Мы уже убедились, что тюрьма под замком Нехитри довольно невелика. Надо искать другой замок. Если мы найдем одного пленника, то, я почти не сомневаюсь, найдем и...
— Другого! — воскликнула Айрин. — Тогда мы освободим и Трента, и Знака. Знак снова станет королем Нехитри, и все опять будет хорошо. Вот бы посмотреть, как полетит вверх тормашками толстобрюхий Ори!
— Но то, что я сказал, всего лишь еще одна гипотеза, — предупредил Арнольд. — Еще одно предположение.
— Но попробовать стоит, — сказал Дор. — Как же будем действовать? Давайте обдумаем. Наверняка только Ори знает, где король Трент, а с ним, вполне возможно, и король Знак. И Ори не признается. Я могу поговорить с камнями, но, если короли сидят в заточении в другом месте, камни ничего не скажут. Если даже слуги не знают, где короли, это, должно быть, хранится в строжайшем секрете. Можно, правда, заставить Ори признаться. Но как?
— Допустим, короля охватывают муки совести, — предположила Айрин. — Такие страшные муки совести, что он просто счастлив во всем признаться...
— Неправдоподобно, — отверг Дор. — Встречал я на своем пути разных негодяев. Так вот, никакие муки им не грозят, потому что они твердо убеждены, что поступают правильно. Гоблины всякие, гарпии...
— Но гоблины и гарпии — это гоблины и гарпии, а Ори все-таки человек, — возразила Айрин.
— Люди могут быть в сто раз хуже гарпий, особенно много таких среди обыкновенов. Обыкновены столетиями уничтожали Ксанф. Может, и королю Ори приглянулась та же мысль. Нет, к его совести взывать не стоит.
— Твоя мысль, король, мне отчасти ясна, — сказал Арнольд. — Взывать к совести этого хитреца и в самом деле занятие пустое. Давай просто припомним: если у кого-то на душе неспокойно, то по ночам к нему в спальню являются разные... призраки.
— Порядочного призрака из Ксанфа в Обыкновению палкой не выгонишь, — пискнул голем. — А здешние... ну, я не знаю...
— Напугаем толстяка, он и признается! — захлопала в ладоши Айрин.
— Сегодня ночью и займемся, — решил Дор. — А сейчас надо поесть, отдохнуть и, самое главное, получше спрятаться от солдат короля.
Последнее оказалось проще простого. В замке долго приходили в себя, рассматривали, что натворил Загремел, обсуждали, как быть. В общем, времени, чтобы спрятаться, было достаточно.
Айрин вырастила вокруг ограждение из колючих кустов. Изгородь должна их защитить. К тому же обыкновенские солдаты знают, что страшный великан вырвался на свободу и бродит по лесу. Солдаты не дураки, рисковать не станут, то есть постараются держаться как можно ближе к стенам замка.
Путешественники отдохнули и, когда наступила ночь, отправились выполнять задуманное. Гранди успел разведать, поэтому они знали, где, в какой башне находятся покои короля. Король был женат, но спал отдельно. Супруге не нравилось, что супруг излишне наедается и напивается перед сном.
Окна королевской спальни смотрели на лес. Загремел соорудил под окном нечто вроде помоста. Арнольд взобрался на помост.
Айрин поискала вокруг и нашла несколько полезных семян. Среди них оказалась и карабкающаяся лоза. В окружении магии лоза стала творить свои маленькие чудеса: она быстро поднялась, оплела платформу, надежно укрепив ее, и полезла вверх, ловко цепляясь за малейшие выступы. По пути лоза чуть не оплела ноги Арнольда, но он вовремя это заметил. Лоза добралась до окна спальни и... остановилась. Ведь волшебный коридор тянулся больше в длину, чем в высоту.
Гранди ухватился за стебли и стал карабкаться вверх, к окну. Вскарабкался, пристроился и негромко сообщил оставшимся внизу: — Комнату вижу, но плохо, а подобраться ближе не могу.
— Но там же есть растения, прямо рядом с тобой. Поговори с каким-нибудь, пусть посмотрит, — велела снизу Айрин. Ни дать ни взять строгая учительница, втолковывающая простой урок глупому ученику. Дора она уже не могла считать глупым учеником, но характер у принцессы не изменился.
