– ободряюще поинтересовалась Анна.
Мальчик сморщил нос и задумался.
– Подветренная сторона постоянно изменяется: мелкие песчинки образуют крутой склон, пока… пока не скатываются вниз. В таком песке ноги глубоко вязнут. Он не прибит ветром, как на подветренной стороне.
Анна улыбалась, не сводя глаз с лица внука.
– Ты говоришь, песчинки скатываются вниз. Тебе известно, почему так происходит?
Атр с воодушевлением закивал так, что даже Искра завозилась на его коленях.
– Здесь все зависит от равновесия песчинок относительно друг друга. Склон может подниматься, пока не достигнет определенного угла, а потом…
– Ты измерил этот угол? – спросила Анна, довольная внуком.
Он снова кивнул.
– Тридцать пять градусов – это самый крутой склон. Стоит ему стать еще круче – и он начинает осыпаться.
– Хорошо, – одобрила Анна, сложив руки на коленях. – Вижу, ты обо всем подумал, Атр. Ты попытался увидеть Целое.
Атр потупился, глядя на спящего котенка, но вскоре вновь поднял голову.
– Целое? Анна негромко засмеялась.
– Так говорил мой отец. Я имела в виду, что ты рассматривал вопрос со многих сторон, размышлял, как собрать воедино его отдельные части. Ты задал самому себе все вопросы, которые следует задать, и нашел ответы. Теперь ты понимаешь это явление. – Улыбнувшись, она легко коснулась ладонью его плеча. – Пусть твои достижения пока невелики, Атр. В конце концов, дюна – всего-навсего дюна, но ты постиг важный принцип, которого следует придерживаться, что бы ты ни делал. Всегда помни о Целом, Атр. Во всем ищи взаимосвязь и помни, что это Целое всегда оказывается частью чего-то другого, большего.
Атр смотрел на нее, то и дело кивая, и его серьезный взгляд заставлял забыть, что мальчику только семь лет. Анну переполняла гордость за внука. У него такие чистые, ясные глаза. Глаза, жаждущие смотреть, видеть, наблюдать, постигать загадки окружающего мира.
– Бабушка!
– Что, Атр?
– Можно я нарисую Искру?
– Нет, – она с улыбкой покачала головой, – не сейчас. Уже пора спать. Хочешь, Искра будет спать с тобой?
Атр закивал.
– Тогда возьми ее. Сегодня она будет спать У тебя в ногах, а завтра мы сделаем ей корзинку.
– Бабушка…
– Да, Атр?
– Можно мне немного почитать? Улыбнувшись, Анна взъерошила ему волосы.
– Нет. Но если хочешь, я приду и расскажу тебе сказку."
У Атра широко раскрылись глаза.
– Пожалуйста! И еще, Наина…
– Что? – спросила она, удивленная тем, что Атр назвал ее давним прозвищем.
– Спасибо тебе за Искру – она чудо. Я буду заботиться о ней.
– Знаю, знаю. А теперь пойдем в дом. Уже поздно.
Атр спал на широкой каменной скамье у задней стены внутренней спальни. Толстое стеганое одеяло служило ему матрацем, а большой, квадратный кусок ткани, аккуратно подрубленный Анной по краям и украшенный искусно вышитыми звездами, – покрывалом. В каменной нише над изголовьем постели помещалась масляная лампа, укрепленная на узких металлических прутьях.
Анна приподняла причудливо украшенное ею стекло лампы, зажгла фитиль и посторонилась, пропуская Атра. Скоро он подрастет и спать на скамье ему будет тесновато.
А потом… потом он покинет ее. Любознательной, пытливой натуре Атра станет тесно в этой расщелине. Поэтому каждая минута общения с внуком была для нее драгоценна.
– Ну, – начала она, укрывая Атра одеялом и подавая ему сонного котенка, – что бы ты хотел послушать?
На мгновение Атр отвернулся, словно пытаясь разгадать тайну трепещущей на стене тени, а затем с улыбкой взглянул Анне в глаза.
– А можно сказку про Керафа?
– Ты уже знаешь ее наизусть, Атр.
– Да, но мне бы хотелось снова послушать ее. Ну пожалуйста, бабушка!
С улыбкой положив ладонь на лоб внуку, Анна прикрыла глаза и начала древнюю легенду.
…Это случилось в землях Д'ни в незапамятные времена, тысячи лет назад, в ту пору, когда начались первые из страшных землетрясений, заставившие жителей бежать и поселиться в других местах.
Кераф был последним из великих властителей, но не потому, что лишился престола, а потому, что, достигнув всего, о чем мечтал, он отказался от власти и поручил совету старейшин править империей Д'ни. Однако в сказке про Керафа говорилось о юности принца, проведенной в огромной подземной пустыне Тре'-Меркти, что означает «Земля ядовитых вод».
