Если существует что-то, о чем, по вашему мнению, мне следует знать, почему же меня не проинформировали?
Герцог Джеймс взглянул на принца Никласа.
Тот сидел молча, понимая душевное состояние своего племянника. Новый принц Крондорский оказался весьма темпераментным молодым человеком, обидчивым, нервным и не совсем уверенным в прочности своего положения. Поэтому он был склонен преувеличивать любое проявление неуважения, мнимое или реальное.
Инициативу взял в свои руки рыцарь-маршал Уильям.
— Ваше высочество, — начал он, сделав особое ударение на титуле юноши. — То, что мы испытали тогда, теперь лишь сухие доклады, слова на бумаге. — Он помолчал. — Но мы воочию убедились, сколько зла способны причинить эти твари.
Его перебил Кэлис:
— Разве вы не убьете гадюку только потому, что по своей природе она ядовита?
Патрик взглянул на Кэлиса:
— Продолжайте.
— В пределах вашего государства имеются города, которые некогда принадлежали Великому Кешу. Но те, кто сейчас там живет, по праву рождения являются подданными Королевства, несмотря на то что их предки были верны Императору. Для них это не имеет значения. Они выросли в Королевстве, они говорят на языке Королевства, и подобно всем нам они считают его своей родиной.
— Какое это имеет отношение к теме спора? — спросил принц Патрик.
— Самое прямое, — сказал Кэлис. Он уперся локтями в стол и наклонился вперед. — Вы почему-то думаете, что эти твари рождаются невинными. Это не так. Все, что нам известно о них, позволяет утверждать, что в тот момент, когда они вылупляются из яиц, они уже полны ненависти. Такова их природа. Если мы убьем всех взрослых и детей, увезем с собой яйца, позволим младенцам вылупиться из них в этом дворце, дадим им возможность достичь зрелости, то и тогда они будут сознательно ненавидеть нас и искать способ вернуть «потерянную богиню», в которую так безрассудно верят. Такова их природа, и, как и гадюка, они не могут стать иными.
Видя, что принц колеблется, Кэлис продолжал наступать:
— Не исключено, что когда-нибудь будет заключен договор с Темными Братьями, как вы называете моредхелей. Вы можете вообразить, что в неведомом будущем гоблины станут повиноваться вам и посещать наши городские рынки. Вы можете представить себе, как откроются границы с Великим Кешем и как безопасно станет путешествовать между двумя государствами. Но вы не узнаете ни минуты покоя в этом мире, пока хоть один пантатианин будет дышать. Потому что в нем изначально заложено убийство и он сделает все, что в его силах, чтобы завладеть Камнем Жизни в Сетаноне и вернуть из небытия «потерянную богиню» Альма-Лодаку, Повелительницу Драконов, создавшую его.
— Но вы говорите об уничтожении целой расы, — произнес Патрик после долгого молчания.
— Я пробуду в Крондоре по меньшей мере шесть месяцев, ваше высочество, — сказал Кэлис. — Если вы предложите более разумный план, я его выслушаю. — Он понизил голос, и от этого его следующие слова прозвучали еще внушительнее:
— Но если вы запретите мне отправиться в этот поход, я все равно это сделаю. Если не на королевском корабле, то на квегийском или кешийском. Если не в этом году, то в следующем или еще через год. Потому что если я этого не сделаю, то рано или поздно змеиные жрецы захватят Камень Жизни, и тогда всех нас ждет смерть.
Патрик долго сидел не шевелясь.
— Хорошо, — промолвил он наконец. — По-видимому, выбора нет. Но если кто-то из вас узнает что-то, что может изменить наши представления, я хочу, чтобы мне сообщили об этом немедленно. — Он встал и повернулся к Уильяму:
— Будьте бдительны и начинайте приготовления.
С этими словами принц удалился.
— Надо обсудить кое-что еще, — сказал Джеймс Уильяму. Уильям улыбнулся и взглянул снизу вверх на высокого герцога:
— В чем дело, Джимми?
Джеймс посмотрел на Кэлиса, потом на Никласа, затем снова на Уильяма.
— Прошлой ночью за городскими воротами был убит Гельмут Гриндаль.
