- И вы до сих пор нам не рассказывали? Почему? - спросила Пэм.
- Ну, вам подобное не грозит. Ваш жилой отсек вообще не сообщается с цистерной. Очко в пользу идеи прицепа.
- И несколько очков вам в минус за то, что оставили нас в потемках!
- Мы проверим цистерну на наличие трещин, - произнес Доминик самым ровным голосом.
И все снова занялись жучками.
Огонь совсем затух. И ветер с горячего севера затих вместе с ним. Доминик, иногда отрываясь от работы, видел, что столбы дыма поднимаются прямо вверх на высоту около километра, насколько он мог судить, а там верхушку срывает ветром и уносит на горячий юг. На этой высоте дым уже подсвечивался солнцем и светился на фоне необычно темного безоблачного неба. Ника подмывало еще разок попытать счастья с прогнозом, но осмотр корпуса «Свечки» не позволял отвлекаться, и он твердо заставил себя вернуться к работе. Трещина действительно может оказаться почти невидимой.
Почти или совсем. Они не нашли ни одной, но полной уверенности не было. Отсутствие доказательств не…
Они ехали дальше, к зною и свету, говорили еще меньше прежнего и постоянно держали с обеих сторон двух жучков для наблюдения за цистерной. Сенатсу, руководитель маршрута, за эти несколько часов произнесла больше слов, чем все четверо, вместе взятые.
Конечно, никто не паниковал, но у каждого хватало разумных оснований для тревоги. Эрни с Ником теперь выглядели спокойнее, чем Папоротники. По крайней мере на первый взгляд.
- Ровный участок приблизительно на тридцать километров.
Девяносто минут молчания.
- Кажется, компрессионная складчатость поперек курса в десяти километрах перед вами. Два возможных прохода. Более широкий в четырех километрах направо. Поверните на двадцать два градуса вправо от тридцати семи.
Магнитное поле планеты было слишком неравномерным, чтобы надежно по нему ориентироваться, но показавшееся солнце позволяло легко определить горячий север - и держать курс прямо на него, что сильно мешало водителю. Новый курс принес некоторое облегчение.
Стены более широкого прохода оказались достаточно высокими, чтобы обеспечить тень почти на сто километров пути. За это время диск звезды практически не сместился вверх. Долина возникла не вчера: изъеденные эрозией стены по обе стороны сильно обрушились. Будь она чуть поуже, путникам нелегко было бы пролагать путь среди завалов.
- В восемнадцати километрах перед вами озеро. Огибайте вплотную по левому берегу.
Добравшись до озера, они убедились, что левый берег почти сплошь загроможден глыбами, но правый был еще хуже. Водители Доверились Сенатсу. Она и сама чувствовала себя все увереннее, потому что доклады с тягача помогали ей интерпретировать показания спутниковых радаров.
Она не приняла в расчет «кактусы», густо растущие по левому берегу, однако эти заросли их почти не задержали. Ни Эрни, ни Доминик не забыли оставшегося позади пожарища, однако на этот раз обошлось без внезапных шквалов огня. Хотя молний, как всегда, хватало.
- Все может быть, - заметил Доминик. - Правая стена довольно высокая, и дующий из-за нее ветер должен резко падать вниз и нагреваться при адиабатическом сжатии…
- Сколько ставишь?
Пари предложил Ахмет, но Ник уклонился от ставки. Эрни не знал, учится ли его друг на своих ошибках или просто не хочет допускать чужого в их дружескую забаву. Он ничего не сказал: был занят управлением. Пари не пари, обошлось без пожара, и впереди уже показался горяче-северный край озера.
Направление вправо вдоль берега.
Эрни готов был выполнить приказ, когда осознал, что голос принадлежит не Сенатсу. В этом не было ничего особенного: хотя йошихаши, как всякие, кому приходится постоянно преодолевать сопротивление воды, обладали отличной мускулатурой, им тоже временами требовался сон.
- Кто на связи? - спросил Эрни, уже поняв, что с ним говорит не человек.
Ответ оказался неожиданным.
- Что? - спросила Сенатсу, голос который можно было узнать даже сквозь треск биопомех, ставший настолько постоянным, что нервная система почти полностью отсеивала его.
- Кто сейчас приказал мне повернуть направо?
- Никто. Ты хорошо идешь.
- Ты не посылала сообщения? И ничего не слышала?
- Ничего. Повтори его, пожалуйста. Ледяная Стена выполнил просьбу.
- Оно пришло не от нас и не с передаточной станции спутника. Это голос аборигена.
