Кажется, что они неподвижны, но они медленно-медленно спускаются с гор, уничтожая все на своем пути. Этот посох я нашел у подножия ледника, а внутри ледяных глыб разглядел еще несколько.
Фелдон говорил всю дорогу, рассказывая Лоран о ледниках. Они прошли мимо одной их башен, а у следующей Фелдон остановился и что-то пробурчал, обратившись к стражнице, стоявшей у дверей. На этот раз Лоран даже не разобрала, на каком языке он говорит. Вооруженная женщина поклонилась и отступила, пропуская Лоран и Фелдона.
– Сумифский, – не дожидаясь вопроса Лоран, сказал северянин. – Они произносят гласные звуки в разной тональности, поэтому объясняться с ними крайне затруднительно. Значение слова меняется в зависимости от тональности, в которой оно произнесено.
– Вы изучаете языки? – спросила Лоран.
– В свободное время, – ответил Фелдон, хитро улыбнувшись. – На самом деле я выучил множество языков лишь для того, чтобы больше узнать о ледниках: мне то и дело попадались свитки, которые я не мог прочесть, или хотелось послушать какую-нибудь старинную легенду на чужеродном языке. Так что я изучал языки по ходу дела. А вы занимаетесь машинами, верно?
– Старинными транскими механизмами, – уточнила Лоран.
– Как прославленные братья, – буркнул Фелдон. – Мишра и Как-Его-Там.
– Урза, – подсказала Лоран.
– Опасная это штука, машины, – сказал Фелдон, и что-то в его голосе заставило Лоран насторожиться. Но прежде чем она успела хорошенько обдумать, что именно и почему ее насторожило, двери приемной распахнулись, и они вошли в главные башенные покои.
Зал был просторным. Вопреки ожиданиям Лоран, большую его часть занимал огромный стол из покрытого лаком дуба. Вдоль стен теснились книжные шкафы со стеклянными дверцами, хранящие многочисленные и разнообразные свитки, фолианты и рукописи. Навстречу гостям вышла сама Повелительница.
Казалось, одетая в серебристое платье женщина с бледным и тонким лицом не идет, а скользит по каменному полу, едва касаясь его. Ее длинные черные волосы волнами ниспадали вдоль спины. Лоран вспомнила, что и она сама – еще девочкой – носила такую же прическу, когда жила в лагере у Токасии. Казалось, это было много веков назад.
– Фелдон, друг мой, – произнесла архимандрит. Голос звучал ласково и твердо одновременно. Лоран поняла, что правительница привыкла к тому, что когда она говорит, другие молчат.
Ученый с видимым усилием поклонился еще раз, затем, не разгибаясь, повернулся к Лоран.
– О милостивая Повелительница, позвольте мне представить Лоран из Аргива, знатока транских машин. Осмелюсь заметить, она женщина достойная – ни разу не оборвала меня, пока я нес бесконечную чепуху про ледники.
Повелительница сделала изящный книксен, Лоран ответила тем же.
– Рада, что вы благополучно добрались, – сказала женщина. – Позвольте представить вас моим гостям.
У дальнего конца стола сидели мужчина и женщина – оба абсолютно лысые. Мужчина, упитанный невысокий человек, поднялся. Лоран протянула ему руку, но мужчина не обратил на это внимания. Он хлопнул себя руками по животу, затем прикоснулся большими пальцами к груди. Лоран решила, что так принято здороваться у него на родине, и опустила руку. Фелдон улыбнулся, а архимандрит вела себя так, словно ничего не заметила.
– Драфна, основатель лат-намского колледжа, – сказал лысый мужчина.
Женщина недовольно кашлянула. Драфна повторил:
– Один из основателей лат-намского колледжа. Женщина снова кашлянула, и Драфна был вынужден представиться в третий раз:
– Один из основателей лат-намского колледжа в его нынешнем состоянии. – Он со значением посмотрел на женщину, и она молча улыбнулась. – Моя жена и второй основатель колледжа, Хуркиль.
