- Большое спасибо, мастер Йорик.
- О, пустяки. Это... эй! Майор! С ним все ладно?
Род откинулся на спинку разложенного амортизационного кресла, закрыв
глаза, с мерно подымающейся и опускающейся грудью.
- Да, он в полном здравии.
Род с трудом приподнял одно веко.
- Да, - другое веко тоже поднялось, и он перекатил оба глазных яблока
в сторону Йорика. - Просто немного устал.
- Он помогал мне перемещать судно, - объяснила Гвен.
- Немного устал, - кивнул Йорик. - Разумеется, майор. Э, прежде чем
мы примемся еще за что-нибудь, как насчет того, чтобы немного вздремнуть?
Род покачал головой, освобождаясь от амортизационной паутины и с
трудом подымаясь на ноги.
- Нет времени. Мы должны убраться отсюда до рассвета.
Йорик протянул было руку остановить его со словами:
- Нет, майор. Вы не... - но Род уже миновал его и шел, пошатываясь, к
люку.
Пожав плечами, Йорик оттолкнулся и поднялся на ноги.
- Ну, он в чем-то прав. Приземлились мы весьма недалеко от
терминатора. Как я помню по последнему взгляду на обзорный экран.
Шорнуа поспешила следом за Родом, мыча:
- Но откуда мы знаем, что здешний воздух хотя бы годен для дыхания!
- Потому что им уже дышат приблизительно два миллиона колонистов, -
зашагал в ногу рядом с ней Йорик. - И, конечно, всегда есть дырка в нашей
собственной крыше. Неплохая попытка, леди, но его вам не остановить даже
дорожной баррикадой из булыжника.
Род навалился всем весом на шлюзовой рычаг и толкнул. Дверь
распахнулась, и он выскочил наружу вместе с ней. Он наполовину свалился,
наполовину спрыгнул и почувствовал себя так, словно падает сквозь густую
патоку. Когда его ноги соприкоснулись с землей, Гвен очутилась рядом с
ним, поддерживая его за локоть.
- Умоляю, милорд, потише!
- Зачем, раз ты смягчаешь мои падения? Хотя спасибо, милая.
Гвен улыбнулась и покачала головой.
- Не отдохнуть ли тебе, милорд?.. Нет, все так, как ты речешь, мы
должны скрыться. Однако, умоляю тебя, не забывай о собственной слабости,
щади себя!
Род улыбнулся ей.
- Если я рухну, ты всегда сможешь устроить мне воздушную подушку,
дорогая. В конце концов, в одиночку я плавать в воздухе не смогу... - он
огляделся кругом. - Эй! Неплохо.
Одна луна стояла высоко в небе, а другая только-только взошла над
горизонтом. Вместе они создавали как раз достаточно света, чтобы показать
окружающие их со всех сторон ухоженные лужайки и подстриженные в виде
живых скульптур деревья.
На обычных клумбах шелестели цветы, сомкнувшие на ночь лепестки, а в
нескольких сотнях ярдов блестел, словно зеркало, небольшой пруд.
- Да здесь же... прекрасно, - вздохнула, оглядываясь кругом, Гвен.
Йорик бочком-бочком подобрался к Роду и ткнул его локтем в бок,
показывая на Шорнуа. Та стояла молча, с напряженным лицом и затуманенным
взором, упиваясь окружающей ее пышной красотой.
Род посмотрел и кивнул.
- Да. Рад, что мы вытащили ее с тюремной планеты.
- Да, бедняжка! - посочувствовала Гвен. - Увидать столь много красоты
после долгих лет такого оголенного края...
- Мы можем снова увидеть его, если не уберемся отсюда, - Род
просканировал деревья и кустарники, чувствуя, как усталость в нем
оттеняется на задний план забурлившим в крови адреналином. - Невозможно
сказать, в каком из этих фигурно подстриженных деревьев спрятана
телекамера, а может даже микрофон.
Йорик кивнул.
- Кто-то должен был заметить, как мы свалились на них.
- Ну, тогда давайте посмотрим, не сможем ли мы исчезнуть, прежде чем
они пришлют комитет по организации торжественной встречи, - Род повернулся
уходить. - Посмотрим, нельзя ли разбудить Шорнуа, хорошо?
Йорик осторожно протянул руку, коснувшись предплечья Шорнуа. Та резко
повернула голову, широко раскрыв глаза, и Йорик быстро отступил на шаг,
просто из предосторожности.
- Мне действительно очень неприятно отрывать вас от созерцания, миз,
но нам надо убираться, а не то у нас появится общество.
Шорнуа круто обернулась, глядя кругом диким взором.
- Правильно, - кивнул Йорик. - Невозможно сказать откуда. Только то,
что они уже в пути.
