Мягкий свет трех настольных ламп залил уютную комнату с огромным зевом камина и тикающими часами. Доктор Фелл бросил беглый взгляд на лестницу, словно он все же ожидал появления Джудит Уолкер.
Пока и Марк и Тоби с трудом собирались с мыслями, доктор Фелл мрачно проследовал к столу, на котором лежал поясок от платья Бренды и ключ от спальни.
— Ага! — выдохнул он, не утруждаясь дальнейшими объяснениями.
— Вы обратились в полицию? — спросил Марк.
— Отнюдь, — с подчеркнутой вежливостью ответил доктор Фелл. — Полиция в лице лейтенанта Хендерсона весьма любезно сама обратилась ко мне. Сегодня я получил приглашение посетить его офис. Которое и принял. Я понятия не имел, что и сюда дошли слухи о моих скромных достижениях. И в кабинете лейтенанта Хендерсона, выкурив хорошую сигару и распив несколько банок пива, я… хм!… кое-что выяснил. — Он задумался. — Если еще до встречи с лейтенантом Хендерсоном я высоко оценивал его интеллект, то сейчас, после нашего знакомства, я оцениваю его еще выше. И должен здесь и сейчас сказать вам — почти все, что вы знаете, известно и полиции. Они заметно продвинулись в раскрытии тайны убийства и в установлении подлинного убийцы.
— Но как они могут знать?… — начал Марк. Он хотел сказать — как они могут что-то знать о Бренде, как они получили объяснение тайны закрытой комнаты?
— Откуда они все узнали? — помог ему доктор Фелл. — Мой дорогой друг, слухи и сплетни из Куин-колледжа проникают и в Куиншевен. Полиции не составило труда разобраться в них. И более того, поскольку на этой жаре все держат окна и двери открытыми, они повсюду расставили своих людей, вменив им в обязанность подслушивать. Вы конечно же помните прошлую ночь?
— Вы имеете в виду человека за деревом у бунгало? Когда вскрикнула Джудит Уолкер и вы послали меня к ней разобраться?
— Именно так я и сделал, — сказал доктор Фелл.
— Но я ничего не обнаружил!
— А вот я кое-что выяснил, — раздул щеки доктор Фелл. — Когда вы прошлым вечером были в том доме, подъехал лейтенант Хендерсон, чтобы поговорить со мной в бунгало.
— Вы же говорили, что встречались с ним сегодня днем!
— Да нет же, гром и молния! Я сказал, что сегодня днем получил приглашение к нему. Но когда прошлым вечером он появился в бунгало, где мы вели дискуссию с Сэмом Кентом, по выражению его лица было видно, что он все понимает. Заскочил он буквально на минутку. Извинился за то, что его человек, наблюдавший за коттеджем, испугал миссис Уолкер…
— Испугал Джудит? Каким образом?
— О, мой дорогой сэр! — Доктор Фелл снова раздул щеки в продолжительном выдохе. — Вы припоминаете, что леди вскрикнула? Она была под воздействием успокоительных, но у нее нервное перевозбуждение, и из-за бессонницы она была в несколько нестабильном состоянии. Когда она из окна посмотрела вон туда, — показал он, — и увидела за деревом зловещую фигуру, стоит ли удивляться такой ее реакции?
— Может, и не стоит, но…
— Насколько я понимаю, миссис Уолкер сейчас нет дома?
— Нет, конечно же нет! — заверил Марк. — Тут вообще никого нет, кроме нас с Тоби. Почему тут кто-то должен быть?
— Просто я поинтересовался. Вот и все.
Марк и Тоби обменялись взглядами.
— Давайте вернемся, — продолжил доктор Фелл, — к краткому визиту мистера Хендерсона прошлым вечером. Я спросил его, часто ли он прибегает к такой осторожной тактике наблюдения за свидетелями, вместо того чтобы с пристрастием допросить их. Он сказал две вещи, которые не могли не произвести впечатление на человека, привыкшего к жесткости английских законов. Он сказал: «Мы подумали, что в данном случае так будет лучше». И еще: «Мы верим в справедливость». В справедливость, гром и молния! — багровея, повторил доктор Фелл. — Смахивает на реплику из фильма. Тем не менее я поверил его словам. И этим вечером, когда мы обсуждали личность убийцы…
Так кто убийца? — перебил его Тоби. — Положим, у меня есть своя версия, но я не собираюсь ее оглашать. Я хочу узнать ваше мнение.
— Сэр, у вас нет абсолютно никакой необходимости знакомить нас с вашими выводами, — с усмешкой ответил доктор Фелл. — Если вы имеете в виду миссис Рутвен…
— Именно ее Тоби и имеет в виду, — еле слышным голосом прервал его Марк. — Я говорил раньше и продолжаю утверждать — это совершенно невероятно, это не может быть правдой. Я знаю Бренду. Я знаю, она не могла и не хотела сделать ничего подобного. И лишь для того, чтобы покончить с этим, я спрашиваю: виновна ли Бренда?