Лоран сделала книксен, а Хуркиль повторила приветствие мужа. Ее движения были более изящными и осторожными. Лоран внимательно оглядела лысую женщину: на лице выделялись красивые миндалевидные глаза, обнаженные плечи покрывали татуировки в виде хитросплетенных узоров.
Архимандрит предложила Лоран присесть, Фелдон же, не дожидаясь приглашения, подтянул к себе большой стул из темного дуба, повесил шляпу на край высокой спинки и медленно опустился на сиденье, тяжело опираясь на посох.
– Благодарю за приглашение, о Повелительница Башен, – произнесла Лоран. – Позвольте мне уведомить вас, что я прибыла сюда с ведома Главного изобретателя Аргива, но то же время я не являюсь его представителем или посланником.
– А, это этот, Как-Его-Там, – сказал Фелдон.
– Урза, – спокойным тоном произнесла архимандрит и сделала жест слугам. Только сейчас Лоран увидела, что правительница значительно ее старше: изящество движений свидетельствовало не о молодости, а о многолетней практике.
Слуга-сумифец подал кофе. Напиток издавал аромат меда и был не таким густым и сладким, как кофе фалладжи.
– Несмотря на отсутствие официальных посольских полномочий, – продолжила Лоран, – я привезла записи о транских машинах, которые много лет собирали аргивяне. Самые ценные из них – записки самой Токасии. – Она повернулась к Фелдону: – Всем, что я знаю о машинах, я обязана Токасии. Она же учила Урзу и Мишру. – Затем она снова обратилась к Повелительнице: – К сожалению, Урза не позволил мне взять с собой документы на механизмы, которые он создал сам. Мне предстоял долгий путь по территориям, контролируемым его братом, а для Урзы невыносима сама мысль о том, что информация о его работе попадет в руки врага.
– Что ж, его можно понять, – сказала архимандрит, и по ее тону Лоран поняла, что все, что так или иначе касается Урзы, сегодня обсуждаться не будет, по крайней мере на этой встрече. – Но вы обладаете и другими знаниями, которые могут оказаться весьма ценными для нас, – продолжила Повелительница. – Ведь вы знали братьев-изобретателей еще детьми.
– Да, это так, – сказала Лоран, – правда, я сама была совсем юной.
– Они уже тогда ненавидели друг друга? – спросила Повелительница Башен.
Лоран задумалась:
– Нет. Полагаю, они видели соперника друг в друге. У мальчиков всегда так. Урза был умнее или, точнее, прилежнее. Мишра был приветливее. Он лучше ладил с другими.
– Не тот ли это Мишра, который стер Кроог с лица земли? – спросил Фелдон с нотками иронии в голосе.
Архимандрит сделала вид, что не расслышала северянина, и продолжила:
– Итак, в те времена, когда вы их знали, ненависти между ними не было?
– Нет. – Лоран повернулась к Фелдону. – Но с тех пор они изменились. Я не видела Мишру со дня смерти нашего учителя, Токасии. Говорят, что он стал жестоким тираном, демоном пустыни, смертельным врагом и аргивян, и корлисианцев.
– Вы уверены в этом? – спросил Драфна. Лоран покачала головой:
– Нет, не уверена. Я вообще не знаю, ни что он за человек, ни как стал таким. Я, признаться, до сих пор не могу осознать до конца, что юноша, который рассказывал нам сказки ночью у костра, и Кроогский Мясник – один и тот же человек.
– Время меняет людей, – сказала архимандрит. – Но что вы скажете о его брате, об Урзе?
Лоран снова покачала головой:
– Боль Урзы велика, ему нанесли глубокую, очень глубокую рану. Кажется, он замкнулся в себе. Я говорила с ним лишь однажды, когда сообщила, что собираюсь отправиться к вам. Он был… не то чтобы холоден, но как-то отрешен, словно мир вокруг – загадка и он должен найти к ней ключ.