— Лоза говорит, Ори там не один, — наконец сообщил Гранди. — С ним какая-то бабенка.
— Ничего удивительного, — поджала губы Айрин. — Раз уж он безобразник, то безобразник во всем.
Дор почему-то вспомнил, что переводчик все время называл принцессу шлюхой. Наверняка только с такими женщинами король Ори и знается. Но Айрин он решил об этом не напоминать. У нее и без того много причин ненавидеть короля.
Дор тоже полез вверх, пристроился на каком-то выступе под окном и приказал Гранди подробнее описать комнату.
— Я должен точно знать, где и что в ней находится, — объяснил он.
Гранди передал приказ растению.
— Значит так. Справа, в двух шагах от наружной стены, большая кровать с периной. Прямо перед окном, шагах примерно в шести, деревянная скамья. На скамье валяются вещички. Должно быть, его подружки. Слева деревянный стол, расстояние от окна один шаг. На столе лежит твой меч и котомка с заклинаниями старины Арнольда.
— Здорово! — воскликнул Дор. — Меч пригодится.
Гранди продолжил описание комнаты и рассказывал, пока Дор не остановил его. Он все понял, все запомнил.
— Надеюсь, я не ударю в грязь лицом, — сказал он так громко, что внизу расслышали.
— Только не сейчас! — крикнула Айрин. — Держись крепче. Может, и мне подняться? Я могла бы помочь.
— И в самом деле. Понимаешь, — стал жаловаться сверху Дор, — я умею разговаривать с неодушевленными, но мне доступно далеко не все. То есть не все я могу узнать. Ведь неодушевленные только отвечают на вопросы. Мои вопросы. Или повторяют. Но опять же то, что я велю повторять. У неодушевленных ума не очень много. А иногда они просто страшно упрямые. Боюсь, что на этот раз я того... в грязь лицом...
— О боги! — взмолилась Айрин и стала карабкаться вверх. — А вы там, внизу, не глядите вверх, пока я буду взбираться, — приказала она Арнольду.
— Я и не думаю глядеть, — спокойно ответил Арнольд. — Я всегда был поклонником обнаженных ножек юных кентавриц и никогда не видел смысла в этих... розовых панталонах.
— И вовсе не розовые! — крикнула Айрин.
— Не розовые? Я перестал различать цвета... Дайте-ка взглянуть...
— Не сметь! — взвизгнула Айрин с высоты. Она добралась до выступа, где уже сидел Дор, и присела, плотно обернув юбку вокруг ног.
— Ну, начинай спрашивать, — шепнула она.
— Если я буду говорить громко, а мне надо говорить так, чтобы вещи в комнате расслышали, король Ори тоже расслышит.
— Временами ты становишься просто круглым дураком, мой милый, — вздохнула она. — Тебе вовсе не надо говорить. Ты просто должен направить свое внимание на ту вещь, с которой хочешь побеседовать, и она заговорит. Такой уж у тебя талант — делать немые вещи говорящими. А что касается короля Ори... Если потаскушка знает свое дело, король сейчас полностью увлечен ею и больше ничем.
Айрин была права. Дор собрал все свое внимание... но ничего не получилось. Он привык разговаривать с предметами, а не просто думать в их сторону.
— А они и в самом деле не розовые? — брякнул он ни с того ни с сего.
— Кто?
— Сама знаешь... ну как их...
— А, панталоны? — рассмеялась она. — Ты что, никогда не видел?
Дор поспешил заверить, что никогда.
— Теперь, знаешь, тебе можно знать.
— Но я же не знал, что мне можно видеть, когда мог видеть.
Айрин протянула руку и погладила его по щеке: — Ты необыкновенный, Дор. Таких просто поискать. Вот закончишь дело, и я...
— Ну, вы там, продолжать будем? — поинтересовался Гранди с подоконника.
— Но ведь она сказала, когда закончу работу... — мечтательно прошептал Дор.
— Эту работу, я спрашиваю, будем продолжать? — вспыхнул голем. — А про цвет ее бельеца я тебе сам скажу.