Направление вправо. Ты не поворачивать вправо. Пэм опомнилась первой и мгновенно метнулась к передатчику:
- Почему мы должны поворачивать вправо? Символ «мы* неясен. Поворачивать вправо - безопасность и информация.
Эрни уже включил аварийную остановку:
- Сен, ты слышала?
- Я слышу только помехи, ничего необычного, никакого упорядоченного сигнала.
Папоротник оглянулась на мужа, тот кивнул. Улыбки, естественно, не было видно. Пэм кивнула в ответ:
- Сен, вот что мы слышали. - Она повторила сообщение. - Теперь, пожалуйста, повтори это нам. Настолько отчетливо, как позволяет твой голос, и каждое слово отдельно.
Сенатсу послушно повторила. Она ничего не понимала, но догадывалась, что спорить и расспрашивать сейчас не время.
Сообщение немедленно было повторено новым голосом, и Сенатсу воскликнула:
- Теперь я слышала! Прошло по связи!
- Я так и думала. Они явно не глупы и быстро соображают. Давай, Эрни, заводи и выполняй команду, но держи ушки на макушке.
- А чего остерегаться?
- Откуда я знаю? Чего угодно. Чего всегда. Ледяная Стена молча развернул машину. Начался не
предсказанный Юккой дождь, а Пэм придумала новый вопрос, который стоило задать проводнику:
- Насколько далеко?
Двадцать два и одна десятая километра.
- Сен, если ты слышала, постарайся рассмотреть, что там на этом расстоянии?
- Извините. Я слышала, но радар пока не пробивает.
- А на обычных частотах?
- Точно. С воображением у меня плоховато, но сделаю что смогу. Ждите.
Дождь, из чего бы он ни состоял, полил сильней, и Эрни резко затормозил. Голос немедленно отозвался:
Почему остановка. - Вопросительная интонация отсутствовала.
Пэм ответила медленно, тщательно подбирая и выговаривая слова:
- Нет остановки. Замедление. Дождь. Трудности измерения.
Дождь. Трудности измерения, - повторил собеседник и с задержкой продолжил: - Нет дождя. Восемь километров. Нет замедления.
- Восемь километров, - повторила женщина. - Сен, ты слышала? Видишь, что в восьми километрах впереди?
Теперь у них было множество слушателей. Почти все они догадались, зачем Пэм с нажимом повторила название меры длины. Интересно, какое обозначение использует неизвестный проводник, когда в следующий раз назовет расстояние?
В кабине тягача прозвучал голос Триши Верткое Перо:
- Еще немного, и компьютер сможет обойтись без моей помощи! Вилли, тебе не пригодится помощь математика?
Никто из экипажа не обратил на нее внимания. Все жадно смотрели вперед, дожидаясь обещанного разрыва в тучах. Даже Ник не подумал оспаривать мнение местного жителя. Позже все они отметили весьма интересную подробность: их проводник учел не только скорость машины. Дождевые облака двигались гораздо быстрее тягача, но дождь действительно прекратился через восемь километров. Доминик безмолвно склонился перед знатоком и в который раз поклялся в душе, что Эрни больше не получит от него ни монетки. Предсказание погоды здесь, очевидно, было возможно, но не в силах человеческих.
А может, он еще установит персональный канал связи с местными и отыграет часть денег…
Его, как и остальных, не слишком удивил, хотя и очень обрадовал внезапный прогресс в общении. Уже известно было, что аборигены существуют, что они разумны и что поток информации исходит от них и растет в геометрической прогрессии. Возможно, скоро удастся получить ответ на вопрос Эрни о воде…
- Смотрите вверх! - воскликнул вдруг Ахмет.
Все, кроме Эрни, не желавшего останавливать машину, подняли головы.
Облаков здесь почти не было, но над ними и вокруг них порхали и вертелись черные летающие объекты. Один, гораздо больше прочих, нырял, метался и раскачивался едва ли меньше других, но отличался величиной и правильной формой.
Члены экипажа тягача представляли три разные планеты-колонии, но одуванчики, оказавшиеся такими же вездесущими, как натрий и человек, были знакомы всем. Объект напоминал увеличенную во много раз пушинку одуванчика. Двухметровый стебель с венчиком колеблющихся на ветру пушинок почти такого же диаметра и с шишкой размером с грейпфрут на нижнем конце. Чтобы летать по ветру при такой силе тяжести, нужно быть очень легким.
