Полуэльф влетел
внутрь... и замер на пороге, точно ударившись в глухую стену лицом.
Рейстлин стоял посередине крохотного помещения. Он зажег
светильничек, укрепленный на переборке, и в свете огонька свечи его лицо
казалось металлической маской, а глаза полыхали золотым пламенем. Он
держал в руках Око Дракона, добытое спутниками в Сильванести. Танис видел,
что оно росло и достигало уже размеров детского мячика. Многоцветный туман
клубился внутри. У Таниса закружилась голова. Он поспешно отвел взгляд.
Карамон проскочил мимо Таниса и тоже встал перед магом. Лицо у
великана было белое - ни дать ни взять как в том памятном сне, когда
Танису довелось увидеть его мертвое тело.
Рейстлин закашлялся и прижал одну руку к груди. Танис шагнул было
вперед, но волшебник тотчас вскинул глаза.
- Не подходи ко мне, Танис!.. - выдохнули окровавленные губы.
- Что ты делаешь?..
- Спасаюсь от неминуемой смерти, Полуэльф!.. - неприятно расхохотался
маг. Всего дважды Танису доводилось слышать его смех. - А что еще я должен
делать, по-твоему?
- Как же ты намерен спастись? - спросил Танис, чувствуя, как под
взглядом золотых глаз по всему телу расползается ледяной холод. В зрачках
колдуна отражались пляшущие огни Ока.
- С помощью моей магии, Полуэльф, с помощью магии. А также с помощью
Ока. Все исключительно просто, хотя твой чахлый разум, всего вероятнее,
бессилен это постичь. Видишь ли, я обрел способность высвобождать энергию
плотского тела, в котором заключен ныне мой дух. Я намерен превратиться в
чистую энергию... во вспышку света, если тебе легче это представить. В
этом качестве я промчусь небесными путями, подобно солнечному лучу, и
вновь облекусь плотью в любом месте, где пожелаю!
Танис только покачал головой. Рейстлин был прав - его разум
действительно отказывался воспринимать подобное. Тем не менее, в сердце
шевельнулась надежда:
- Может ли Око сотворить это со всеми нами?
- Не исключено... - вновь закашлялся Рейстлин. - Однако я не уверен.
И рисковать не собираюсь. Я знаю, что я могу спастись, и мне этого
довольно. Остальные - не моя забота. Это ты заварил кровавую кашу,
Полуэльф. Тебе и расхлебывать.
Ярость охватила Таниса, уничтожив страх:
- Ну хоть брата-то ты...
- Никого, - глаза Рейстлина сузились. - Прочь!
Отчаяние и гнев едва не помрачили сознание Таниса. Он должен был
заставить Рейстлина прислушаться к доводам разума! Они должны были все
вместе как-то использовать эту странную магию и спастись! Как ни слабо
разбирался Танис в колдовстве, он знал: прямо сейчас произносить
заклинание Рейстлин не станет. Попросту не отважится. Ему без остатка
понадобится вся его сила, чтобы удержать Око в повиновении. Танис шагнул
вперед... неожиданный блеск серебра заставил его замереть. В руке мага
возник небольшой кинжал, который он скрытно носил в особых ножнах повыше
запястья. Танис остановился, глядя ему в глаза.
- Ладно, - сказал он, тяжело переводя дух. - Меня ты, вероятно,
убьешь не задумываясь. Но брата своего ты вряд ли тронешь. Останови его,
Карамон!
Карамон двинулся к близнецу, но Рейстлин лишь предупреждающе поднял
серебристый Кинжал.
- Не надо, братец, - сказал он тихо. - Лучше не подходи.
Карамон заколебался...
- Вперед! - твердо велел Танис. - Я не верю, чтобы он ударил тебя!
- А ты расскажи ему, Карамон, - шепотом посоветовал Рейстлин. Теперь
он смотрел прямо в глаза брату. Зрачки мага были расширены, золотые глаза
опасно поблескивали. - Расскажи Танису, на что я способен. Ты ведь
помнишь. И я помню. Мы вспоминаем об этом всякий раз, стоит нам только
посмотреть друг на друга, а, братец?..