Архимандрит наклонилась вперед.
– Значит, вы полагаете, что братья не смогут договориться и войны между ними неизбежны?
– Да, – просто ответила Лоран. – Я полагаю, они не смогут договориться. В Аргиве, когда я покидала страну, полным ходом шло строительство дозорных башен вдоль границы, с гарнизонами из механических солдат, изобретенных Урзой. На внутренних территориях строят новые шахты, а на реках ставят запруды – для получения дополнительной энергии. А в Томакуле и Зегоне я видела на каждом углу портреты Мишры. Люди всерьез говорили мне, что он ведет их к светлому и великому будущему. Нет, война неизбежна.
– Ну, что я говорил? – укоризненно спросил Фелдон. Архимандрит нахмурилась.
– Какое нам дело до двух переростков, воюющих друг с другом на другом конце континента? – грубо вступил Драфна. – Нас это не касается. Пусть они воюют, а нам надо заниматься своими делами. Что с того, что им хочется драться, а не учиться? При чем здесь мы?
– Это не просто драка двух мальчишек, – сказал Фелдон. – Войны вроде той, что они ведут, обычно захватывают все большие и большие территории. Все началось с войны иотийцев и фалладжи. Теперь они воюют с аргивянами и корлисианцами. Сколько у нас осталось времени до того, как нам придется делать выбор – на чьей мы стороне?
– Кадир фалладжи и его войска смотрят на восток. А мы на западе. О нас он даже не задумывается, – сказал Драфна.
– Да ну? – Фелдон ударил ладонью по столу. – Сегодня утром я говорил с одним купцом из Саринта. Так вот, по слухам, в Саринте побывала ученица Мишры, Бессердечная Ашнод, при одном имени которой у людей кровь стынет в жилах. Она вела переговоры о поставках древесины и полезных ископаемых в империю своего хозяина. Судя по всему, переданное саринтцам предложение Мишры звучало так: или они отдают свое добро фалладжи добровольно, или те приходят и отбирают его силой.
– Хотел бы я видеть, как они это сделают, – отмахнулся Драфна.
– Зегонцы когда-то тоже так говорили, – холодно ответил Фелдон. – А теперь Зегон – провинция фалладжи, опустошенная и разграбленная. Да ведь и с иотийцами приключилось то же самое.
– Представители кадира обращались с просьбой о помощи и к городскому совету Терисии, – мягко добавила архимандрит. – Мы вежливо отказали. Но что будет, если они приведут под стены города своих механических драконов?
– А потом приведут их под стены твоего города, Драфна? – продолжил Фелдон.
Один из основателей лат-намского колледжа в его «нынешнем виде» издал гортанный звук.
– Терисия – древний город, – сказала архимандрит, обращаясь к Лоран. – В нем много защитных сооружений. Большие белые башни, опоясывающие центральную часть города, – лишь одно из них. Но, с другой стороны, все защитные сооружения были возведены давным-давно, и может статься, их мощи не хватит, чтобы противостоять нападению. Наш народ живет в мире давно, никто уже не помнит, когда была последняя война, и нас не прельщает перспектива нападения.
– Когда надвигается война, – сказал Драфна, – бессмысленно обсуждать, прельщает нас эта перспектива или нет.
– Вот именно! – громовым голосом возгласил Фелдон. – Поэтому нам нужно готовиться! Иначе нам ничто не поможет – нас всех перебьют.
– Вы можете заключить союз с Урзой, – сказала Лоран. – Ведь главная опасность исходит от Мишры.
Архимандрит и Фелдон переглянулись, затем оба посмотрели на Лоран.
– Как-его-там, возможно, ничуть не лучше Мишры, – сказал Фелдон. – Его успехи в организации обороны Иотии не слишком впечатляют.
– И какой смысл искать спасения от одного тирана под игом другого, – сказала архимандрит мягко, но весомо.
Лоран оценила ответ Повелительницы.
