- …э-э…мисс А.А. Катто.
А. А. Катто набрала в грудь воздуха.
- Я вношу предложение, чтобы жилища Л-четвертых и вся стазис-территория за стенами цитадели была объявлена антисанитарной, и вследствие этого сожжена.
Кустистые брови Дино Мудстрапа взлетели на лоб.
- Сожжена, мисс Катто? Но зачем?
- Безо всякой особенной причины, не считая того, что сожжение кварталов Л-четвертых послужило бы отменным развлечением. Это было бы забавно!
- Забавно, мисс Катто?
- Забавно, господин председатель.
Дино Мудстрап погладил себя по лысому черепу.
- Понимаю.
Он помолчал, а затем оглядел собрание:
- Поддерживает ли кто-нибудь это… э-э… необычное предложение?
Вальдо уже был на ногах.
- Я поддерживаю, господин председатель!
И вновь Дино сверился со своим планом:
- Предложение поддерживается Вальдо Катто. Возьмет ли кто-нибудь из членов на себя труд сказать что-нибудь против него?
С переднего ряда секции Фериков со скрипом поднялась престарелая Мелисса.
- Мне представляется, господин председатель, что предложение вот так, скопом, уничтожить эти потенциально полезные формы жизни прямо противоречит нашим давно установившимся традициям умеренности и бережливости. - Мелисса Ферик была известна своей сентиментальностью. - Поэтому я считаю своим долгом серьезнейшим образом предостеречь собрание от санкционирования подобной акции.
Она вновь уселась в кресло. Немедленно на ногах оказался практичный Нолан Катто, дед А.А. Катто:
- Не разделяя филантропических соображений почтенной мисс Ферик, я тем не менее также должен призвать собрание отвергнуть это предложение. Все вы, без сомнения, помните, что во время случайного пожара, уничтожившего периферию Акио-Теха, был момент, когда опасности подвергалась сама цитадель.
А. А. Катто надула губы:
- Однако они вовремя потушили его!
Председатель постучал своим молоточком:
- Вы нарушаете порядок, мисс Катто! Продолжайте, сэр.
Нолан Катто взглянул на правнучку.
- Полностью понимая вашу юношескую необходимость в развлечениях, я все же не могу не назвать подобное радикальное предприятие по меньшей мере рискованным.
Следующим поднялся с места Гавард Глик. В его направлении повернулось несколько голов. Гавард Глик был известен своими эксцентричными идеями.
- Возможно, этот факт ускользнул от внимания мисс Катто, но существуют люди, полагающие, что Л-четвертые все же обладают человеческими ощущениями, и следовательно, поголовное их истребление было бы, я бы сказал, несколько аморально.
По залу прошла волна смешков. Очевидно, старик совсем впал в маразм. Все знали, что Л-четвертые - потомки отбракованного материала, оставшегося после генетических исследований Кон-Лека, и что Кон-Лек мог распоряжаться ими любым образом, каким ему будет угодно. После Гаварда Глика никто, по-видимому, говорить больше не хотел, и председатель вновь обратился к А.А. Катто:
- У вас есть еще что-нибудь сказать, мисс Катто?
А. А. Катто вскочила на ноги.
- Конечно, есть, господин председатель! Сентиментальные высказывания моего деда - типичный показатель упадка, который когда-нибудь разрушит эту цитадель. «Не сжигайте Л-четвертых, - причитает он, - это может оказаться опасным для нас! Пусть эти антисанитарные организмы копошатся за стенами наших прекрасных башен! Мой дед скорее предпочтет, чтобы наша цитадель кишела паразитами, чем рискнет кинуть их в очистительное пламя! - В ее голосе звенел высокий патриотизм. - Лишь голоса трусов и предателей могут звучать в защиту этого сброда! Пять семейств создали Л-четвертых, чтобы они нам служили, и если они больше не могут служить, обязанность пяти семейств - уничтожить их! Огонь ничем не повредит цитадели. Он не был опасен цитадели Акио-Теха, и он не будет опасен здесь. Еще раз говорю вам: мы должны спалить Л-четвертых!