О чем думал Атр, слушая сказку? Может, представлял себя юным принцем, таким, как Кераф, обреченный на изгнание по воле своего дяди, брата умершего отца? А может, в сказке его привлекало нечто другое? Как бы там ни было, о Керафе он мог слушать непрестанно.
Приближаясь к завершению сказки и повествуя о том, как Кераф приручил гигантского ящера и верхом на нем вернулся в столицу Д'ни, Анна чувствовала, как Атр впитывает каждое слово, напряженно следит за каждой фразой, каждым поворотом сюжета.
Мысленно Анна закрыла книгу и отложила ее в сторону, как делала некогда для другого мальчика, в другие времена и совсем в другом месте. Открыв глаза, она обнаружила, что Атр пристально уставился на нее.
– Бабушка, а в твоей книге много сказок?
– Тысячи! – усмехнулась она.
– И ты знаешь их все? Она покачала головой.
– Нет, Атр, это было бы невозможно. Некогда Д'ни считалась великой империей, ее библиотеки размерами превосходили небольшие города. Если бы я попыталась запомнить все легенды Д'ни, мне понадобилось бы несколько жизней, но даже в этом случае я знала бы только малую толику.
– Значит, все это было на самом деле? – спросил Атр, позевывая.
– Ты веришь сказкам? Он помолчал и ответил со вздохом:
– Кажется, да.
Но Анна ощутила, что внук чем-то недоволен. Поднявшись, она укрыла его одеялом до подбородка и, наклонившись, поцеловала в лоб.
– Оставить Искру с тобой?
– Ага… – сонно пробормотал Атр.
Улыбаясь, Анна задула огонь в лампе и вышла из комнаты.
В ее мастерской на дальнем краю расщелины свет еще горел. Незаконченная статуэтка лежала на столе, рядом с ней стояла открытая шкатулка с тонкими резцами для работы по камню – каждый в своем ложе. Минуту Анна стояла у стола, размышляя, что предстоит сделать, а затем достала с полки, на которой держала книги, маленький, отделанный перламутром футляр.
Открыв крышку, она пристально взглянула на собственное отражение, убирая со лба прядь седых волос.
Что же ты видишь, Анна?
Лицо, взглянувшее на нее из зеркала, было сильным и решительным, не исхудалым, а скорее утонченным. Когда-то ее считали красавицей, но теперь время стало ее беспощадным противником.
Эта мысль вызвала у Анны улыбку. Она никогда не была тщеславной, но постоянно задумывалась о том, насколько ее настоящее «я» отражается на лице, о чем говорят разрез глаз и рисунок губ, что скрывают за собой тонкие черты. Взять, к примеру, Атра: когда он улыбается, то оживают не только его губы, но и все лицо, все существо – это была сияющая, широкая, заразительная улыбка. А когда он задумывается, на его лице, словно в зеркале, отражается сосредоточенная работа.
А ее собственное лицо?
Анна склонила голову набок, изучая свое отражение, на этот раз отмечая мелкие синие бусы, вплетенные в волосы, и пестрое тонкое ожерелье вокруг шеи.
Даже в самых мелких, почти незаметных штришках – бусах, ожерелье – проявлялась ее истинная натура, по крайней мере, та ее часть, что стремилась украшать все окружающее. В этом Анна не изменилась с самого детства. Если у нее появлялся лист бумаги, она заполняла его стихотворением, сказкой или рисунком. Если ей попадалась гладкая стена – она не упускала случая испещрить ее резьбой.
«А когда у меня появился ребенок…»
Она захлопнула футляр и сунула его на полку.
А когда у нее появился ребенок, она постаралась наполнить его голову сказками, мыслями и знаниями.
Что же ты видишь, Анна?
Зевая, она задула лампу и ответила на свой же безмолвный вопрос:
– Я вижу усталую старуху, которой пора спать.
Спустившись по ступеням вдоль стены, она быстро перешла через расщелину, направляясь в спальню.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Сначала потемнело на востоке, с той стороны, откуда вряд ли можно было ждать песчаной бури. Атр обследовал обращенный к солнцу склон вулкана, разыскивая редкие камни и кристаллы, чтобы пополнить свою коллекцию, и, случайно подняв голову, увидел крошечное темное пятнышко в небесной голубизне. Минуту он стоял, размышляя, что бы это могло быть, наклонял голову то в одну, то в другую сторону, думая, что запачкались линзы, но пятно не исчезало.
Спустя некоторое время он снова взглянул вдаль и обнаружил, что пятно на месте – более того, оно росло и с каждой минутой казалось все более темным.
Атр ощутил смутную тревогу.