- О чем это он? - требовательно спросил Танис, в то же время
пропуская мимо ушей половину того, что говорил маг. Если только Рейстлина
удастся хоть ненадолго отвлечь... он прыгнет...
Карамон побелел еще больше.
- В Башне Высшего Волшебства... - пробормотал он, запинаясь. - Но
ведь нам... нам запретили рассказывать! Пар-Салиан...
- Какая теперь разница! - перебил Рейстлин своим замогильным голосом.
- Что мне Пар-Салиан!.. Когда я обрету то, что мне было обещано, никакой
Пар-Салиан не осмелится заступать мне дорогу. Впрочем, это тебя не
касается. Слушай же...
Рейстлин умолк, тяжело переводя дух. Потом заговорил снова; странные
глаза его были устремлены на брата. Танис по-прежнему пропускал половину
мимо ушей, сам же мало-помалу придвигался к магу все ближе, подбираясь для
стремительного прыжка... Но тихий голос Рейстлина оказался сродни
заклинанию: помимо воли он завораживал, заставлял слушать.
- Последний поединок в Башне Высшего Волшебства, Танис, оказался
поединком с собой. И я проиграл. Я убил его, Танис. Убил своего брата... -
Рейстлин выговорил это совершенно спокойно. - По крайней мере, я думал,
что передо мной был Карамон... - Маг передернул плечами. - Как выяснилось,
это была всего лишь иллюзия, нарочно созданная, чтобы я познал глубины
ненависти и зависти в собственной душе. Таким образом они намеревались
очистить мою душу от скверны. Я же сделал из случившегося вывод, что еще
недостаточно владею собой. Вдобавок это уже не входило в Испытание, а
посему и не повлияло на его исход. Оно повлияло лишь на мои отношения с
одним-единственным человеком...
- Я видел, как он убивал меня! - с болью вырвалось у Карамона. - Они
заставили меня смотреть, с тем чтобы я научился понимать его... - Великан
закрыл руками лицо и содрогнулся всем телом. - Я понимаю, - всхлипнул он.
- Я сразу все понял... Не сердись, Рейст! Пожалуйста, не уходи без меня!
Ты слабенький... как же ты без меня...
- Нет, Карамон, - прошептал Рейстлин и еле слышно вздохнул. - Я
больше не нуждаюсь в тебе.
Охваченный тошнотворным ужасом, Танис переводил взгляд с одного на
другого. Разум отказывался воспринимать происходившее. Человек попросту
неспособен на такое. Даже Рейстлин!
- Карамон! Вперед! - приказал он, внезапно охрипнув.
- Лучше не заставляй его приближаться ко мне, Танис, - словно прочтя
его мысли, негромко предупредил Рейстлин. - Уверяю тебя, я вполне на это
способен. Передо мной - то, к чему я стремился всю жизнь. И я никому не
позволю остановить меня. Посмотри лучше на Карамона: уж он-то знает.
Однажды я уже убил его и могу сделать это вновь. Итак, прощай, братик...
Обеими ладонями маг обхватил Око и поднес его к пламени свечи.
Цветной туман заклубился в неистовой пляске и ослепительно полыхнул.
Плотная аура силы окутала мага...
Танис все-таки преодолел страх и сделал последнюю отчаянную попытку
остановить Рейстлина. Он напрягся всем телом... и так и не сумел
сдвинуться с места. Он слышал, как Рейстлин выпевал слова заклинания.
Ослепительный свет внутри Ока разгорался все ярче. Танис вскинул руки к
глазам, но свет легко проникал сквозь тело и плотно зажмуренные веки,
пронзая мозг. Боль становилась невыносимой. Танис отшатнулся к двери и
услышал где-то рядом мучительный вскрик Карамона. Потом на пол со стуком
рухнуло тяжелое тело...