— Гриндаль? Партнер Руперта Эйвери? — уточнил Уильям.
— Верно, — заметил Никлас. — И наш потенциальный союзник. Мы нуждаемся в поддержке таких купцов, как он.
— Есть какие-нибудь подозрения? — спросил Уильям.
— Наши люди почти уверены, что за смертью Гриндаля стоит Фредерик Джекоби или один из его сыновей, а Джекоби ныне тесно связан с Джекобом Эстербруком. Эстербрук пользуется огромным влиянием и здесь, и в Кеше. — Джеймс сделал небольшую паузу и добавил:
— Будем надеяться, что господин Эйвери знает пока не слишком много о том, кто убил его партнера.
— А что, если он уже знает или подозревает? — спросил Кэлис. — Я знаю Ру. Он умен, да и Гриндаль мог перед смертью прийти в сознание и назвать убийцу.
— Возможно, но до тех пор, пока господин Эйвери не повлияет на наши отношения с Джекобом Эстербруком и его друзьями, это не имеет значения. — Джеймс улыбнулся. — Нам нужно, чтобы купцы платили нам побольше налогов, а не убивали друг друга.
— Понимая это, согласятся ли они объединиться с нами, когда придет время рискнуть своим состоянием в наших интересах? — спросил Уильям.
Джеймс посмотрел на него.
— Твоя забота — война, Уилли, а оплачивать ее — моя. Купцы Королевства будут ползти за нами на коленях, когда мы дадим им понять, что если они не помогут нам, то потеряют все. — Он оглядел комнату. — Мошенников я поставил на место; трон стоит там, где мне нужно; вскоре в моих руках окажутся богатства Королевства, которые я смогу использовать так, как мне необходимо. И если мне понадобится обобрать наш народ до нитки, чтобы финансировать эту войну, я это сделаю. И помни, что я единственный из присутствующих, кто был в Сетаноне.
Дальнейших объяснений не потребовалось. Отцы Никласа, Уильяма и Кэлиса были в Сетаноне, и дети их не однажды слышали о том, что произошло, когда пантатиане сделали первую попытку завладеть Камнем Жизни, но Джеймс был там лично.
— Скоро я должен присутствовать в суде, — сказал Уильям. — Если не возражаете, я хотел бы просмотреть перед этим кое-какие материалы. Джеймс?
Герцог кивнул. Уильям вышел, а Джеймс обратился к Кэлису:
— Кого вы возьмете с собой в эту самоубийственную экспедицию?
— Бобби, Грейлока и Эрика. Из двух новых сержантов он более умный.
— Тогда оставьте его здесь, — посоветовал Джеймс. — Если вы намереваетесь избавиться от одного, пусть выживет тот, кто умнее, и будет служить мне, если вы потерпите неудачу. Возьмите Джедоу вместо него.
Кэлис кивнул:
— Договорились.
— Оставьте и Бобби.
— Он никогда не согласится, — сказал Кэлис.
— Прикажите ему.
— Он не послушается.
— Вы служите особому делу, мой друг, — сказал Джеймс. — Я хочу, чтобы Орел вернулся в целости и сохранности, но мне не меньше нужен здесь Крондорский Пес. — Он выглянул в окно. — Сержант для меня сейчас важнее, чем генерал, — он посмотрел на Кэлиса, — или капитан.
Кэлис слегка улыбнулся:
— Он превратит вашу жизнь в ад.
Джеймс улыбнулся в ответ.
— Что еще остается? У меня нет иного выбора,
— Хорошо, — сказал Кэлис. — Я оставляю здесь Бобби и Эрика, а с собой беру Джедоу и Грейлока.
— А как насчет Накора? — спросил Джеймс.
— Я почти не сомневаюсь, что он вернется по первому зову, — ответил Кэлис, — но мне кажется, в Стардоке он нам полезнее. Тамошние маги слишком самоуверенны, а он — как раз тот человек, который способен их расколоть и напомнить им, что они живут на острове, входящем в состав Королевства.
— Хорошо, но вам предстоит столкнуться с весьма могущественной магией. Как вы с ней справитесь?
