Эдмунд, чуть не плача, сказал, что у нее сел магический генератор, а мне осталось лишь виновато развести руками. Не рассчитал. Зато теперь понятно, что техники в чистом виде в этом мире не существует, а все чудесные машинки «ужаса» так или иначе созданы с помощью магии. Интересный симбиоз получается.
Дальнейший путь описывать бессмысленно. Бесконечные повороты, изгибы, спуски и подъемы. Не могу сказать точно, сколько времени мы провели в туннелях, но я успел их порядком возненавидеть. Несколько раз останавливались на непродолжительный отдых, потом захотелось есть и пить. На наши вопросы о том, долго ли еще идти, Эдмунд отвечал, что недолго и что выведет нас поближе к какому-нибудь лесу или речке, чтобы мы смогли подкрепиться. Однако, пройдя очередной поворот, мы оказались не на поверхности, а в огромной пещере, свод которой нависал над нами метрах в пятнадцати, а стены терялись в густой мгле.
— А где солнышко?! — с сарказмом поинтересовался Ричард, плотоядно глядя на «глубинного ужаса».
— Ничего не понимаю, — расстроенный, произнес тот. — Мы же правильно шли!
— Значит, неправильно, — задумчиво сказал я, безуспешно вглядываясь в окружающее пространство. — Эх ты Сусанин!
— Антоний, а давай я его съем, — предложил кот. — Польза от него как от проводника нулевая, а кушать очень уж хочется.
Я насмешливо глянул на пришибленного студента и ответил решительным «нет». Почему-то казалось, что мы непременно выберемся из туннеля, причем в самое ближайшее время. Вот сейчас я немного посижу, подумаю…
Однако подумать мне не дали. Где-то в глубине пещеры раздался протяжный гул, будто кто-то очень остроумный решил поиграть на трубе в метро, и через мгновение над нами нависла огромная голова. Я никогда не видел драконов, но почему-то понял, что она принадлежит представителю именно этого семейства. Размером с автобус, с черной лоснящейся чешуей и кучей роговых наростов, она смотрела на нас умным желтым глазом с вертикальным зрачком.
— Ба-а, — удивленно произнесла голова рокочущим басом. — Быстро я свихнулся…
— Э-э-э… извините, если мы вас потревожили, — каким-то очень уж писклявым голоском проблеял я.
— Да ничего. — Дракон в задумчивости прикрыл глаза. — Когда-нибудь это должно было случиться. Сколько я здесь? Да лет двести уже, не меньше. А одиночество, оно никогда не идет на пользу. Сперва сам с собой разговаривал, теперь — с собственными галлюцинациями. Это даже лучше…
Дракон тяжело вздохнул и замолчал.
— А мы не галлюцинации, — храбро сказал вставший рядом со мной Ричард. — Мы очень даже живые и настоящие. А еще мы заблудились.
— Все мы блуждаем в лабиринте собственных мыслей, — вяло отозвался дракон.
— А, ну вы, может быть, и в мыслях, а мы — в самом натуральном лабиринте. Подземном, — не унимался Ричард. — А вы тут, как я понял, давно. Может, подскажете дорогу наверх?
— А что вы забыли там, где выжженная земля и высушенные реки?
— Как, уже? — У меня внутри все похолодело. — Но нечисть должна была напасть лишь через месяц!
— Я не ведаю, о чем говорите вы, человек и странное мохнатое существо, — поразмыслив, отозвался пещерный ящер. — Двести лет назад я, ослепленный безумной ревностью, уничтожил цветущую империю Резидал, за что и был заключен в эту темницу своими братьями-драконами. И здесь я должен ждать новый рассвет, когда на мертвой земле воскреснет жизнь.
Распихав нас с Ричардом, вперед выскочил взъерошенный Эдмунд и, ошалело уставившись на дракона, зачастил:
— Так вы тот самый черный дракон Радегаст, король всех драконов, который уничтожил самую сильную на тот момент империю?!