Председатель, по всей видимости дремавший в течение речи А.А. Катто, открыл глаза.
- Мне казалось, вы недавно говорили, что хотите сжечь Л-четвертых ради забавы.
- Да, господин председатель. А также потому, что это мой священный долг.
Председатель кивнул.
- Да, понимаю.
Он обвел взглядом директорат:
- Ну что же, будем голосовать?
Нолан Катто поднялся на ноги.
- Могу ли я предложить компромисс? Возможно, будет неплохой идеей дать Исполнителям, отвечающим за развлечения, указание подготовить видеоимитацию пожара. Это сможет несколько удовлетворить потребность нашего юношества в зрелищах.
Ногти А.А. Катто вонзились в мякоть ладони.
- Ах ты снисходительный ублюдок!
Председатель сердито взглянул на нее.
- Итак, голосуем! Сначала за предложение мисс Катто, а затем за компромиссное предложение мистера Катто. Прошу проголосовать по первому пункту.
А. А. Катто ткнула в кнопку «да» на подлокотнике.
- А теперь по второму.
Она нажала кнопку «нет». Председатель посмотрел на результаты.
- Предложение мисс Катто отвергнуто. Поддержан компромисс мистера Катто.
- Ну и черт бы вас побрал, старые пердуны!
А. А. Катто вскочила с места и вышла из Зала Правления. Вальдо на небольшом расстоянии следовал за ней. Когда они оказались в коридоре, Вальдо придержал ее за запястье, когда она уже собиралась ступить на движущуюся дорожку.
- Ты не забыла о нашей сделке, дорогая сестренка?
- Сделке?
- Ты обещала, что придешь ко мне в апартаменты и позволишь мне быть жестоким с тобой, если это собрание покажется мне отвратительным и занудным.
- И я согласилась на это?
- Совершенно верно.
- Но, разумеется, ты не принял этого всерьез?
- Должен признаться, сестренка, что я принял это очень даже всерьез. Настолько всерьез, что заверил пленку с записью нашего разговора у Аудита-12, обслуживающего договоры. Он нашел запись вполне имеющей силу.
- Ах ты негодяй!
- Я подумал, что должен получить хоть какое-то удовольствие от этого утра, которое обещало быть сплошным занудством.
А. А. Катто гневно воззрилась на брата:
- Я совершенно недвусмысленно запрещаю тебе прикасаться ко мне!
- Вообще-то я собирался использовать хлыст. У меня как раз есть один, который превосходно подходит для такой задачи.
- Я не позволю тебе!
Вальдо улыбнулся ей. Он был похож на стервятника.
- Тебе придется позволить.
- Почему это?
- Потому что в противном случае Аудит принудит тебя сделать это, в соответствии с условиями семейного договора.
- Пусть только попробует!
- Если тебя заставят силой, это будет сделано публично.
- Публично?
- Выполнение нарушенных договоров всегда снимают на видеокамеру, а потом показывают на семьдесят девятом канале. Уверен, что все наши друзья не откажутся посмотреть; ну и, разумеется, пленку всегда можно будет взять потом в библиотеке.
- Гнусный маленький хорек!
Вальдо просиял:
- Это у меня семейное. Так ты придешь?
А. А. Катто поджала губы.
- А что мне еще остается?
Вальдо помог ей взойти на дорожку.
- Думаю, часа будет достаточно.
21.
Как и предсказывал Берт-Талисман, у них ушло меньше двух дней на то, чтобы пересечь пустыню. Постепенно она уступила место холмистым травяным пустошам, а дорога, по которой ехали Билли с Ривом, превратилась в наезженный тракт. Затем к ней начали подходить сбоку другие дороги, и вскоре по бокам уже мелькали опрятные, ухоженные фермы. На дороге начали попадаться другие машины - квадратные, высокие, похожие на коробки, выкрашенные в черный или коричневый цвет и влекомые шумно чихающими моторами. Люди, сидящие в них, имели вид угрюмый и суровый. Они одевались в черное и серое, и с недоумением взирали на легкомысленное средство передвижения двоих путешественников.