– Вы правы, – сказала она. – Мне грустно об этом говорить, но теперешний Корлис – не более чем аргивская провинция. Решения в основном принимает Пенрегон, а корлисианцы – под предлогом координации усилий по обороне – вынуждены их исполнять.
– Вот именно, – снова сказал Фелдон. – Нам нужно другое решение.
Архимандрит чуть подалась вперед:
– В этих стенах нашли свой дом многие ученые, но мы прекрасно знаем, сколько их еще скитается по землям западной части континента. Я предлагаю собрать их всех здесь и заключить союз, союз ученых, чтобы собрать воедино знания, которые помогут нам противостоять машинам братьев.
– Я лично знаком с несколькими саринтскими учеными, которые бросились в панике собирать вещи, едва только Ашнод постучала в ворота их столицы, – сказал Фелдон. – Я знаю несколько шаманов и колдуний из ледниковых районов, они тоже могли бы нам помочь.
– Знаменитые певцы-колдуны из Сумифы тоже присоединятся к нам, равно как и астрологи и предсказатели из Зегона, – добавила Повелительница.
– Нет, – сказал Драфна. Все уставились на лысого коротышку. – Нет, – уверенно повторил он. – Ни к чему все это. Лат-Нам достаточно далеко отсюда, у нас нет повода беспокоиться. Мы не будем участвовать в этой затее.
Раздалось едва слышное покашливание. Драфна обернулся к своей жене, которая снова кашлянула. Фелдон удивленно приподнял бровь, архимандрит сохраняла на лице бесстрастно-невозмутимое выражение. Драфна нахмурился.
– Я хотел сказать, мы подумаем, – произнес он, бросив испепеляющий взгляд на жену-коллегу из Лат-Нама. – Лично я против, но тем не менее мы готовы предоставить в ваше распоряжение наши знания и наши ресурсы. – Он перевел дух и сложил руки на живота В конце концов, может, мы и сами чему-нибудь научимся.
Повелительница обратилась к Лоран:
– А вы, Лоран из Пенрегона, вы вступите в наш союз?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Фелдон говорил всю дорогу, рассказывая Лоран о ледниках. Они прошли мимо одной их башен, а у следующей Фелдон остановился и что-то пробурчал, обратившись к стражнице, стоявшей у дверей. На этот раз Лоран даже не разобрала, на каком языке он говорит. Вооруженная женщина поклонилась и отступила, пропуская Лоран и Фелдона.
– Сумифский, – не дожидаясь вопроса Лоран, сказал северянин. – Они произносят гласные звуки в разной тональности, поэтому объясняться с ними крайне затруднительно. Значение слова меняется в зависимости от тональности, в которой оно произнесено.
– Вы изучаете языки? – спросила Лоран.
– В свободное время, – ответил Фелдон, хитро улыбнувшись. – На самом деле я выучил множество языков лишь для того, чтобы больше узнать о ледниках: мне то и дело попадались свитки, которые я не мог прочесть, или хотелось послушать какую-нибудь старинную легенду на чужеродном языке. Так что я изучал языки по ходу дела. А вы занимаетесь машинами, верно?
– Старинными транскими механизмами, – уточнила Лоран.
– Как прославленные братья, – буркнул Фелдон. – Мишра и Как-Его-Там.
– Урза, – подсказала Лоран.
– Опасная это штука, машины, – сказал Фелдон, и что-то в его голосе заставило Лоран насторожиться. Но прежде чем она успела хорошенько обдумать, что именно и почему ее насторожило, двери приемной распахнулись, и они вошли в главные башенные покои.
Зал был просторным. Вопреки ожиданиям Лоран, большую его часть занимал огромный стол из покрытого лаком дуба. Вдоль стен теснились книжные шкафы со стеклянными дверцами, хранящие многочисленные и разнообразные свитки, фолианты и рукописи. Навстречу гостям вышла сама Повелительница.