Спустившись по склону, десятилетний мальчик поспешно пересек открытую песчаную площадку и добрался до расщелины, задыхаясь от жары. Остановившись только затем, чтобы сбросить сандалии у кромки расщелины, он полез вниз по веревочной лестнице.
Шум его поспешных шагов привлек внимание Анны, и через минуту двери ее мастерской с треском распахнулись. Анна вскинула голову, вопросительно нахмурив брови.
– В чем дело, Атр?
– Что-то приближается сюда!
– Ты имеешь в виду людей? Он покачал головой.
– Нет, что-то непонятное высоко в небе. Выглядит словно черное пятно.
– Песчаная буря?
– Нет… постепенно чернеет все небо. Ее смех был неожиданным для Атра.
– А, вот оно что! – проговорила она так, словно ожидала этого известия. – Надо как следует подготовиться.
Атр недоуменно уставился на бабушку.
– Подготовиться?
– Да, – весело сказала она. – И если я не ошиблась, надо как можно лучше воспользоваться тем, что вскорости произойдет. Такое редко случается.
Атр покачал только головой, слушая эти загадочные слова.
– Пойдем, помоги мне, – попросила она. – Принеси семена из кладовой. И посуду – всю посуду, какую только сможешь найти на кухне. Мы расставим ее вдоль стены.
Атр по-прежнему смотрел на нее, открыв рот.
– Скорее, – поторопила она с усмешкой. – Если ты видел, что небо на горизонте уже почернело, значит, вскоре туча будет здесь. Надо спешить.
Ничего не понимая, Атр исполнил ее просьбу. Сначала он принес семена, а затем бегал туда-сюда по подвесному мосту с мисками и горшками в руках и расставлял их по краям расщелины. Закончив работу, он подошел к Анне.
Она стояла на высокой террасе и, приставив руку козырьком ко лбу, глядела вдаль. Атр вскарабкался по ступеням и встал рядом.
Теперь пятно заполняло треть горизонта, напоминая огромную черную завесу, соединяющую небеса и землю. Мальчику казалось, что он видит саму ночь, явившуюся не вовремя.
– Что это? – спросил он. За свои десять лет он ни разу не видел ничего похожего.
– Гроза, Атр, – с улыбкой повернулась к нему Анна. – Это черное пятно – огромная грозовая туча. Если нам повезет – а для этого нужно особое везение, – прямо над нами прольется дождь.
– Что такое дождь?
– Вода, – улыбнувшись еще шире, пояснила она. – Вода, падающая с неба.
Атр перевел взгляд на огромное пятно и в изумлении приоткрыл рот.
– С неба?
– Да, – подтвердила она, поднимая руки, словно желая обнять приближающуюся тьму. – Мне давно уже снится дождь, Атр, много ночей подряд.
Впервые Анна заговорила о своих снах, и Атр снова с удивлением уставился на нее.
Вода с неба. Сны. День, превратившийся в ночь… Он изо всех сил ущипнул себя за плечо.
– Нет, ты не спишь, Атр, – покачала головой Анна, забавляясь его жестом. – Смотри во все глаза, ибо перед тобой то, что, возможно, ты больше не увидишь никогда. – Она негромко рассмеялась. – Смотри же, мой мальчик, смотри внимательнее!
Пятно приближалось медленно-медленно, и с его приближением воздух становился все холоднее. Поднялся слабый ветер, словно нарастающая тьма гнала его перед собой.
– Ну ладно, – после долгого молчания произнесла Анна, поворачиваясь к нему, – давай приниматься за работу. Нам придется рассыпать семена по всей расщелине – все мешки, кроме одного. Такого случая нам может больше не представиться много лет.
Атр двигался как в полусне, ни на секунду не забывая о туче. Время от времени он опасливо вскидывал голову кверху, а затем отводил взгляд.
Закончив рассыпать семена, он сунул в карман тонкий полотняный мешочек и вновь поднялся на террасу.
Искра устроилась под каменным карнизом у самого дна расщелины. Увидев ее там, Анна позвала внука.
– Атр! Отнеси Искру в комнату. Здесь ей грозит опасность.
Атр нахмурился, не понимая, какая опасность может грозить кошке. Разве расщелина – не самое укромное место на свете? Однако он не стал спорить, подхватил Искру, отнес в кладовую и запер там.
Вернувшись, он увидел, что гроза уже почти рядом. Переминаясь с ноги на ногу, он поглядывал на Анну, не зная, что делать и где спрятаться, но бабушку, казалось, это не тревожило. Она стояла, наблюдая за приближением тучи, и улыбалась. Повернувшись, она крикнула Атру, пересиливая поднявшийся шум ветра:
– Сними линзы, Атр, так будет лучше!
Он снова послушался и сунул толстые линзы вместе со скрепляющим их кожаным ремешком в глубокий карман плаща.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33