И второе: мы исполним твое последнее желание, если оно у тебя есть.
— У меня есть единственное желание, — дрожащим голосом произнес Отшельник, — это никогда не видеть ваших мерзких рож.
— А я что говорил! — вскричал палач. — Эти заключенные — самый что ни на есть неблагодарный народ. Да ты пойми, дурень, что о таком можно только мечтать! Тебя приведут на главную площадь города, всю разукрашенную флагами и гирляндами из живых цветов. В твою честь будут бить барабаны и трубить трубы. И ты будешь главным действующим лицом на этой церемонии! Самые знатные люди будут смотреть, как твоя душа отправится в Долину вечного сна. А помост! Я выбрал лучшие доски для твоего помоста! Ни единого сучка, ни единой выщербинки. Я сам лично выбирал их для тебя. Жаль даже, что они сгорят вместе с тобой.
— Идите вы все к дьяволу, — с равнодушием в голосе смирившегося со своей судьбой человека сказал Отшельник.
— Приступайте, святой отец, — промолвил капитан, но тут же осекся.
Прямо в лоб ему смотрело черное дуло бластера, который держал в своей руке преподобный.
— Подними вверх руки да отойди к стене так, чтобы твои ладони были все время у меня на виду, сын мой, — сказал монах.
По тону монаха капитан понял, что, сделай он что-нибудь, не так, выстрел последует незамедлительно. Бормоча проклятия, Хьюго Адрофт отошел к противоположной стене, высоко подняв руки.
— А ты, надзиратель, живо освободи заключенного и запомни, что все мое терпение переместилось в указательный палец, лежащий на курке этой дьявольской штучки.
До смерти напуганный таким неожиданным поворотом событий, папаша Абсолом со всей прытью, на которую был способен, бросился выполнять приказание монаха. От страха он даже стал лучше слышать и уже не переспрашивал: «А?! Что вы сказали?!». Он только с опаской поглядывал злобными бусинками своих маленьких глазок на дуло бластера, нацеленное ему прямо в голову, когда, кряхтя, отстегивал гремящей связкой ключей кандалы с запястья Отшельника. В этот момент надзиратель был сам похож на большую перепуганную крысу.
— А теперь становись рядом с капитаном! — приказал монах, когда тот закончил возиться с кандалами.
Отшельник не мог прийти в себя от изумления. Ведь смерть только что коснулась его своим могильным дыханием и вдруг обошла стороной. Ему не верилось, что он спасен. Отшельник никак не мог понять: почему?
— Кто ты такой, монах, и зачем ты меня спасаешь?!
— Меня зовут Дел Бакстер, и мне нужны навигационные карты маршрутов экспедиции капитана Фрезера. Только ты, старик, можешь мне помочь.
— Если ты агент из службы Космической безопасности, лучше я останусь здесь! — вскричал Отшельник, отодвигаясь к стене.
— Могу дать слово, что я не агент спецслужб, но, даже если бы это было и так, выбор у вас небольшой, Дэвид Шайр: либо на костер, либо бежать со мной. Поэтому если вы согласны мне помочь, то я помогу вам.
При упоминании о костре по спине Отшельника Пробежали мурашки.
— Да, конечно, вы правы, Дел Бакстер, выбора у меня нет.
— Тогда прочь отсюда! Мы слишком задержались в гостях. Нехорошо так долго пользоваться гостеприимством и надоедать своим присутствием хозяевам. Пора уносить ноги!
— Раз мы бежим отсюда, в таком случае еще немного задержимся в гостях, преподобный. Я должен свести кое с кем личные счеты.
С этими словами Отшельник подошел к стоящей рядом жаровне и извлек из нее огромные щипцы, предназначенные для выламывания суставов у допрашиваемых. Осторожно, чтобы не обжечься, схватил их за длинные рукоятки, покрытые теплоизоляционным материалом. Он клацнул раскаленными докрасна зубцами, словно проверяя их исправность, и направился к стоящему рядом с капитаном Адрофтом папаше Абсолому.
— Нехорошо уходить из гостей, как следует не отблагодарив хозяев.
В колеблющемся свете факелов было видно, как мелкие черты лица Отшельника исказились зловещей гримасой.