Внезапно все кончилось. В каюте стало темно. Танис нерешительно
оторвал от лица руки... Какое-то время он ничего не видел, лишь
послесвечение гигантского раскаленного шара медленно остывало в мозгу.
Потом его зрение приспособилось к холодной, сырой темноте. Потухшая свеча
шипела, капли растопленного воска падали на пол. А на полу неподвижно
лежал Карамон. Глаза воителя были широко открыты и смотрели во тьму
отсутствующим взглядом.
Рейстлин исчез.
Тика Вейлан стояла на палубе "Перешона", глядя за борт на
кроваво-красные волны и изо всех сил стараясь удержаться от слез. Мужайся!
- повторяла она себе снова и снова. Я ведь не трусила в битвах. Карамон
сам говорил, что я не трусиха. Что ж, попробую не оплошать и теперь. Лучше
порадуюсь, что мы с ним по крайней мере умрем вместе. Он не должен
увидеть, как я плачу от страха...
Правду сказать, последние четыре дня хоть кого могли свести с ума.
Друзья носу не смели высунуть из задрипанных "Чернышей", боясь попасться
на глаза драконидам, которыми кишел городишко. Таинственное исчезновение
Таниса добавило им седых волос. Хуже неизвестности было только чувство
полной беспомощности: они не смели не то что искать его - даже и
расспрашивать. Долгих четыре дня они почти не покидали своих комнат, а
значит. Тика волей-неволей все время находилась подле Карамона.
Это было пыткой. Их с неослабной силой тянуло друг к другу. Как же
хотелось Тике прижаться к груди Карамона и ощутить его объятие,
прикосновение могучего, мускулистого тела...
Она не сомневалась, что и Карамон всем сердцем жаждал того же. Когда
их взгляды встречались, в глазах великана светилась такая нежность, что
Тика готова была рвануться ему навстречу и раствориться в любви, полнившей
его сердце.
Но покуда за Карамона цеплялась эта хилая тень, именуемая его братом,
ничего быть не могло. Тика вновь и вновь повторяла про себя слова, что
сказал ей Карамон по дороге в Устричный: "Мой первый долг - это долг перед
братом. Там, в Башне Высшего Волшебства, мне сказали, что его сила поможет
спасти мир. Ну так вот, его телесная сила - это я. Я нужен ему. И, пока он
нуждается во мне, я не имею права посвятить себя кому-то другому. А ты
достойна того, чтобы стать для мужчины самым главным. Тика. И потому-то я
хочу, чтобы ты осталась свободной. Ты еще встретишь мужчину, который
сможет посвятить себя только тебе..."
На что он мне нужен, этот другой, грустно подумала Тика. И ощутила,
что по щекам все-таки потекли слезы. Она поспешно обернулась, чтобы не
увидели Золотая Луна с Речным Ветром. Чего доброго - не так поймут, решат,
будто она разревелась со страху. На самом же деле она давно победила в
себе страх смерти. Единственное, чего она боялась - это умирать в
одиночку...
Куда все-таки запропастились Танис с Карамоном, подумала она,
торопливо утирая слезы ладонью. Течение все ближе подносило корабль к
черному зеву водоворота. Где Карамон?.. Пойду разыщу его, решила Тика.
Танис там или не Танис...
Но тут полуэльф появился из люка, то ли поддерживая, то ли на себе
таща Карамона. Один взгляд на белое лицо великана - и у Тики остановилось
сердце. Она хотела окликнуть любимого, но голос ей изменил: получился
невнятный, полный ужаса вопль.
Золотая Луна и Речной Ветер, смотревшие на водоворот, мгновенно
обернулись. Увидя Таниса, шатавшегося под тяжестью богатыря. Речной Ветер
бросился на подмогу. Карамон был похож на пьяного, остекленевшие глаза
казались незрячими. Варвар перехватил его как раз в тот момент, когда у
Таниса подломились колени.
- Со мной все в порядке, - поймав озабоченный взгляд Речного Ветра,
пропыхтел Танис. - Золотая Луна! Карамону нужна твоя помощь!