— Да, это я, — со странной смесью гордости и печали ответил звероящер. — Мое имя, наверное, до сих пор проклинает каждый из людей?
— О, вовсе нет, — радостно отозвался паренек. — Вы вошли в легенду! Если кратко пересказывать ее текст, то вас жестоко обманул ваш же брат. Он подло оклеветал вашу жену, прекрасную королеву Лилию, сказав, что она изменяет вам с императором Резидала (драконша изменяет мужу с человеком?! Я поперхнулся от этакой новости)! А вы, ослепленный ревностью, уничтожили столицу империи. Но ваш подлый брат, воспользовавшись вашим беспамятством и подкупив совет, заточил вас в этой пещере.
Теперь уже настала очередь дракона ошалело пялиться на нашего умного «ужаса», хватая зубастой пастью воздух. А тот, подойдя к кульминации своего повествования, и вовсе разошелся:
— Но знайте же — империя жива! Власть погибшего императора принял его сын, а столицу восстановили всего через десять лет. Правда, империю переименовали в Синзал, но на этом все отличия и заканчиваются.
Эдмунд торжественно закруглил рассказ, а мы все с интересом смотрели на короля драконов. Тот же впал в окончательнейший ступор. Из ноздрей его величества пошел дымок, а глаза остекленели, так что я искренне забеспокоился, как бы ящера не хватил удар. М-да, не хотел бы побывать на его месте. Столько лет прожить в темной пешере, и, как оказалось, зря. Честное слово, короля было по-человечески жалко.
— Человек, — встряхнув головой, с надеждой спросил Радегаст. — А ты, случайно, не знаешь, кто сейчас король драконов?
— Ваш брат, — просто ответил Эдмунд. Дракон радостно хмыкнул и мстительно сощурил глаза. Похоже, сегодня в государстве драконов намечается переворот.
— Спасибо вам всем, — задушевно произнес ящер. — Вы открыли мне глаза и вселили надежду в мою душу. Я бы охотно пообщался с вам еще, но… спешу.
— Ваше королевское величество! — опомнившись, закричал я. — А вы не могли бы помочь нам попасть на поверхность?
— Всегда пожалуйста. — Из темноты выплыла огромная лапища и призывно распахнулась. — Теперь вы — мои друзья и всегда можете рассчитывать на мою поддержку.
— Спасибо большое.
Я первый шагнул к «руке» короля драконов…
Дальше было феерическое зрелище. Вся наша команда расположилась в лапах дракона, и тут же он высоко подпрыгнул вверх, взмахнув огромными крыльями. Раздался хруст ломаемого камня, и свод пещеры обрушился, открыв ясное голубое небо. Я зажмурился, так как солнце светило слишком ярко для моих привыкших к темноте подземелий глаз.
Потом был абсолютно сумасшедший полет. Радегаст, король драконов, оказался по-настоящему огромен. Размером с пассажирский лайнер и примерно с таким же размахом крыльев, он скользил по воздуху необыкновенно мягко, очень быстро набрав приличную высоту. Его исполинские крылья едва шевелились, но мы все набирали скорость, с ужасом и восхищением глядя на проплывающую внизу землю. Даже я ощутил настоящую эйфорию. Представляю, что чувствовали мои никогда не летавшие на самолетах спутники.
Радегаст высадил нас за пару километров от Синзуала и тут же полетел вершить справедливость, пообещав заглянуть на огонек, как только вернет себе трон. Мы просили, чтобы он управился побыстрее, и махали руками и лапами вслед, громко желая нашему новому другу успеха.
Надо сказать, что дракон оставил нас рядом с оживленным трактом, но с появлением Радегаста этот тракт, как бы это сказать, оживленным быть перестал. Вся неспешно бредущая в сторону столицы вереница людей, побросав телеги и вещи, замаскировалась в придорожных кустах, испуганно на нас глядя. Да уж, та еще компания. Четыре человека, один из которых своей бледностью напоминает вампира (это Эдмунд), а другой щеголяет в униформе инквизиции, огромный синий кот и орк. Причем все грязные, взъерошенные, раздраженные и якшаются с драконами. Ну и за кого нас должны были принять? В общем, не знаю, кого в нас видели несчастные люди, но, когда мы шли по дороге, болтая и радуясь солнышку, к нам не осмелилась подойти ни одна живая душа.
