник в доспехах.
- Государь? - повторил Мерит.
Незнакомец обернулся к воину, отбросив назад капюшон, и в свете костра заблестели его светлые волосы. Это был сам Кит-Канан.
- Великий Пророк? - воскликнул Мерит. - Прости меня! У меня и в мыслях не было…
- Все в порядке, - махнул рукой Кит-Канан, и к пылающему костру подъехал Кемиан Амбродель со своим отцом, Таманьером.
- Вас всего трое, Величайший? - удивился Мерит, оглядывая тропу в поисках остальных-всадников. - А где же твоя свита?
- Со мной небольшой отряд, он остался выше на перевале, - объяснил Кит-Канан. - Я спустился вниз с Амброделями, чтобы выяснить, что произошло. Даже в темноте лагерь выглядит, словно по нему пронесся ураган.
Мерит подробно рассказал о Друлетене, Ульвиане и големе, на этот раз ни о чем не умалчивая.
- Во главе отряда из пятидесяти рабочих я отправился в погоню за принцем Ульвианом и Друлетеном, - закончил он, - но пешком нам нечего было и надеяться настичь их.
- Ничего, лейтенант. С Фельдрином все в порядке? - спросил Пророк.
- У него сломано несколько ребер, но жизни его ничто не угрожает, государь, - с вымученной улыбкой ответил Мерит.
Кемиан отпустил молодого воина спать. Когда лейтенант скрылся, Кит-Канан сбросил свое монашеское одеяние - он был облачен в полные боевые доспехи.
- У меня было предчувствие, что произойдет нечто злодейское, - мрачно проговорил Кит-Канан. - Теперь мне надлежит все это исправить. Завтра мы с лордом Кемианом возьмем отряд кавалерии и отправимся в погоню за Друлетеном.
- А как же принц Ульвиан? - спросил Таманьер.
Тишина в лагере нарушалась лишь негромким треском огня в очаге. Пророк пристально вглядывался в пламя, в свете костра его лицо и волосы казались красноватыми. Когда кастелян уже решил, что его государь не собирается отвечать, Кит-Канан поднял взгляд и произнес без всякого выражения:
- Мой сын не уйдет от ответа за свои злодеяния.
Зеленый и золотой путь
Летом равнина была негостеприимным местом. Эти высохшие, безжизненные пространства часто опустошали степные пожары, не угасавшие до скалистых предгорий хребта Харолис. Но когда Верханна, Руфус и Зеленые Руки спустились по пологому склону, направляясь к видневшимся вдали голубым пикам, они обнаружили, что степь не просто зеленела - ее покрывал ковер цветов.
- Апчхи! - громко чихнул кендер. - Откуда взялизь эди дзведы? - пробормотал он с заложенным носом.
В воздухе клубилась пыльца тысяч полевых цветов. Верханну это не сильно беспокоило, хотя она немного была ошеломлена открывавшимся перед ними обилием и разнообразием красок. Равнина словно превратилась в океан, по нему бежали малиновые, желтые, голубые и пурпурные волны, и головки цветов мягко склонялись под ветром.
- Знаешь ли, мне приходилось раньше бывать здесь, по дороге в Пакс Таркас, - сказала она. - Но никогда я не видела, чтобы степь цвела, как сейчас! И это в июльскую жару!
Зеленые Руки упорно вышагивал впереди маленького отряда, его пончо из конского волоса покрывал слой желтой пыли. При свете дня его простые, твердые черты лица приобрели особое благородство, и Верханна обнаружила, что изучает нового знакомого все более внимательно.
- Упчхи! - рявкнул Руфус. - Эдо ужасдно! Я не могу дыжадь!
Девушка, опустив руку в глубины своей седельной сумки, извлекла тонкий красный стручок, сморщенный и скрученный.
- Вот, - сказала она, швыряя его проводнику. - Пожуй его. Это прочистит тебе мозги.
Руфус обнюхал крошечный стручок, но безрезультатно: его заложенный нос ничего не мог уловить.
- Чдо эдо? - подозрительно спросил он.
- Если не надо, отдай обратно, - безразлично ответила Верханна.
