Еще чаю?
– Да, будьте любезны. Ваша служанка прекрасно готовит чай.
– Кхм, вообще-то я в офисе слуг не держу...
Могу поклясться, что это нейтральное в общем-то заявление вызвало у моей собеседницы внутреннюю язвительную улыбку. Ах так?!
– Мой учитель, мастер Ван То, говорил мне: «Обходись без слуг там, где достаточно твоей силы», – сказала я. – И добавлял: «Истинные слуги мастера фэн-шуй – это ветер, вода, земля и небо! » Я во всем стараюсь следовать наставлениям своего учителя.
– Ваш учитель мудр, – бросила в пространство фразу Серебряная Юлэ.
Это следует понимать как намек на то, что я-то, в отличие от учителя, совсем немудра?!
Ах ты... певичка!
– Госпожа Тинг, – на пике вежливости проговорила я, – коль скоро вы уже ознакомлены с проблемой, касающейся как вас, так и меня, мне хотелось бы узнать, что вы намерены предпринять.
– Ничего, – мягко улыбнулась певичка.
– Простите?..
– Я не намерена разрывать своих отношений с господином Сичжи из-за блажи Красавчика Ванга, – просто сказала Серебряная Юлэ.
Я поставила чашку на столик, чтоб не видно было, как дрожат руки. Кто бы сомневался в том, что певичка из кабаре, подцепившая выгодную партию в виде богатого президента чайной компании, упустит такой шанс! Это я могу понять! Я только не могу понять, как хозяину певички взбрело в голову, что именно я, Нила Чжао со своим фэн-шуй, повинна в том, что Серебряная Юлэ собирается стать госпожой президентшей!
– Я признаю вашу правоту, – я буквально заставила себя говорить. – Но видите ли, в вашем романе с господином Сичжи почему-то обвиняют меня и, более того, принуждают меня расстроить ваши отношения. Сопровождая принуждение весьма недвусмысленными угрозами. Рассудите здраво, что же мне делать?
– А разве вы можете своим искусством сделать так, чтобы господин Сичжи разлюбил меня?
– Мм, вряд ли. Я могу лишь сообщить ему, что по потокам ци и ша вы – не подходящая для него пара. Но вряд ли это остановит господина Сичжи.
– Совершенно верно, – улыбнулась певица. – Тем более что познакомился он со мной, ища спутницу жизни, согласно данным вами рекомендациям. Я подхожу ему идеально.
– Я рада за вас и за господина Сичжи, – пробормотала я, теряясь, но тут на помощь пришел кузен Го:
– Госпожа Тинг, вы не можете не понимать, что для моей кузины ваш отказ будет равен смертному приговору. Красавчик Ванг очень недоволен вашим уходом. Он считает, что это сильно вредит его бизнесу.
– Меня совершенно не беспокоит недовольство этой старой черепахи, – заявила певичка. – Я и так принесла ему своим голосом немало денег, пусть поищет другую наивную и запуганную девочку, а я уже взрослая. Что же касается вас, госпожа Чжао... Думаю, если вы достаточно хорошо объяснитесь с Красавчиком Вангом, он будет вполне благоразумен и оставит вас в покое. Передайте ему мои слова: «Серебряная Юлэ никогда не вернется в свою клетку». А теперь позвольте откланяться, у меня перед спальбой еще множество дел... Ваш кузен отвезет меня или мне вызвать такси?
– Вызовите такси. – Голос кузена Го был ровен, но я-то знала, что внутри он начинает закипать.
– Замечательно. Была рада встрече.
И Серебряная Юлэ, шурша своими шелками и пионами, поднялась и вышла из офиса, на ходу доставая из сумочки мобильный телефон – или жаловаться своему жениху, что на нее посмели надавить, или просто... такси вызвать.
Я некоторое время сидела молча и уставившись и одну точку. Точкой был крошечный золотистый блик на круглой крышечке заварного чайника. Но кузен незамедлительно вывел меня из ступора:
– Это еще не поражение, Нила! Давай теперь возьмемся за старика Сичжи!