— А я вытяну тебя в нитку и пришью ею какую-нибудь пуговицу, и к самому скучному месту, — пригрозила Айрин.
Дор очнулся и сосредоточился. Сейчас он представил... меч. Меч лежит на столе. «Застони!» — мысленно приказал он мечу. Меч послушался.
— О-о-о! — выложил меч все свои способности. Получилось фальшиво, но страшно.
— Подружка сразу очнулась, — передал Гранди новость, которую ему сообщила проникшая внутрь лоза. — И села. Ах, зачем она села. Теперь видно, какая она оголенная, обнаженная, платьелишенная.
— Тихо, грязная деревяшка! — прикрикнула на голема Айрин. — Нам надо, чтобы вскочил король, а не его подружка. Дор, ну скажи ты этому голему. Мы же обо всем договорились. Освободи меня, освободи меня — вот как надо завывать.
Дор сосредоточился.
— Меч, — мысленно произнес он, — хочу предложить тебе игру. Если ты сыграешь свою роль удачно, разрешу тебе так напугать короля Ори, что с него прямо панталоны свалятся.
— Класс! — возликовал меч. — Но панталоны уже свалились. Вон валяются. Ох и широченные!
— Нет, меч, ты не ко мне обращайся, а к королю. Завывай, стони и приговаривай: «Отпусти-и-и меня... отпусти-и-и меня на свобо-о-о-ду-у». Суть в том, что ты вроде как призрак короля Знака и пришел мучить преступно пленившего тебя короля Ори. Ну, справишься или слабо?
— Не слабо! — уверенно ответил меч и взвыл. Взвыл с огромнейшим чувством. Бездарный актер тоже актер.
— Здесь кто-то есть! — взвизгнула голая девица.
— Ну кто здесь может быть? — пробормотал король. — Везде стража. Они никого подозрительного не пропустят. Они знают, я не люблю, когда меня отрывают от государственных дел.
— Ничего себе государственные дела, — хмыкнула Айрин.
— Но все-таки дела, — заметил Дор.
— Отпусти-и-и-и меня-я-я... отпусти-и-и на свобо-о-о-о-о-ду-у, — с чувством взвыл призрак, то есть меч.
— Кто же это воет? — спросила девица, прячась под одеяло.
— Я ду-у-ух короля-я Знака-а, — ответил меч. Меч все понял и сам находил слова. Дору не надо было подсказывать.
— Не может быть! — затрясся Ори. Он всматривался во тьму, пытаясь понять, откуда идет голос.
Одна-единственная свеча горела в комнате, и от свечи рождалось множество колеблющихся теней. Толстяк напрасно пялит глаза — так передал Гранди, а ему сказала лоза.
— С пого-о-о-ста-а-а я пришел, и не бу-у-у-дешь ты зна-а-ать поко-о-о-я.
— Бред, бред! — шептал король, но выглядел при этом весьма и весьма не в своей тарелке, как выразился Гранди.
— Крепкий орешек, — заметила Айрин. — Другой бы уже от ужаса во всем признался, а этот только не в своей тарелке. Девица, та и в самом деле в ужасе, но ее ужас нам ни к чему.
— Уби-и-и-йца-а, — старался меч.
— Я не убийца! — крикнул Ори. — Я же не убил тебя, а только запер. Чтобы решить, как быть дальше. Я не убивал.
— Так добрый Знак сидит, оказывается, у тебя в тюрьме? — удивленно спросила девица из-под одеяла.
— Я вынужден был его спрятать. Потому что сам хотел стать королем. Сначала я лелеял надежду, что Знак, став королем, не сумеет вести дела как надо, но, увы, он повел их отлично. Не было законного повода отнять у него королевскую власть. Но я не убил Знака. Я ведь человек осторожный и рассудительный. Знак жив, а значит, не может быть никакого призрака.
— Но в комнате витает чей-то призрак. Чей же?
— В комнате нет никаких призраков, — повторил король и взял в руку меч. — Вот это просто меч. Я забрал его у ксанфского принца. Мне показалось, он волшебный, но я ошибся. Это обыкновенный меч, только очень острый.