— Да уж, прогулочка была, я вам скажу, не самая беспечная, — довольно щурясь, вещал Ричард. — Признаюсь, меня за всю жизнь не хотели столько раз убить, сколько собирались за эти дни.
— Аналогично, — подтвердил я. — И самое плохое, что Меч раздобыть так и не удалось. Зато мы узнали много полезного…
— И обзавелись таким замечательным знакомым, — добавила Мечта.
— Действительно, — пробасил идущий чуть позади Моркрег. — Если король Радегаст решит помочь вам, людям, в будущей войне, то эта поддержка может оказаться незаменимой.
У меня мгновенно испортилось настроение. Вот всегда так. Орк сказал правильные слова, но его правота меня совершенно не радовала. Я бы предпочел, чтобы этой войны вообще не было. Тем более, если верить словам престарелой вампирши Офели, она не доставит удовольствия даже нечисти. Помнится, я даже обещал ей, что начищу морду Черному Волкодлаку… Стоп! Черный Волкодлак, Вельзевул. Вот она, верхушка айсберга! Зачем заниматься пустой тратой времени, добывая какие-то мифологические мечи, когда можно одним ударом разрешить весь вопрос. Устранить обоих, и вся недолга!
Э, м-да, хм… Что-то я разошелся. Хорошо хоть только в мыслях. Эк, молодец, нашел выход из положения. Вот только где ты будешь искать эту черную парочку и как ты собираешься их устранять? Уж если этот Волкодлак порвал настоящего Белого Оборотня, то что он сделает с тобой, недоучка! Что уж говорить про Вельзевула, который, кажется, является одним из верховных демонов ада. Задачка…
Сон был коротким и сумбурным. Вроде как я скакал по современному городу верхом на Ричарде, гоняясь за девушкой на черном мотоцикле. Потом она остановилась и оказалось Мечтой, но, как только мы решили поцеловаться, она превратилась в ужасного монстра и начала жутко хохотать. Затем я оказался на скалистом утесе, грозно нависающем над морем, и дрался на мечах с Мордредом. Причем мечи были световые, как в «Звездных войнах».
Короче говоря, я очень удивился, когда после таких бурных событий надо мной оказался деревянный потолок комнаты. Обычный такой, сложенный из струганых досок, скучный потолок. Я долго смотрел на него, пытаясь сообразить, где я нахожусь, а когда вспомнил, то по телу разлилась приятная истома. «Серебряный ковш». Старый, добрый постоялый двор, где есть мягкая постель и вкусная еда. И не надо никуда спешить, что-то добывать и с кем-то сражаться. В соседней комнате спит, намаявшись, моя большая, но тайная любовь. Ричард растянулся под столом и мурлычет во сне. Эдмунда отдали Венус — юная ведьма очень понравилась юному «глубинному ужасу», Моркрега оставили в прилежащих к столице лесах (орк ссылался на то, что ему не стоит попадаться людям на глаза), а инквизитор пошел с докладом к Отцу. Собственно, главный инквизитор должен принять меня сегодня после обеда в своих покоях в замке инквизиции. Говорят, замок уже починили после, моего налета с целью освобождения друзей, дыру залатали, стены покрасили. И не скажешь, что в свое время здесь бушевал в праведном гневе Белый Оборотень…
Из приятных воспоминаний меня вырвал сонный голос синего кота:
— Ну что, выспался?
— Угу. Никогда не думал, что человек может так устать.
— Аналогично, с поправкой на расу, — серьезно подтвердил Ричард, подползая поближе. — А вот давно хотел у тебя спросить, ты ДОМОЙ собираешься?