- Мы не можем быть в этом уверены, - снова развернулась к нему
Шорнуа. - Но будем дураками, если пойдем на такой риск. В какую сторону
ушел майор?
Йорик показал, и Шорнуа двинулась вперед за Родом и Гвен таким
ускоренным шагом, что заставила Йорика заторопиться.
Они вышли к мостовой, когда небо светлело от зари, пронизывавшей все
тусклым, лишенным источника светом, подчеркиваемым прядями позднего
лунного света. Это было время, когда ночь уже умерла, а день еще не
родился, время между реальностями, когда нет ничего определенного и все
возможно, время фантазии, когда может случиться все что угодно.
И ландшафт был самый подходящий для этого. Туман поднялся им выше
колен, и его клочья выплыли, окутывая дымкой ряд наполовину деревянных
домов с нависающими над улицами вторыми этажами. Скрипели на ветру вывески
лавок. А где-то вдали раздавался чей-то лай.
- Да ту словно у нас дома, - удивилась, широко раскрыв глаза, Гвен.
- Да, - нахмурился Род. - Интересно, что же тут не так?
- А почему мы так тихо говорим? - прошептала Шорнуа.
- Да кто ж может шуметь в подобном месте, - пробормотал себе под нос
Йорик.
- Кроме того, мы можем разбудить соседей, - Род стряхнул с себя
усталость и собрал всю свою решимость. - А нам нежелательно, чтобы они нас
увидели, пока.
- А чего так?
- Потому что найдут привезшую нас сюда капсулу, а нам нежелательно,
чтобы какой-нибудь праздный зевака с высокоразвитым чувством
драматического рассказал властям, что он видел нас сегодня утром
неподалеку от парка.
- Довод ясен, - сказал Йорик. - Какая-нибудь пылкая душа может прийти
к выводу, что мы прилетели на том корабле.
- Но отчего нам нежелательно сие? - озадаченно перевела взгляд с
одного мужчины на другого Гвен. - Ведь мы же находились у него на борту.
- Да, дорогая, но тот, кто бы там ни попытался подстрелить нас,
думает что мы мертвы. Нам ни к чему выводить его из заблуждения, не так
ли?
- Или ее, - вставила Шорнуа.
- Но когда они найдут пустой корабль, то узнают, что мы живы!
- Да, но они не будут знать, как мы выглядим.
- Камуфляж, леди Гэллоуглас, - объяснил Йорик. - Все шансы за то, что
нападавший на нас не знает, как мы выглядим, помимо общего описания. Он
узнает, что мы спаслись, но больше ничего, поскольку на Отранто нас никто
не видел. Но если он сможет получить у очевидцев подробное описание...
- Стоп! - Шорнуа подняла руки над головой, словно футбольный судья. -
Тайм-аут! Вы оба исходите из предположения, что тот пират стремится
достать нас! Он мог охотиться только за кораблем.
Род посмотрел на Йорика. Йорик посмотрел на Рода.
- Ладно, ладно! Довод ясен! - прорычала Шорнуа, резко опуская руки. -
Хватит, пошли! - и двинулась быстрым шагом вперед по улице.
Род последовал за ней.
- Разве я виноват, что уродился циником?
- А ты желаешь им быть? - прожурчала Гвен.
Четыре квартала спустя Род вдруг резко остановился.
- Посмотрите-ка на это! Можно подумать, что топограф начертил линию,
а городской совет объявил о создании зоны.
- Вероятно, так оно и было, - провозгласила Шорнуа.
- Вот и кончается жилой район, - вздохнул Йорик.
- И начинается деловой округ, - согласился Род.
- Но каким же делом здесь занимаются? - недоумевала Гвен.
- Древнейшей профессией, - заявила Шорнуа.
- О, они не такие односторонние, - поджал губы Род. - Я вижу вон там
по меньшей мер три игровых зала и пять салунов.
- И пять всечуственных театров, три танцевальных салона, две опийных
курильни и ломбард, - Йорик посмотрел направо-налево по улице. - Я
что-нибудь пропустил?
- Да. Но они - нет.
Насколько они видели, улица представляла собой сплошную массу
мигающих, назойливо, корчащихся голографических изображений броских
цветов, рекламирующих все виды удовольствий, какие способны измыслить
смертные мужчина и женщина.
- Интересно, как выглядят эти здания, - задумчиво произнес Йорик.
- Кто может сказать, - пожал плечами Род. - Даже если тебе удастся
его увидеть, ты не сможешь быть уверенным, что оно настоящее.
Шорнуа кивнула.
- Судя по всему, что я слышала, это определяет суть всей этой
планеты.
- Я думал, она курорт.