Казалось, одетая в серебристое платье женщина с бледным и тонким лицом не идет, а скользит по каменному полу, едва касаясь его. Ее длинные черные волосы волнами ниспадали вдоль спины. Лоран вспомнила, что и она сама – еще девочкой – носила такую же прическу, когда жила в лагере у Токасии. Казалось, это было много веков назад.
– Фелдон, друг мой, – произнесла архимандрит. Голос звучал ласково и твердо одновременно. Лоран поняла, что правительница привыкла к тому, что когда она говорит, другие молчат.
Ученый с видимым усилием поклонился еще раз, затем, не разгибаясь, повернулся к Лоран.
– О милостивая Повелительница, позвольте мне представить Лоран из Аргива, знатока транских машин. Осмелюсь заметить, она женщина достойная – ни разу не оборвала меня, пока я нес бесконечную чепуху про ледники.
Повелительница сделала изящный книксен, Лоран ответила тем же.
– Рада, что вы благополучно добрались, – сказала женщина. – Позвольте представить вас моим гостям.
У дальнего конца стола сидели мужчина и женщина – оба абсолютно лысые. Мужчина, упитанный невысокий человек, поднялся. Лоран протянула ему руку, но мужчина не обратил на это внимания. Он хлопнул себя руками по животу, затем прикоснулся большими пальцами к груди. Лоран решила, что так принято здороваться у него на родине, и опустила руку. Фелдон улыбнулся, а архимандрит вела себя так, словно ничего не заметила.
– Драфна, основатель лат-намского колледжа, – сказал лысый мужчина.
Женщина недовольно кашлянула. Драфна повторил:
– Один из основателей лат-намского колледжа. Женщина снова кашлянула, и Драфна был вынужден представиться в третий раз:
– Один из основателей лат-намского колледжа в его нынешнем состоянии. – Он со значением посмотрел на женщину, и она молча улыбнулась. – Моя жена и второй основатель колледжа, Хуркиль.
Лоран сделала книксен, а Хуркиль повторила приветствие мужа. Ее движения были более изящными и осторожными. Лоран внимательно оглядела лысую женщину: на лице выделялись красивые миндалевидные глаза, обнаженные плечи покрывали татуировки в виде хитросплетенных узоров.
Архимандрит предложила Лоран присесть, Фелдон же, не дожидаясь приглашения, подтянул к себе большой стул из темного дуба, повесил шляпу на край высокой спинки и медленно опустился на сиденье, тяжело опираясь на посох.
– Благодарю за приглашение, о Повелительница Башен, – произнесла Лоран. – Позвольте мне уведомить вас, что я прибыла сюда с ведома Главного изобретателя Аргива, но то же время я не являюсь его представителем или посланником.
– А, это этот, Как-Его-Там, – сказал Фелдон.
– Урза, – спокойным тоном произнесла архимандрит и сделала жест слугам. Только сейчас Лоран увидела, что правительница значительно ее старше: изящество движений свидетельствовало не о молодости, а о многолетней практике.
Слуга-сумифец подал кофе. Напиток издавал аромат меда и был не таким густым и сладким, как кофе фалладжи.
– Несмотря на отсутствие официальных посольских полномочий, – продолжила Лоран, – я привезла записи о транских машинах, которые много лет собирали аргивяне. Самые ценные из них – записки самой Токасии. – Она повернулась к Фелдону: – Всем, что я знаю о машинах, я обязана Токасии. Она же учила Урзу и Мишру. – Затем она снова обратилась к Повелительнице: – К сожалению, Урза не позволил мне взять с собой документы на механизмы, которые он создал сам. Мне предстоял долгий путь по территориям, контролируемым его братом, а для Урзы невыносима сама мысль о том, что информация о его работе попадет в руки врага.
– Что ж, его можно понять, – сказала архимандрит, и по ее тону Лоран поняла, что все, что так или иначе касается Урзы, сегодня обсуждаться не будет, по крайней мере на этой встрече. – Но вы обладаете и другими знаниями, которые могут оказаться весьма ценными для нас, – продолжила Повелительница. – Ведь вы знали братьев-изобретателей еще детьми.