Объект двигался почти, но не совсем так же беспорядочно, как все, что кружилось по ветру рядом с ним. Его парашютик постоянно менял форму и величину. Наблюдатели быстро сообразили, что это позволяет изменять долю воздействия, которую оказывали на полет ветер и гравитация. Парашют то резко взмывал вверх, то поднимался медленно или двигался по горизонтали, отклоняясь в разные стороны, но в целом держал тот же курс, по которому Эрни вел тягач. Когда дождь прекратился, водитель увеличил скорость, но теперь опять притормозил, чтобы не оторваться от объекта.
Идти. Двигаться. Нет замедления.
- Мы хотим наблюдать, - передала Пэм.
- Что? - переспросила Триша на своем далеком посту. Пэм кивнула мужу, который вкратце описал, что происходит.
Ответ был лаконичным, но внятным: Наблюдать лучше вперед. Нет замедления. Идти.
- Поверим на слово. Двигайся, Эрни. Он нас к чему-то ведет, и явно не к этой штуке.
Ледяная Стена дернул плечом, воздержавшись от комментариев насчет «чего-то» в этой части мира, и «Свечка» быстро оставила летающий объект позади. До цели, по-видимому, оставалось еще четырнадцать километров едва ли ровной дороги.
Но это не самое страшное, поскольку цель оставалась неподвижной.
Если она вообще была… Путаница ветвей, похожая на ту, что заполняла кабину «Студня», протянулась вдоль озера, отделенная от края берега метровой насыпью, какую можно соорудить бульдозером или лопатами. Насыпь - или дамба? - тянулась по прямой метров на тридцать пять, и оба ее конца загибались от озера, окружая извивающуюся поросль ветвей незамкнутой стеной.
Влево. Медленно - более влево - медленно-медленно.
- Замедление. Поворот. - Пэм явно обращалась к проводнику. - Я думаю, Эрни, оно направляет нас поближе к рощице, - добавила она.
- И мне так кажется. - Ледяная Стена медленно отклонился вправо, так что огромная цистерна оказалась не дальше метра от края зарослей, а потом еще более плавно отвернул влево, так чтобы двигаться параллельно ему.
Стоп.
- Хватит, я думаю, - присоединился к проводнику Ник. Хватит.
Проводник не стал повторять последние два слова. Кажется, его интеллект дополняла память не хуже компьютерной.
- Теперь нам ждать? - спросил Эрни, которого больше не отвлекало управление.
Ждать. Наблюдать.
- Того одуванчика нигде не видно? - спросил Ахмет. - В прошлый раз, помнится, «наблюдать» относилось к нему. Я бы сказал, что он должен был отстать на десять-двена-дцать километров, если ветер не совсем уж попутный.
Наблюдать.
Никто не успел спросить - что? Откуда-то из середины зарослей выстрелило точное подобие прежней «пушинки». Ветер подхватил ее, и она стала так же маневрировать. За ней появилось еще несколько. Четыре пары глаз не отрывались от них, хотя некоторые смотрели сквозь видоискатель камеры. Ахмет передавал в Гнездо словесное описание: биопомехи нарушали передачу изображений даже через спутник. Бен и остальные постоянно переспрашивали, вынуждая Папоротника повторять одно и то же с небольшими дополнениями. Его жена одобрительно кивала: словарь аборигенов должен был пополниться.
Они так и не узнали, была ли то намеренная попытка отвлечь их появлением одуванчиков. Папоротники не допускали мысли, что аборигены могли так хорошо разобраться в человеческой психологии, особенно после того, как выяснилось, что представляет собой их разум. Ник и особенно Эрни не были так уверены. Так или иначе, преднамеренно или случайно, но они отвлеклись и не заметили, как побеги из зарослей протянулись к тягачу и цистерне, опутали корпуса машин, проникли между колесами и гусеницами, к аварийному управлению, предназначенному для жучков и спасателей…
Пока они спохватились, обе машины оказались внутри просторных коконов, в плетенке из ветвей, местами доходящей в толщину до трех сантиметров. Еще один вопрос, обсуждавшийся позже: случайно или намеренно окно «Энни» до последнего оставалось открытым? Аборигены в конце концов могли уяснить назначение окон, экспериментируя со «Студнем».
Заметив, что происходит, Эрни вскрикнул от удивления и, мгновенно запустив двигатель, пошел на прорыв. Восклицание Пэм: «Погоди!» - всего на долю секунды опередило голос проводника:
Стоп. Наблюдение.
Эрни остановился - не столько потому, что считал нужным повиноваться аборигену, сколько потому, что успел убедиться: непосредственная опасность им не грозила, ветви не могли устоять перед мощью термоядерного двигателя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11