– Бесполезно, – потерянным тоном сказала я. – Ты видел эту звезду? Она идет и жует славу и любовь, будто печенье. Сичжи, поверь мне, души в ней не чает, он не откажется от своей певички ни за деньги, ни за угрозы. Я же помню его, когда он был моим клиентом: упрямство и твердолобость. Мастодонт чайной промышленности. Нет, мой единственный выход – звонить Красавчику Вашу и расписываться в своей беспомощности. После чего, взяв в охапку дочь, искать политического убежища где-нибудь в Эвенкии.
– А где это? – поинтересовался кузен.
– Какая разница, – отмахнулась я. – Знаю только, что от Китая далеко. Наверное.
– Погоди звонить Красавчику Вангу. – Кузен Го, как всегда, был деловит и конструктивен. – Может, еще не все потеряно?
– То есть?
– Ты сообщишь Красавчику Вангу, что у тебя была на приватной беседе Серебряная Юлэ, что ты ее не убедила, но тем не менее, уважая требования такого серьезного человека, как Красавчик Ванг, ты все-таки решила исправить положение.
– Каким образом? – нервно рассмеялась я.
– Ты провела особые ритуалы, которые помогу! Серебряной Юлэ забыть о браке с чайным президентом и вернуться к певческой карьере.
– Кузен, – продолжая смеяться, сказала я, – но таких ритуалов нет в фэн-шуй. Да и вообще, фэн-шуй – это...
– Нила, – мягко возразил кузен, – ты иногда поражаешь меня своей недальновидностью. Мастер Ван То смеялся бы. Я не говорил, что тебе на самом деле нужно проводить какие-либо ритуалы. Главное для тебя сейчас – сообщить Красавчику Вангу, что необходимые ритуалы ты провела. И, как всякий уважающий себя мастер, ты должна сказать также, что не уверена в положительном результате своей работы, ибо тебя учили не разрушать, а созидать. В общем, что-то вроде этого. После чего приведешь цитату из «Лецзы», Красавчик Ванг тебе и поверит.
– Мастер Ван То не смеялся бы. – Мне стало горько. – Он бы воздел руки к небесам и проклял меня до семижды седьмого колена, потому что обман – это грех. А когда обманывает мастер фэн-шуй – это грех вдвойне.
– Грехи можно исправить добрыми делами, – резонно заметил кузен Го, большой специалист по замаливанию грехов. – А вот если Красавчик Ванг доберется до тебя или Кэтнян...
– Я даже представить себе это боюсь.
– Вот именно. Так что набирай телефон Красавчика Ванга и рапортуй ему о проделанной кропотливой работе.
– Нет, погоди! Уж если играть до конца, то надо хотя бы имитировать эту кропотливую работу, и для этого мне потребуется время. Допустим, весь завтрашний день. Наверняка за офисом наблюдают люди Ванга, ты это сам не отрицаешь. Если они увидят, как я завтра буду бродить по офису с колокольчиками и благовониями, чертить непонятные знаки и на непонятном языке призывать непонятно кого, они, возможно, решат, что я напрямую занята проблемой разрушения союза певички и чайного мастодонта. Я вдоволь назвонюсь в колокольчики, ошалею от смеси благовоний, а уж потом позвоню нашему почтенному Красавчику и сообщу, что сделала все, что могла.
– Умница, Нила! Ведь можешь, когда хочешь! «Уста твои узорчаты и ум цветист».
– Твоя поэтическая лесть меня не ободряет, кузен, – грустно сказала я. – Ведь так или иначе Красавчик Ванг догадается, что мои «ритуалы» не сработали, когда Серебряная Юлэ выйдет замуж. И тогда мне конец.
– Не думаю, – ответил кузен. – Нила, судьба благосклонна. Иногда благосклонней, чем мы привыкли считать.
Глава пятая
СОБЫТИЯ ПРЕКРАСНОГО ДНЯ
Это положение ужасно, но оно – к счастью.
И Цзин
На следующий день у меня все было готово для проведения «ритуала». Этой низкопробной афере предшествовала бессонная ночь, в продолжение которой я металась по дому, раз сто звонила заспанному и оттого очень недовольному кузену Го, пила чай, роняла чашки и пугала слуг. В общем, немного нервничала.