– Да, это так, – сказала Лоран, – правда, я сама была совсем юной.
– Они уже тогда ненавидели друг друга? – спросила Повелительница Башен.
Лоран задумалась:
– Нет. Полагаю, они видели соперника друг в друге. У мальчиков всегда так. Урза был умнее или, точнее, прилежнее. Мишра был приветливее. Он лучше ладил с другими.
– Не тот ли это Мишра, который стер Кроог с лица земли? – спросил Фелдон с нотками иронии в голосе.
Архимандрит сделала вид, что не расслышала северянина, и продолжила:
– Итак, в те времена, когда вы их знали, ненависти между ними не было?
– Нет. – Лоран повернулась к Фелдону. – Но с тех пор они изменились. Я не видела Мишру со дня смерти нашего учителя, Токасии. Говорят, что он стал жестоким тираном, демоном пустыни, смертельным врагом и аргивян, и корлисианцев.
– Вы уверены в этом? – спросил Драфна. Лоран покачала головой:
– Нет, не уверена. Я вообще не знаю, ни что он за человек, ни как стал таким. Я, признаться, до сих пор не могу осознать до конца, что юноша, который рассказывал нам сказки ночью у костра, и Кроогский Мясник – один и тот же человек.
– Время меняет людей, – сказала архимандрит. – Но что вы скажете о его брате, об Урзе?
Лоран снова покачала головой:
– Боль Урзы велика, ему нанесли глубокую, очень глубокую рану. Кажется, он замкнулся в себе. Я говорила с ним лишь однажды, когда сообщила, что собираюсь отправиться к вам. Он был… не то чтобы холоден, но как-то отрешен, словно мир вокруг – загадка и он должен найти к ней ключ.
Архимандрит наклонилась вперед.
– Значит, вы полагаете, что братья не смогут договориться и войны между ними неизбежны?
– Да, – просто ответила Лоран. – Я полагаю, они не смогут договориться. В Аргиве, когда я покидала страну, полным ходом шло строительство дозорных башен вдоль границы, с гарнизонами из механических солдат, изобретенных Урзой. На внутренних территориях строят новые шахты, а на реках ставят запруды – для получения дополнительной энергии. А в Томакуле и Зегоне я видела на каждом углу портреты Мишры. Люди всерьез говорили мне, что он ведет их к светлому и великому будущему. Нет, война неизбежна.
– Ну, что я говорил? – укоризненно спросил Фелдон. Архимандрит нахмурилась.
– Какое нам дело до двух переростков, воюющих друг с другом на другом конце континента? – грубо вступил Драфна. – Нас это не касается. Пусть они воюют, а нам надо заниматься своими делами. Что с того, что им хочется драться, а не учиться? При чем здесь мы?
– Это не просто драка двух мальчишек, – сказал Фелдон. – Войны вроде той, что они ведут, обычно захватывают все большие и большие территории. Все началось с войны иотийцев и фалладжи. Теперь они воюют с аргивянами и корлисианцами. Сколько у нас осталось времени до того, как нам придется делать выбор – на чьей мы стороне?
– Кадир фалладжи и его войска смотрят на восток. А мы на западе. О нас он даже не задумывается, – сказал Драфна.
– Да ну? – Фелдон ударил ладонью по столу. – Сегодня утром я говорил с одним купцом из Саринта. Так вот, по слухам, в Саринте побывала ученица Мишры, Бессердечная Ашнод, при одном имени которой у людей кровь стынет в жилах. Она вела переговоры о поставках древесины и полезных ископаемых в империю своего хозяина. Судя по всему, переданное саринтцам предложение Мишры звучало так: или они отдают свое добро фалладжи добровольно, или те приходят и отбирают его силой.
– Хотел бы я видеть, как они это сделают, – отмахнулся Драфна.