- Да что с ним такое, Танис?.. - В голосе Тики звучал неприкрытый
страх. - Что произошло? А где Рейстлин? Он... - И девушка осеклась. Ибо
взгляд полуэльфа был темен от увиденного и услышанного внизу.
- Рейстлин... ушел, - ответил он коротко.
- Ушел? Куда?.. - Тика растерянно оглядывалась, наполовину ожидая
увидеть тело мага всплывающим в мутно-багровой воде.
- Он солгал нам, - сказал Танис, помогая Речному Ветру укладывать
Карамона на бухту каната. Карамон не произносил ни слова. Казалось, он
вовсе не замечал ни их, ни того, что их окружало. Незрячие глаза были
устремлены в алую глубину... - Помнишь, - продолжал Танис, - как он
настаивал на том, чтобы отправиться в Палантас? Ему-де необходимо было
научиться пользоваться Оком. Ну так вот - он и безо всякого Палантаса куда
как насобачился с ним управляться. Оно-то и помогло ему смыться. Куда? В
Палантас, наверное. А впрочем, не все ли равно...
Посмотрев на Карамона, он горестно покачал головой, потом отвернулся
и отошел к борту.
Ласковые руки Золотой Луны осторожно коснулись лба Карамона. Жрица
называла его по имени - так тихо, что друзья почти не слышали ее голоса за
шумом ветра и плеском воды. Карамон, однако, сперва вздрогнул от ее
прикосновения, потом затрясся всем телом. Тика припала подле него на
колени, отогревая его руки в своих. По-прежнему глядя прямо перед собой,
Карамон молча заплакал. Крупные слезы скатывались из широко открытых,
невидящих глаз. Золотая Луна и сама была готова заплакать. Она гладила его
лоб и звала воителя, как мать зовет потерявшееся дитя.
Суровое лицо Речного Ветра было черно от горя и гнева.
- Что все-таки случилось? - мрачно спросил он полуэльфа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
внутрь... и замер на пороге, точно ударившись в глухую стену лицом.
Рейстлин стоял посередине крохотного помещения. Он зажег
светильничек, укрепленный на переборке, и в свете огонька свечи его лицо
казалось металлической маской, а глаза полыхали золотым пламенем. Он
держал в руках Око Дракона, добытое спутниками в Сильванести. Танис видел,
что оно росло и достигало уже размеров детского мячика. Многоцветный туман
клубился внутри. У Таниса закружилась голова. Он поспешно отвел взгляд.
Карамон проскочил мимо Таниса и тоже встал перед магом. Лицо у
великана было белое - ни дать ни взять как в том памятном сне, когда
Танису довелось увидеть его мертвое тело.
Рейстлин закашлялся и прижал одну руку к груди. Танис шагнул было
вперед, но волшебник тотчас вскинул глаза.
- Не подходи ко мне, Танис!.. - выдохнули окровавленные губы.
- Что ты делаешь?..
- Спасаюсь от неминуемой смерти, Полуэльф!.. - неприятно расхохотался
маг. Всего дважды Танису доводилось слышать его смех. - А что еще я должен
делать, по-твоему?
- Как же ты намерен спастись? - спросил Танис, чувствуя, как под
взглядом золотых глаз по всему телу расползается ледяной холод. В зрачках
колдуна отражались пляшущие огни Ока.
- С помощью моей магии, Полуэльф, с помощью магии. А также с помощью
Ока. Все исключительно просто, хотя твой чахлый разум, всего вероятнее,
бессилен это постичь. Видишь ли, я обрел способность высвобождать энергию
плотского тела, в котором заключен ныне мой дух. Я намерен превратиться в
чистую энергию... во вспышку света, если тебе легче это представить. В
этом качестве я промчусь небесными путями, подобно солнечному лучу, и
вновь облекусь плотью в любом месте, где пожелаю!