— Собираюсь, — твердо ответил я. — Вот только мир спасу, и сразу же домой.
— Да. — Ричард вальяжно развалился на полу, мечтательно щурясь. — Я, в общем-то, тоже так намеревался поступить… Эх, хорошо было бы свободно перемещаться из мира в мир. Вот повластвую я у себя на родине — надоест. Смотаюсь сюда в отпуск, где-то на полгода, а потом опять к себе, на трон.
— Действительно, это было бы здорово. Вот только, боюсь, местный специалист по телепортации вряд ли предоставит нам такие круизы.
— Кстати, надо к нему заглянуть, а то собираемся, собираемся, а все никак не зайдем. Старик, поди, уже заждался.
— Угу, спит и видит, как бы мы к нему пришли за помощью…
Я говорил как можно более шутливым тоном, но на душе внезапно стало пакостно. Однако меня вновь отвлекли от собственных мыслей, но на этот раз стуком в дверь. И не успел я сказать «открыто», как она отворилась, и на пороге показался знакомый инквизитор. На этот раз он был в новой парадной форме. Позолоченная кираса, множество витых цепочек и прочих драгоценных висюлек плюс фирменный ятаган в серебряных ножнах, инкрустированных драгоценными камнями. А уж рожа у парня сияла…
— Благородный сэр Антоний, — пафосно продекламировал он. — Наш духовный настоятель, хранитель веры, вершитель правосудия, наместник Бога, Отец Инквизиции ждет вас в своем замке на аудиенцию.
— Елки, и как ты это все сказал, ни разу не запнувшись? — поражение выдохнул Ричард, чем вогнал инквизитора в краску.
— В программу нашего обучения входит и гладкость слога, — смущенно ответил он и вопросительно на меня уставился.
— Ну иду я, иду, — прокряхтел я, слезая с кровати.
Честно говоря, идти не хотелось совершенно. Мягкая постель, блаженная тишина, тихий покой. Но долг, господа, зовет! А долг — это такая подлая зверюка, которая вытащит из любой постели, даже если ей для этого потребуется применить зубы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Дальнейший путь описывать бессмысленно. Бесконечные повороты, изгибы, спуски и подъемы. Не могу сказать точно, сколько времени мы провели в туннелях, но я успел их порядком возненавидеть. Несколько раз останавливались на непродолжительный отдых, потом захотелось есть и пить. На наши вопросы о том, долго ли еще идти, Эдмунд отвечал, что недолго и что выведет нас поближе к какому-нибудь лесу или речке, чтобы мы смогли подкрепиться. Однако, пройдя очередной поворот, мы оказались не на поверхности, а в огромной пещере, свод которой нависал над нами метрах в пятнадцати, а стены терялись в густой мгле.
— А где солнышко?! — с сарказмом поинтересовался Ричард, плотоядно глядя на «глубинного ужаса».
— Ничего не понимаю, — расстроенный, произнес тот. — Мы же правильно шли!
— Значит, неправильно, — задумчиво сказал я, безуспешно вглядываясь в окружающее пространство. — Эх ты Сусанин!
— Антоний, а давай я его съем, — предложил кот. — Польза от него как от проводника нулевая, а кушать очень уж хочется.
Я насмешливо глянул на пришибленного студента и ответил решительным «нет». Почему-то казалось, что мы непременно выберемся из туннеля, причем в самое ближайшее время. Вот сейчас я немного посижу, подумаю…
Однако подумать мне не дали. Где-то в глубине пещеры раздался протяжный гул, будто кто-то очень остроумный решил поиграть на трубе в метро, и через мгновение над нами нависла огромная голова. Я никогда не видел драконов, но почему-то понял, что она принадлежит представителю именно этого семейства. Размером с автобус, с черной лоснящейся чешуей и кучей роговых наростов, она смотрела на нас умным желтым глазом с вертикальным зрачком.
