Я висела в воздухе. Так, это уже достижение. Смогу ли я подняться выше?
— Мать моя героиня!!! Мишка, может тебе ступу подогнать?
— Мишенька, главное, поосторожнее! Я за вас штанами отвечаю и всем тем, что в них есть!!!'
— Главное — не дергайся в стороны, а то вывернет!
Я осторожно пошевелила большими пальцами ног, на некоторое время ставшими рулем. Меня подняло еще выше и отнесло немножко в сторону. Простите, а как поворачивать? И где коробка скоростей?
Еле-еле шевеля подолом и рулевыми пальцами ног, я перелетела угрожающе засиневший барьер и зависла прямо в середине, над яслями.
— О, Минька, вo дает! — слышались восхищенные вопли Полли. — Прямо Бэтменка! МИ-ХА, ДА-ВАЙ, ЧУ-ВИ-ХА!!!
Я дернула пятками и неуклюже спикировала вниз. Вот и ясли…
Стало трудно дышать. Барьер ненавязчиво так, но настырно начал сужаться.
Но мне было не до него. Я резко рванула левый угол яслей.
Барьер, видимо, подивился такой наглости и долбанул меня по заду.
Тогда я просто вытянула руку и придержала его, как держат двери лифта, чтоб не закрылись.
Верка громко ахнула.
Я только потом поняла, что сделала.
А пока что я держала одной рукой что-то мерзко брыкающееся и стреляющее электрическими искорками, а второй выдергивала из ямы громадный сверток, замотанный, как бутылка вина в сумке у первокурсницы филфака.
Придержав барьер для верности еще и ногой, я легким движением мизинца послала сверток вверх. Как хорошая бомба, он перелетел через барьер и шлепнулся прямо к Веркиным ногам…
Возвращение в Семипендюринск
Я даже не поняла, как это случилось. Еще секунду назад я стояла в раскоряку над яслями с надписью «Бестолковый», пытаясь правой ногой и левой рукой удержать смыкающийся барьер, а оставшимися частями тела извлечь из ямы семейное наследство, и вот…
И вот мы с Полинкой уже стоим на городской площади, чихая и морщась от утреннего тумана с моря. Часы на башне лениво отбили пять. Праздничные лотки почти все собраны, кое-где продавцы спят прямо так, у своих мешков. Две пьяные школьницы ползут домой наперегонки с дядей Митей, местным Бомжем года. Ой, а мои бывшие одноклассники, похоже, устроили себе день встречи выпускников. Вон все спят у Мони под копытами. Вместе с математичкой и обэжешником.
ПЯТЬ УТРА! Матерь Божья! Мамуля меня половниками закидает!!!
Рядом материализовался Ула. Веселенький, в руках Полинкины кроссовки. Кинув их к лаптям моей лучшей подруги, дух подмигнул и исчез.
Мне показалось, или рядом со мной действительно мелькнула тощенькая тень, похожая на Виталиса?
— О, кроссы мои! — возрадовалась Полли, резво скинула лапти и принялась натягивать кроссовки. — А ты, Миха, чего стоишь размороженным снеговиком? Дома же! Радоваться надо!
— Пять утра, — жалобно вякнула я. — Мамуля…
— Да у тебя тыл крепкий — Роза Витольдовна!
Да уж, тетка Роза сможет взять на себя мамулю.
Пока не узнает, что случилось. Тогда, думаю, даже она будет удивлена.
Полинка тем временем проворно стаскивала с себя костюм скомороха. Кинув драные штаны и рубаху прямо на камни площади, она заявила:
— Все, хватит с меня, укатала канарейку клетка-лабиринт! Сейчас домой, спать, есть, еще раз спать, еще раз есть…
Тут я впервые с момента возвращения пристально поглядела на Полянку…
— Чего? — вскинулась Полли. — Чего ты на меня глядишь, как больной пекинес на микстуру?!
— Поль, — пролепетала я, — тебя били по лицу…
— Реально! — согласилась Полли. — Весь кочан обдолбили… Ой, драный кирпич мне в темечко!!! У меня ж вся морда синяя, как будто ее в кухонный комбайн затянуло!
Полина принялась растерянно ощупывать свои фингалы и шишки. Я топталась рядом, не зная, что предпринять.
— Маманя, конечно, не одобрит… Чего ж делать-то? Может, об штукатурку где-нибудь потереться? Дак это что же — не мыться, пока не пройдет?..
По закону жанра мне, как ведьме, или, вернее, ведунье, надо было вспомнить какой-нибудь подходящий заговор или просто исцелить Полли наложением рук, но… Увы, в жизни не все так просто. Я не знала ни одного заговора, потому что решительно не хотела учиться магии, а руки просто побоялась накладывать. Еще останутся от Полины обугленные косточки и кучка пепла…
Я еще немного потопталась и предложила:
— Дойдем до нас, я тебе специальную мазь вынесу с заживляющим эффектом. Тетка Ида готовила, она у нас спец по зельям. Там хорошие травки — буквица, василек, гадючий язык… Дня за два синяки свои вылечишь.