Когда я утром ехала на машине в офис, то боялись, что или врежусь в дерево, или слечу в какой-нибудь кювет – до того были слабы и неуверенны мои руки, державшие руль. Но едва я захлопнула за собой дверь офиса, неуверенность и исчезли. Теперь не я дарила окружавшим стенам позитивную энергию, теперь стены отдавали мне свои силы, свою ци. Вот уж воистину это был момент, когда стены помогали!
Я исходила из предположения, что за офисом наблюдают люди Ванга, а потому постаралась быть одновременно естественной (якобы мне всякими непонятными ритуалами заниматься не впервой) и торжественной (как же, ведь я исполняю приказ самого Красавчика Ванга, пупа Земли, и выше того, центра Вселенной!). Прежде всего я вытащила из «запасников» моего офиса все имеющиеся в наличии ароматические лампы и ароматические свечи, расставила их, где только дозволяла моя буйная фантазия. Я не скупилась и не мелочилась. Чем больше вокруг меня будет ароматического пламени и благовонного дыма, тем солиднее и «ритуальнее» я буду выглядеть в глазах несведущих наблюдателей.
Ароматические лампы налились светом, закипела в них вода, обильно сдобренная маслами ванили, мандарина, магнолии и сандала, потекли по комнате волны благоухания, но это было еще не всё. Я достала из ящика стола связку колокольчиков. Эти медные забавные бубенцы привезла Кэтнян из какой-то очередной экскурсии по китайским провинциям. Она ими побаловалась и бросила, а мудрая мама подобрала и приволокла к себе на работу. Надо же, теперь эти бубенцы пригодились!
А дальше начался театр. Право, мне позавидовали бы чукотские шаманы, мексиканские жрецы и греческие пифии – я впала в мистический транс гораздо профессиональнее их.
Ритмично побрякивая колокольчиками, я обошла комнату, притормаживая у каждой горевшей ароматической лампы и снабжая сие притормаживание некими пассами, новым звоном бубенцов и торжественным речитативом с элементами потустороннего завывания. На речитатив с завыванием сгодились строки старинной русской песни «Эх, дубинушка, ухнем! Эх, зеленая, сама пойдет!». Я справедливо надеялась, что мои соглядатаи, коли таковые имеются, не знают русского языка, чтобы заподозрить меня в мистическом мошенничестве.
Бессчетное количество раз помянув «дубинушку», я перешла к основной части своей мистификации. Я поставила на стол привезенную мной из лома свою старую любимицу – куклу, подаренную мне бабушкой Юцзян. Кукла, несмотря на свой почтенный возраст, выглядела прекрасно, разве что шелк на юбке кое-где потускнел да из прически при переездах потерялась пара золоченых крохотных шпилек. Итак, кукла стояла в центре стола и привычно улыбалась мне фарфоровым ротиком. Трижды поклонившись кукле, я отложила в сторону бубенцы и достала заранее приготовленные листики желтой бумаги, долженствующей изображать деньги или мои желания. Я написала на двух листках по-русски «Серебряной Юлэ и господину Сичжи не быть вместе», после чего сожгла эти листки вместе с остальными перед фарфоровым личиком куклы, поминутно кланяясь.
Завершив сей «ритуал», я ощущала жуткий стыд. Чем я занимаюсь, разве пристало мастеру фэн-шуй жульничать и мистифицировать людей?! Но инстинкт самосохранения тут же напомнил мне, что в числе этих людей находится Красавчик Ванг, а с ним любые методы хороши. Он с легкостью снесет мне голову, если что не так, и никакие угрызения совести его не остановят.
Я одну за другой погасила лампы и свечи, а затем уселась в кресло перед куклой, изображая глубокое изнеможение. Изображая? Нет! Изнеможение действительно было, хотя вся «церемония» длилась меньше часа. Это было изнеможение от лжи и фальши.