— Говори, да не заговаривайся! — не выдержал меч. — А ну отпусти меня, бараний бок!
— Вещи разговаривают! — в ужасе заорал король и вышвырнул меч из окна.
— Вот мой меч и на свободе, — пробормотал Дор.
— Теперь пусть выбросит сумку с семенами, — подсказала Айрин. — Волшебные растения нам очень помогут.
Гранди обнаружил, где лежит сумка. Накануне, не найдя в мешке ничего явно волшебного, Ори попросту зашвырнул его в угол. Но от монет и бриллиантов алчный толстяк, конечно, не отказался.
— Тебе от меня не избавиться, — подхватила сумка прерванную песнь меча. — Ду-у-у-х мой будет преследовать тебя ве-е-ечно.
— Говорю, не убивал я тебя, король Знак, — вздрогнул Ори, заслышав новый, на сей раз более слабый голосок. — Ты попросту смеешься надо мной.
— А вдруг я умер, а ты не знаешь, — прошуршала полотняная сумка. — Сидеть в одиночестве — от страха умереть можно.
— Ничего не в одиночестве, — обрадовался зацепке король. — Ведь в камере рядом с тобой сидит король из Ксанфа, а эта острая на язык ксанфская королева в третьей камере. Эта парочка не хотела вступать в переговоры со мной, им нужен был Знак. Вот я им тебя и подкинул.
— А вот и подтверждение, — шепнула Айрин, сжав рукой плечо Дора.
Дор кивнул. Они одержали победу. Говорящие вещи заставили короля признаться. Но это еще не все. Дор вновь сосредоточился и послал мешочку с семенами такую фразу: «Чувствую себя таким одиноким».
— Но я чувствую себя таким одиноким, — послушно повторил мешочек.
— Одиноким? — завопил король, схватил мешочек и тряхнул его. — Ты же сидишь в тюрьме замка Три-Ям, самого большого замка в королевстве. Там полно народу. Да я сам бы туда сел, и с превеликой охотой. Пошла прочь, торба неблагодарная!
И мешок улетел в окно следом за мечом.
Король кликнул стражу. Стражники все обыскали и никого — кроме короля — не обнаружили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
— Другого! — воскликнула Айрин. — Тогда мы освободим и Трента, и Знака. Знак снова станет королем Нехитри, и все опять будет хорошо. Вот бы посмотреть, как полетит вверх тормашками толстобрюхий Ори!
— Но то, что я сказал, всего лишь еще одна гипотеза, — предупредил Арнольд. — Еще одно предположение.
— Но попробовать стоит, — сказал Дор. — Как же будем действовать? Давайте обдумаем. Наверняка только Ори знает, где король Трент, а с ним, вполне возможно, и король Знак. И Ори не признается. Я могу поговорить с камнями, но, если короли сидят в заточении в другом месте, камни ничего не скажут. Если даже слуги не знают, где короли, это, должно быть, хранится в строжайшем секрете. Можно, правда, заставить Ори признаться. Но как?
— Допустим, короля охватывают муки совести, — предположила Айрин. — Такие страшные муки совести, что он просто счастлив во всем признаться...
— Неправдоподобно, — отверг Дор. — Встречал я на своем пути разных негодяев. Так вот, никакие муки им не грозят, потому что они твердо убеждены, что поступают правильно. Гоблины всякие, гарпии...
— Но гоблины и гарпии — это гоблины и гарпии, а Ори все-таки человек, — возразила Айрин.
— Люди могут быть в сто раз хуже гарпий, особенно много таких среди обыкновенов. Обыкновены столетиями уничтожали Ксанф. Может, и королю Ори приглянулась та же мысль. Нет, к его совести взывать не стоит.
— Твоя мысль, король, мне отчасти ясна, — сказал Арнольд. — Взывать к совести этого хитреца и в самом деле занятие пустое. Давай просто припомним: если у кого-то на душе неспокойно, то по ночам к нему в спальню являются разные... призраки.
— Порядочного призрака из Ксанфа в Обыкновению палкой не выгонишь, — пискнул голем. — А здешние... ну, я не знаю...
— Напугаем толстяка, он и признается! — захлопала в ладоши Айрин.
