Он приготовился к ожиданию, но часовой произнес:
— Проходите, у нас приказ пропускать вас и верховного координатора Мекора.
Граф Маридунский еще не вставал, несмотря на весьма позднее утро. Ансеис велел охраннику проводить к хозяину, ссылаясь на приказ графа вести к нему барона в любое время дня и ночи.
Слуга приоткрыл дверь в спальню Радхаура, и барон вошел внутрь. Но, как оказалось, граф не спал. Он сидел перед своей реликвией — мечом Алвисида, некогда врученным ему Луцифером, и пребывал в глубокой задумчивости; маленький посланец Алвисида спокойно «спал» на своем месте в ларце.
Граф был даже полностью одет. В парадные одежды, и не те, в которых он блистал на праздничных пирах недавно. Ансеис знал, что Радхаур предпочитает одеваться просто, привык в своих долгих скитаниях, но уж если он был вынужден наряжаться, то умел это делать с неподражаемым изяществом и в то же время с чувством меры. То, что Радхаур одет как на большой праздник, показалось барону хорошим знаком.
Сам Ансеис был в обычных для себя одеждах, просто забыл о таком пустяке, хотя, если разобраться, день сегодня (при любом исходе) необычный, и надо было бы и выглядеть соответствующе… Да ладно, хорошо еще, что сбрил сегодня трехдневную щетину на подбородке и щеках.
Граф повернул голову в сторону гостя:
— Это вы, барон, здравствуйте. Я ждал вас.
Он убрал меч Алвисида в ларец, положил его в сундук и запер на ключ.
— Барон, можно задать вам один вопрос? — спросил Радхаур.
— Только один? — усмехнулся Хамрай.
Радхаур вздохнул.
— Почему я? — спросил он. — Почему я, не такой как все, и от моего выбора зависят судьбы мира? А выбора-то у меня и нет, получается…
— Выбор есть всегда, — жестко проговорил Ансеис, — только часто выбор этот между тем, что делать не хочется, и смертью — так или иначе. А почему именно ты, Радхаур… Потому что оказался достойным… Нет, не так… Потому что ты… хотел ты этого или нет — не важно… на самом деле как раз этого и желал. Ты рожден для того, чтобы возродить Алвисида, и сейчас даже не имеет значения, добьешься ты конечного результата или нет.
— Проклятье Алвисида, — в сторону сказал Радхаур. — Меня никто не спрашивал…
— Нет, Радхаур, ты лукавишь перед самим собой. Твой двоюродный дед тоже владел силой Алвисида, но прожил жизнь так, как считал нужным…
— Он жалел об этом перед смертью…
— Тебя никто не заставлял. И не заставляет…
— А если я не достоин? Если мне ноша не по силам?!! — чуть не сорвался Радхаур.
— Второй Наследник был внешне сильнее тебя. Бесстрашный смуглокожий гигант. Он погиб на первом же испытании… Нет, память меня подвела — на втором. Но это не суть важно, он погиб. А тебе осталось достать последнюю часть. Я не понимаю твоих терзаний, сэр Радхаур.
— Да, — согласился Радхаур, вставая. — Этот разговор — пустая трата времени. Я и так все знаю. Пойдемте за королем Этвардом, он, наверное, нас ждет.
— Радхаур, ты полон решимости идти да конца?
— А куда мне деваться? Или достать сердце Алвисида и возродить Рогнеду или… подняться на стену Рэдвэлла и броситься вниз. Второе исключено, род графов Маридунских на мне не оборвется.
— В таком случае, я не советую брать сегодня с собой короля Этварда.
— Почему?
— Сегодня будут решаться не судьбы Британии. Лучше ему ничего не знать. Лучше для всех.
— Почему? — повторил вопрос Радхаур.
— Ты сам все поймешь. Поторопимся, тебе еще вести Алвисида к Коридору.
— Барон, сэр Алан мне вчера сказал, что впредь хочет жить в алголианском каталоге.
Сэром Аланом Радхаур называл Алвисида, своего далекого предка, и отучить его от этой привычки было невозможно, да и незачем…
Хамрай вздохнул с облегчением:
— Это сильно упрощает дело. Я думал, мне придется долго и трудно уговаривать его…
— Я не очень-то понимаю… Ведь здесь его родовой замок, здесь он в полной безопасности и ему нет причин жаловаться на что-либо…
— Все очень просто, Радхаур, и Этвард бы, например, сразу понял. Не сердись, ты рыцарь, а не правитель, тонкая политика не твоя стихия. Алвисид просто хочет вывести из-под удара родную страну. Противники возрождения Алвисида весьма могущественны и вполне могут решиться на войну с Британией. Страшную войну, не рыцарскую… Войну по неизвестным Этварду законам и правилам. А зачем ему эта война? Ты сам пойми — если на одной чаше лежит спокойствие всего народа, а на другой — жизнь одного человека, пусть и названного брата, и неясная, чуждая королю цель, что он выберет?