– Простите меня, стены, – сказала я тихо. – Прости меня, стол, и вы, стеллажи и шкафы, тоже извините великодушно. И у кресел я также прошу прощения, не говоря уж о компьютере и прочей периферии! Я согрешила – я сделала дело, недостойное мастера фэн-шуй. Я сжульничала. И если говорят, что в борьбе за собственную жизнь все средства хороши, то это говорят про меня. Теперь я это знаю.
От ощущения собственной безнравственности было тошно и хотелось напиться. Мелькнула было мысль заехать в ресторанчик к господину Фу и истратить всю имеющуюся в кошельке наличность на вожделенное маотайское, но здравомыслие все-таки подало и свой голос.
«Звони Красавчику Вангу, – потребовало здравомыслие. – Докладывай о проделанной работе. Не заставляй этого монстра ждать».
И я послушалась голоса своего здравомыслия.
– Приемная господина Чхунхена, – снова зазвучал в трубке тот же полумеханический женский голос – Представьтесь, пожалуйста.
И снова я сказала:
– Я – Нила Чжао, мастер фэн-шуй. Пожалуйста, соедините меня с господином Чхунхеном. Это важно.
– О да, госпожа Чжао. Соединяю.
Я выжидала, когда в трубке раздастся голос Красавчика Ванга. И он не замедлил прозвучать:
– Госпожа Чжао? Приветствую. Чем порадуете?
– Господин Чхунхен, вы, вероятно, уже в курсе, что я вплотную занялась решением вашей проблемы?
– Госпожа Чжао, у меня не бывает проблем. Просто маленькие неприятности.
– Хорошо. Я занялась вашей «маленькой неприятностью» по имени Серебряная Юлэ. Вчера госпожа Тинг нанесла мне визит, думаю, вам об этом известно.
– Что вы, откуда? Вы же не считаете, что я послал своих мальчиков приглядывать за вашим офисом? У мальчиков достаточно других, куда более серьезных дел... Да, так что же вам сказала госпожа Тинг?
– Как я и предполагала, госпожа Тинг отказалась от моей настоятельной просьбы порвать с господином Сичжи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
– Да, будьте любезны. Ваша служанка прекрасно готовит чай.
– Кхм, вообще-то я в офисе слуг не держу...
Могу поклясться, что это нейтральное в общем-то заявление вызвало у моей собеседницы внутреннюю язвительную улыбку. Ах так?!
– Мой учитель, мастер Ван То, говорил мне: «Обходись без слуг там, где достаточно твоей силы», – сказала я. – И добавлял: «Истинные слуги мастера фэн-шуй – это ветер, вода, земля и небо! » Я во всем стараюсь следовать наставлениям своего учителя.
– Ваш учитель мудр, – бросила в пространство фразу Серебряная Юлэ.
Это следует понимать как намек на то, что я-то, в отличие от учителя, совсем немудра?!
Ах ты... певичка!
– Госпожа Тинг, – на пике вежливости проговорила я, – коль скоро вы уже ознакомлены с проблемой, касающейся как вас, так и меня, мне хотелось бы узнать, что вы намерены предпринять.
– Ничего, – мягко улыбнулась певичка.
– Простите?..
– Я не намерена разрывать своих отношений с господином Сичжи из-за блажи Красавчика Ванга, – просто сказала Серебряная Юлэ.
Я поставила чашку на столик, чтоб не видно было, как дрожат руки. Кто бы сомневался в том, что певичка из кабаре, подцепившая выгодную партию в виде богатого президента чайной компании, упустит такой шанс! Это я могу понять! Я только не могу понять, как хозяину певички взбрело в голову, что именно я, Нила Чжао со своим фэн-шуй, повинна в том, что Серебряная Юлэ собирается стать госпожой президентшей!
– Я признаю вашу правоту, – я буквально заставила себя говорить. – Но видите ли, в вашем романе с господином Сичжи почему-то обвиняют меня и, более того, принуждают меня расстроить ваши отношения. Сопровождая принуждение весьма недвусмысленными угрозами. Рассудите здраво, что же мне делать?
– А разве вы можете своим искусством сделать так, чтобы господин Сичжи разлюбил меня?