Доктор Фелл с силой стукнул тростью по каменному полу.
— Нет! — ответил он. — Я обещал вам, что она не пострадает, и сдержу свое обещание. Любой ценой. Я убедил полицию, что миссис Рутвен не имеет никакого отношения к этой истории. Так или иначе, они мне поверили. Миссис Рутвен не виновна в убийстве. Она виновна лишь в…
— В чем?
— В том, что поддалась порыву. Хотела быть похожей на Роз Лестрейндж. Предполагаю, она устыдилась, когда увидела, что зашла так далеко, что готова зайти в коттедж, — после этого она повернулась и убежала. И если по ее поведению в бунгало прошлым вечером вы не поняли, как было дело, то вы понимаете ее куда хуже, чем думаете.
Марк уже направился к дверям.
— Нет! — остановил его доктор Фелл. — Вы хотите тут же пойти к ней? И покаяться в том, что, поглощенный своими академическими проблемами, вы стали невнимательны к ней? Это вы хотите сделать? Очень хорошо! Но пока вам не стоит уходить.
Небо стало уже совсем темным — розовый цвет заката перешел в пурпур — и сумерки продолжали сгущаться. Марку показалось, что надвигается гроза.
Доктор Фелл повернулся к Тоби:
— А вот вас, сэр, я попросил бы уйти. Откровенно говоря, вы здесь лишний.
— Меня? — растерялся Тоби, отступая к столу. — Почему именно меня?
— Сэр, неужели вы сами не чувствуете?
— Я не идиот, — буркнул Тоби, снова оттягивая воротничок. — Я понимаю, что должно вскоре произойти. Вы собираетесь сообщить имя убийцы, так почему я не могу его услышать? Почему я должен уйти?
— Потому, что когда это произойдет, тут, кроме меня, должны быть только два человека. Один — Марк Рутвен. Второй — тот, кто, как я предполагаю, вскоре появится здесь.
— Убийца?
— Сэр, — вздохнул доктор Фелл, — вы хороший товарищ и надежный соратник. Пустив в ход трюк с закрытой комнатой, вы защитили жену своего друга, даже когда верили — и продолжаете верить! — что она виновна в убийстве. Следовательно…
Тоби яростно отмахнулся, заставив доктора замолчать.
— Черт возьми, я боялся вас с той минуты, как вы тем утром появились в доме у нашего старика! Даже еще раньше я опасался вашего приезда! Вы разгадали фокус с закрытой комнатой?
— Да, — признал доктор Фелл.
— И полиция тоже?
— Сэр, есть причина, по которой я пока не могу ответить на ваш вопрос. Позвольте мне лишь повторить, что через несколько минут я жду визита некоего человека, — он замялся, — с которым вы знакомы. Так что идите! Даже если вы не понимаете смысла моей просьбы, даже если вы сочтете ее бредом или прихотью — тем не менее оставьте нас!
Тоби ушел. Оглянулся он лишь раз, и под мерцающим небом его фигура была полна странного трагического напряжения. Затем его машина, развернувшись, умчалась к Колледж-авеню.
Глядя ему вслед, доктор Фелл тихо выругался.
— Он поехал прямиком к вашей жене. Извиняться, — сказал он Марку. — Но двинулся не в том направлении.
— А это имеет значение, в каком направлении он поехал?
— Да!
— Какова настоящая причина того, что вы выпроводили его?
— Мой дорогой друг, Тоби Саундерс — неисправимый идеалист. В данный момент он особенно уязвим, он способен на глупость, но это его совершенно не волнует. Если он считает, что служит благому делу — разве вы не убедились в этом? — он презреет любую опасность и пойдет на любой риск, от которого волосы могут встать дыбом. И все же… все же…
— Что?
— В ходе этого дела вы несколько раз называли его пуританином. Для меня это довольно странное определение, почти бессмысленное, — тем более, если оно относится к жителю штата Вирджиния. Но я отлично понимаю, что вы имели в виду; понимаю и то, что для вас это — милое чудачество. Например, если он поверит, что у вас был роман с Роз Лестрейндж, он может легко смириться с этим фактом. С другой стороны, отнесется ли он с таким же пониманием к тому, что у вашей жены был роман с Фрэнком Чедвиком?
Марк, стоявший у дверей, резко повернулся к нему.
— Бренда и Чедвик? — повторил он. — Вы снова все ставите с ног на голову? Вы допускаете…
— Да?
— Не важно! Давайте оставим в покое Тоби. Так кто же убийца, доктор Фелл?
— Вскоре я вам об этом сообщу, — сказал он.