- О, хорошо.
Кендер засунул стебелек стручка в рот и пожевал. Через мгновение выражение любопытства на его лице сменилось ужасом.
- Э-э… Ой! - Вопль Руфуса нарушил тишину, повисшую в насыщенном ароматами воздухе.
Зеленые Руки, вздрогнув, замедлил свой неизменно твердый шаг, остановился и оглянулся.
- Он жжется! - возмущался кендер с красным от злости лицом.
- Это стручок драконова семени, - объяснила Верханна. - Конечно же он жжется. Но это поможет тебе от насморка.
Несмотря на свое зловещее название, драконово семя было распространенной пряностью, его выращивали в дельте Сильванести и использовали для приготовления знаменитой вантреи, пряной сушеной рыбы, которую обожали южные эльфы.
Лошади догнали зеленорукого эльфа. Верханна, придержав поводья, произнесла:
- Ничего страшного. Малявка жаловался на пыльцу, и я его немного полечила по-своему.
Руфус, у которого по щекам текли слезы, прополоскал горящий рот водой. Затем он чихнул, и по румяному лицу разлилось блаженное выражение.
- Вы только подумайте! Я могу дышать! - объявил он.
Зеленые Руки в это время стоял между их лошадьми. Затем он снова выступил вперед, а они поехали следом.
Верханна пришпоривала коня, пока не оказалась рядом со светловолосым эльфом. День был довольно жарким, и тот откинул назад передний край своего самодельного пончо, подставив грудь солнечным лучам. Девушка, тайком, искоса оглядывая его, восхищалась его сложением. После некоторой закалки он может стать могучим воином.
- Почему ты так смотришь на меня? - спросил Зеленые Руки, прерывая мысли капитана.
- Скажи мне правду, Зеленые Руки, - негромко произнесла она. - Как это ты умудряешься проделывать все эти вещи? Как ты смог залечить мою рану? Каким образом ты отвратил стадо диких лосей и заставил цветы цвести на выжженной земле?
Прежде чем эльф ответил, прошло много времени. Наконец он вымолвил:
- Я думаю обо всем этом. Мне кажется, во мне что-то есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
- Нет, это ты попался, - произнес Фельдрин из дверей своей хижины.
Принц в испуге отступил назад.
В молодости гном был неплохим бойцом и умел обращаться с оружием. Высоко подняв усыпанный драгоценными камнями меч, он напал на Дру. Волшебник даже не вздрогнул - так он был углублен в себя. Бросившись на гнома, Ульвиан сцепился с ним. Голем стремительно приближался - он уже находился всего в двадцати ярдах от них.
- Отпусти! - проревел Фельдрин. - Я не хочу причинить тебе вреда, принц Ульвиан, но я должен…
Его мускулистые руки медленно, но верно отстраняли хрупкого Ульвиана. Хватка принца ослабела. Меч Фельдрина, сверкавший в свете утреннего солнца, находился уже в нескольких дюймах от черепа волшебника.
И тут на принца и гнома обрушилась белая стена. Ульвиану поддали в спину, он взлетел в воздух и тяжело приземлился на груду рваных холстов и ломаных опор от палаток. У него перехватило дыхание, и мир скрылся за алой ревущей завесой.
Чьи-то руки подняли принца, он задыхался и разевал рот, пока, наконец, воздух со свистом не устремился в его легкие. Перед глазами прояснилось, и он увидел перед собой Дру, стоящего на коленях. Ульвиан потряс головой, чтобы прийти в себя, - перед ним открылось жуткое зрелище. Очевидно, заклинание, приводящее голема в движение, потеряло силу, и гигант рухнул на палатку Фельдрина, разлетевшись на несколько огромных глиняных обломков. Из-под куска туловища монстра, размером с бочку, виднелись ноги Фельдрина в меховых штанах. Ступни его слабо подергивались. Из-под груды глины послышался стон.
Дру трясся, он насквозь промок от пота, но в голосе его звучал триумф, когда он спросил:
- Где амулет?
Ульвиан, запинаясь, ответил, что Фельдрин хранит ониксовый талисман в золотой коробочке. Колдун со всех ног бросился к руинам хижины главного строителя.