– Мм, вряд ли. Я могу лишь сообщить ему, что по потокам ци и ша вы – не подходящая для него пара. Но вряд ли это остановит господина Сичжи.
– Совершенно верно, – улыбнулась певица. – Тем более что познакомился он со мной, ища спутницу жизни, согласно данным вами рекомендациям. Я подхожу ему идеально.
– Я рада за вас и за господина Сичжи, – пробормотала я, теряясь, но тут на помощь пришел кузен Го:
– Госпожа Тинг, вы не можете не понимать, что для моей кузины ваш отказ будет равен смертному приговору. Красавчик Ванг очень недоволен вашим уходом. Он считает, что это сильно вредит его бизнесу.
– Меня совершенно не беспокоит недовольство этой старой черепахи, – заявила певичка. – Я и так принесла ему своим голосом немало денег, пусть поищет другую наивную и запуганную девочку, а я уже взрослая. Что же касается вас, госпожа Чжао... Думаю, если вы достаточно хорошо объяснитесь с Красавчиком Вангом, он будет вполне благоразумен и оставит вас в покое. Передайте ему мои слова: «Серебряная Юлэ никогда не вернется в свою клетку». А теперь позвольте откланяться, у меня перед спальбой еще множество дел... Ваш кузен отвезет меня или мне вызвать такси?
– Вызовите такси. – Голос кузена Го был ровен, но я-то знала, что внутри он начинает закипать.
– Замечательно. Была рада встрече.
И Серебряная Юлэ, шурша своими шелками и пионами, поднялась и вышла из офиса, на ходу доставая из сумочки мобильный телефон – или жаловаться своему жениху, что на нее посмели надавить, или просто... такси вызвать.
Я некоторое время сидела молча и уставившись и одну точку. Точкой был крошечный золотистый блик на круглой крышечке заварного чайника. Но кузен незамедлительно вывел меня из ступора:
– Это еще не поражение, Нила! Давай теперь возьмемся за старика Сичжи!
– Бесполезно, – потерянным тоном сказала я. – Ты видел эту звезду? Она идет и жует славу и любовь, будто печенье. Сичжи, поверь мне, души в ней не чает, он не откажется от своей певички ни за деньги, ни за угрозы. Я же помню его, когда он был моим клиентом: упрямство и твердолобость. Мастодонт чайной промышленности. Нет, мой единственный выход – звонить Красавчику Вашу и расписываться в своей беспомощности. После чего, взяв в охапку дочь, искать политического убежища где-нибудь в Эвенкии.
– А где это? – поинтересовался кузен.
– Какая разница, – отмахнулась я. – Знаю только, что от Китая далеко. Наверное.
– Погоди звонить Красавчику Вангу. – Кузен Го, как всегда, был деловит и конструктивен. – Может, еще не все потеряно?
– То есть?
– Ты сообщишь Красавчику Вангу, что у тебя была на приватной беседе Серебряная Юлэ, что ты ее не убедила, но тем не менее, уважая требования такого серьезного человека, как Красавчик Ванг, ты все-таки решила исправить положение.
– Каким образом? – нервно рассмеялась я.
– Ты провела особые ритуалы, которые помогу! Серебряной Юлэ забыть о браке с чайным президентом и вернуться к певческой карьере.
– Кузен, – продолжая смеяться, сказала я, – но таких ритуалов нет в фэн-шуй. Да и вообще, фэн-шуй – это...
– Нила, – мягко возразил кузен, – ты иногда поражаешь меня своей недальновидностью. Мастер Ван То смеялся бы. Я не говорил, что тебе на самом деле нужно проводить какие-либо ритуалы. Главное для тебя сейчас – сообщить Красавчику Вангу, что необходимые ритуалы ты провела. И, как всякий уважающий себя мастер, ты должна сказать также, что не уверена в положительном результате своей работы, ибо тебя учили не разрушать, а созидать. В общем, что-то вроде этого. После чего приведешь цитату из «Лецзы», Красавчик Ванг тебе и поверит.
