— У дьявола много имен, цель — одна. Я был сегодня ночью вызван перед лик Господа нашего и…
Этвард невежливо встал, движением перебив собеседника, и в задумчивости подошел к окну. Затем вновь повернулся к священнику:
— Вы приехали в замок говорить с графом от собственного имени?
— Я приехал говорить не только с графом Маридунским, но и с вами, ваше величество, по прямому поручению Господа нашего! Я приехал не говорить, а предупредить и предотвратить!!! Я хочу немедленно видеть графа Маридунского, пока не произошло непоправимого!
— И что может произойти непоправимого? — в лоб спросил король Этвард. Не любил он, когда ему угрожали.
— Самое страшное, что может случиться для вас лично и нашей страны — мне даже думать об этом не хочется — объявление интердикта, — ответил епископ. — Но и это не в счет по сравнению с тем, что весь мир может рухнуть в бездну!
Как легко с уст епископа слетело страшное слово — интердикт. Запрещение служб, отзыв всех священников, закрытые церкви, молодые не могут сочетаться браком, новорожденных не могут крестить, покойных нельзя хоронить на кладбищах… Народ такое долго не вынесет, Этвард знал — около десятка лет назад интердикт объявлялся в Арагоне и волной смел правящую династию, наложив черный отпечаток на все население страны. То есть интердикт — крайняя мера, решающая. Нет такого христианского государства, чтобы могло долго жить под ним. И если государь допускает, чтобы на его страну наложили интердикт, то тем самым подписывает лично себе смертный приговор.
— Ваше преосвященство, но чем же я и мои подданные могли прогневить Господа нашего?
— Графа Маридунского необходимо остановить. Алвисид не должен вновь своим гнусным дыханием осквернять нашу землю, — заявил епископ Маридунский.
— Скверным дыханием… Он же ваш далекий предок, ваше преосвященство…
— Мне дал жизнь Господь, ему служу и его воле следую, — резко оборвал короля епископ, который знал Этварда с детства и мог позволить себе говорить как старший брат. — А сын дьявола вольготно проживает в Рэдвэлле, и совсем чуть-чуть осталось до того проклятого момента, когда он возобладает былой силой. Этого не должно произойти.
— Хорошо, — неожиданно согласился Этвард. — Но как лично я могу этому воспрепятствовать?
— Убедить Радхаура отказаться от его замысла! Пусть не забивает себе голову сказками, пусть женится, нарожает детей и живет как все…
— Но у него есть невеста и…
— Знаю, — прервал Этварда епископ. — Но лучше — для всех лучше — забыть о той давней истории. Не к лицу христианским рыцарям пользоваться колдовством. Надо отгонять от себя сатану! Ваша сестра погибла, ваше величество, как бы это не было вам больно. Та, что может быть представлена вам в ее облике, — дьявольское наваждение, не более. Какие дети могут родиться от этого союза? — голос епископа достиг высшего напряжения и тут же стал обыденным:
— Об этом я с графом поговорю. Вы же должны убедить Радхаура замуровать Алвисида в склепе, как и положено покойникам, и забыть о нем.
— А если у меня не получится уговорить его, ваше преосвященство?
— А вы постарайтесь, сын мой. Я со своей стороны приложу все усилия, чтобы воздействовать на брата. Он должен выбросить ереси из головы и повернуться лицом в сторону Господа нашего. Но… Но если не получится уговорить, то разве не в вашей власти, ваше величество, арестовать его и держать в темнице как государственного преступника? А преступление его ужасно перед Господом, и потворствуя ему в его замыслах, вы совершаете не меньшее преступление.
— Это вам поручено сказать мне Господом? — пристально глядя в лицо епископа, медленно спросил Этвард.
— Мне поручено образумить вас, — тяжело вздохнул епископ Маридунский. — И предупредить, что завтра в полдень посланец Господа будет ждать вас у Рэдвэлльских камней, чтобы лично передать Его волю.
— Если это все, ваше преосвященство, то мне хотелось бы остаться одному, чтобы как следует обдумать ваши слова.
— Благословляю вас, сын мой, — перекрестил короля священник. — Я все сказал, обратитесь лицом к Господу и думайте.
Епископ встал с кресла, вышел из помещения, и дверь за ним закрылась. Этвард, помедлив немного, позвонил в колокольчик, вызывая слугу.
— Немедленно разыщите графа Маридунского, — приказал он. — Где бы он ни был. Посмотрите, не пошел ли он… Впрочем, нет, если графа не разыщите, то просто позовите ко мне сэра Бламура.
Слуга поклонился и вышел.