Дел Бакстер понял, что сейчас произойдет. Красноречивое выражение лица Отшельника говорило о многом. Делу не хотелось смотреть на кровавые сцены бессмысленной жестокости, да и времени у них было очень мало: счет шел на минуты.
— Это не имеет смысла! — крикнул Дел, схватив Отшельника за плечо, пытаясь его остановить.
— Не мешайте мне, преподобный, или, черт знает, кто вы такой! Я не уйду отсюда, пока они не ответят мне за все!
Дел Бакстер отскочил в сторону, уворачиваясь от раскаленного конца щипцов, рассекших воздух перед его лицом, когда Отшельник неосторожно замахнулся этим орудием, сбрасывая руку Дела Бакстера со своего плеча.
Увидев, что нацеленный на них с Абсоломом бластер, который псевдомонах держал в руке, отклонился в сторону, капитан Адрофт, не раздумывая, бросился на Бакстера. В этой ситуации сработал отточенный годами рефлекс старого воина: пользоваться любым преимуществом, которое предоставляет тебе судьба в борьбе с противником, ибо другого шанса попросту может и не быть.
Сжав стальной хваткой запястье руки с бластером, он другой попытался вцепиться в горло самозванцу, но Дел Бакстер уже овладел ситуацией. Чуть отклонившись в сторону, он перехватил руку, тянувшуюся к его сонной артерии, и изо всех сил ударил коленом ноги в солнечное сплетение капитана. Хватка ослабла. Высвободив руку, Дел обрушил тяжелую рукоять своего оружия на непокрытую голову Хьюго.
Между тем папаша Абсолом, увидев, что прямо на него надвигается Отшельник, метнулся к выходу, пытаясь спасти свою жизнь. Понимая, что ни в коем случае нельзя допустить, чтобы палач добрался до железной решетки, Бакстер поднял руку и дважды нажал на курок.
Грохот двух выстрелов, слившихся воедино, разорвал давящую тишину подземелья, и яркие вспышки энергетических разрядов ослепляющими молниями рассекли сгустившийся сумрак помещения, освещаемого догоравшими факелами.
Когда в глазах перестали плясать фиолетовые круги, Дел Бакстер и Отшельник увидели распластанную на грязном полу фигуру надзирателя. Из раны в спине, булькая, вытекала густая темная кровь, впитываясь в грязную солому, которой был застелен пол. А правая рука палача со скрюченными пальцами так и застыла, словно все еще пытаясь добраться до рычага в стене, приводящего в действие механизм опускания решетки, закрывающей выход из подземелья.
— Ну, теперь, Дэвид Шайр, надеюсь, у вас здесь нет больше дел, которые могут нас задержать? — спросил Дел Бакстер, наклоняясь к лежавшему без чувств капитану и отстегивая от его пояса лазерный меч.
Ответом ему было то, что Отшельник с досадой, что их нельзя использовать, отшвырнул в сторону щипцы, и они зашипели в пропитанной кровью соломе.
— Если так, то бежим отсюда, мы и так потеряли много времени.
Схватив со стены начинавший уже гаснуть факел, чтобы освещать им дорогу, Дел Бакстер бросился вон из затхлого подземелья, увлекая за собой Отшельника, и, перескакивая через ступени, помчался вверх по разбитой лестнице. Факел давал совсем немного света, и Дел то и дело оступался.
«Безмозглый идиот, — Бакстер про себя ругал Отшельника, — из-за него мы потеряли драгоценное время».
Дел сильно надеялся, что стражник Сигурд все еще находится в кабачке, в компании бутылочки кукумбера.
Отшельник бежал сзади, стараясь не отставать. Дыхание с хрипом вырывалось из его груди. Дел Бакстер понимал, что старику приходится нелегко, но в его душе еще кипело раздражение от поведения Отшельника внизу, и эта злость заглушала чувство жалости.
Тем временем чем ближе к выходу поднимались беглецы, тем дышать становилось легче. Подземелье осталось внизу, и освещенная факелами площадка с поднятой решеткой превратилась в мутно-желтое размытое пятно. Впереди забрезжил свет, проникавший в тоннель из раскрытой двери наверху, и с каждым шагом чувствовалось, как свежий воздух все больше и больше прогоняет из легких тяжелый спертый воздух подземелья.