– Зегонцы когда-то тоже так говорили, – холодно ответил Фелдон. – А теперь Зегон – провинция фалладжи, опустошенная и разграбленная. Да ведь и с иотийцами приключилось то же самое.
– Представители кадира обращались с просьбой о помощи и к городскому совету Терисии, – мягко добавила архимандрит. – Мы вежливо отказали. Но что будет, если они приведут под стены города своих механических драконов?
– А потом приведут их под стены твоего города, Драфна? – продолжил Фелдон.
Один из основателей лат-намского колледжа в его «нынешнем виде» издал гортанный звук.
– Терисия – древний город, – сказала архимандрит, обращаясь к Лоран. – В нем много защитных сооружений. Большие белые башни, опоясывающие центральную часть города, – лишь одно из них. Но, с другой стороны, все защитные сооружения были возведены давным-давно, и может статься, их мощи не хватит, чтобы противостоять нападению. Наш народ живет в мире давно, никто уже не помнит, когда была последняя война, и нас не прельщает перспектива нападения.
– Когда надвигается война, – сказал Драфна, – бессмысленно обсуждать, прельщает нас эта перспектива или нет.
– Вот именно! – громовым голосом возгласил Фелдон. – Поэтому нам нужно готовиться! Иначе нам ничто не поможет – нас всех перебьют.
– Вы можете заключить союз с Урзой, – сказала Лоран. – Ведь главная опасность исходит от Мишры.
Архимандрит и Фелдон переглянулись, затем оба посмотрели на Лоран.
– Как-его-там, возможно, ничуть не лучше Мишры, – сказал Фелдон. – Его успехи в организации обороны Иотии не слишком впечатляют.
– И какой смысл искать спасения от одного тирана под игом другого, – сказала архимандрит мягко, но весомо.
Лоран оценила ответ Повелительницы.
– Вы правы, – сказала она. – Мне грустно об этом говорить, но теперешний Корлис – не более чем аргивская провинция. Решения в основном принимает Пенрегон, а корлисианцы – под предлогом координации усилий по обороне – вынуждены их исполнять.
– Вот именно, – снова сказал Фелдон. – Нам нужно другое решение.
Архимандрит чуть подалась вперед:
– В этих стенах нашли свой дом многие ученые, но мы прекрасно знаем, сколько их еще скитается по землям западной части континента. Я предлагаю собрать их всех здесь и заключить союз, союз ученых, чтобы собрать воедино знания, которые помогут нам противостоять машинам братьев.
– Я лично знаком с несколькими саринтскими учеными, которые бросились в панике собирать вещи, едва только Ашнод постучала в ворота их столицы, – сказал Фелдон. – Я знаю несколько шаманов и колдуний из ледниковых районов, они тоже могли бы нам помочь.
– Знаменитые певцы-колдуны из Сумифы тоже присоединятся к нам, равно как и астрологи и предсказатели из Зегона, – добавила Повелительница.
– Нет, – сказал Драфна. Все уставились на лысого коротышку. – Нет, – уверенно повторил он. – Ни к чему все это. Лат-Нам достаточно далеко отсюда, у нас нет повода беспокоиться. Мы не будем участвовать в этой затее.
Раздалось едва слышное покашливание. Драфна обернулся к своей жене, которая снова кашлянула. Фелдон удивленно приподнял бровь, архимандрит сохраняла на лице бесстрастно-невозмутимое выражение. Драфна нахмурился.
– Я хотел сказать, мы подумаем, – произнес он, бросив испепеляющий взгляд на жену-коллегу из Лат-Нама. – Лично я против, но тем не менее мы готовы предоставить в ваше распоряжение наши знания и наши ресурсы. – Он перевел дух и сложил руки на живота В конце концов, может, мы и сами чему-нибудь научимся.
Повелительница обратилась к Лоран:
– А вы, Лоран из Пенрегона, вы вступите в наш союз?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72