— Сегодня ночью и займемся, — решил Дор. — А сейчас надо поесть, отдохнуть и, самое главное, получше спрятаться от солдат короля.
Последнее оказалось проще простого. В замке долго приходили в себя, рассматривали, что натворил Загремел, обсуждали, как быть. В общем, времени, чтобы спрятаться, было достаточно.
Айрин вырастила вокруг ограждение из колючих кустов. Изгородь должна их защитить. К тому же обыкновенские солдаты знают, что страшный великан вырвался на свободу и бродит по лесу. Солдаты не дураки, рисковать не станут, то есть постараются держаться как можно ближе к стенам замка.
Путешественники отдохнули и, когда наступила ночь, отправились выполнять задуманное. Гранди успел разведать, поэтому они знали, где, в какой башне находятся покои короля. Король был женат, но спал отдельно. Супруге не нравилось, что супруг излишне наедается и напивается перед сном.
Окна королевской спальни смотрели на лес. Загремел соорудил под окном нечто вроде помоста. Арнольд взобрался на помост.
Айрин поискала вокруг и нашла несколько полезных семян. Среди них оказалась и карабкающаяся лоза. В окружении магии лоза стала творить свои маленькие чудеса: она быстро поднялась, оплела платформу, надежно укрепив ее, и полезла вверх, ловко цепляясь за малейшие выступы. По пути лоза чуть не оплела ноги Арнольда, но он вовремя это заметил. Лоза добралась до окна спальни и... остановилась. Ведь волшебный коридор тянулся больше в длину, чем в высоту.
Гранди ухватился за стебли и стал карабкаться вверх, к окну. Вскарабкался, пристроился и негромко сообщил оставшимся внизу: — Комнату вижу, но плохо, а подобраться ближе не могу.
— Но там же есть растения, прямо рядом с тобой. Поговори с каким-нибудь, пусть посмотрит, — велела снизу Айрин. Ни дать ни взять строгая учительница, втолковывающая простой урок глупому ученику. Дора она уже не могла считать глупым учеником, но характер у принцессы не изменился.
— Лоза говорит, Ори там не один, — наконец сообщил Гранди. — С ним какая-то бабенка.
— Ничего удивительного, — поджала губы Айрин. — Раз уж он безобразник, то безобразник во всем.
Дор почему-то вспомнил, что переводчик все время называл принцессу шлюхой. Наверняка только с такими женщинами король Ори и знается. Но Айрин он решил об этом не напоминать. У нее и без того много причин ненавидеть короля.
Дор тоже полез вверх, пристроился на каком-то выступе под окном и приказал Гранди подробнее описать комнату.
— Я должен точно знать, где и что в ней находится, — объяснил он.
Гранди передал приказ растению.
— Значит так. Справа, в двух шагах от наружной стены, большая кровать с периной. Прямо перед окном, шагах примерно в шести, деревянная скамья. На скамье валяются вещички. Должно быть, его подружки. Слева деревянный стол, расстояние от окна один шаг. На столе лежит твой меч и котомка с заклинаниями старины Арнольда.
— Здорово! — воскликнул Дор. — Меч пригодится.
Гранди продолжил описание комнаты и рассказывал, пока Дор не остановил его. Он все понял, все запомнил.
— Надеюсь, я не ударю в грязь лицом, — сказал он так громко, что внизу расслышали.
— Только не сейчас! — крикнула Айрин. — Держись крепче. Может, и мне подняться? Я могла бы помочь.
— И в самом деле. Понимаешь, — стал жаловаться сверху Дор, — я умею разговаривать с неодушевленными, но мне доступно далеко не все. То есть не все я могу узнать. Ведь неодушевленные только отвечают на вопросы. Мои вопросы. Или повторяют. Но опять же то, что я велю повторять. У неодушевленных ума не очень много. А иногда они просто страшно упрямые. Боюсь, что на этот раз я того... в грязь лицом...
— О боги! — взмолилась Айрин и стала карабкаться вверх. — А вы там, внизу, не глядите вверх, пока я буду взбираться, — приказала она Арнольду.