Когда до выхода на поверхность оставалось не более десяти ступеней, Дел Бакстер остановился, чтобы дать перевести дух и себе, и Отшельнику, который к тому времени совсем выбился из сил. Дэвид Шайр стоял, прислонившись спиной к холодной сырой стене, и тяжело дышал. Было видно, что его силы были на исходе, и Дел слегка укорил себя за то, что не сделал остановки раньше.
В полураскрытую дверь выхода струился дневной свет, рассеивая мрак тоннеля. Внезапно свет дня заслонила темная тень, и коридор погрузился в темноту, освещаемую лишь факелом, который Бакстер все еще держал в руке. А через секунду в проем между стеной и косяком раскрытой двери вновь лился ровный дневной свет.
Внутри у Дела все оборвалось, и он еще раз отругал Отшельника, проклиная его мстительность и кровожадность. Тень, заслонившая свет, означала только одно — стражник Сигурд уже вернулся из кабачка на свой пост у двери в подземелье и прохаживается взад и вперед по площадке перед входом.
— Ну, Дэвид Шайр, у вас появилась еще одна возможность расквитаться с вашими врагами, — сказал Дел Бакстер, — хотя почему-то все ваши долги приходится выплачивать мне.
— Что будем делать? — Казалось, до Отшельника наконец дошло, что из-за него они потеряли время и Дел Бакстер был прав, торопив его.
— Стойте молча, с удрученным видом, будто вас и впрямь ведут на костер. Может быть, мне удастся убедить стражника наверху пропустить нас.
Глава 5
У входа в подземелье, опершись на древко длинной алебарды, стоял на своем посту стражник Сигурд. Его блестящий шлем снова съехал набок, но он этого не замечал. Сигурд был занят тем, что пытался вычистить из своей густой черной бороды крошки любимого мясного пирога, которым его потчевали в трактире. Сигурд любил много и вкусно поесть, запивая еду добрым глотком хорошего вина. И сейчас его лицо раскраснелось от тех бутылок, которые он осушил в трактире, а могучая полная фигура казалась еще массивнее от съеденных закусок.
Настроение у стражника было отменное. Такое настроение бывало у него всегда, когда он плотно набивал свое брюхо едой и выпивкой.
Он очень спешил вернуться на свой пост и от быстрой ходьбы сильно запыхался. Теперь можно было и отдышаться. Судя по всему, его командир капитан Хьюго Адрофт вместе с палачом-надзирателем и монахом ордена «Искатели истины» еще находились в подземелье замка. Сигурд очень волновался, когда почти бегом добирался сюда из кабачка. Ведь если бы капитан не застал его на посту, ему бы здорово попало. Но на этот раз все обошлось.
Сигурд вытер вспотевшие от волнения ладони о полы своей длинной кожаной рубашки, которую носил под стальной кольчугой. Он всегда вытирал об нее руки, и за долгое время службы рубашка приобрела блестящий стальной оттенок. Она была вся в пятнах и жирных подтеках. Каждое такое пятно могло много рассказать о какой-нибудь веселой пирушке.
Между тем погода начала портиться. Поднялся ветер. В его порывах с громким хлопаньем трепетали знамена и штандарты, укрепленные на островерхих шпилях замка. Ветер порывистыми шквалами, словно забавляясь, вертел флюгера, которые не смели противиться его яростному напору и лишь жалобно скрипели, раскручиваясь на своих давно не смазанных осях.
Солнце скрылось за непроницаемой пеленой серых облаков, низко, почти касаясь своими лохмотьями зубчатых стен и башен, по небу стремительно неслись свинцовые тучи. Дождя еще не было. А над острыми вершинами восточного хребта повисла, закрывая собой весь небосвод, иссиня-черная туча, медленно и неуклонно приближавшаяся к замку, грозя через какой-нибудь час накрыть своим черным куполом всю долину.