– Мастер Ван То не смеялся бы. – Мне стало горько. – Он бы воздел руки к небесам и проклял меня до семижды седьмого колена, потому что обман – это грех. А когда обманывает мастер фэн-шуй – это грех вдвойне.
– Грехи можно исправить добрыми делами, – резонно заметил кузен Го, большой специалист по замаливанию грехов. – А вот если Красавчик Ванг доберется до тебя или Кэтнян...
– Я даже представить себе это боюсь.
– Вот именно. Так что набирай телефон Красавчика Ванга и рапортуй ему о проделанной кропотливой работе.
– Нет, погоди! Уж если играть до конца, то надо хотя бы имитировать эту кропотливую работу, и для этого мне потребуется время. Допустим, весь завтрашний день. Наверняка за офисом наблюдают люди Ванга, ты это сам не отрицаешь. Если они увидят, как я завтра буду бродить по офису с колокольчиками и благовониями, чертить непонятные знаки и на непонятном языке призывать непонятно кого, они, возможно, решат, что я напрямую занята проблемой разрушения союза певички и чайного мастодонта. Я вдоволь назвонюсь в колокольчики, ошалею от смеси благовоний, а уж потом позвоню нашему почтенному Красавчику и сообщу, что сделала все, что могла.
– Умница, Нила! Ведь можешь, когда хочешь! «Уста твои узорчаты и ум цветист».
– Твоя поэтическая лесть меня не ободряет, кузен, – грустно сказала я. – Ведь так или иначе Красавчик Ванг догадается, что мои «ритуалы» не сработали, когда Серебряная Юлэ выйдет замуж. И тогда мне конец.
– Не думаю, – ответил кузен. – Нила, судьба благосклонна. Иногда благосклонней, чем мы привыкли считать.
Глава пятая
СОБЫТИЯ ПРЕКРАСНОГО ДНЯ
Это положение ужасно, но оно – к счастью.
И Цзин
На следующий день у меня все было готово для проведения «ритуала». Этой низкопробной афере предшествовала бессонная ночь, в продолжение которой я металась по дому, раз сто звонила заспанному и оттого очень недовольному кузену Го, пила чай, роняла чашки и пугала слуг. В общем, немного нервничала.
Когда я утром ехала на машине в офис, то боялись, что или врежусь в дерево, или слечу в какой-нибудь кювет – до того были слабы и неуверенны мои руки, державшие руль. Но едва я захлопнула за собой дверь офиса, неуверенность и исчезли. Теперь не я дарила окружавшим стенам позитивную энергию, теперь стены отдавали мне свои силы, свою ци. Вот уж воистину это был момент, когда стены помогали!
Я исходила из предположения, что за офисом наблюдают люди Ванга, а потому постаралась быть одновременно естественной (якобы мне всякими непонятными ритуалами заниматься не впервой) и торжественной (как же, ведь я исполняю приказ самого Красавчика Ванга, пупа Земли, и выше того, центра Вселенной!). Прежде всего я вытащила из «запасников» моего офиса все имеющиеся в наличии ароматические лампы и ароматические свечи, расставила их, где только дозволяла моя буйная фантазия. Я не скупилась и не мелочилась. Чем больше вокруг меня будет ароматического пламени и благовонного дыма, тем солиднее и «ритуальнее» я буду выглядеть в глазах несведущих наблюдателей.
Ароматические лампы налились светом, закипела в них вода, обильно сдобренная маслами ванили, мандарина, магнолии и сандала, потекли по комнате волны благоухания, но это было еще не всё. Я достала из ящика стола связку колокольчиков. Эти медные забавные бубенцы привезла Кэтнян из какой-то очередной экскурсии по китайским провинциям. Она ими побаловалась и бросила, а мудрая мама подобрала и приволокла к себе на работу. Надо же, теперь эти бубенцы пригодились!
А дальше начался театр. Право, мне позавидовали бы чукотские шаманы, мексиканские жрецы и греческие пифии – я впала в мистический транс гораздо профессиональнее их.
