Первые двести ярдов дались легче легкого. Коридор был пустынен, и
Курт спокойно двигался вперед. Перья убора тяжело покачивались. Когда Курт
достиг ворот, он уверенно постучал и позвал дежурного сержанта:
- Открывай! Ветцель идет!
К несчастью, именно в этот момент он потерял бдительность и выпустил
убор. Дверь распахнулась, убор расползся и опустился на плечи, а на том
месте, где у человека голова, возникло нечто вроде гнезда из колышущихся
перьев. Челюсть у дежурного отвисла. Потом, выказывая немалую смекалку и
немалое присутствие духа, он захлопнул дверь перед носом Курта, запер на
засов.
- Сержант охраны! - заорал дежурный. - Сержант охраны! В коридоре
существо!
- Какого рода существо? - поинтересовался сонный голос из дежурки.
- Страшное, с перьями вместо головы, - отвечал сержант.
- Выясни имя, звание и личный номер, - посоветовал сонный голос.
Дальше Курт слушать не стал. Расправившись с упрямым убором, он
отшвырнул его в сторону и помчался обратно в камеру.
Повесив нос, лейтенант Диксон вошел в камеру. Полковник и сержант так
увлеклись игрой в "ракеты на старт", что даже не сразу обратили на него
внимание. Курт кашлянул.
- Передумал? - спросил полковник, поднимая голову.
- Нет, сэр. План не сработал.
- Как?
- Головной убор сержанта. Лучше не спрашивайте.
Курт в расстроенных чувствах опустился на койку и спрятал лицо в
ладонях.
- Прошу прощения, - вежливо сказал сержант, - только если штаны
лейтенанту больше не нужны, я бы хотел получить их назад. Сквозняк здесь.
Курт молча переоделся, подошел к зарешеченному окну и мрачно
уставился сквозь прутья.
- А может попробовать через верхний этаж? - предложил сержант,
которому не нравилось, что били его зря. - Если вас никто не заметит до
ворот, можно спокойно выйти. Часовой только на знаки отличия смотрит, а те
ворота - офицерские.
Курт схватил ладонь Ветцеля и пожал от всего сердца.
- Не знаю, как вас благодарить, - забормотал он.
- Тогда самое время научиться, - заметил полковник. - В культурных
гарнизонах обычно говорят "спасибо".
- Спасибо! - воскликнул Курт.
- Да не за что, - сказал сержант. - Первая лестница налево.
Подниметесь на верхний этаж, снова налево и по коридору прямо на выход.
Курт поднялся на верхний этаж и повернул направо. Три сотни футов
спустя коридор кончился тупиком. Влево уходил узкий проход. Проход тоже
закончился тупиком в виде небольшого холла, в дальней стене имелись
тяжелые бронзовые двери. Курт сделал поворот "кругом" и отправился по
собственным следам. Он был почти у главного коридора, когда слуха его
достигли сердитые голоса. Курт с опаской выглянул в коридор. Два офицера,
перекрыв путь к отступлению, были увлечены жарким спором. Оба были далеко
не в трезвом состоянии, и капитан обращался с майором без надлежащего
уважения.
- Плевать мне, что она сказала! - орал капитан. - Я первый ее увидел.
Майор схватил капитана на плечо и прижал к стене.
- А мне плевать, кто первый ее увидел. Держись от нее подальше, а не
то нарвешься!
Капитан залился краской гнева. Он схватил майора за набедренную
повязку, оборвал и хлестнул ею майора по физиономии.
На скулах майора заиграли желваки. Он отступил, щелкнул мозолистыми
пятками, сдержанно наклонил голову.
- Топоры или на кулачках?
- Топоры! - фыркнул капитан.
- Как насчет холла оружейной? Там нам не помешают.
- Как вам угодно, сэр, - не менее вежливо сказал капитан. - Ваша
повязка, сэр.
Майор с достоинством надел повязку и направился вдоль коридора, туда,
где прятался Курт. Курт помчался прочь.
Мгновение спустя он был уже в холле. Нужно был что-то придумать,
иначе он в ловушке. По обе стороны бронзовых дверей горели на стенах
факелы, на каменном полу танцевали тени, а Курт отчаянно искал выход из
положения. Выхода не было. Только через бронзовый портал. Голоса стали
громче. Курт подскочил к дверям, потянул за ручку, створка заскрипела,
чуть открылась и с облегченным вздохом гурт проскользнул в темноту
оружейной.