— Ба-а, — удивленно произнесла голова рокочущим басом. — Быстро я свихнулся…
— Э-э-э… извините, если мы вас потревожили, — каким-то очень уж писклявым голоском проблеял я.
— Да ничего. — Дракон в задумчивости прикрыл глаза. — Когда-нибудь это должно было случиться. Сколько я здесь? Да лет двести уже, не меньше. А одиночество, оно никогда не идет на пользу. Сперва сам с собой разговаривал, теперь — с собственными галлюцинациями. Это даже лучше…
Дракон тяжело вздохнул и замолчал.
— А мы не галлюцинации, — храбро сказал вставший рядом со мной Ричард. — Мы очень даже живые и настоящие. А еще мы заблудились.
— Все мы блуждаем в лабиринте собственных мыслей, — вяло отозвался дракон.
— А, ну вы, может быть, и в мыслях, а мы — в самом натуральном лабиринте. Подземном, — не унимался Ричард. — А вы тут, как я понял, давно. Может, подскажете дорогу наверх?
— А что вы забыли там, где выжженная земля и высушенные реки?
— Как, уже? — У меня внутри все похолодело. — Но нечисть должна была напасть лишь через месяц!
— Я не ведаю, о чем говорите вы, человек и странное мохнатое существо, — поразмыслив, отозвался пещерный ящер. — Двести лет назад я, ослепленный безумной ревностью, уничтожил цветущую империю Резидал, за что и был заключен в эту темницу своими братьями-драконами. И здесь я должен ждать новый рассвет, когда на мертвой земле воскреснет жизнь.
Распихав нас с Ричардом, вперед выскочил взъерошенный Эдмунд и, ошалело уставившись на дракона, зачастил:
— Так вы тот самый черный дракон Радегаст, король всех драконов, который уничтожил самую сильную на тот момент империю?!
— Да, это я, — со странной смесью гордости и печали ответил звероящер. — Мое имя, наверное, до сих пор проклинает каждый из людей?
— О, вовсе нет, — радостно отозвался паренек. — Вы вошли в легенду! Если кратко пересказывать ее текст, то вас жестоко обманул ваш же брат. Он подло оклеветал вашу жену, прекрасную королеву Лилию, сказав, что она изменяет вам с императором Резидала (драконша изменяет мужу с человеком?! Я поперхнулся от этакой новости)! А вы, ослепленный ревностью, уничтожили столицу империи. Но ваш подлый брат, воспользовавшись вашим беспамятством и подкупив совет, заточил вас в этой пещере.
Теперь уже настала очередь дракона ошалело пялиться на нашего умного «ужаса», хватая зубастой пастью воздух. А тот, подойдя к кульминации своего повествования, и вовсе разошелся:
— Но знайте же — империя жива! Власть погибшего императора принял его сын, а столицу восстановили всего через десять лет. Правда, империю переименовали в Синзал, но на этом все отличия и заканчиваются.
Эдмунд торжественно закруглил рассказ, а мы все с интересом смотрели на короля драконов. Тот же впал в окончательнейший ступор. Из ноздрей его величества пошел дымок, а глаза остекленели, так что я искренне забеспокоился, как бы ящера не хватил удар. М-да, не хотел бы побывать на его месте. Столько лет прожить в темной пешере, и, как оказалось, зря. Честное слово, короля было по-человечески жалко.
— Человек, — встряхнув головой, с надеждой спросил Радегаст. — А ты, случайно, не знаешь, кто сейчас король драконов?
— Ваш брат, — просто ответил Эдмунд. Дракон радостно хмыкнул и мстительно сощурил глаза. Похоже, сегодня в государстве драконов намечается переворот.
— Спасибо вам всем, — задушевно произнес ящер. — Вы открыли мне глаза и вселили надежду в мою душу. Я бы охотно пообщался с вам еще, но… спешу.
— Ваше королевское величество! — опомнившись, закричал я. — А вы не могли бы помочь нам попасть на поверхность?