— Но ведь Рогнеда его родная сестра!..
— Хорошо, два человека, родных и близких, — согласился Ансеис, — против благополучия всей страны…
— Да, — после раздумий кивнул Радхаур. — Лучше не ставить его перед таким выбором. По себе знаю, как это тяжело.
— Ты думаешь зря алголиане с такой поспешностью ликвидировали старый храм под Красной Часовней и монастырь у Озера Трех Дев?
— А они не боятся того, что сэр Алан будет жить у них и…
— Мекор ничего не боится. Кроме своей совести…
— А вы?
— А мне уже поздно чего-либо бояться, — усмехнулся Хамрай. — Если только за жену и детей…
— Значит, вам все-таки тоже иногда страшно?
— Да, — признался старый маг. — Все, что от меня зависит, я делаю. Но страшно, Радхаур, что не все от меня зависит даже в таком деле, как будущее моих детей…
Почему-то Радхаур вдруг вспомнил отца, стоявшего у могилы погибших сыновей. И ему тоже вдруг стало страшно — за будущее своих, еще не рожденных, наследников. Он тут же задался вопросом: а как же двое озерных юношей, в чьих жилах течет его кровь? Нет, он решил, это не его сыновья. Обратятся за помощью, не откажет, сделает все, что в его силах. Но у них своя жизнь и своя дорога, с его дорогой никак не пересекающаяся.
Они вышли из спальни. У дверей дожидался слуга.
— Господин, — обратился он к Радхауру, — в замок явился епископ Маридунский и очень хочет поговорить с вами.
Радхаур и Ансеис переглянулись, барон едва заметно покачал головой в знак отрицания.
— Передай его преосвященству мои извинения и скажите, что я очень занят. Попросите его подождать до вечера, или, еще лучше, я завтра сам заеду в аббатство.
— Он очень настаивал, — робко добавил слуга.
— Очень перед ним извинись от моего имени.
Епископом Маридунским, по многолетней традиции, был отпрыск графов Маридунских (что напомнило Радхауру о необходимости иметь двух сыновей, а не одного), и сейчас этот пост занимал Флоридас, старший брат Радхаура. Внешне братья не враждовали, но между ними существовала некая натянутость, впрочем, вполне объяснимая. И Радхаур, и Хамрай были уверены, что Флоридас явился именно в связи с предстоящей им встречей в Коридоре Алвисида. Встречей, до которой уже оставалось не так уж и много времени, а еще необходимо было провести в усыпальницу Алвисида, который без Наследника передвигаться на такие расстояния просто не мог…
Глава вторая
У древних историографов и поэтов я вычитал, что многие в этом мире появляются на сеет престранным образом, но об этом долго рассказывать. Коли есть у вас досуг, прочтите VII книгу Плиния.
Ф.Рабле. «Гаргантюа и Пантагрюэль»
Когда плита в Коридор взметнулась и Радхаур жестом пригласил своего божественного предка проходить первым, там уже было весьма людно.
Прямо перед выходом из Рэдвэлла стояли алголиане — шестнадцать хэккеров во главе с верховным координатором, выглядели они торжественно и величественно, как и подобало случаю. При виде своего бога они прочертили в воздухе священные спирали и почтительно склонили головы. Каждый из них (даже те четверо, что были посвящены в хэккеры недавно, взамен погибших) был уже представлен Алвисиду и благоговения первой встречи предводители алголиан не испытывали; они сейчас напоминали военачальников, ждущих распоряжений государя.
Еще четверо алголиан подходили к выходам, из которых, очевидно, ждали гостей, с магическими перстнями со змеей Алвисида, поднимали их, чтобы пропустить в коридор новые лица или убедиться, что никто еще не подошел.
Поодаль стоял какой-то мужчина с четырьмя телохранителями, которого Радхаур видел впервые. Мужчина повернулся на звук открываемого входа и быстро пошел им навстречу.
Незнакомец, по одеждам и выражению лица которого сразу было ясно, что он привык повелевать, остановился перед Алвисидом и посмотрел ему в глаза.
Бывший бог усмехнулся:
— Здравствуй, Балсар. Я знаю все, что ты можешь мне сказать. Ничего не говори.
И Радхаур понял, что перед ним владыка полумира, о котором он много слышал, но которого никогда не встречал.
