— Вот дерьмо! — не выдержал Леггер. — И действительно думаешь, что я во все это поверю? Что подобные вещи находятся как бы между прочим?!
— Да нет, — с аффектированным вниманием ответил Дорц. — Я не жду, чтобы ты хоть во что-то поверил. Нет. Да и с чего бы тебе?!
— И так всю жизнь, — гримаса отвращения скривила губы Леггера.
«Эти долбаные людишки чувствуют себя здесь как рыба в воде, — подумал он, отворотившись от Дорца и выходя из бункера. Это уже слишком. Где же выход? — Стоя в темноте, в окружении оборванной проводки, разрозненных фактов, разъединенных и разобщенных людей, я не в состоянии более сносить это дерьмо!»
Когда ботинки его уже скрипели по песку и гравию, он воздел руки к безликой тьме.
«Учитывая ситуацию — пулю и все остальное, — мне следует потратить оставшийся срок на нечто лучшее, нежели вся эта чушь!»
— Где Рэйчел?! — воскликнул он. В смятении Леггер оглянулся по сторонам. Чистое пространство, окаймленное холмами, вновь погрузилось в беспросветную тьму. «Где все?! Где хоть что-то?» — думал он, блуждая во мраке. Невидимый гравий зашуршал за его спиной.
— Эй, — раздался голос Дорца.
Леггер повернулся на звук и увидел, как лучик фонарика разрезает тьму, высвечивая равнину и холмы. Луч расширялся и терялся во мраке, где-то вдали, но тем не менее его хватало, чтобы различить фигурку, стоявшую на краю бетонированной ямы, в которую не так давно бил огненный столб стартового ракетного двигателя. В багряных отблесках, исходивших со дна ямы, силуэт Рэйчел, казалось, дрожал в жарком мареве.
— Туда! — крикнул Дорц.
Леггер споткнулся, зацепившись за кабель, когда бежал к Рэйчел. Он больно ударился, приземлившись на ладонь и колено, острые камни вонзились в кожу. Когда Леггер встал на ноги, лучик фонарика уже исчез, так что теперь он бежал, ориентируясь на алые отблески из бетонированной ямы.
Широкая платформа окаймляла это углубление. Рэйчел даже не заметила, когда он вскарабкался вверх. Жар, исходивший из глубин, всей своей мощью обрушился на Леггера, заставив залитый огненными отблесками пейзаж затанцевать перед его глазами, и ему пришлось зажмуриться от нестерпимой боли.
Рэйчел стояла на самом краю, в обрамлении пары балок, поддерживающих корпус двигателя. Красный круг — раструб двигателя — сейчас плыл над ними во тьме. С трудом приблизившись на несколько дюймов к Рэйчел, Леггер заметил, что она дрожит и покачивается вовсе не от жары.
Его протянутая рука уже почти коснулась ее талии, когда Рэйчел оглянулась и наконец-таки его заметила. Ее глаза уставились на него с каким-то невыразимым, исполненным боли знанием. Она не сделала и малейшего движения в направлении Леггера, более того, запрокинув голову назад, она постепенно стала сползать через край в огнедышащую бетонированную яму. Ему удалось успеть вцепиться пальцами в ее рубашку, перекрутить кусок джинсовой материи узлом, после чего под грузом ее подвисшего над бездной тела, он упал на колени.
Какую-то секунду их тела балансировали на самом краю, и Леггер увидел бездонные глубины, обрамляющие запрокинутые голову и руки Рэйчел ослепительно-горячим белым нимбом. Горячий воздух пропитал его легкие подобно горячему свинцу. Задохнувшись, он медленно опустил Рэйчел на бетон. Чья-то рука схватила его за плечо, когда он выпрямился, пытаясь отстраниться от дыхация огня. Лицо Дорца в красных отблесках высвечивалось прямо над ним. Другой рукой он схватил Рэйчел за безжизненно болтавшуюся руку.
— Со мной все в порядке, — прохрипел Леггер. Он встал на ноги и помог Дорцу поднять Рэйчел. Ее голова с закрытыми глазами безжизненно свесилась на грудь Леггера. Он наклонился к ее лицу, взмокшему от пота, и расслышал еле слышный шепот:
— Я знаю... — вздох, почти что стон, - ...зачем это было придумано.
Ее лоб коснулся щеки Леггера, и он почувствовал, как горит ее кожа. У нее опять началась лихорадка.
Он поднял взгляд. Дорц не слышал ее шепота. Он говорил что-то Энн, как раз подоспевшей к ним. При ней были папки, которые Дорц успел растерять по дороге.
— Хватит... щелкать! — грубо ругнулся Дорц, отнимая папки у Энн. — Пора возвращаться в мотель. У меня сейчас будет работка.