Им встречалось все больше солидных, строгих машин, фермы теснились все плотнее друг к другу, и наконец они проехали мимо плаката, возвещавшего:
«ПОРТ-ИУДА ЗА ЧИСТОТУ ОБРАЗА ЖИЗНИ».
Рив ухмыльнулся Билли:
- Как ты думаешь, мы подходим?
Билли ухмыльнулся в ответ:
- Не уверен насчет тебя, парень.
Они въехали в город. По обеим сторонам дороги стояли ряды небольших каменных домиков с белыми заборчиками и опрятными садиками впереди. Билли поморщился.
- Не похоже, чтобы у них здесь было очень уж весело.
Рив пожал плечами.
- Может быть, это только в пригородах.
- Может быть.
Садики исчезли, и они очутились среди высоких стен и фабричных строений из серого камня. Затем дорога свернула за угол, и перед ними открылась площадь, окруженная различными внушительного вида муниципальными зданиями. Они были выстроены из того же серого камня, но выглядели более величественно благодаря колоннам и широким ступеням перед входами. На тротуарах серьезные люди в черных и серых одеждах с достоинством вышагивали по своим делам. В центре площади располагалась бронзовая статуя, изображавшая пожилого человека с кислым лицом, на нем было такое же длинное схоластическое одеяние, что и у большинства горожан-мужчин. Под мышкой у него была зажата книга, а другая рука была протянута вперед, словно готовясь потрясти перед зрителем предостерегающим пальцем. От всего этого места веяло неколебимым благочестием.
Рив остановил машину у поребрика и осмотрелся.
- Только не говори, что это пригороды Порт-Иуды!
В корзине с провизией, которую им дал альбинос, обнаружилась коробка сигар. Билли раскурил одну из них и затянулся:
- Похоже, это очень подходящее место для того, чтобы сесть на пароход и смотаться отсюда куда подальше.
На противоположной стороне площади стоял и внимательно смотрел в их сторону человек в синем мундире с медными пуговицами и в фуражке с козырьком. Билли взглянул на Рива.
- А вот, похоже, и местный представитель закона. Если я что-нибудь понимаю в жизни, то это коп.
- Он уже не смотрит, но зато идет сюда.
Человек не спеша шел через площадь, поигрывая свисающей с пояса палкой. Он шел той самой безразличной походкой, по которой можно безошибочно распознать полицейского в любой стране, в любые времена.
- Не могли же мы уже успеть нарушить закон?
- Никогда нельзя знать наверняка.
- Может, лучше сделать ноги?
- Нет. Давай посмотрим, чего ему надо.
Когда человек подошел поближе, Билли с Ривом разглядели на его фуражке надпись: «Исправительное Управление Порт-Иуды». Дойдя до машины, он остановился и ткнул в Билли пальцем руки, затянутой в белую перчатку:
- Ты!
- Я?
- Да, ты. О чем думал ты, паркуя машину свою на главной площади?
Билли примиряюще улыбнулся:
- Простите, офицер. Мы только что приехали из пустыни.
- Ты следуешь в гавань?
- Так точно.
- Так следуй! Для иноземцев существует отдельный квартал рядом с портом. Не думаешь ли ты, что добрые горожане Порт-Иуды станут терпеть, чтобы пришлые наводняли их город?
- Э-э… нет. Мы просто не знали.
- Неведение не является оправданием!
- Нам действительно очень жаль.
- Я думаю, не следует ли мне арестовать вас за праздное шатание?
- Мы больше не будем так поступать.
- Проведя тридцать дней в исправительном доме, вы воистину не будете больше так поступать!
- Послушайте, офицер, мы только что приехали в ваш город. Простите нас на первый раз!
Билли сделал умоляющий жест сигарой. Полицейский с отвращением посмотрел на нее:
- Убери сие мерзкое зелье с глаз моих! Ты преступаешь четыреста семнадцатое Узаконение нашего города.
- А?