— Познакомься, Радхаур, — сказал вошедший в Коридор барон Ансеис, — это мой господин, шах Фаррух аль Балсар.
Странно было слышать от барона слова о «его господине», тем более что шах шагнул к барону и они крепко обнялись. Они не виделись пятнадцать лет (когда Ансеис явился через Коридор во дворец шаха, тот отправился с очередной инспекцией в один из своих городов; приглашение на эту встречу пришлось отправлять с гонцом, и Хамрай не был уверен, что шах поспеет). В их простом мужском безмолвном объятии было столько чувств, что никакими словами не передашь. И, конечно, было понятно, что шах и Хамрай никакие не господин и слуга, а старые друзья, между которыми лежит даже нечто большее, чем то, что связывает родных братьев.
Алвисид уселся в приготовленное ему предусмотрительными алголианами кресло (больше ничего, на что можно было бы сесть, в Коридоре не было), и Мекор со своими спутниками выстроились за его спиной. Один из хэккеров кивнул шаблоньям и охранникам, которые явились с Алвисидом, и проводил их к входу в какой-то каталог — нечего им присутствовать здесь и слушать речи бога, не для них предназначенные.
Радхаур огляделся, ничему не удивляясь, — давно утратил такую способность. Кое-кого он знал, доводилось встречать в путешествиях. Например Зевса (или, как его называют в некоторых странах, Юпитера), все владения которого ныне ограничивались небольшой страной вокруг гор Олимпа. Знал Радхаур и одного из спутников верховного олимпийца: Геракла, прославленного героя, ставшего бессмертным еще до Великой Потери Памяти и теперь изрядно обрюзгшего. Еще он увидел морского короля Лера, в свите которого был и царь Тютин. Радхаур вежливо поклонился озерному владыке, некогда произведшему его в рыцари. После достопамятного праздника в столице Лера, царь Тютин был в Рэдвэлле несколько раз, в том числе и на недавно прошедших празднествах, но речи о внебрачных сыновьях Радхаура больше не заходило.
Алголианин открыл очередной вход и посторонился, пропуская новых гостей. В коридоре появился Луцифер с многочисленной свитой, Радхаур не мог не узнать его, хотя видел один раз в жизни. Легким кивком головы Повелитель Тьмы приветствовал присутствующих и, видя, что сидит только Алвисид, а больше сесть не на что, щелкнул пальцами, и позади него появилось кресло, на которое он уселся с важным видом.
Обычно тихий коридор, в котором гулко отдавался звук любых шагов, сейчас был наполнен шумом голосов, словно помещение возле дверей в трапезный зал перед королевским пиром.
— Кого мы ждем? — спросил шах Балсар у Хамрая.
— Демиурга, — кратко ответил маг.
Шах молча кивнул и отправился к своим телохранителям, чтобы не казалось, будто он состоит в свите Алвисида.
Собственно людей, рожденных смертной женщиной от смертного мужчины, в высоком собрании было очень немного — алголиане, Хамрай с Радхауром, да шах со своими телохранителями, явившийся в заветный коридор на судьбоносную встречу без каких-либо советников в лице визирей или звездочетов. Все остальные собравшиеся имели статус бога… или полубога…
Назначенный час уже прошел, но еще не все приглашенные были в сборе. Ожидание затягивалось, кто-то с кем-то обсуждал незначительные пограничные проблемы, кто-то рассказывал свежие сплетни и новости, кто-то достал флягу с амброзией, Зевс уже поглядывал в сторону красоток из свиты какого-то божка. Четверо алголиан периодически открывали входы в коридор, из которых еще должны были явиться приглашенные.
— Скучно? — неожиданно спросил Алвисид у Радхаура, человека, сделавшего все возможное для его возрождения.
— Я привык, сэр Алан, — ответил Радхаур.
— Как быстро мальчики превращаются в мужей, — ответил Алвисид. — Мекор, сообщи всем, что мы ждем еще четверть часа и уходим. Ансеис, это была твоя идея собрать здесь весь этот сброд.
— Нет, — усмехнулся возразить Хамрай. — Я предложил, мы решили. Но отрицательный результат тоже результат. Я был бы полным глупцом, если б предположил, что вы на самом деле надеетесь на мирный исход переговоров. Так или иначе, сегодня у нас будут развязаны руки…
— И расставлены точки над «i», — усмехнулся Алвисид. — Что ж, подождем еще…
Гомон усиливался, где-то в дальнем от Алвисида конце Коридора разгоралась нешуточная ссора. Многие время от времени поглядывали на выход, над которым красовалась табличка со словом «Юпитер».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35