Рассеянно кивнув, словно он уже погрузился в глубины своих размышлений, доктор Фелл добрался до дивана и сел. Уткнувшись подбородками в грудь, он замер в неподвижности и сидел так длительное время.
Наконец он поднял голову.
— Сэр, вы кое-что забыли. При обилии отвлекающих моментов — запертых комнат и подмененных книг — вы упустили из виду вопрос, который, как я заверил вас, является корнем, сердцевиной, центром всей этой тайны. Кто был тот шутник из спортивного зала, и вообще, к чему было все это бессмысленное фиглярство? Но можете мне поверить, все эти выходки были далеко не бессмысленными. В одном, пожалуй, Сэм Кент был прав. Каждое действие имело свою причину, какой бы дикой и несообразной она ни казалась нам. Не могу поверить, что, зная так много, вы все еще блуждаете в тумане. В субботу вечером, когда Тоби Саундерс впервые рассказал вам о хулигане из спортивного зала, вы сами предположили, что знаете только треть правды. В воскресенье вечером миссис Уолкер выложила вам вторую часть правды. И в последний вечер, когда я уже был здесь, вы получили в свое распоряжение третью, недостающую часть общей картины. Строго говоря, вы настолько близко подошли к истине, что у меня волосы встали дыбом. Думайте же! Когда Тоби Саундерс впервые рассказал вам о происшествиях в спортивном зале и спросил вас, зачем кому-то могло понадобиться откалывать такие номера, что вы ответили?
Вопрос был отнюдь не риторическим. Доктор Фелл не сводил с Марка настойчивого взгляда, ожидая ответа.
— Я сказал, — ответил Марк, — что едва ли злоба этого персонажа была направлена против Джорджа или Губерта Джонсонов и что мотивов тут искать не стоит. Я сказал, что, скорее всего, этот шутник специально старался привлечь наше внимание к спортзалу, чтобы все наши мысли были прикованы именно к нему.
— Ага! «Специально старался привлечь наше внимание к спортивному залу, чтобы все наши мысли были прикованы именно к нему». Вы произнесли эти или очень похожие слова?
— Да! Но я не понимаю…
— Стоп! — приказал доктор Фелл. — А сейчас представьте себе снова тот воскресный вечер, вы снова встречаете Джудит Уолкер у боковой двери Новой библиотеки. Сразу же за дверью с полки падает книга. Миссис Уолкер испугана, она говорит, что в библиотеке кто-то есть. Вы пытаетесь успокоить ее, удивляясь, чего она так испугалась. Вы спрашиваете ее, слышала ли она о происшествиях в спортивном зале. Что она ответила, когда вы спросили ее?
В памяти у Марка мгновенно всплыла эта сцена.
— Она сказала, что слышала. Она сказала…
— Сэр, вспомните ее слова в точности! Пожалуйста, это важно!
— Она сказала: «Глупые рисунки светящейся краской? Идиотские фокусы, чтобы напугать бедного старика и шестнадцатилетнего мальчишку! Миссис Хьюит, миссис Кент и миссис Мэйсон только об этом и говорят!»
— Хорошо! Отлично! Задним числом вы процитировали очень важные слова Джудит Уолкер. Что она сказала затем?
— «Но в этом есть и положительный момент», сказала Джудит. Все совершенно забыли Роз Лестрейндж и того молодого человека, которого она приводила в изолятор, чтобы…
— Чтобы?… Что она имела в виду?
— Она имела в виду использование изолятора для тайного свидания, которое мы будем вежливо называть любовным романом.
— Сопоставьте эти два куска информации. «Словно кто-то специально старался привлечь наше внимание к спортивному залу, чтобы все наши мысли были прикованы именно к нему». Почему это было сделано? С каким результатом? «Миссис Хьюит, миссис Кент и миссис Мэйсон только об этом и говорят. Они совершенно забыли о Роз Лестрейндж и о том молодом человеке, которого она приводила в изолятор для любовного свидания». Свет еще не забрезжил перед вами?
— Да! — воскликнул Марк. — Иными словами, происшествия в спортивном зале были лихорадочной, отчаянной попыткой отвлечь внимание от того, что случилось в изоляторе? И скрыть любовные похождения, которые грозили скандалом?
— Именно это я и имел в виду.
— В таком случае конечно же…
— В таком случае вы конечно же готовы заявить, что шутник из спортзала должен был быть в крайней степени отчаяния, так? — спросил доктор Фелл. — Вы правы. Этот тип потому и совершил убийство. — Доктор Фелл, отдуваясь, поднял руку, словно призывая к молчанию. — Позвольте мне суммировать факты, — предложил он, — сначала те, что мне были известны еще до приезда сюда, когда Сэм Кент дважды звонил мне в Нью-Йорк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32