— Я и не думаю глядеть, — спокойно ответил Арнольд. — Я всегда был поклонником обнаженных ножек юных кентавриц и никогда не видел смысла в этих... розовых панталонах.
— И вовсе не розовые! — крикнула Айрин.
— Не розовые? Я перестал различать цвета... Дайте-ка взглянуть...
— Не сметь! — взвизгнула Айрин с высоты. Она добралась до выступа, где уже сидел Дор, и присела, плотно обернув юбку вокруг ног.
— Ну, начинай спрашивать, — шепнула она.
— Если я буду говорить громко, а мне надо говорить так, чтобы вещи в комнате расслышали, король Ори тоже расслышит.
— Временами ты становишься просто круглым дураком, мой милый, — вздохнула она. — Тебе вовсе не надо говорить. Ты просто должен направить свое внимание на ту вещь, с которой хочешь побеседовать, и она заговорит. Такой уж у тебя талант — делать немые вещи говорящими. А что касается короля Ори... Если потаскушка знает свое дело, король сейчас полностью увлечен ею и больше ничем.
Айрин была права. Дор собрал все свое внимание... но ничего не получилось. Он привык разговаривать с предметами, а не просто думать в их сторону.
— А они и в самом деле не розовые? — брякнул он ни с того ни с сего.
— Кто?
— Сама знаешь... ну как их...
— А, панталоны? — рассмеялась она. — Ты что, никогда не видел?
Дор поспешил заверить, что никогда.
— Теперь, знаешь, тебе можно знать.
— Но я же не знал, что мне можно видеть, когда мог видеть.
Айрин протянула руку и погладила его по щеке: — Ты необыкновенный, Дор. Таких просто поискать. Вот закончишь дело, и я...
— Ну, вы там, продолжать будем? — поинтересовался Гранди с подоконника.
— Но ведь она сказала, когда закончу работу... — мечтательно прошептал Дор.
— Эту работу, я спрашиваю, будем продолжать? — вспыхнул голем. — А про цвет ее бельеца я тебе сам скажу.
— А я вытяну тебя в нитку и пришью ею какую-нибудь пуговицу, и к самому скучному месту, — пригрозила Айрин.
Дор очнулся и сосредоточился. Сейчас он представил... меч. Меч лежит на столе. «Застони!» — мысленно приказал он мечу. Меч послушался.
— О-о-о! — выложил меч все свои способности. Получилось фальшиво, но страшно.
— Подружка сразу очнулась, — передал Гранди новость, которую ему сообщила проникшая внутрь лоза. — И села. Ах, зачем она села. Теперь видно, какая она оголенная, обнаженная, платьелишенная.
— Тихо, грязная деревяшка! — прикрикнула на голема Айрин. — Нам надо, чтобы вскочил король, а не его подружка. Дор, ну скажи ты этому голему. Мы же обо всем договорились. Освободи меня, освободи меня — вот как надо завывать.
Дор сосредоточился.
— Меч, — мысленно произнес он, — хочу предложить тебе игру. Если ты сыграешь свою роль удачно, разрешу тебе так напугать короля Ори, что с него прямо панталоны свалятся.
— Класс! — возликовал меч. — Но панталоны уже свалились. Вон валяются. Ох и широченные!
— Нет, меч, ты не ко мне обращайся, а к королю. Завывай, стони и приговаривай: «Отпусти-и-и меня... отпусти-и-и меня на свобо-о-о-ду-у». Суть в том, что ты вроде как призрак короля Знака и пришел мучить преступно пленившего тебя короля Ори. Ну, справишься или слабо?
— Не слабо! — уверенно ответил меч и взвыл. Взвыл с огромнейшим чувством. Бездарный актер тоже актер.
— Здесь кто-то есть! — взвизгнула голая девица.
— Ну кто здесь может быть? — пробормотал король. — Везде стража. Они никого подозрительного не пропустят. Они знают, я не люблю, когда меня отрывают от государственных дел.
— Ничего себе государственные дела, — хмыкнула Айрин.
— Но все-таки дела, — заметил Дор.
— Отпусти-и-и-и меня-я-я... отпусти-и-и на свобо-о-о-о-о-ду-у, — с чувством взвыл призрак, то есть меч.