Ритмично побрякивая колокольчиками, я обошла комнату, притормаживая у каждой горевшей ароматической лампы и снабжая сие притормаживание некими пассами, новым звоном бубенцов и торжественным речитативом с элементами потустороннего завывания. На речитатив с завыванием сгодились строки старинной русской песни «Эх, дубинушка, ухнем! Эх, зеленая, сама пойдет!». Я справедливо надеялась, что мои соглядатаи, коли таковые имеются, не знают русского языка, чтобы заподозрить меня в мистическом мошенничестве.
Бессчетное количество раз помянув «дубинушку», я перешла к основной части своей мистификации. Я поставила на стол привезенную мной из лома свою старую любимицу – куклу, подаренную мне бабушкой Юцзян. Кукла, несмотря на свой почтенный возраст, выглядела прекрасно, разве что шелк на юбке кое-где потускнел да из прически при переездах потерялась пара золоченых крохотных шпилек. Итак, кукла стояла в центре стола и привычно улыбалась мне фарфоровым ротиком. Трижды поклонившись кукле, я отложила в сторону бубенцы и достала заранее приготовленные листики желтой бумаги, долженствующей изображать деньги или мои желания. Я написала на двух листках по-русски «Серебряной Юлэ и господину Сичжи не быть вместе», после чего сожгла эти листки вместе с остальными перед фарфоровым личиком куклы, поминутно кланяясь.
Завершив сей «ритуал», я ощущала жуткий стыд. Чем я занимаюсь, разве пристало мастеру фэн-шуй жульничать и мистифицировать людей?! Но инстинкт самосохранения тут же напомнил мне, что в числе этих людей находится Красавчик Ванг, а с ним любые методы хороши. Он с легкостью снесет мне голову, если что не так, и никакие угрызения совести его не остановят.
Я одну за другой погасила лампы и свечи, а затем уселась в кресло перед куклой, изображая глубокое изнеможение. Изображая? Нет! Изнеможение действительно было, хотя вся «церемония» длилась меньше часа. Это было изнеможение от лжи и фальши.
– Простите меня, стены, – сказала я тихо. – Прости меня, стол, и вы, стеллажи и шкафы, тоже извините великодушно. И у кресел я также прошу прощения, не говоря уж о компьютере и прочей периферии! Я согрешила – я сделала дело, недостойное мастера фэн-шуй. Я сжульничала. И если говорят, что в борьбе за собственную жизнь все средства хороши, то это говорят про меня. Теперь я это знаю.
От ощущения собственной безнравственности было тошно и хотелось напиться. Мелькнула было мысль заехать в ресторанчик к господину Фу и истратить всю имеющуюся в кошельке наличность на вожделенное маотайское, но здравомыслие все-таки подало и свой голос.
«Звони Красавчику Вангу, – потребовало здравомыслие. – Докладывай о проделанной работе. Не заставляй этого монстра ждать».
И я послушалась голоса своего здравомыслия.
– Приемная господина Чхунхена, – снова зазвучал в трубке тот же полумеханический женский голос – Представьтесь, пожалуйста.
И снова я сказала:
– Я – Нила Чжао, мастер фэн-шуй. Пожалуйста, соедините меня с господином Чхунхеном. Это важно.
– О да, госпожа Чжао. Соединяю.
Я выжидала, когда в трубке раздастся голос Красавчика Ванга. И он не замедлил прозвучать:
– Госпожа Чжао? Приветствую. Чем порадуете?
– Господин Чхунхен, вы, вероятно, уже в курсе, что я вплотную занялась решением вашей проблемы?
– Госпожа Чжао, у меня не бывает проблем. Просто маленькие неприятности.
– Хорошо. Я занялась вашей «маленькой неприятностью» по имени Серебряная Юлэ. Вчера госпожа Тинг нанесла мне визит, думаю, вам об этом известно.
– Что вы, откуда? Вы же не считаете, что я послал своих мальчиков приглядывать за вашим офисом? У мальчиков достаточно других, куда более серьезных дел... Да, так что же вам сказала госпожа Тинг?
– Как я и предполагала, госпожа Тинг отказалась от моей настоятельной просьбы порвать с господином Сичжи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33