Они лежали во тьме вместе. Он знал, что ее глаза открыты и смотрят в потолок. Рука его двигалась под пропахшим плесенью одеялом. Ему хотелось как можно плотнее прижать ее к себе. Кожа была влажной, но по-прежнему горячей в этом неподвижном воздухе мотеля.
— Ты о чем думаешь? — спросил Леггер.
— Да ни о чем я не думаю, — голос Рэйчел был столь тих и безжизнен, что у Леггера мурашки пробежали по коже. — Я просто сейчас что-то вижу.
Отблеск звездного света проскользнул сквозь замызганное стекло и засверкал в ее глазах неким подобием пламени.
— Яма? — спросил Леггер. - Куда бил столб огня ракетного двигателя?
-Да.
Здесь нечто большее, он знал, и ее голосе это выдавал.
— Что ты там видела, когда загляделась вниз? Образ девушки на фоне языков пламени всплыл
в его мыслях. Она повернулась к нему, посмотрев прямо в лицо, хотя глаза ее сейчас были скрыты темнотой.
— Знаешь, что я видела? — голос вновь стал куда яснее, а речь более связной. — Знаешь? Я видела ружье.
— Ружье?! О, Господи! — Взмолился он, будучи озадачен в очередной раз. — В огне?
— Нет, бетонированная яма была подобна концу дула гигантского ружья, и огонь имитировал выстрел, но только не разовый, а вечный. Как будто бы мгновение этого выстрела застряло во времени.
— Понятно. - Он хотел сказать что-либо, увести тем самым их обоих с края опасной территории, к которой привели его вопросы.
— Да нет, ты ничего не понимаешь! И никогда не видел того, что творится у тебя под носом. Ты просто позволяешь Стрезличку манипулировать тобой на затраханном лике земли. Ты словно какая-нибудь глупая собачонка, которую держат на поводке, и с этим тебе уже ничего не поделать, — она сделала паузу для дыхания, которое со свистом вырвалось сквозь ее стиснутые зубы, — да потому, что ты - недоумок и понятия не имеешь о том, что происходит вокруг тебя.
— Зато ты все знаешь! — Теперь он уже рассердился, заразившись от нее внезапной яростью. -Да, все вы тут повязаны!
— Достаточно, - в голосе Рэйчел звучал непоколебимый лед.
— Отлично, просто здорово! Как это, мать твою, мило с вашей стороны... Только ради бога, не чувствуй себя обязанной рассказать мне обо всем. До сих пор ни у кого здесь такой потребности не возникало, так что, с чего бы тебе это делать?
Молчание. И затем он увидел световую точечку, внезапно появившуюся там, где во мраке скрывалось ее лицо. Точка брызнула и погасла, оставив тусклый отблеск на щеке девушки.
— Прости, — прошептала Рэйчел. - Я вовсе не на тебя разозлилась. Это я на себя на самом деле... Я б могла тебе кой о чем поведать, если б тебе была от этого хоть какая-то польза. Но сейчас это уже слишком поздно.
— Все равно, скажи мне, — попросил Леггер. - Ведь даже любая посаженная на цепь собака мечтает быть умницей.
«Может, оно и так, — одновременно подумал он, — но все-таки, может, проще задрать кверху лапки и умереть».
Рэйчел заложила руки за голову.
Хорошо, — устало проговорили она. — Если ты так хочешь. Закрыв глаза, она очень быстро затараторила, словно комментируя разворачивающийся перед ее мысленным взором видеофильм.
— Итак. У твоего отца были экстрасенсорные способности, правильно я говорю? Он мысленно призвал всех этих крутых ребят, которые здесь всем рулили, и они, словно моль на свет, летели к своей смерти. И вот, он наконец кодирует Стрезличка, к которому так долго подбирался, но Стрезличек уже на шаг впереди твоего отца. Он уже воплотил все свои планы и отдал своим людям все соответствующие приказания... Те сразу же принимаются за дело и убивают твоего отца прежде, чем Стрезличек мог бы отправиться за своей смертью... Все просто, не правда ли?
Леггер кивнул, зная заранее, что на самом деле все будет куда сложнее. Рэйчел продолжала. Теперь уже глаза ее были открыты, а взгляд зафиксирован в одной точке.
— Но только вот чего Стрезличек в тот момент не знал, так это того, что хотя твой отец был к тому времени мертв, с зовом Смерти уже ничего нельзя было поделать. Видишь ли, необычный дар твоего отца срабатывал по принципу курка. Сила, которая влекла к нему его жертву на верную гибель, на самом деле была в их собственном мозгу. Некое заложенное глубоко в подсознании влечение к Смерти, которое твой отец был в состоянии нащупать и пробудить к действию... Причем, ненасытное желание умереть могла удовлетворить лишь Смерть от руки твоего отца. Только он своим ружьем мог разрешить их от этой одержимости. Стоило ему лишь нажать, так сказать, спусковой крючок внутри их голов.