— К нам обещала присоединиться Миранда, — с некоторым смущением ответил Кэлис.
Джеймс внимательно посмотрел на него и рассмеялся:
— Несмотря на ваш возраст, иногда вы напоминаете мне моего сына.
Кэлис любезно улыбнулся.
— Кстати, когда прибудет Арута? — спросил он.
— Теперь — в любое время, — ответил Джеймс. — Пожалуй, я пошлю его в Стардок, навести там порядок. — Его улыбка стала печальной. — С ним приедут и мои внуки.
Кэлис кивнул:
— Джимми и Дэш, должно быть, уже совсем выросли.
— Так им кажется, — ответил Джеймс и, повернувшись к Никласу, сказал:
— Вы даже не представляете себе, сколько вы потеряли, так и не женившись.
— Я еще не слишком стар, — сказал Никлас. — Амос женился на моей бабушке, когда ему было около семидесяти.
— Ну, если вы будете столько ждать, то упустите радость иметь детей, — ответил, направляясь к двери, Джеймс и, вздохнув, добавил:
— Впрочем, если иметь в виду Джимми и Дэша, может, оно и к лучшему.
В коридоре Джеймс повернулся к Кэлису:
— Как и мои предшественники, я не слишком доволен, что у этой волшебницы, вашей подруги, так много тайн, но поскольку она в течение многих лет не раз доказала, что является ценным союзником, скажу лишь одно: будьте осторожны.
Кэлис кивнул и ушел, погруженный в свои мысли, а Джеймс и Никлас вернулись к разговору о семьях и детях.
Ру затравленно посмотрел вокруг, и Эрик расхохотался:
— У тебя такой вид, словно ты готов удрать.
— По правде говоря, — тихо ответил Ру, — я думаю об этом с той минуты, как сделал ей предложение.
Эрик расхохотался еще громче.
— Вот погоди, — обиженно проворчал Ру. — Придет день, когда и ты сделаешь предложение какой-нибудь шлюхе…
— А ну-ка постой, — начал Эрик, сразу перестав смеяться.
— Ладно, ладно, — махнул рукой Ру. — Прости. Просто теперь я жалею об этом.
— Поздновато раскаиваться, — прошептал Эрик, окинув взглядом храм, где Карли и Ру должны были пожениться.
Карли вошла в храм через боковую дверь, как, согласно установлениям приверженцев Белой Сунг, полагалось невесте. Ее сопровождала Китти. У Карли не было настоящих подруг, а ее служанка, Мэри, не годилась на эту роль. Поэтому Эрик попросил Китти сыграть эту роль. К его удивлению, та согласилась.
— Ну, пошли, — сказал Ру и направился в главный неф; Эрик шел рядом с ним.
Свидетелями выступали Луи и несколько клерков из фирмы, а также Джедоу и другие товарищи Ру по отряду. Они молча наблюдали, как жрец, проводивший за день уже пятую или шестую церемонию бракосочетания, тараторит слова обряда.
Ру дал клятву заботиться о Карли и хранить ей верность, она поклялась в том же, а потом жрец заявил, что Белая богиня довольна и они могут идти. Эрик передал жрецу положенную мзду, и усталый служитель проводил новобрачных на улицу.
Молодых усадили в нанятый по этому случаю экипаж, а остальные отправились к дому Гриндаля пешком или верхом.
Когда экипаж тронулся, Ру взглянул на Карли и увидел, что она опустила взгляд на свои руки.
— Что с тобой? — спросил Ру. — Разве ты не рада?
Карли подняла на него глаза, и ее взгляд резанул его. Неожиданно он осознал, что за внешней кротостью девушки таятся гнев и обида. Но голос ее был спокоен, когда она спросила:
— А ты?
Ру заставил себя улыбнуться:
— Конечно, я счастлив, любимая. Разве может быть иначе?
Карли посмотрела в окошко.
— Когда ты шел в храм, у тебя был очень испуганный вид.
Ру сделал попытку оправдаться:
— Так всегда бывает, — пробормотал он. Карли резко повернулась к нему, и он поспешно добавил:
— Так мне говорили. Эта церемония и… все остальное.