Этвард рухнул в кресло, подпер подбородок кулаком и задумался.
А ведь только сбросил с себя у Озера Трех Дев проклятье предательства пятнадцатилетней давности. Предательства, которое не состоялось. И вот снова ему не оставляют выбора. Впрочем, выбор есть всегда, даже когда остается только лишь умереть.
Этвард хотел было послать кого-либо за сэром Ганелом, который после смерти Катифена был у него самым близким доверенным лицом, исполняя обязанности как советника, так и шута — как советник он мог родить дельную мысль, как шут не боялся ее высказать. Король даже хлопнул в ладоши, но, когда двери открылись, передумал и отослал слугу прочь. Груз на душе не поможет нести никто — разделенный с кем-то, он не становится легче, а зачастую наоборот, нести его, когда о тяжести содеянного знает кто-то еще, гораздо тяжелее.
Двери распахнулись, и в покои с поклоном вошел сэр Бламур.
— Где сейчас граф Маридунский? — устремив на сенешаля пронзительный взгляд, спросил король. — У Алвисида?
Старый сенешаль не стал лукавить перед королем, которого некогда гонял мальчишкой.
— Нет, ваше величество, он вместе с сэром Ансеисом отвел Алвисида в подземелье. В волшебный коридор.
— Что? — не поверил собственным ушам Этвард.
— Да, ваше величество. Алвисида нет сейчас в замке, вместе с ним ушли все алголиане. И сэр Ансеис сказал мне по секрету, что Алвисид больше сюда не вернется.
Это сильно меняло дело. Очень сильно — можно завтра на встрече с посланцем Господа сказать, что это сделано по приказу короля.
— А Радхаур? — спросил Этвард.
— Что — Радхаур?
— Он тоже не вернется в Рэдвэлл?
— Не знаю, ваше величество. Но вряд ли, иначе бы граф дал мне соответствующие распоряжения. А он ничего не сказал. Просил только…
— Что?
— Что если вы, ваше величество, очень сильно будете его искать, то передать вам дословно: «То, что сделано, сделано для блага королевства и для блага короля». Насколько я понял, они шли встречаться с самим дьяволом.
— Ты мне этого не говорил, я этого не слышал.
— Конечно, ваше величество.
— Как только Радхаур появится в замке, попросите его немедленно прийти ко мне.
— Я думаю, — поклонился сенешаль, — как только граф вернется, он сам постарается как можно быстрее найти вас.
Что ж, до назначенной встречи с посланцем Господа еще есть время. Этвард не надеялся переубедить Радхаура — если тот что-то решил, то окончательно. Но Этвард также знал, что больше не нарушит данную пятнадцать лет назад клятву.
Глава четвертая
…но образ этот всегда живет в моем сердце, он по-прежнему свеж, молод, весел, лукав, неотразимо обаятелен и непорочно чист, как и тогда, давным-давно, когда он впервые запал в мою душу, внося в нее благостное умиротворение на долгие, долгие годы. Воистину, любовь не стареет!
М.Твен. «Жанна д'Арк»
Алвисид в гневе ткнул перстень в центр плиты, ведущей в Рэдвэлл, и она послушно взлетела вверх.
— Встретимся на Армагеддоне, — бросил последнее слово бывший бог.
Он посмотрел на Повелителя Зла и по-мальчишески подмигнул ему. Затем, больше ни на кого не глядя, ступил в коридорчик, ведущий в родовую усыпальницу графов Маридунских.
Радхаур бросил быстрый вопросительный взгляд на сэра Ансеиса. Барон усмехнулся, взял графа под локоть и направился вслед за Алвисидом. Алголиане тоже по одному стали входить в довольно узкий коридорчик.
Алвисид обернулся — все алголиане собирались последовать за ним.
— Мекор, ты будь со мной, остальные ждите меня в Фёрстстарре, — распорядился он. — Постойте! Пусть кто-нибудь отопрет выходы и приберется в моем коридоре. Развели невесть что…
Он отвернулся, зная, что распоряжение будет выполнено, и поднялся по небольшой лестнице, некогда вырубленной в камне силой его колдовства, в родовую усыпальницу графов Маридунских.
— Сэр Алан, вас так разозлило появление ваших божественных братьев в свите Демиурга? — спросил Радхаур, гадая, почему Алвисид вернулся в Рэдвэлл, хотя собирался переехать в алголианский каталог.
Алвисид рассмеялся — громко и для подобного места даже несколько непристойно.
— Нет. Я теперь просто точно знаю, как меня тогда победили, и больше этого не случится. И тогда с ними была Моонлав. И тогда… — после секундной паузы добавил он, — у меня не было большой цели. Теперь — есть. И осознал я ее совсем недавно, в общем-то, благодаря вам троим.