- Курорт. И можно лишь изумляться, чему только не предаются люди на
курорте, если могут добыть денег.
- Отранто, - проговорил Род, вспоминая репутацию этой планеты,
ставшей куда более громкой в его собственную эпоху, пятьсот лет спустя. -
У них ведь, кажется, девиз: "Иметь с вами удовольствие - сплошное дело"?
[Здесь обыгрывается выражение - "Иметь с вами дело - сплошное
удовольствие".]
- Нет, но будет, - заверил его Йорик. И сделал глубокий вдох. - Ну,
ребята, мы должны пробиться сквозь все это, верно?
- Верно, - Род расправил плечи и мужественно шагнул вперед. -
Вдыхайте каждые пять шагов, друзья.
Это было не так легко, как казалось. Вывески были не только
визуальные, большинство из них воздействовали также и на слух, и на
обоняние. А иной раз и на осязание. Вся компания шла вброд через смесь
звуков и запахов, их чувства подвергались атакам всех подвластных
искусству чар. Извивались и манили к себе эротические изображения,
наплывали, окутывая их, восхитительные ароматы, перед глазами у них
вспыхивали образы богатства и роскоши. Выступали, заманивая их к себе,
голографические мелкие торговцы, такие же реальные, как натуральные, и
вдвое пикантней. Они стискивали зубы и заставляли себя идти дальше,
переходя вброд все развлечения, какие они когда-либо желали.
Из дверного проема вышел холеный, невероятно красивый молодой человек
с играющими под вечерним костюмом мускулами. В одной руке он держал массу
роз с длинными стебельками, а на другой у него висело бриллиантовое
ожерелье. Шорнуа устремилась к нему, словно магнитная стрелка.
- Постой, сестричка, - схватил ее за руку Йорик. - Всего лишь
иллюзия, помнишь? Кроме того, он стоит денег.
Шорнуа встряхнулась, с оханьем выходя из транса.
- Спасибо. Этим меня чуть не проняли.
- Почти, - согласился Йорик. - Смелей, леди. Вы почти выбрались.
- Откуда ты знаешь? - подивилась Шорнуа.
- Не знаю, но это безобразие не может тянуться бесконечно!
- Оптимист, - фыркнула она.
Однако колония эта была еще молодой, этот местный чипсайд протянулся
не больше, чем на четверть мили. Они вышли из ароматов и ощущений, жадно
открытыми ртами глотая чистый, свежий воздух.
- Думаю, большего я бы не выдержал, - бессильно прислонился к
фонарному столбу Род.
- А у нас и денег-то нету, - Йорик наконец вытащил руку из кармана и
разжал судорожно сжатые пальцы. - По-моему, у меня спазмы.
- Спазмы в душе, друг? Этот смертный мир причиняет тебе боль своим
обилием филистеров?
Пораженные сотоварищи подняли голову в сторону голоса. Перед ними
стоял монах - настоящий, натуральный монах в коричневой рясе и с веревкой
вместо пояса. Хотя и без тонзуры.
- Да он же совсем как у нас дома, - воскликнула Гвен.
- Э, ну, да вообще-то нет, дорогая, - почесал кончик носа Род. -
Просто выглядит схоже.
- Нет! Он же носит знак! Ужель ты не зришь?
Гвен показала, и Род посмотрел. У рясы имелся нагрудный карман, а из
него торчала желтая рукоять маленькой отвертки.
- Вы катодианец.
Монах склонил голову в приветствии:
- Брат Джозеф Маззил, хотя знакомые обычно зовут меня брат Джой. А
вас?
- Гвен и Род Гэллоуглас, - Род показал на жену. - Это Гвен, - он
сделал жест в сторону двоих других. - Это Йорик, а это Шорнуа.
- Очень приятно, - отвесил легкий поклон брат Джой. - Полагаю, никто
из вас не заинтересуется обращением к религии?
- Ээээ... - почувствовавший себя неуютно Род взглянул на Гвен. - У
нас, э, по этой линии все и так устроено, спасибо. Как я понимаю, вы
священник?
- Нет, но работаю над этим.
Род поглядел на собеседника, тот был совсем не настолько молод.
- Но вы дьякон.
- О, да, все улажено, кроме окончательных обетов, - брат Джой
вздохнул и покачал головой. - Просто дело в том, что я по-настоящему не
уверен, что создан для подобной деятельности.
- Для чего? Для работы священнослужителя?
Брат Джой кивнул.
- Уверяю вас, стремление у меня-то есть. Я посетил на данное число
девять планет, но добился крайне низких успехов как миссионер. Обратил
пока только двоих, и оба были отступниками, вернувшимися к религии, - лицо
у него посветлело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45