- «Да не вкушает никто табачного зелья в общественных местах». Наказание - шестьдесят дней в исправительном доме. Ты уже заработал себе девяносто дней.
Билли поспешно затоптал сигару каблуком.
- Послушайте…
- Полагаю, я закрою глаза на твои прегрешения на этот раз. Поспеши в иноземный квартал, и мы не будем больше говорить об этом. Обещаю тебе, однако, что если я еще раз увижу здесь твое лицо… - он перевел взгляд на Рива, - …или же твое, вы будете арестованы тотчас же. Вы осознали?
Билли кивнул.
- Мы все поняли. Спасибо, что отпускаете нас, офицер!
Рив рывком развернул машину, и они поспешили прочь с площади. Коп провожал их взглядом, пока они не скрылись из виду. Когда они выехали на улицу, Рив взглянул на Билли.
- Похоже, ты был прав насчет этого города.
- Одно могу сказать: это лучше, чем Дур Шанзаг. Давай-ка двинем в иноземный квартал. От добрых горожан Порт-Иуды мне как-то не по себе. Думаю, среди дурных нам будет поспокойнее.
Иноземный квартал был обнесен высокой каменной стеной из того же серого камня, что и городские здания. Билли и Рив ехали вдоль стены, пока не добрались до ворот. Над воротами была надпись, которая гласила: «Район, отведенный для иноземцев. Вход закрыт от заката до рассвета». У ворот дежурили еще двое офицеров Исправительного Управления. Они махнули Билли и Риву, приказывая остановиться.
- Вы прибыли впервые?
Билли с Ривом кивнули.
- Совершенно верно.
Один из офицеров достал пачку желтых листков и протянул им по одному экземпляру:
- Следуйте предупреждениям, что здесь перечислены.
Оба обещали, что непременно последуют, и офицер взмахом руки позволил им ехать. Когда они оказались в иноземном квартале, Билли просмотрел свой листок. Он с обеих сторон был покрыт мелким шрифтом - это были предупреждения иноземцам относительно того, что добрые горожане Порт-Иуды считают недостойным поведением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
А. А. Катто набрала в грудь воздуха.
- Я вношу предложение, чтобы жилища Л-четвертых и вся стазис-территория за стенами цитадели была объявлена антисанитарной, и вследствие этого сожжена.
Кустистые брови Дино Мудстрапа взлетели на лоб.
- Сожжена, мисс Катто? Но зачем?
- Безо всякой особенной причины, не считая того, что сожжение кварталов Л-четвертых послужило бы отменным развлечением. Это было бы забавно!
- Забавно, мисс Катто?
- Забавно, господин председатель.
Дино Мудстрап погладил себя по лысому черепу.
- Понимаю.
Он помолчал, а затем оглядел собрание:
- Поддерживает ли кто-нибудь это… э-э… необычное предложение?
Вальдо уже был на ногах.
- Я поддерживаю, господин председатель!
И вновь Дино сверился со своим планом:
- Предложение поддерживается Вальдо Катто. Возьмет ли кто-нибудь из членов на себя труд сказать что-нибудь против него?
С переднего ряда секции Фериков со скрипом поднялась престарелая Мелисса.
- Мне представляется, господин председатель, что предложение вот так, скопом, уничтожить эти потенциально полезные формы жизни прямо противоречит нашим давно установившимся традициям умеренности и бережливости. - Мелисса Ферик была известна своей сентиментальностью. - Поэтому я считаю своим долгом серьезнейшим образом предостеречь собрание от санкционирования подобной акции.
Она вновь уселась в кресло. Немедленно на ногах оказался практичный Нолан Катто, дед А.А. Катто:
- Не разделяя филантропических соображений почтенной мисс Ферик, я тем не менее также должен призвать собрание отвергнуть это предложение. Все вы, без сомнения, помните, что во время случайного пожара, уничтожившего периферию Акио-Теха, был момент, когда опасности подвергалась сама цитадель.
А. А. Катто надула губы:
- Однако они вовремя потушили его!
Председатель постучал своим молоточком:
- Вы нарушаете порядок, мисс Катто! Продолжайте, сэр.