Дальше они ехали молча. У дома Гриндаля Эрик и остальные уже ждали их.
Эрик открыл дверцу, а Китти помогла Карли выйти из кареты. Повар приготовил роскошное угощение, на стол было выставлено лучшее вино из погреба Гриндаля. Ру неуклюже пропустил Карли вперед, несмотря на то что, по обычаю, первым должен был войти муж. Но, в конце концов, это был ее дом.
— Мне нужно взглянуть, что делается на кухне, — первым делом сказала Карли, едва войдя в дом.
Ру остановил ее:
— Этим займется Мэри. В этом доме ты никогда больше не будешь прислуживать.
Карли посмотрела ему в лицо, и на ее губах появилась слабая улыбка.
— Мэри! — позвал Ру. Когда служанка появилась, он сказал ей:
— Можешь подавать.
Гости расселись. Эрик встал. Оглядевшись, он увидел улыбающуюся Китти, которую забавляла его неуклюжесть. Он громко прокашлялся, но шум не стихал, и тогда он громко произнес:
— Внимание!
От неожиданности гости затихли, а потом разразились смехом. Покраснев, Эрик поднял руку.
— Простите, — смущенно сказал он. — Моя обязанность в качестве дружки жениха — произнести тост за новобрачных. — Он взглянул на Луи. — Во всяком случае, мне так сказали.
Луи любезно улыбнулся и махнул рукой.
— Я не мастер говорить, — продолжал Эрик, — но одно знаю точно: Ру — мой друг, больше чем для других брат, и я желаю ему счастья. — Взглянув на Карли, он добавил:
— Надеюсь, вы любите его так же, как я, и он любит вас, как вы того заслуживаете. — Подняв кубок, он провозгласил:
— За новобрачных! Пусть они живут до старости и никогда не жалеют о той минуте, когда их жизни соединились. Пусть каждый их день будет счастливым.
Все выпили. Потом поднялся Ру.
— Спасибо, — сказал он и повернулся к Карли. — Я знаю, тебе выпали тяжкие испытания, но я искренне желаю изгнать из твоей памяти дурные воспоминания и наполнить твою жизнь счастьем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Герцог Джеймс взглянул на принца Никласа.
Тот сидел молча, понимая душевное состояние своего племянника. Новый принц Крондорский оказался весьма темпераментным молодым человеком, обидчивым, нервным и не совсем уверенным в прочности своего положения. Поэтому он был склонен преувеличивать любое проявление неуважения, мнимое или реальное.
Инициативу взял в свои руки рыцарь-маршал Уильям.
— Ваше высочество, — начал он, сделав особое ударение на титуле юноши. — То, что мы испытали тогда, теперь лишь сухие доклады, слова на бумаге. — Он помолчал. — Но мы воочию убедились, сколько зла способны причинить эти твари.
Его перебил Кэлис:
— Разве вы не убьете гадюку только потому, что по своей природе она ядовита?
Патрик взглянул на Кэлиса:
— Продолжайте.
— В пределах вашего государства имеются города, которые некогда принадлежали Великому Кешу. Но те, кто сейчас там живет, по праву рождения являются подданными Королевства, несмотря на то что их предки были верны Императору. Для них это не имеет значения. Они выросли в Королевстве, они говорят на языке Королевства, и подобно всем нам они считают его своей родиной.
— Какое это имеет отношение к теме спора? — спросил принц Патрик.
— Самое прямое, — сказал Кэлис. Он уперся локтями в стол и наклонился вперед. — Вы почему-то думаете, что эти твари рождаются невинными. Это не так. Все, что нам известно о них, позволяет утверждать, что в тот момент, когда они вылупляются из яиц, они уже полны ненависти. Такова их природа. Если мы убьем всех взрослых и детей, увезем с собой яйца, позволим младенцам вылупиться из них в этом дворце, дадим им возможность достичь зрелости, то и тогда они будут сознательно ненавидеть нас и искать способ вернуть «потерянную богиню», в которую так безрассудно верят. Такова их природа, и, как и гадюка, они не могут стать иными.