— А два дня мне что, в противогазе ходить и есть через трубочку пищу космонавтов?! — чуть не плача произнесла Полина.
— Ну ты что-нибудь придумаешь! Например, что ты участвовала в любительском чемпионате по боксу…
— Верняк! — оживилась Полина. — Боря Боровков хотел взять реванш, накостылял мне в первом раунде, во втором я хуком снизу отправила его в нокаут, в третьем…
— Вот-вот! А теперь пошли домой, пока мамулины нервы не начали отплясывать лезгинку…
— Рясу-то сними, попенок! Хочешь маманю с порога в инфаркт кинуть?
До дома мы добрались достаточно быстро. Я взяла неожиданно быстрый темп, даже прыткая Полли за мной не поспевала.
— Тебе в спортивную ходьбу надо! — пропыхтела она, когда мы были уже на подходах к улице Генерала Козлякина. — Отомстишь за всех эстонцев…
Я с опаской поглядела на дом. Слава богу, свет не горит. Значит, милицию еще не вызывали…
Я подкралась к окну комнаты для гостей и осторожно стукнула. Тут же высунулась растрепанная апельсиново-рыжая голова Нюшки.
— Сестрица, блин тебе оладушек! — приветствовала меня кузина. — Где тебя черти носили?! Теть Яна уже предвкушает истерику!!!
Я решила быть предельно вежливой и не драться.
— Анетта, — сказала я. — Анетта, будь так добра, принеси мне заживляющую мазь, а себе — касторки, хоть чем-нибудь займешься!!!
— Клюшка эстонская! — добродушно выдала сестричка и исчезла.
Через пару минут она выскочила обратно и сунула мне мазь. Я отдала коробочку Полине, и та пообещав позвонить, если мама оставит ее хотя бы инвалидом, помчалась домой.
— Тетка Роза после третьего коктейля что-то увидела в шаре, — просвещала меня Нюшка, пока я неуклюжим ежиком вползала в окно. — Да возьми и сболтни при тете Яне! Та немножко повопила, больше ей бабуля не дала. Ба сказала, что если, мол, тебя, как нормального человека, занесло в кабак, то она не позволит теть Яне испортить тебе праздник. А тетка Роза не унимается (говорю же, ей текилу без лимона пить нельзя совсем). Вижу, орет, вижу, в дерьме племянница по самые ушки. Надо бежать, спасать… ну, в общем, заснула потом с мамкой за столом. Мамка-то у нас самая тихая, зелья наварит и — бум в кастрюлю головкой. Устает, родная…
— А моя мама что? — спросила я, очутившись наконец в комнате и прервав Нюшкин живописный рассказ.
— А ничего! До трех утра они с бабулей пели дуэтом, мы с Хрюней подтягивали, пока не окосели. Ну там еще соседи начали просить выгулять наконец собаку… К четырем теть Яна начала, немножко бузить, но бабуля еще не спала и пригрозила дать ей ремня. А вот к пяти уже и бабуля перестремалась… А ты и вправду где была?
Я вздохнула:
— Придется собирать семейный совет. Мы действительно вляпались. Я кое-что узнала, и это может для нас плохо кончиться…
— Так я и знала! — патетично завопила мать, вбегая в комнату, одной рукой придерживая полы праздничного халата в мелкую мимозу, а второй желая сразу надергать мне уши, надавать по заду, ощупать на предмет наличия повреждений на моем тщедушном тельце и прижать к сердцу. — Михайлина, ты меня в могилу пинками вгонишь!!! Ты и Розка, Сивилла хренова!
— Мамуля, что за выражения?! — укорила я родительницу, увертываясь по мере возможности от материнских рук.
Навесив мне пару шлепков по шее, мамуля притиснула меня к мимозам, да так сильно, что я всерьез испугалась, что эти цветочки могут стать последним зрелищем в моей жизни.
— Идем в комнату… Анетта, почему не в постели? Бери пример с сестры, она уже давно так сладко хрюкает… ой, то есть сопит…
— Уже нет! — Хрюшка высунула рыжие косички из-под одеяла. — А чего, Мишке дадут по попе?! Теть Ян, да она ни при чем. Миха, ты ж ни при чем? Ну завалила в кабак, с кем не бывает, она и там, наверно, детское питание отыскала! Да ладно вам, тетечка!!!
Под Хрюшкины уговоры и поддакивания Нюшки мы добрались до гостиной, где осторожно собирала себя со стола тетя Роза.
— Текила — дрянь контрафактная! — Это были ее первые членораздельные слова. — О, племянница, жива, цела, не беременна? Ну-к давай, говори, что случилось! Только не сразу, а когда твоя старая тетка Роза вспомнит, что такое кофе и как его варят.