— И что это за цель? — спросил Радхаур на правах хозяина замка.
— Узнаешь. Скоро. Не скоро, правда, поймешь. Некоторые за всю жизнь не смогут ни понять мозгами, ни принять сердцем, но у тебя получится, наследник. Покажи, где могила моего сына?
— Сэр Алан, если вы спрашиваете о старшем сыне, то он погиб в битве при Абвилле, во Франции, и захоронен там же.
Радхаур прекрасно знал свою родословную, крепко-накрепко вбитую в память еще в детстве, и не смутился ни на мгновение. К тому же он уже имел счастье подробно рассказать поверженному богу о его прямых потомках. И даже заказывал в скриптории аббатства копию летописи о подвигах сэра Алана Сидморта Бескорыстного. Алвисид не без усмешки прочел о своих рыцарских подвигах почти двухсотлетней давности, на следующий день вернул рукопись, сказав, что на бумаге все куда как красивее и в сотни раз бледнее, чем в жизни. Впрочем, Радхаур и сам об этом уже знал — о его собственных путешествиях рассказывали такое, чего никогда не было и быть не могло, а о том, о чем следовало бы рассказать, отмахивались как от вздорной выдумки. А уж если послушать трубадуров на недавно прошедшем празднестве о событиях пятнадцатилетней давности… Правдой в их песнях было лишь то, что победили действительно бритты и что Сын Божий воистину ступал на крепостную стену Рэдвэлла, благословляя их на бой. Все остальное совершенно не соответствовало реальным событиям, как их помнил Радхаур. А ведь прошло-то всего пятнадцать лет и очень многие участники тех событий живы и были на празднествах. Что же говорить о том, что было сто, двести лет назад или вообще до Великой Потери Памяти… Никогда потомкам не узнать все о своих предках. Да, если откровенно, знать им этого и не нужно.
— Я могу показать вам могилу вашего второго сына, его преосвященства отца Иоанна, епископа Маридунского, — сказал Радхаур.
Алвисид бросил быстрый взгляд на Ансеиса и Мекора, присел на поребрик ложной могилы, в которой скрывался проход в чудесный коридор.
— Позже, наследник. Отошли караульных, я хочу поговорить с вами, не для их ушей разговор. Тебе ничего не угрожает.
— Я в этом не сомневаюсь, — усмехнулся Радхаур, окликнул одного из стражников и приказал дожидаться у выхода из подземелья, где располагался еще один пост.
Оставшись одни в огромной пещере, освещенной лишь несколькими факелами, все четверо молчали. Алвисид сидел на поребрике ложной могилы, остальные ждали, пока он заговорит. Обдумывали происшедшее в коридоре. Мекор почему-то вспоминал о снова явившемся ему в прошлую ночь духе Фоора. Хамрай думал о том, что очень хочет провести ночь за душевным разговором с Балсаром, и поморщился от мысли, что придется говорить с другом и о делах, поскольку старый маг понимал то, что еще не было сказано вслух: очень многое зависит от того, как поведет себя Моонлав. Своенравная красавица, богиня. Попавшая в ловушку Алвисида и спящая вековым сном в драконьей стране.
— Очень важно не стать могущественным, а быть им. И остаться при этом человеком, — ни к кому не обращаясь, словно рассуждая вслух, произнес Алвисид. — Хотя в разные времена бытуют весьма разные понятия о человеческой морали. Но суть от этого не меняется. За двадцать лет я сделал больше, чем эти трое за двести… Слизняки, куколки, трутни… Я убежден, что победа за теми, кто не стоит на месте — таков закон, который не удавалось пока изменить никому. Но я должен не взирать на происходящее со стороны, а быть с теми, кто выйдет на поле битвы. Должен, понимаешь, наследник, должен!
— Да, — кивнул Радхаур. — Понимаю. Я тоже многое должен.
Он не сказал, что именно должен и кому, но Алвисид его прекрасно понял.
— Вон там твоя суженая? — спросил он. — То озеро, в которое превратил ее Хамрай?
— Да.
— Если хочешь, я могу на какое-то время вернуть ей человеческий облик. Ты можешь провести с ней час…
— Это… Это возможно? Но ведь у вас еще нет силы, сэр Алан.
— У меня — нет, но я возьму ее у Мекора и Хамрая. Вы ведь поможете мне? — обернулся он к магам.
— Если моей силы не хватит, — ответил Мекор, — вся магическая мощь нашего ордена к вашим услугам, сын Алгола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35