Танис только покачал головой. Рейстлин был прав - его разум
действительно отказывался воспринимать подобное. Тем не менее, в сердце
шевельнулась надежда:
- Может ли Око сотворить это со всеми нами?
- Не исключено... - вновь закашлялся Рейстлин. - Однако я не уверен.
И рисковать не собираюсь. Я знаю, что я могу спастись, и мне этого
довольно. Остальные - не моя забота. Это ты заварил кровавую кашу,
Полуэльф. Тебе и расхлебывать.
Ярость охватила Таниса, уничтожив страх:
- Ну хоть брата-то ты...
- Никого, - глаза Рейстлина сузились. - Прочь!
Отчаяние и гнев едва не помрачили сознание Таниса. Он должен был
заставить Рейстлина прислушаться к доводам разума! Они должны были все
вместе как-то использовать эту странную магию и спастись! Как ни слабо
разбирался Танис в колдовстве, он знал: прямо сейчас произносить
заклинание Рейстлин не станет. Попросту не отважится. Ему без остатка
понадобится вся его сила, чтобы удержать Око в повиновении. Танис шагнул
вперед... неожиданный блеск серебра заставил его замереть. В руке мага
возник небольшой кинжал, который он скрытно носил в особых ножнах повыше
запястья. Танис остановился, глядя ему в глаза.
- Ладно, - сказал он, тяжело переводя дух. - Меня ты, вероятно,
убьешь не задумываясь. Но брата своего ты вряд ли тронешь. Останови его,
Карамон!
Карамон двинулся к близнецу, но Рейстлин лишь предупреждающе поднял
серебристый Кинжал.
- Не надо, братец, - сказал он тихо. - Лучше не подходи.
Карамон заколебался...
- Вперед! - твердо велел Танис. - Я не верю, чтобы он ударил тебя!
- А ты расскажи ему, Карамон, - шепотом посоветовал Рейстлин. Теперь
он смотрел прямо в глаза брату. Зрачки мага были расширены, золотые глаза
опасно поблескивали. - Расскажи Танису, на что я способен. Ты ведь
помнишь. И я помню. Мы вспоминаем об этом всякий раз, стоит нам только
посмотреть друг на друга, а, братец?..
- О чем это он? - требовательно спросил Танис, в то же время
пропуская мимо ушей половину того, что говорил маг. Если только Рейстлина
удастся хоть ненадолго отвлечь... он прыгнет...
Карамон побелел еще больше.
- В Башне Высшего Волшебства... - пробормотал он, запинаясь. - Но
ведь нам... нам запретили рассказывать! Пар-Салиан...
- Какая теперь разница! - перебил Рейстлин своим замогильным голосом.
- Что мне Пар-Салиан!.. Когда я обрету то, что мне было обещано, никакой
Пар-Салиан не осмелится заступать мне дорогу. Впрочем, это тебя не
касается. Слушай же...
Рейстлин умолк, тяжело переводя дух. Потом заговорил снова; странные
глаза его были устремлены на брата. Танис по-прежнему пропускал половину
мимо ушей, сам же мало-помалу придвигался к магу все ближе, подбираясь для
стремительного прыжка... Но тихий голос Рейстлина оказался сродни
заклинанию: помимо воли он завораживал, заставлял слушать.
- Последний поединок в Башне Высшего Волшебства, Танис, оказался
поединком с собой. И я проиграл. Я убил его, Танис. Убил своего брата... -
Рейстлин выговорил это совершенно спокойно. - По крайней мере, я думал,
что передо мной был Карамон... - Маг передернул плечами. - Как выяснилось,
это была всего лишь иллюзия, нарочно созданная, чтобы я познал глубины
ненависти и зависти в собственной душе. Таким образом они намеревались
очистить мою душу от скверны. Я же сделал из случившегося вывод, что еще
недостаточно владею собой. Вдобавок это уже не входило в Испытание, а
посему и не повлияло на его исход. Оно повлияло лишь на мои отношения с
одним-единственным человеком...