Нолан Катто взглянул на правнучку.
- Полностью понимая вашу юношескую необходимость в развлечениях, я все же не могу не назвать подобное радикальное предприятие по меньшей мере рискованным.
Следующим поднялся с места Гавард Глик. В его направлении повернулось несколько голов. Гавард Глик был известен своими эксцентричными идеями.
- Возможно, этот факт ускользнул от внимания мисс Катто, но существуют люди, полагающие, что Л-четвертые все же обладают человеческими ощущениями, и следовательно, поголовное их истребление было бы, я бы сказал, несколько аморально.
По залу прошла волна смешков. Очевидно, старик совсем впал в маразм. Все знали, что Л-четвертые - потомки отбракованного материала, оставшегося после генетических исследований Кон-Лека, и что Кон-Лек мог распоряжаться ими любым образом, каким ему будет угодно. После Гаварда Глика никто, по-видимому, говорить больше не хотел, и председатель вновь обратился к А.А. Катто:
- У вас есть еще что-нибудь сказать, мисс Катто?
А. А. Катто вскочила на ноги.
- Конечно, есть, господин председатель! Сентиментальные высказывания моего деда - типичный показатель упадка, который когда-нибудь разрушит эту цитадель. «Не сжигайте Л-четвертых, - причитает он, - это может оказаться опасным для нас! Пусть эти антисанитарные организмы копошатся за стенами наших прекрасных башен! Мой дед скорее предпочтет, чтобы наша цитадель кишела паразитами, чем рискнет кинуть их в очистительное пламя! - В ее голосе звенел высокий патриотизм. - Лишь голоса трусов и предателей могут звучать в защиту этого сброда! Пять семейств создали Л-четвертых, чтобы они нам служили, и если они больше не могут служить, обязанность пяти семейств - уничтожить их! Огонь ничем не повредит цитадели. Он не был опасен цитадели Акио-Теха, и он не будет опасен здесь. Еще раз говорю вам: мы должны спалить Л-четвертых!
Председатель, по всей видимости дремавший в течение речи А.А. Катто, открыл глаза.
- Мне казалось, вы недавно говорили, что хотите сжечь Л-четвертых ради забавы.
- Да, господин председатель. А также потому, что это мой священный долг.
Председатель кивнул.
- Да, понимаю.
Он обвел взглядом директорат:
- Ну что же, будем голосовать?
Нолан Катто поднялся на ноги.
- Могу ли я предложить компромисс? Возможно, будет неплохой идеей дать Исполнителям, отвечающим за развлечения, указание подготовить видеоимитацию пожара. Это сможет несколько удовлетворить потребность нашего юношества в зрелищах.
Ногти А.А. Катто вонзились в мякоть ладони.
- Ах ты снисходительный ублюдок!
Председатель сердито взглянул на нее.
- Итак, голосуем! Сначала за предложение мисс Катто, а затем за компромиссное предложение мистера Катто. Прошу проголосовать по первому пункту.
А. А. Катто ткнула в кнопку «да» на подлокотнике.
- А теперь по второму.
Она нажала кнопку «нет». Председатель посмотрел на результаты.
- Предложение мисс Катто отвергнуто. Поддержан компромисс мистера Катто.
- Ну и черт бы вас побрал, старые пердуны!
А. А. Катто вскочила с места и вышла из Зала Правления. Вальдо на небольшом расстоянии следовал за ней. Когда они оказались в коридоре, Вальдо придержал ее за запястье, когда она уже собиралась ступить на движущуюся дорожку.
- Ты не забыла о нашей сделке, дорогая сестренка?
- Сделке?
- Ты обещала, что придешь ко мне в апартаменты и позволишь мне быть жестоким с тобой, если это собрание покажется мне отвратительным и занудным.
- И я согласилась на это?
- Совершенно верно.
- Но, разумеется, ты не принял этого всерьез?
- Должен признаться, сестренка, что я принял это очень даже всерьез. Настолько всерьез, что заверил пленку с записью нашего разговора у Аудита-12, обслуживающего договоры. Он нашел запись вполне имеющей силу.