Здесь факелов не было. Обширное помещение освещал лишь свет бледной
луны, лившийся сквозь вогнутое потолочное окно. Несколько секунд Курт
стоял в робком изумлении перед грозными силуэтами, которые возвышались
впереди, смутно-призрачные в лунном мерцании, но голоса дуэлянтов вернули
его на землю.
- Эй! Дверь в оружейную открыта!
- Ну и что? Туда разрешается входить только командиру.
- Блику наплевать. Будем драться там. Там больше места.
Курт быстро обвел взглядом помещение. Где бы ему укрыться? У дальней
стены стояло что-то вроде бронзовой статуи, полировка поблескивала в свете
луны. Дверь за его спиной открылась, и Курт осторожно пробрался к статуе,
казавшейся чем-то вроде гроба с ногами. Курт скользнул в тень и прижался к
холодному металлу. При этом бедро коснулось какого-то выступа, и с тихим
щелчком средняя часть металлической фигуры словно на петлях раскрылась,
открывая черную выемку. Так эта штука пустая внутри!
Курта озарила идея. "Если они сюда и придут, - подумал он, - в эту
штуку ни за что не додумаются заглянуть!".
Не без труда он протиснулся в отверстие, поднял крышку и заперся. У
штуковины имелись ноги, ступни Курта удобно вошли в отверстия - но рук не
было.
Офицеры вышли на середину зала, встали лицом к лицу, как бойцовые
петухи. Курт облегченно вздохнул - кажется, он пока в безопасности.
На боевых топорах зловеще замерцал лунный свет. Несколько секунд
дуэлянты стояли неподвижно - сцена источала смертоносную напряженность, -
потом топор капитана со свистом метнулся к голове противника. Майор
парировал удар, брызнул сноп искр, потом, резко вывернув кисть, он
направил свой топор к диафрагме капитана. Противник опустил оружие,
защищаясь, но успех сопутствовал ему лишь частично. Острое обсидиановое
лезвие рассекло кожу на ребрах, в лунном сиянии затемнела кровь.
Курт внимательно наблюдал за поединком, но, тем не менее, начал
ощущать первые признаки клаустрофобии. Конструкторы старой Империи создали
боевые скафандры с учетом их эффективности, а не комфорта для солдата.
Курту начало казаться, что его заперли в темном старом шкафу. Его
положение не стало легче, когда ему пришло в голову, что после дуэли
офицеры могут уйти и запереть за собой дверь. Гряда ночных облаков затмила
лик луны, и Курт принял решение сменить укрытие. Свет, проникавший в
арсенал сквозь потолочное окно, померк, и Курт едва мог различить
танцующие в центре помещения силуэты дуэлянтов.
Это был единственный шанс. Если он успеет проскользнуть вдоль стены,
пока облака закрывают луну, ему удастся незаметно выскользнуть из
оружейной. Он надавил на крышку люка. Люк открываться не желал. Курт
почувствовал приступ паники, но постарался взять себя в руки. "Должен быть
способ открыть крышку", - решил он.
Его пальцы ощупывали темные внутренности скафандра в поисках рычажка,
рукоятки или кнопки и наткнулись на несколько клавиш на уровне солнечного
сплетения. Курт для пробы нажал одну. Костюм тихо загудел, и вдруг Курт
почувствовал, что стал легче перышка. Он от испуга затаил дыхание. В этот
момент стальная нога чуть оттолкнулась от пола и этого было довольно.
Медленно, как воздушный шар на ветерке, он поплыл к центру зала. Курт
пытался остановиться, но поскольку висел теперь в десятке дюймов над полом
и продолжал медленно подниматься, усилия его были напрасны.
Дуэль продолжалась лучше не придумаешь. Оба дуэлянта оказались
первоклассными бойцами и, несмотря на легкий хмель, фехтовали образцово. У
обоих из десятка мелких ран сочилась кровь, но пока никто не понес
серьезного урона. Удары и парирования производились с таким мастерством,
что Курт даже позабыл о собственной нелегкой ситуации, все больше и больше
увлекаясь поединком. Светловолосый капитан владел топором немного лучше
противника, зато майор иногда, как показалось опытному глазу Курта,
мухлевал, чем компенсировал превосходство капитана. Чем дальше, тем больше
увлекался Курт зрелищем поединка, пока очередная, особо неспортивная
уловка майора, не заставила его забить об осторожности.
- Опусти топор, закройся! - закричал Курт, чтобы предупредить
капитана. - Он хочет ниже пояса ударить!