Видя, что принц колеблется, Кэлис продолжал наступать:
— Не исключено, что когда-нибудь будет заключен договор с Темными Братьями, как вы называете моредхелей. Вы можете вообразить, что в неведомом будущем гоблины станут повиноваться вам и посещать наши городские рынки. Вы можете представить себе, как откроются границы с Великим Кешем и как безопасно станет путешествовать между двумя государствами. Но вы не узнаете ни минуты покоя в этом мире, пока хоть один пантатианин будет дышать. Потому что в нем изначально заложено убийство и он сделает все, что в его силах, чтобы завладеть Камнем Жизни в Сетаноне и вернуть из небытия «потерянную богиню» Альма-Лодаку, Повелительницу Драконов, создавшую его.
— Но вы говорите об уничтожении целой расы, — произнес Патрик после долгого молчания.
— Я пробуду в Крондоре по меньшей мере шесть месяцев, ваше высочество, — сказал Кэлис. — Если вы предложите более разумный план, я его выслушаю. — Он понизил голос, и от этого его следующие слова прозвучали еще внушительнее:
— Но если вы запретите мне отправиться в этот поход, я все равно это сделаю. Если не на королевском корабле, то на квегийском или кешийском. Если не в этом году, то в следующем или еще через год. Потому что если я этого не сделаю, то рано или поздно змеиные жрецы захватят Камень Жизни, и тогда всех нас ждет смерть.
Патрик долго сидел не шевелясь.
— Хорошо, — промолвил он наконец. — По-видимому, выбора нет. Но если кто-то из вас узнает что-то, что может изменить наши представления, я хочу, чтобы мне сообщили об этом немедленно. — Он встал и повернулся к Уильяму:
— Будьте бдительны и начинайте приготовления.
С этими словами принц удалился.
— Надо обсудить кое-что еще, — сказал Джеймс Уильяму. Уильям улыбнулся и взглянул снизу вверх на высокого герцога:
— В чем дело, Джимми?
Джеймс посмотрел на Кэлиса, потом на Никласа, затем снова на Уильяма.
— Прошлой ночью за городскими воротами был убит Гельмут Гриндаль.
— Гриндаль? Партнер Руперта Эйвери? — уточнил Уильям.
— Верно, — заметил Никлас. — И наш потенциальный союзник. Мы нуждаемся в поддержке таких купцов, как он.
— Есть какие-нибудь подозрения? — спросил Уильям.
— Наши люди почти уверены, что за смертью Гриндаля стоит Фредерик Джекоби или один из его сыновей, а Джекоби ныне тесно связан с Джекобом Эстербруком. Эстербрук пользуется огромным влиянием и здесь, и в Кеше. — Джеймс сделал небольшую паузу и добавил:
— Будем надеяться, что господин Эйвери знает пока не слишком много о том, кто убил его партнера.
— А что, если он уже знает или подозревает? — спросил Кэлис. — Я знаю Ру. Он умен, да и Гриндаль мог перед смертью прийти в сознание и назвать убийцу.
— Возможно, но до тех пор, пока господин Эйвери не повлияет на наши отношения с Джекобом Эстербруком и его друзьями, это не имеет значения. — Джеймс улыбнулся. — Нам нужно, чтобы купцы платили нам побольше налогов, а не убивали друг друга.
— Понимая это, согласятся ли они объединиться с нами, когда придет время рискнуть своим состоянием в наших интересах? — спросил Уильям.
Джеймс посмотрел на него.
— Твоя забота — война, Уилли, а оплачивать ее — моя. Купцы Королевства будут ползти за нами на коленях, когда мы дадим им понять, что если они не помогут нам, то потеряют все. — Он оглядел комнату. — Мошенников я поставил на место; трон стоит там, где мне нужно; вскоре в моих руках окажутся богатства Королевства, которые я смогу использовать так, как мне необходимо. И если мне понадобится обобрать наш народ до нитки, чтобы финансировать эту войну, я это сделаю. И помни, что я единственный из присутствующих, кто был в Сетаноне.
Дальнейших объяснений не потребовалось. Отцы Никласа, Уильяма и Кэлиса были в Сетаноне, и дети их не однажды слышали о том, что произошло, когда пантатиане сделали первую попытку завладеть Камнем Жизни, но Джеймс был там лично.