- Ах ты негодяй!
- Я подумал, что должен получить хоть какое-то удовольствие от этого утра, которое обещало быть сплошным занудством.
А. А. Катто гневно воззрилась на брата:
- Я совершенно недвусмысленно запрещаю тебе прикасаться ко мне!
- Вообще-то я собирался использовать хлыст. У меня как раз есть один, который превосходно подходит для такой задачи.
- Я не позволю тебе!
Вальдо улыбнулся ей. Он был похож на стервятника.
- Тебе придется позволить.
- Почему это?
- Потому что в противном случае Аудит принудит тебя сделать это, в соответствии с условиями семейного договора.
- Пусть только попробует!
- Если тебя заставят силой, это будет сделано публично.
- Публично?
- Выполнение нарушенных договоров всегда снимают на видеокамеру, а потом показывают на семьдесят девятом канале. Уверен, что все наши друзья не откажутся посмотреть; ну и, разумеется, пленку всегда можно будет взять потом в библиотеке.
- Гнусный маленький хорек!
Вальдо просиял:
- Это у меня семейное. Так ты придешь?
А. А. Катто поджала губы.
- А что мне еще остается?
Вальдо помог ей взойти на дорожку.
- Думаю, часа будет достаточно.
21.
Как и предсказывал Берт-Талисман, у них ушло меньше двух дней на то, чтобы пересечь пустыню. Постепенно она уступила место холмистым травяным пустошам, а дорога, по которой ехали Билли с Ривом, превратилась в наезженный тракт. Затем к ней начали подходить сбоку другие дороги, и вскоре по бокам уже мелькали опрятные, ухоженные фермы. На дороге начали попадаться другие машины - квадратные, высокие, похожие на коробки, выкрашенные в черный или коричневый цвет и влекомые шумно чихающими моторами. Люди, сидящие в них, имели вид угрюмый и суровый. Они одевались в черное и серое, и с недоумением взирали на легкомысленное средство передвижения двоих путешественников.
Им встречалось все больше солидных, строгих машин, фермы теснились все плотнее друг к другу, и наконец они проехали мимо плаката, возвещавшего:
«ПОРТ-ИУДА ЗА ЧИСТОТУ ОБРАЗА ЖИЗНИ».
Рив ухмыльнулся Билли:
- Как ты думаешь, мы подходим?
Билли ухмыльнулся в ответ:
- Не уверен насчет тебя, парень.
Они въехали в город. По обеим сторонам дороги стояли ряды небольших каменных домиков с белыми заборчиками и опрятными садиками впереди. Билли поморщился.
- Не похоже, чтобы у них здесь было очень уж весело.
Рив пожал плечами.
- Может быть, это только в пригородах.
- Может быть.
Садики исчезли, и они очутились среди высоких стен и фабричных строений из серого камня. Затем дорога свернула за угол, и перед ними открылась площадь, окруженная различными внушительного вида муниципальными зданиями. Они были выстроены из того же серого камня, но выглядели более величественно благодаря колоннам и широким ступеням перед входами. На тротуарах серьезные люди в черных и серых одеждах с достоинством вышагивали по своим делам. В центре площади располагалась бронзовая статуя, изображавшая пожилого человека с кислым лицом, на нем было такое же длинное схоластическое одеяние, что и у большинства горожан-мужчин. Под мышкой у него была зажата книга, а другая рука была протянута вперед, словно готовясь потрясти перед зрителем предостерегающим пальцем. От всего этого места веяло неколебимым благочестием.
Рив остановил машину у поребрика и осмотрелся.
- Только не говори, что это пригороды Порт-Иуды!
В корзине с провизией, которую им дал альбинос, обнаружилась коробка сигар. Билли раскурил одну из них и затянулся:
- Похоже, это очень подходящее место для того, чтобы сесть на пароход и смотаться отсюда куда подальше.
На противоположной стороне площади стоял и внимательно смотрел в их сторону человек в синем мундире с медными пуговицами и в фуражке с козырьком. Билли взглянул на Рива.