Она повернулась и посмотрела ему прямо в глаза.
— Кажется, я понимаю, — неторопливо промолвил Леггер. Просвет. Словно бы туман рассеялся над глубокой бездной. Много лет тому назад Стрезличек перемудрил и, мягко выражаясь, сам себя же и наколол. Призванный на Смерть, он уничтожил того, от чьих рук уже обязан был погибнуть. И на зов этот уже никак нельзя повлиять, так что Стрезличек сейчас просто одержим собственной смертью. И не удивительно, что он по-прежнему жив. Ведь только смерть от рук отца могла бы разрешить его от этого бремени.
От ясности, с которой Леггер представил себе всю картину, ему стало не по себе. Тогда что же он пытается сделать сейчас? Что он от меня хочет?
— Ты и впрямь теперь все видишь? - спросила Рэйчел.
— Кажется. — В пересохшем рту стоял горьковатый привкус. - Хотя нет, я не знаю.
Он отбросил возможную мысль.
— Стрезличек хочет, чтобы именно ты его убил. У Леггера прямо сердце оборвалось.
— Может, ты и права.
— Я-то знаю, что я права... Я все об этом знаю, — слова посыпались одно за другим. — Было время, когда он не мог от меня ничего скрыть, и прямо об этом сказал. Он негласно следил за тобой еще с тех пор, как ты был ребенком. Он сделал все, чтобы ты приехал сюда. У него талант, настоящий талант повелевать и манипулировать людьми, причем так, что они об этом даже и не
Г догадываются. Обо всем том, что с тобою сейчас здесь произошло, я знала еще тогда. И я даже знаю о том, что ты найдешь завтра. Глаза ее были неподвижными.
— Что, что? — переспросил Леггер.
— Ты найдешь последнюю видеозапись своего отца, посмотришь ее. — Темп речи Рейч заметно снизился, голос стал более глухим. — И потом ты уже станешь другим, ты будешь таким...
— Я буду таким же, как мой отец... Она покачала головой.
— Бери выше. Ты станешь своим отцом. И сможешь убить Стрезличка. Он считает, что Дар твоего отца перешел к тебе... по крайней мере, надеется на это. На то, что эти необычные способности в тебе можно вызвать... И тогда, наконец, ему удастся умереть.
«И я сейчас не остановлюсь, — подумал Леггер, — Стрезличку известен мой код. Он знает, что зайдя так далеко, я не поверну назад, хотя и вижу, что меня ждет. Потому что я хочу Власти, Силы, Дара. Хотя бы на одну секунду до того, как меня достанет пуля, которая уже послана за мной. Последний крохотный отрезочек времени — и больше я уже не буду собой. Я стану своим отцом. И на моих руках будет смерть Стрезличка. Тяжелая и холодная».
Словно вернувшись откуда-то издалека, он наконец-таки оторвался от своих тягостных раздумий и увидел, что Рэйчел все еще пристально смотрит на него.
— Ты права, — промолвил он, и в голосе его было ощутимое сожаление. — Все было заранее спланировано. Даже ты. И то, что ты пришла ко мне... и вот теперь говоришь мне это.
Она отвернулась и отодвинулась подальше от него. Нечто большее приглушало ее голос, чем простая грязная подушка, в которую она уткнулась.
— Я на самом деле так не думала, — всхлипнула она. — Я не привыкла так думать.
«Нет, это она сама так поступила», - подумал Леггер.
Он коснулся пальцами ее черных локонов. Все делают это по собственной воле, не отклоняясь ни на шаг от давно кем-то проложенного для них маршрута.
Последний кусочек сложился в мозаику воспоминаний, представшую перед его мысленным взором... Последнее недостающее звено общее картины — темный мягкий салон автомобиля на пустынной улице ночного Лос-Анджелеса. Некто в белом, седая борода...
— Так это был Стрезличек, а? — спросил Леггер. — Ну, тот, кто говорил со мной в Лос-Анджелесе про то, что он за мною присматривает и все такое прочее... Ты все об этом знаешь, ведь правда?
Она ничего ему не ответила, и этого было достаточно для того, чтобы он понял, что это правда.
Он долго лежал, открыв глаза. Сквозь окно виднелась озаренная луной автострада, пересекавшая этот крохотный карманчик времени.
ГЛАВА 10
Они вновь тронулись в путь солнечным и прохладным утром. Дорц за рулем, Леггер - рядом с Энн и Рэйчел, вновь погрузившимися в глубокое молчание на заднем сидении.
Сухая пыль скрипела у Леггёра на зубах. Перед самым восходом солнца там, в мотеле, он впал в состояние, среднее между сном и бодрствованием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27