— Всегда пожалуйста. — Из темноты выплыла огромная лапища и призывно распахнулась. — Теперь вы — мои друзья и всегда можете рассчитывать на мою поддержку.
— Спасибо большое.
Я первый шагнул к «руке» короля драконов…
Дальше было феерическое зрелище. Вся наша команда расположилась в лапах дракона, и тут же он высоко подпрыгнул вверх, взмахнув огромными крыльями. Раздался хруст ломаемого камня, и свод пещеры обрушился, открыв ясное голубое небо. Я зажмурился, так как солнце светило слишком ярко для моих привыкших к темноте подземелий глаз.
Потом был абсолютно сумасшедший полет. Радегаст, король драконов, оказался по-настоящему огромен. Размером с пассажирский лайнер и примерно с таким же размахом крыльев, он скользил по воздуху необыкновенно мягко, очень быстро набрав приличную высоту. Его исполинские крылья едва шевелились, но мы все набирали скорость, с ужасом и восхищением глядя на проплывающую внизу землю. Даже я ощутил настоящую эйфорию. Представляю, что чувствовали мои никогда не летавшие на самолетах спутники.
Радегаст высадил нас за пару километров от Синзуала и тут же полетел вершить справедливость, пообещав заглянуть на огонек, как только вернет себе трон. Мы просили, чтобы он управился побыстрее, и махали руками и лапами вслед, громко желая нашему новому другу успеха.
Надо сказать, что дракон оставил нас рядом с оживленным трактом, но с появлением Радегаста этот тракт, как бы это сказать, оживленным быть перестал. Вся неспешно бредущая в сторону столицы вереница людей, побросав телеги и вещи, замаскировалась в придорожных кустах, испуганно на нас глядя. Да уж, та еще компания. Четыре человека, один из которых своей бледностью напоминает вампира (это Эдмунд), а другой щеголяет в униформе инквизиции, огромный синий кот и орк. Причем все грязные, взъерошенные, раздраженные и якшаются с драконами. Ну и за кого нас должны были принять? В общем, не знаю, кого в нас видели несчастные люди, но, когда мы шли по дороге, болтая и радуясь солнышку, к нам не осмелилась подойти ни одна живая душа.
— Да уж, прогулочка была, я вам скажу, не самая беспечная, — довольно щурясь, вещал Ричард. — Признаюсь, меня за всю жизнь не хотели столько раз убить, сколько собирались за эти дни.
— Аналогично, — подтвердил я. — И самое плохое, что Меч раздобыть так и не удалось. Зато мы узнали много полезного…
— И обзавелись таким замечательным знакомым, — добавила Мечта.
— Действительно, — пробасил идущий чуть позади Моркрег. — Если король Радегаст решит помочь вам, людям, в будущей войне, то эта поддержка может оказаться незаменимой.
У меня мгновенно испортилось настроение. Вот всегда так. Орк сказал правильные слова, но его правота меня совершенно не радовала. Я бы предпочел, чтобы этой войны вообще не было. Тем более, если верить словам престарелой вампирши Офели, она не доставит удовольствия даже нечисти. Помнится, я даже обещал ей, что начищу морду Черному Волкодлаку… Стоп! Черный Волкодлак, Вельзевул. Вот она, верхушка айсберга! Зачем заниматься пустой тратой времени, добывая какие-то мифологические мечи, когда можно одним ударом разрешить весь вопрос. Устранить обоих, и вся недолга!
Э, м-да, хм… Что-то я разошелся. Хорошо хоть только в мыслях. Эк, молодец, нашел выход из положения. Вот только где ты будешь искать эту черную парочку и как ты собираешься их устранять? Уж если этот Волкодлак порвал настоящего Белого Оборотня, то что он сделает с тобой, недоучка! Что уж говорить про Вельзевула, который, кажется, является одним из верховных демонов ада. Задачка…
Сон был коротким и сумбурным. Вроде как я скакал по современному городу верхом на Ричарде, гоняясь за девушкой на черном мотоцикле. Потом она остановилась и оказалось Мечтой, но, как только мы решили поцеловаться, она превратилась в ужасного монстра и начала жутко хохотать. Затем я оказался на скалистом утесе, грозно нависающем над морем, и дрался на мечах с Мордредом. Причем мечи были световые, как в «Звездных войнах».