Голос, резонируя внутри скафандра, приобрел необычный металлический
отзвук.
Оба офицера развернулись в его сторону. Сначала они ничего не
увидели, потом майор заметил зловещий темный силуэт, нависший над ними в
полумраке.
Бросив топор, он с криком помчался к выходу.
- Главный Инспектор!
Капитан оказался на долю секунды медлительнее: прежде, чем он успел
умчаться, Курт выглянул в открытый лицевой иллюминатор скафандра и
прокричал:
- Это же я, Диксон! Вытащите меня отсюда, пожалуйста!
Капитан, у которого глаза стали на манер защитных очков, безмолвно
смотрел на него.
- Что это за устройство? - спросил он. - И что ты там делаешь?
Курт парил в добрых десяти футах от пола. Он уже предчувствовал
ночлег на потолке и радости по этому поводу не испытывал.
- Спустите меня, - взмолился он. - Я вылезу и все расскажу.
Капитан подпрыгнул, попробовал поймать Курта за лодыжку. Он лишь
чуть-чуть промахнулся, и толчок заставил скафандр подняться еще фута на
три, где тот, покачиваясь, и остановился.
Капитан запрокинул голову и воззвал к Курту:
- Не могу достать. Нужно попробовать по-другому. Слушай, но как ты в
эту штуку залез?
- В середине есть люк. Я его закрыл, и замок защелкнулся.
- Ну тогда расщелкни его!
- Я пробовал уже. Вот теперь очутился под потолком.
- Попробуй еще раз, - посоветовал капитан. - Если люк откроется, ты
спрыгнешь, а я тебя поймаю.
- Ну ладно, поехали! - сказал Курт, наугад выбирая кнопку.
Из наплечных дюз ударил фонтан огня и, оставляя пламенный хвост, Курт
понесся в зенит. Микросекунду спустя он достиг окна в потолке. Кто-то
должен был уступить дорогу. Так и случилось!
На высоте пятнадцать тысяч футов сработала автоматика. Лицевой щиток
герметически закрылся. Курт этого не заметил. Сознание его погасло, как
задутая свечка. На высоте в тридцать тысяч включились обогреватели. Сорок
секунд спустя он был в космическом пространстве.

10
Пилот-разведчик Озаки мирно дремал, когда завыла сирена детектора
искусственных излучений. Продрав глаза, Озаки быстро сел в пилотское
кресло и отключил сирену. Его пальцы заплясали по клавишам пульта.
Изображение на экране задвигалось, и вскоре яркая зеленая точка,
обозначавшая источник радиации, оказалась в самом центре. Потом Озаки
включил пульсовый анализатор, принялся наблюдать за синусоидой,
заплясавшей по экрану. Такой четкой, с острыми пиками кривой, он еще
никогда не видел.
- Не узнаю, - пробормотал он. - Но надо проверить, на всякий
пожарный.
Он нажал кнопку автоматического опознавателя, и пока прибор методично
сравнивал поступающий сигнал с известными образцами, которые хранились в
его компактной памяти, Озаки повернулся к экрану обзора. Он включил
максимальное увеличение и навстречу ему устремилась планетная система. В
центре, словно злобный глаз, распух умирающий красный гигант, зеленая
точка заметно сместилась - за ней тянулся красный пунктир, обозначая курс
с момента обнаружения.
Озаки был весь внимание. Похоже, он наткнулся на что-то стоящее!
Когда ломаная белая линия пересекла оранжевую точку планетарной массы, он
разразился радостным воплем. В его воображении уже сверкал и манил
обещанный месячный отпуск и премия в размере полугодового жалования.
- Домой! - воскликнул Озаки про себя. - Домой, к прочищенным
туалетам!
В последний раз прожужжав своими реле, анализатор заквохтал, как
довольная курица, и выронил в приемную корзинку карточку с результатами.
Озаки поспешно схватил ее, впился взглядом в строчки. Красные буквы сверху
гласили: "Источник не опознан", а ниже, буквами поменьше: "Предлагается
провести сравнение пульсовых данных излучения на базовом анализаторе".
Озаки невольно присвистнул, когда увидел индекс энергетической утилизации
- 92,7! На пятьдесят единиц выше возможного! Лучшему технику, можно
сказать, чертовски везло, если получалось настроить двигатель на
утилизацию хотя бы сорока пяти процентов нормативного максимума. Да, с
этой штучкой лучше не шутить! Одному с ней не справиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9