На лагерь опустилась глубокая тишина. Ульвиан, моргая, оглядел картину разрушений. На стенах цитадели кишели рабочие, и все смотрели прямо на него. Некоторые уже спрыгивали с парапета, без сомнения спеша на помощь Фельдрину.
Дру с проклятиями продирался сквозь обломки хижины. Ульвиан выкрикнул:
- Нам надо бежать! Сюда идут рабочие!
Волшебник, продолжавший яростно рыться в мусоре, даже не удостоил его ответом. Фельдрин снова застонал, уже громче. Ульвиан пробрался к нему через обломки голема. Оттолкнув тяжелую глиняную глыбу с тела гнома, он опустился на колени рядом с ним.
- Я сожалею об этом, мастер Фельдрин, - произнес принц. - Но несправедливость влечет за собой насилие.
Гном закашлялся, и на губах у него показалась струйка крови.
- Не связывайся с Друлетеном, мой принц. Там, где он, лишь разрушение и смерть…
- Ага! - вскрикнул колдун, падая на колени.
Отшвырнув в сторону кусок холста, он обнаружил золотую коробочку. Но, едва наклонившись, чтобы подобрать ее, Дру, вскрикнул от боли и снова уронил ее.
- Ты, грязный червяк! - взвыл он, обращаясь к Фельдрину. - Ты положил амулет в заколдованный ящик!
Но Фельдрин уже потерял сознание, и проклятия Дру пропали зря.
- Иди сюда! - властно рявкнул волшебник. - Подними коробку.
Ульвиан, ответив ему злобным взглядом, огрызнулся:
- Я тебе не слуга.
В конце разрушенной улицы появился первый отряд рабочих из крепости, вооруженных молотами, палками и разнообразными инструментами. Восемь человек подбежали к Мериту и вытащили его из-под мертвой лошади. Воин, неуклюже поднявшись на ноги, выразительно указал в сторону палатки Фельдрина.
- Сейчас не время демонстрировать свою дурацкую гордость! - плевался Дру. - Ты что думаешь, эти идиоты собираются погладить нас по головке за то, что мы натворили? Пора спасаться, а я даже не могу дотронуться до этой проклятой коробки. Возьми ее, говорю тебе!
Ульвиан неохотно повиновался, а затем вместе с волшебником, которого трясло как в лихорадке, они побежали к загону, находившемуся у подножия восточного склона. Принц поймал двух лошадей, приземистых горных пони, и помог ослабевшему Дру взобраться на одного из них. Беглецы, без седел, сломя голову выскочили за ворота, распугивая попадавшихся на дороге животных. К тому времени, как разъяренные рабочие достигли загона, все лошади разбежались, а от преступников осталось лишь быстро увеличивающееся облако пыли.
Мерит грелся у огня, который трещал и искрился в широком каменном очаге неподалеку от палатки Фельдрина Полевого Шпата. Несмотря на сильно поврежденную левую ногу, эльф настоял на том, чтобы лично стоять на страже у дверей главного строителя. Лагерь погрузился в тишину, не видно было ни малейшего движения, кроме колеблющихся в очаге языков пламени. Лейтенант плотно обмотал вокруг горла плащ, защищаясь от подбирающегося холода.
Цоканье лошадиных подков заставило воина поднять голову, и он быстро отступил от костра, укрывшись в глубокой тени, отбрасываемой широкой крышей палатки. Вытащив меч, он крепко прижал щит к локтю. Стук копыт приближался.
Из темноты показался высокий всадник на взмыленном гнедом коне. Лицо и фигуру незнакомца скрывала длинная, похожая на монашескую, мантия с широким капюшоном. Всадник, приблизившись к очагу, спрыгнул с коня. Сняв перчатки из оленьей кожи, он протянул к огню длинные тонкие пальцы.
Мерит настороженно наблюдал за ним. Из-под капюшона незнакомца выплывали облачка пара. Прошло несколько долгих минут, но пришелец не предпринял ничего угрожающего, Казалось, он больше всего озабочен тем, чтобы согреть замерзшие руки и тело. Лейтенант выступил из тени и оказался лицом к лицу с закутанной в плащ фигурой.