Короче говоря, я очень удивился, когда после таких бурных событий надо мной оказался деревянный потолок комнаты. Обычный такой, сложенный из струганых досок, скучный потолок. Я долго смотрел на него, пытаясь сообразить, где я нахожусь, а когда вспомнил, то по телу разлилась приятная истома. «Серебряный ковш». Старый, добрый постоялый двор, где есть мягкая постель и вкусная еда. И не надо никуда спешить, что-то добывать и с кем-то сражаться. В соседней комнате спит, намаявшись, моя большая, но тайная любовь. Ричард растянулся под столом и мурлычет во сне. Эдмунда отдали Венус — юная ведьма очень понравилась юному «глубинному ужасу», Моркрега оставили в прилежащих к столице лесах (орк ссылался на то, что ему не стоит попадаться людям на глаза), а инквизитор пошел с докладом к Отцу. Собственно, главный инквизитор должен принять меня сегодня после обеда в своих покоях в замке инквизиции. Говорят, замок уже починили после, моего налета с целью освобождения друзей, дыру залатали, стены покрасили. И не скажешь, что в свое время здесь бушевал в праведном гневе Белый Оборотень…
Из приятных воспоминаний меня вырвал сонный голос синего кота:
— Ну что, выспался?
— Угу. Никогда не думал, что человек может так устать.
— Аналогично, с поправкой на расу, — серьезно подтвердил Ричард, подползая поближе. — А вот давно хотел у тебя спросить, ты ДОМОЙ собираешься?
— Собираюсь, — твердо ответил я. — Вот только мир спасу, и сразу же домой.
— Да. — Ричард вальяжно развалился на полу, мечтательно щурясь. — Я, в общем-то, тоже так намеревался поступить… Эх, хорошо было бы свободно перемещаться из мира в мир. Вот повластвую я у себя на родине — надоест. Смотаюсь сюда в отпуск, где-то на полгода, а потом опять к себе, на трон.
— Действительно, это было бы здорово. Вот только, боюсь, местный специалист по телепортации вряд ли предоставит нам такие круизы.
— Кстати, надо к нему заглянуть, а то собираемся, собираемся, а все никак не зайдем. Старик, поди, уже заждался.
— Угу, спит и видит, как бы мы к нему пришли за помощью…
Я говорил как можно более шутливым тоном, но на душе внезапно стало пакостно. Однако меня вновь отвлекли от собственных мыслей, но на этот раз стуком в дверь. И не успел я сказать «открыто», как она отворилась, и на пороге показался знакомый инквизитор. На этот раз он был в новой парадной форме. Позолоченная кираса, множество витых цепочек и прочих драгоценных висюлек плюс фирменный ятаган в серебряных ножнах, инкрустированных драгоценными камнями. А уж рожа у парня сияла…
— Благородный сэр Антоний, — пафосно продекламировал он. — Наш духовный настоятель, хранитель веры, вершитель правосудия, наместник Бога, Отец Инквизиции ждет вас в своем замке на аудиенцию.
— Елки, и как ты это все сказал, ни разу не запнувшись? — поражение выдохнул Ричард, чем вогнал инквизитора в краску.
— В программу нашего обучения входит и гладкость слога, — смущенно ответил он и вопросительно на меня уставился.
— Ну иду я, иду, — прокряхтел я, слезая с кровати.
Честно говоря, идти не хотелось совершенно. Мягкая постель, блаженная тишина, тихий покой. Но долг, господа, зовет! А долг — это такая подлая зверюка, которая вытащит из любой постели, даже если ей для этого потребуется применить зубы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43