— Я уже сварила! — С кухни притопала бабуля с громадным подносом. — Кофеек отменный, слоновья доза пустырника специально для Иоанны, для Розы — с брусничкой, если не поможет, антипохмелин на полке в ванной, и просто кофе для Ираиды, чтоб проснуться, ну и для всех остальных…
Тетя Ида подняла голову из лужицы приворотного зелья и оглядела всех затуманенным взором. Бабуля ловко сунула ей под нос чашку с кофе. Тетка Роза где-то с третьей попытки тоже ухватила чашку и поморщилась от запаха брусничного настоя. Мамулька недрогнувшей рукой вбухала в дикую смесь пустырника и кофе полпузыря валерьянки и, подумав, разбавила все сгущенкой. Нюша и Хрюша налегли на домашнее печенье.
— Ну…— начала бабулька. — Глаголь, внученька, кто опять против нас клыки кариесные точит?!
Я только открыла рот, чтобы начать свое эпохальное повествование, как в окно кто-то радостно, задолбился. Все, кто был в состоянии, повернули головы к окну и узрели веселую и бодренькую, как арбузик, бабулю Виолетту, висевшую верхом на метле где-то в метре от земли.
— Низами летела сестрица, — резюмировала бабуля Дара, — конспирировалась…
Последовала долгая процедура втаскивания бабули в комнату. Через дверь она войти не могла, потому что боялась навернуться с метлы. Транспортное средство было и так перегружено деревенскими гостинцами — к черенку оказались примотаны пара банок с солеными огурчиками, крынка домашнего творога, кадушка с маринованной капусткой, пирожки в узелке, банка малинового варенья, тушки три цыплят, аккуратно переложенные ватой десятков пять яиц, три буханки домашнего хлеба… Я удивляюсь, как бабуля это все утащила и как метла не переломилась!!! Бабулю с превеликой осторожностью перевалили через подоконник. Она категорически отказывалась выпускать из рук метлу и все верещала: «Ой, яйца, яйца!.. Вареньице-то не опрокиньте! Огурки не подавите!» Наконец бабушку отцепили от метлы, аккуратно сгрузили гостинцы на пол, и бабушка, не успев отдышаться, заявила:
— Уморите вы — меня хуже демократов… Что стряслось-то? У меня карты как бешеные скакали!
Все даже растерялись. Кроме Нюшки, Хрюшки и Жупика, разумеется. Пока все застыли в неком подобии немой сцены из «Ревизора», трое названных прохиндеев вовсю знакомились с бабулиными гостинцами. Сестрички уписывали творог с хлебом, а Жупик яростно пытался добраться до цыплят.
— Куды… зубищщи тянешь?! — Бабуля Виолетта поднатужилась и, словно репку, оттащила Жупика за толстый хвостик от цыплят. — Вот прорва! Огурчик лучше скушай, поможет, Дарка баяла — запор у тебя!
Жупик подумал и согласился на огурчик. Ему-то все равно, лишь бы челюсти были заняты…
— Анетта, Одетта…— простонала тетя Ида. — Не чавкайте так, у меня голова болит! Тетя Лета, накройте на стол, пусть все успеют хоть что-то съесть!
Прошло еще какое-то время, пока все дееспособные члены Семьи накрывали Большой Стол. Наконец все расселись. Тетка Ида уже могла самостоятельно держать голову, а тетка Роза свою безболезненно поворачивать. И тут бабуля Виолетта повторила вопрос:
— Так что стряслось-то?
Настал мой звездный час. Я даже встала. И в течение, наверное, целого часа держала речь, в которой подробно рассказала обо всем, что со мной случилось.
Эффект от моей речи был потрясающий. Тетка Роза упорно пыталась прикурить от соленого огурца, но никто этого не замечал, в том числе и она. Бабуля Дара уронила какую-то еду в кофейник. Мамуля нервно икала и даже один раз облизала ложку, чего в нормальном состоянии никогда бы не сделала. Тетка Ида взволнованно смачивала виски остатками приворотного зелья. Бабуля Виолетта пыталась намазать творог на селедку. Нюшка, Хрюшка и Жупик даже есть перестали.
В общем, всех пробрало. Когда я закончила, мамуля наконец опомнилась, смущенно покраснела, бросила ложку и схватилась за сердце.
— Спокойно, Иоанна! — предостерегла бабуля Дара. — Что ж… мне и самой карты предвещали недоброе, но чтобы так! Я считаю, девочка ничего не преувеличивает. Мишенька, слава богу, в этом отношении пошла в Микаэласа.
— Я тоже видела недоброе в шаре, — подала голос тетка Роза.
— А у меня свежесорванная крапива завяла, — смущенно призналась тетка Ида.
— А мы видели красные пятна на луне, — в один голос сообщили Нюша и Хрюша.
Жупик тоже подал голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46