- Кто идет? - потребовал он ответа.
- Усталый путник, - промолвил незнакомец. Он говорил, не поднимая капюшона, отчего слова его звучали приглушенно. - Я заметил твой костер издалека и остановился, чтобы согреться.
- Добро пожаловать, путник, - осторожно сказал Мерит.
- Обнаженный меч - необычный знак гостеприимства. У вас в округе свирепствуют разбойники?
- Не разбойники. Все это сотворил один эльф. Чародей.
Незнакомец в капюшоне отдернул руки от костра.
- Чародей! Зачем чародею понадобилось тревожить такое одинокое поселение?
- Злодей содержался здесь в заключении. Он был пленником короля Торбардина и Пророка Солнца, - объяснил Мерит. - С помощью предательства он снова обрел свою силу, разрушил лагерь и скрылся.
Гость провел рукой по лбу, скрытому капюшоном. Мерит уловил у его горла блеск металла. Доспехи? Или просто ожерелье?
Незнакомец начал расспрашивать, каким образом сбежал чародей. Эльфийский воин кратко рассказал ему о големе, не упоминая, однако, имени Ульвиана. Гость задавал бесконечные вопросы, и Мерит почувствовал, что эта ночная беседа утомила его. Нога немилосердно болела, и на сердце лежал камень - как он сообщит эту новость своему государю? Незнакомец в капюшоне, должно быть, жрец, решил он. Только жрецы отличались такой болтливостью и любопытством.
В дальнем конце тропы показалась пара лошадей, и усталость мгновенно слетела с него. Один из всадников был облачен в доспехи. Мерит поднял меч и щит, но незнакомец в капюшоне жестом успокоил его.
- Опусти свое оружие, благородный воин. Это мои друзья, - сказал он и, взмахнув полой темной мантии, обернулся и приветствовал двух верховых.
- Что-то случилось, государь? - окликнул его всадник в доспехах.
- Государь? - повторил Мерит.
Незнакомец обернулся к воину, отбросив назад капюшон, и в свете костра заблестели его светлые волосы. Это был сам Кит-Канан.
- Великий Пророк? - воскликнул Мерит. - Прости меня! У меня и в мыслях не было…
- Все в порядке, - махнул рукой Кит-Канан, и к пылающему костру подъехал Кемиан Амбродель со своим отцом, Таманьером.
- Вас всего трое, Величайший? - удивился Мерит, оглядывая тропу в поисках остальных-всадников. - А где же твоя свита?
- Со мной небольшой отряд, он остался выше на перевале, - объяснил Кит-Канан. - Я спустился вниз с Амброделями, чтобы выяснить, что произошло. Даже в темноте лагерь выглядит, словно по нему пронесся ураган.
Мерит подробно рассказал о Друлетене, Ульвиане и големе, на этот раз ни о чем не умалчивая.
- Во главе отряда из пятидесяти рабочих я отправился в погоню за принцем Ульвианом и Друлетеном, - закончил он, - но пешком нам нечего было и надеяться настичь их.
- Ничего, лейтенант. С Фельдрином все в порядке? - спросил Пророк.
- У него сломано несколько ребер, но жизни его ничто не угрожает, государь, - с вымученной улыбкой ответил Мерит.
Кемиан отпустил молодого воина спать. Когда лейтенант скрылся, Кит-Канан сбросил свое монашеское одеяние - он был облачен в полные боевые доспехи.
- У меня было предчувствие, что произойдет нечто злодейское, - мрачно проговорил Кит-Канан. - Теперь мне надлежит все это исправить. Завтра мы с лордом Кемианом возьмем отряд кавалерии и отправимся в погоню за Друлетеном.
- А как же принц Ульвиан? - спросил Таманьер.
Тишина в лагере нарушалась лишь негромким треском огня в очаге. Пророк пристально вглядывался в пламя, в свете костра его лицо и волосы казались красноватыми. Когда кастелян уже решил, что его государь не собирается отвечать, Кит-Канан поднял взгляд и произнес без всякого выражения:
- Мой сын не уйдет от ответа за свои злодеяния.