- Я видел, как он убивал меня! - с болью вырвалось у Карамона. - Они
заставили меня смотреть, с тем чтобы я научился понимать его... - Великан
закрыл руками лицо и содрогнулся всем телом. - Я понимаю, - всхлипнул он.
- Я сразу все понял... Не сердись, Рейст! Пожалуйста, не уходи без меня!
Ты слабенький... как же ты без меня...
- Нет, Карамон, - прошептал Рейстлин и еле слышно вздохнул. - Я
больше не нуждаюсь в тебе.
Охваченный тошнотворным ужасом, Танис переводил взгляд с одного на
другого. Разум отказывался воспринимать происходившее. Человек попросту
неспособен на такое. Даже Рейстлин!
- Карамон! Вперед! - приказал он, внезапно охрипнув.
- Лучше не заставляй его приближаться ко мне, Танис, - словно прочтя
его мысли, негромко предупредил Рейстлин. - Уверяю тебя, я вполне на это
способен. Передо мной - то, к чему я стремился всю жизнь. И я никому не
позволю остановить меня. Посмотри лучше на Карамона: уж он-то знает.
Однажды я уже убил его и могу сделать это вновь. Итак, прощай, братик...
Обеими ладонями маг обхватил Око и поднес его к пламени свечи.
Цветной туман заклубился в неистовой пляске и ослепительно полыхнул.
Плотная аура силы окутала мага...
Танис все-таки преодолел страх и сделал последнюю отчаянную попытку
остановить Рейстлина. Он напрягся всем телом... и так и не сумел
сдвинуться с места. Он слышал, как Рейстлин выпевал слова заклинания.
Ослепительный свет внутри Ока разгорался все ярче. Танис вскинул руки к
глазам, но свет легко проникал сквозь тело и плотно зажмуренные веки,
пронзая мозг. Боль становилась невыносимой. Танис отшатнулся к двери и
услышал где-то рядом мучительный вскрик Карамона. Потом на пол со стуком
рухнуло тяжелое тело...
Внезапно все кончилось. В каюте стало темно. Танис нерешительно
оторвал от лица руки... Какое-то время он ничего не видел, лишь
послесвечение гигантского раскаленного шара медленно остывало в мозгу.
Потом его зрение приспособилось к холодной, сырой темноте. Потухшая свеча
шипела, капли растопленного воска падали на пол. А на полу неподвижно
лежал Карамон. Глаза воителя были широко открыты и смотрели во тьму
отсутствующим взглядом.
Рейстлин исчез.
Тика Вейлан стояла на палубе "Перешона", глядя за борт на
кроваво-красные волны и изо всех сил стараясь удержаться от слез. Мужайся!
- повторяла она себе снова и снова. Я ведь не трусила в битвах. Карамон
сам говорил, что я не трусиха. Что ж, попробую не оплошать и теперь. Лучше
порадуюсь, что мы с ним по крайней мере умрем вместе. Он не должен
увидеть, как я плачу от страха...
Правду сказать, последние четыре дня хоть кого могли свести с ума.
Друзья носу не смели высунуть из задрипанных "Чернышей", боясь попасться
на глаза драконидам, которыми кишел городишко. Таинственное исчезновение
Таниса добавило им седых волос. Хуже неизвестности было только чувство
полной беспомощности: они не смели не то что искать его - даже и
расспрашивать. Долгих четыре дня они почти не покидали своих комнат, а
значит. Тика волей-неволей все время находилась подле Карамона.
Это было пыткой. Их с неослабной силой тянуло друг к другу. Как же
хотелось Тике прижаться к груди Карамона и ощутить его объятие,
прикосновение могучего, мускулистого тела...
Она не сомневалась, что и Карамон всем сердцем жаждал того же. Когда
их взгляды встречались, в глазах великана светилась такая нежность, что
Тика готова была рвануться ему навстречу и раствориться в любви, полнившей
его сердце.