- А вот, похоже, и местный представитель закона. Если я что-нибудь понимаю в жизни, то это коп.
- Он уже не смотрит, но зато идет сюда.
Человек не спеша шел через площадь, поигрывая свисающей с пояса палкой. Он шел той самой безразличной походкой, по которой можно безошибочно распознать полицейского в любой стране, в любые времена.
- Не могли же мы уже успеть нарушить закон?
- Никогда нельзя знать наверняка.
- Может, лучше сделать ноги?
- Нет. Давай посмотрим, чего ему надо.
Когда человек подошел поближе, Билли с Ривом разглядели на его фуражке надпись: «Исправительное Управление Порт-Иуды». Дойдя до машины, он остановился и ткнул в Билли пальцем руки, затянутой в белую перчатку:
- Ты!
- Я?
- Да, ты. О чем думал ты, паркуя машину свою на главной площади?
Билли примиряюще улыбнулся:
- Простите, офицер. Мы только что приехали из пустыни.
- Ты следуешь в гавань?
- Так точно.
- Так следуй! Для иноземцев существует отдельный квартал рядом с портом. Не думаешь ли ты, что добрые горожане Порт-Иуды станут терпеть, чтобы пришлые наводняли их город?
- Э-э… нет. Мы просто не знали.
- Неведение не является оправданием!
- Нам действительно очень жаль.
- Я думаю, не следует ли мне арестовать вас за праздное шатание?
- Мы больше не будем так поступать.
- Проведя тридцать дней в исправительном доме, вы воистину не будете больше так поступать!
- Послушайте, офицер, мы только что приехали в ваш город. Простите нас на первый раз!
Билли сделал умоляющий жест сигарой. Полицейский с отвращением посмотрел на нее:
- Убери сие мерзкое зелье с глаз моих! Ты преступаешь четыреста семнадцатое Узаконение нашего города.
- А?
- «Да не вкушает никто табачного зелья в общественных местах». Наказание - шестьдесят дней в исправительном доме. Ты уже заработал себе девяносто дней.
Билли поспешно затоптал сигару каблуком.
- Послушайте…
- Полагаю, я закрою глаза на твои прегрешения на этот раз. Поспеши в иноземный квартал, и мы не будем больше говорить об этом. Обещаю тебе, однако, что если я еще раз увижу здесь твое лицо… - он перевел взгляд на Рива, - …или же твое, вы будете арестованы тотчас же. Вы осознали?
Билли кивнул.
- Мы все поняли. Спасибо, что отпускаете нас, офицер!
Рив рывком развернул машину, и они поспешили прочь с площади. Коп провожал их взглядом, пока они не скрылись из виду. Когда они выехали на улицу, Рив взглянул на Билли.
- Похоже, ты был прав насчет этого города.
- Одно могу сказать: это лучше, чем Дур Шанзаг. Давай-ка двинем в иноземный квартал. От добрых горожан Порт-Иуды мне как-то не по себе. Думаю, среди дурных нам будет поспокойнее.
Иноземный квартал был обнесен высокой каменной стеной из того же серого камня, что и городские здания. Билли и Рив ехали вдоль стены, пока не добрались до ворот. Над воротами была надпись, которая гласила: «Район, отведенный для иноземцев. Вход закрыт от заката до рассвета». У ворот дежурили еще двое офицеров Исправительного Управления. Они махнули Билли и Риву, приказывая остановиться.
- Вы прибыли впервые?
Билли с Ривом кивнули.
- Совершенно верно.
Один из офицеров достал пачку желтых листков и протянул им по одному экземпляру:
- Следуйте предупреждениям, что здесь перечислены.
Оба обещали, что непременно последуют, и офицер взмахом руки позволил им ехать. Когда они оказались в иноземном квартале, Билли просмотрел свой листок. Он с обеих сторон был покрыт мелким шрифтом - это были предупреждения иноземцам относительно того, что добрые горожане Порт-Иуды считают недостойным поведением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30