— Скоро я должен присутствовать в суде, — сказал Уильям. — Если не возражаете, я хотел бы просмотреть перед этим кое-какие материалы. Джеймс?
Герцог кивнул. Уильям вышел, а Джеймс обратился к Кэлису:
— Кого вы возьмете с собой в эту самоубийственную экспедицию?
— Бобби, Грейлока и Эрика. Из двух новых сержантов он более умный.
— Тогда оставьте его здесь, — посоветовал Джеймс. — Если вы намереваетесь избавиться от одного, пусть выживет тот, кто умнее, и будет служить мне, если вы потерпите неудачу. Возьмите Джедоу вместо него.
Кэлис кивнул:
— Договорились.
— Оставьте и Бобби.
— Он никогда не согласится, — сказал Кэлис.
— Прикажите ему.
— Он не послушается.
— Вы служите особому делу, мой друг, — сказал Джеймс. — Я хочу, чтобы Орел вернулся в целости и сохранности, но мне не меньше нужен здесь Крондорский Пес. — Он выглянул в окно. — Сержант для меня сейчас важнее, чем генерал, — он посмотрел на Кэлиса, — или капитан.
Кэлис слегка улыбнулся:
— Он превратит вашу жизнь в ад.
Джеймс улыбнулся в ответ.
— Что еще остается? У меня нет иного выбора,
— Хорошо, — сказал Кэлис. — Я оставляю здесь Бобби и Эрика, а с собой беру Джедоу и Грейлока.
— А как насчет Накора? — спросил Джеймс.
— Я почти не сомневаюсь, что он вернется по первому зову, — ответил Кэлис, — но мне кажется, в Стардоке он нам полезнее. Тамошние маги слишком самоуверенны, а он — как раз тот человек, который способен их расколоть и напомнить им, что они живут на острове, входящем в состав Королевства.
— Хорошо, но вам предстоит столкнуться с весьма могущественной магией. Как вы с ней справитесь?
— К нам обещала присоединиться Миранда, — с некоторым смущением ответил Кэлис.
Джеймс внимательно посмотрел на него и рассмеялся:
— Несмотря на ваш возраст, иногда вы напоминаете мне моего сына.
Кэлис любезно улыбнулся.
— Кстати, когда прибудет Арута? — спросил он.
— Теперь — в любое время, — ответил Джеймс. — Пожалуй, я пошлю его в Стардок, навести там порядок. — Его улыбка стала печальной. — С ним приедут и мои внуки.
Кэлис кивнул:
— Джимми и Дэш, должно быть, уже совсем выросли.
— Так им кажется, — ответил Джеймс и, повернувшись к Никласу, сказал:
— Вы даже не представляете себе, сколько вы потеряли, так и не женившись.
— Я еще не слишком стар, — сказал Никлас. — Амос женился на моей бабушке, когда ему было около семидесяти.
— Ну, если вы будете столько ждать, то упустите радость иметь детей, — ответил, направляясь к двери, Джеймс и, вздохнув, добавил:
— Впрочем, если иметь в виду Джимми и Дэша, может, оно и к лучшему.
В коридоре Джеймс повернулся к Кэлису:
— Как и мои предшественники, я не слишком доволен, что у этой волшебницы, вашей подруги, так много тайн, но поскольку она в течение многих лет не раз доказала, что является ценным союзником, скажу лишь одно: будьте осторожны.
Кэлис кивнул и ушел, погруженный в свои мысли, а Джеймс и Никлас вернулись к разговору о семьях и детях.
Ру затравленно посмотрел вокруг, и Эрик расхохотался:
— У тебя такой вид, словно ты готов удрать.
— По правде говоря, — тихо ответил Ру, — я думаю об этом с той минуты, как сделал ей предложение.
Эрик расхохотался еще громче.
— Вот погоди, — обиженно проворчал Ру. — Придет день, когда и ты сделаешь предложение какой-нибудь шлюхе…
— А ну-ка постой, — начал Эрик, сразу перестав смеяться.
— Ладно, ладно, — махнул рукой Ру. — Прости. Просто теперь я жалею об этом.