Но покуда за Карамона цеплялась эта хилая тень, именуемая его братом,
ничего быть не могло. Тика вновь и вновь повторяла про себя слова, что
сказал ей Карамон по дороге в Устричный: "Мой первый долг - это долг перед
братом. Там, в Башне Высшего Волшебства, мне сказали, что его сила поможет
спасти мир. Ну так вот, его телесная сила - это я. Я нужен ему. И, пока он
нуждается во мне, я не имею права посвятить себя кому-то другому. А ты
достойна того, чтобы стать для мужчины самым главным. Тика. И потому-то я
хочу, чтобы ты осталась свободной. Ты еще встретишь мужчину, который
сможет посвятить себя только тебе..."
На что он мне нужен, этот другой, грустно подумала Тика. И ощутила,
что по щекам все-таки потекли слезы. Она поспешно обернулась, чтобы не
увидели Золотая Луна с Речным Ветром. Чего доброго - не так поймут, решат,
будто она разревелась со страху. На самом же деле она давно победила в
себе страх смерти. Единственное, чего она боялась - это умирать в
одиночку...
Куда все-таки запропастились Танис с Карамоном, подумала она,
торопливо утирая слезы ладонью. Течение все ближе подносило корабль к
черному зеву водоворота. Где Карамон?.. Пойду разыщу его, решила Тика.
Танис там или не Танис...
Но тут полуэльф появился из люка, то ли поддерживая, то ли на себе
таща Карамона. Один взгляд на белое лицо великана - и у Тики остановилось
сердце. Она хотела окликнуть любимого, но голос ей изменил: получился
невнятный, полный ужаса вопль.
Золотая Луна и Речной Ветер, смотревшие на водоворот, мгновенно
обернулись. Увидя Таниса, шатавшегося под тяжестью богатыря. Речной Ветер
бросился на подмогу. Карамон был похож на пьяного, остекленевшие глаза
казались незрячими. Варвар перехватил его как раз в тот момент, когда у
Таниса подломились колени.
- Со мной все в порядке, - поймав озабоченный взгляд Речного Ветра,
пропыхтел Танис. - Золотая Луна! Карамону нужна твоя помощь!
- Да что с ним такое, Танис?.. - В голосе Тики звучал неприкрытый
страх. - Что произошло? А где Рейстлин? Он... - И девушка осеклась. Ибо
взгляд полуэльфа был темен от увиденного и услышанного внизу.
- Рейстлин... ушел, - ответил он коротко.
- Ушел? Куда?.. - Тика растерянно оглядывалась, наполовину ожидая
увидеть тело мага всплывающим в мутно-багровой воде.
- Он солгал нам, - сказал Танис, помогая Речному Ветру укладывать
Карамона на бухту каната. Карамон не произносил ни слова. Казалось, он
вовсе не замечал ни их, ни того, что их окружало. Незрячие глаза были
устремлены в алую глубину... - Помнишь, - продолжал Танис, - как он
настаивал на том, чтобы отправиться в Палантас? Ему-де необходимо было
научиться пользоваться Оком. Ну так вот - он и безо всякого Палантаса куда
как насобачился с ним управляться. Оно-то и помогло ему смыться. Куда? В
Палантас, наверное. А впрочем, не все ли равно...
Посмотрев на Карамона, он горестно покачал головой, потом отвернулся
и отошел к борту.
Ласковые руки Золотой Луны осторожно коснулись лба Карамона. Жрица
называла его по имени - так тихо, что друзья почти не слышали ее голоса за
шумом ветра и плеском воды. Карамон, однако, сперва вздрогнул от ее
прикосновения, потом затрясся всем телом. Тика припала подле него на
колени, отогревая его руки в своих. По-прежнему глядя прямо перед собой,
Карамон молча заплакал. Крупные слезы скатывались из широко открытых,
невидящих глаз. Золотая Луна и сама была готова заплакать. Она гладила его
лоб и звала воителя, как мать зовет потерявшееся дитя.
Суровое лицо Речного Ветра было черно от горя и гнева.
- Что все-таки случилось? - мрачно спросил он полуэльфа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64