Зеленый и золотой путь
Летом равнина была негостеприимным местом. Эти высохшие, безжизненные пространства часто опустошали степные пожары, не угасавшие до скалистых предгорий хребта Харолис. Но когда Верханна, Руфус и Зеленые Руки спустились по пологому склону, направляясь к видневшимся вдали голубым пикам, они обнаружили, что степь не просто зеленела - ее покрывал ковер цветов.
- Апчхи! - громко чихнул кендер. - Откуда взялизь эди дзведы? - пробормотал он с заложенным носом.
В воздухе клубилась пыльца тысяч полевых цветов. Верханну это не сильно беспокоило, хотя она немного была ошеломлена открывавшимся перед ними обилием и разнообразием красок. Равнина словно превратилась в океан, по нему бежали малиновые, желтые, голубые и пурпурные волны, и головки цветов мягко склонялись под ветром.
- Знаешь ли, мне приходилось раньше бывать здесь, по дороге в Пакс Таркас, - сказала она. - Но никогда я не видела, чтобы степь цвела, как сейчас! И это в июльскую жару!
Зеленые Руки упорно вышагивал впереди маленького отряда, его пончо из конского волоса покрывал слой желтой пыли. При свете дня его простые, твердые черты лица приобрели особое благородство, и Верханна обнаружила, что изучает нового знакомого все более внимательно.
- Упчхи! - рявкнул Руфус. - Эдо ужасдно! Я не могу дыжадь!
Девушка, опустив руку в глубины своей седельной сумки, извлекла тонкий красный стручок, сморщенный и скрученный.
- Вот, - сказала она, швыряя его проводнику. - Пожуй его. Это прочистит тебе мозги.
Руфус обнюхал крошечный стручок, но безрезультатно: его заложенный нос ничего не мог уловить.
- Чдо эдо? - подозрительно спросил он.
- Если не надо, отдай обратно, - безразлично ответила Верханна.
- О, хорошо.
Кендер засунул стебелек стручка в рот и пожевал. Через мгновение выражение любопытства на его лице сменилось ужасом.
- Э-э… Ой! - Вопль Руфуса нарушил тишину, повисшую в насыщенном ароматами воздухе.
Зеленые Руки, вздрогнув, замедлил свой неизменно твердый шаг, остановился и оглянулся.
- Он жжется! - возмущался кендер с красным от злости лицом.
- Это стручок драконова семени, - объяснила Верханна. - Конечно же он жжется. Но это поможет тебе от насморка.
Несмотря на свое зловещее название, драконово семя было распространенной пряностью, его выращивали в дельте Сильванести и использовали для приготовления знаменитой вантреи, пряной сушеной рыбы, которую обожали южные эльфы.
Лошади догнали зеленорукого эльфа. Верханна, придержав поводья, произнесла:
- Ничего страшного. Малявка жаловался на пыльцу, и я его немного полечила по-своему.
Руфус, у которого по щекам текли слезы, прополоскал горящий рот водой. Затем он чихнул, и по румяному лицу разлилось блаженное выражение.
- Вы только подумайте! Я могу дышать! - объявил он.
Зеленые Руки в это время стоял между их лошадьми. Затем он снова выступил вперед, а они поехали следом.
Верханна пришпоривала коня, пока не оказалась рядом со светловолосым эльфом. День был довольно жарким, и тот откинул назад передний край своего самодельного пончо, подставив грудь солнечным лучам. Девушка, тайком, искоса оглядывая его, восхищалась его сложением. После некоторой закалки он может стать могучим воином.
- Почему ты так смотришь на меня? - спросил Зеленые Руки, прерывая мысли капитана.
- Скажи мне правду, Зеленые Руки, - негромко произнесла она. - Как это ты умудряешься проделывать все эти вещи? Как ты смог залечить мою рану? Каким образом ты отвратил стадо диких лосей и заставил цветы цвести на выжженной земле?
Прежде чем эльф ответил, прошло много времени. Наконец он вымолвил:
- Я думаю обо всем этом. Мне кажется, во мне что-то есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42