— Поздновато раскаиваться, — прошептал Эрик, окинув взглядом храм, где Карли и Ру должны были пожениться.
Карли вошла в храм через боковую дверь, как, согласно установлениям приверженцев Белой Сунг, полагалось невесте. Ее сопровождала Китти. У Карли не было настоящих подруг, а ее служанка, Мэри, не годилась на эту роль. Поэтому Эрик попросил Китти сыграть эту роль. К его удивлению, та согласилась.
— Ну, пошли, — сказал Ру и направился в главный неф; Эрик шел рядом с ним.
Свидетелями выступали Луи и несколько клерков из фирмы, а также Джедоу и другие товарищи Ру по отряду. Они молча наблюдали, как жрец, проводивший за день уже пятую или шестую церемонию бракосочетания, тараторит слова обряда.
Ру дал клятву заботиться о Карли и хранить ей верность, она поклялась в том же, а потом жрец заявил, что Белая богиня довольна и они могут идти. Эрик передал жрецу положенную мзду, и усталый служитель проводил новобрачных на улицу.
Молодых усадили в нанятый по этому случаю экипаж, а остальные отправились к дому Гриндаля пешком или верхом.
Когда экипаж тронулся, Ру взглянул на Карли и увидел, что она опустила взгляд на свои руки.
— Что с тобой? — спросил Ру. — Разве ты не рада?
Карли подняла на него глаза, и ее взгляд резанул его. Неожиданно он осознал, что за внешней кротостью девушки таятся гнев и обида. Но голос ее был спокоен, когда она спросила:
— А ты?
Ру заставил себя улыбнуться:
— Конечно, я счастлив, любимая. Разве может быть иначе?
Карли посмотрела в окошко.
— Когда ты шел в храм, у тебя был очень испуганный вид.
Ру сделал попытку оправдаться:
— Так всегда бывает, — пробормотал он. Карли резко повернулась к нему, и он поспешно добавил:
— Так мне говорили. Эта церемония и… все остальное.
Дальше они ехали молча. У дома Гриндаля Эрик и остальные уже ждали их.
Эрик открыл дверцу, а Китти помогла Карли выйти из кареты. Повар приготовил роскошное угощение, на стол было выставлено лучшее вино из погреба Гриндаля. Ру неуклюже пропустил Карли вперед, несмотря на то что, по обычаю, первым должен был войти муж. Но, в конце концов, это был ее дом.
— Мне нужно взглянуть, что делается на кухне, — первым делом сказала Карли, едва войдя в дом.
Ру остановил ее:
— Этим займется Мэри. В этом доме ты никогда больше не будешь прислуживать.
Карли посмотрела ему в лицо, и на ее губах появилась слабая улыбка.
— Мэри! — позвал Ру. Когда служанка появилась, он сказал ей:
— Можешь подавать.
Гости расселись. Эрик встал. Оглядевшись, он увидел улыбающуюся Китти, которую забавляла его неуклюжесть. Он громко прокашлялся, но шум не стихал, и тогда он громко произнес:
— Внимание!
От неожиданности гости затихли, а потом разразились смехом. Покраснев, Эрик поднял руку.
— Простите, — смущенно сказал он. — Моя обязанность в качестве дружки жениха — произнести тост за новобрачных. — Он взглянул на Луи. — Во всяком случае, мне так сказали.
Луи любезно улыбнулся и махнул рукой.
— Я не мастер говорить, — продолжал Эрик, — но одно знаю точно: Ру — мой друг, больше чем для других брат, и я желаю ему счастья. — Взглянув на Карли, он добавил:
— Надеюсь, вы любите его так же, как я, и он любит вас, как вы того заслуживаете. — Подняв кубок, он провозгласил:
— За новобрачных! Пусть они живут до старости и никогда не жалеют о той минуте, когда их жизни соединились. Пусть каждый их день будет счастливым.
Все выпили. Потом поднялся Ру.
— Спасибо, — сказал он и повернулся к Карли. — Я знаю, тебе выпали тяжкие испытания, но я искренне желаю изгнать из твоей памяти дурные воспоминания и наполнить твою жизнь счастьем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60