— Кто же это воет? — спросила девица, прячась под одеяло.
— Я ду-у-ух короля-я Знака-а, — ответил меч. Меч все понял и сам находил слова. Дору не надо было подсказывать.
— Не может быть! — затрясся Ори. Он всматривался во тьму, пытаясь понять, откуда идет голос.
Одна-единственная свеча горела в комнате, и от свечи рождалось множество колеблющихся теней. Толстяк напрасно пялит глаза — так передал Гранди, а ему сказала лоза.
— С пого-о-о-ста-а-а я пришел, и не бу-у-у-дешь ты зна-а-ать поко-о-о-я.
— Бред, бред! — шептал король, но выглядел при этом весьма и весьма не в своей тарелке, как выразился Гранди.
— Крепкий орешек, — заметила Айрин. — Другой бы уже от ужаса во всем признался, а этот только не в своей тарелке. Девица, та и в самом деле в ужасе, но ее ужас нам ни к чему.
— Уби-и-и-йца-а, — старался меч.
— Я не убийца! — крикнул Ори. — Я же не убил тебя, а только запер. Чтобы решить, как быть дальше. Я не убивал.
— Так добрый Знак сидит, оказывается, у тебя в тюрьме? — удивленно спросила девица из-под одеяла.
— Я вынужден был его спрятать. Потому что сам хотел стать королем. Сначала я лелеял надежду, что Знак, став королем, не сумеет вести дела как надо, но, увы, он повел их отлично. Не было законного повода отнять у него королевскую власть. Но я не убил Знака. Я ведь человек осторожный и рассудительный. Знак жив, а значит, не может быть никакого призрака.
— Но в комнате витает чей-то призрак. Чей же?
— В комнате нет никаких призраков, — повторил король и взял в руку меч. — Вот это просто меч. Я забрал его у ксанфского принца. Мне показалось, он волшебный, но я ошибся. Это обыкновенный меч, только очень острый.
— Говори, да не заговаривайся! — не выдержал меч. — А ну отпусти меня, бараний бок!
— Вещи разговаривают! — в ужасе заорал король и вышвырнул меч из окна.
— Вот мой меч и на свободе, — пробормотал Дор.
— Теперь пусть выбросит сумку с семенами, — подсказала Айрин. — Волшебные растения нам очень помогут.
Гранди обнаружил, где лежит сумка. Накануне, не найдя в мешке ничего явно волшебного, Ори попросту зашвырнул его в угол. Но от монет и бриллиантов алчный толстяк, конечно, не отказался.
— Тебе от меня не избавиться, — подхватила сумка прерванную песнь меча. — Ду-у-у-х мой будет преследовать тебя ве-е-ечно.
— Говорю, не убивал я тебя, король Знак, — вздрогнул Ори, заслышав новый, на сей раз более слабый голосок. — Ты попросту смеешься надо мной.
— А вдруг я умер, а ты не знаешь, — прошуршала полотняная сумка. — Сидеть в одиночестве — от страха умереть можно.
— Ничего не в одиночестве, — обрадовался зацепке король. — Ведь в камере рядом с тобой сидит король из Ксанфа, а эта острая на язык ксанфская королева в третьей камере. Эта парочка не хотела вступать в переговоры со мной, им нужен был Знак. Вот я им тебя и подкинул.
— А вот и подтверждение, — шепнула Айрин, сжав рукой плечо Дора.
Дор кивнул. Они одержали победу. Говорящие вещи заставили короля признаться. Но это еще не все. Дор вновь сосредоточился и послал мешочку с семенами такую фразу: «Чувствую себя таким одиноким».
— Но я чувствую себя таким одиноким, — послушно повторил мешочек.
— Одиноким? — завопил король, схватил мешочек и тряхнул его. — Ты же сидишь в тюрьме замка Три-Ям, самого большого замка в королевстве. Там полно народу. Да я сам бы туда сел, и с превеликой охотой. Пошла прочь, торба неблагодарная!
И мешок улетел в окно следом за мечом.
Король кликнул стражу. Стражники все обыскали и никого — кроме короля — не обнаружили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48