Посреди двора, неподалеку от фонтана, стоял боевой истребитель-бомбардировщик, тот самый, который совсем недавно пролетел над замком. Это была старая имперская машина времен регентства. Наследник престола Иван Штих был еще совсем ребенком, когда его отец император Штих, возвращавшийся на личном звездолете в столицу империи город: Аполодор, погиб якобы в результате столкновения; корабля с метеоритом, хотя, что было на самом деле, неизвестно. Правление империей до достижения; принцем совершеннолетия взял в свои руки канцлер Рон Гвальд. Он и еще несколько высших офицеров, входивших в стратегический имперский совет, развязали войну с целью подчинить себе оставшиеся свободные миры в галактике.
Эта война окончательно подорвала экономику империи, в результате чего могучая держава распалась на несколько независимых звездных содружеств.
Старый корпус истребителя, кое-где подкрашенный и подлатанный, носил следы многих воздушных битв и сражений, но, несмотря ни на что, это и сейчас была мощная машина, способная в считанные секунды испепелить небольшой городок.
Лорд Рэм, заботясь об усилении своего влияния в политической жизни планеты, не пожалел денег на его покупку, заплатив за него неслыханную, по меркам Лектора, цену. Ему даже пришлось продать две трети своих земель, которые он в скором времени рассчитывал заполучить обратно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
— У меня есть единственное желание, — дрожащим голосом произнес Отшельник, — это никогда не видеть ваших мерзких рож.
— А я что говорил! — вскричал палач. — Эти заключенные — самый что ни на есть неблагодарный народ. Да ты пойми, дурень, что о таком можно только мечтать! Тебя приведут на главную площадь города, всю разукрашенную флагами и гирляндами из живых цветов. В твою честь будут бить барабаны и трубить трубы. И ты будешь главным действующим лицом на этой церемонии! Самые знатные люди будут смотреть, как твоя душа отправится в Долину вечного сна. А помост! Я выбрал лучшие доски для твоего помоста! Ни единого сучка, ни единой выщербинки. Я сам лично выбирал их для тебя. Жаль даже, что они сгорят вместе с тобой.
— Идите вы все к дьяволу, — с равнодушием в голосе смирившегося со своей судьбой человека сказал Отшельник.
— Приступайте, святой отец, — промолвил капитан, но тут же осекся.
Прямо в лоб ему смотрело черное дуло бластера, который держал в своей руке преподобный.
— Подними вверх руки да отойди к стене так, чтобы твои ладони были все время у меня на виду, сын мой, — сказал монах.
По тону монаха капитан понял, что, сделай он что-нибудь, не так, выстрел последует незамедлительно. Бормоча проклятия, Хьюго Адрофт отошел к противоположной стене, высоко подняв руки.
— А ты, надзиратель, живо освободи заключенного и запомни, что все мое терпение переместилось в указательный палец, лежащий на курке этой дьявольской штучки.
До смерти напуганный таким неожиданным поворотом событий, папаша Абсолом со всей прытью, на которую был способен, бросился выполнять приказание монаха. От страха он даже стал лучше слышать и уже не переспрашивал: «А?! Что вы сказали?!». Он только с опаской поглядывал злобными бусинками своих маленьких глазок на дуло бластера, нацеленное ему прямо в голову, когда, кряхтя, отстегивал гремящей связкой ключей кандалы с запястья Отшельника. В этот момент надзиратель был сам похож на большую перепуганную крысу.
— А теперь становись рядом с капитаном! — приказал монах, когда тот закончил возиться с кандалами.
Отшельник не мог прийти в себя от изумления. Ведь смерть только что коснулась его своим могильным дыханием и вдруг обошла стороной. Ему не верилось, что он спасен. Отшельник никак не мог понять: почему?
— Кто ты такой, монах, и зачем ты меня спасаешь?!
— Меня зовут Дел Бакстер, и мне нужны навигационные карты маршрутов экспедиции капитана Фрезера. Только ты, старик, можешь мне помочь.
— Если ты агент из службы Космической безопасности, лучше я останусь здесь! — вскричал Отшельник, отодвигаясь к стене.
— Могу дать слово, что я не агент спецслужб, но, даже если бы это было и так, выбор у вас небольшой, Дэвид Шайр: либо на костер, либо бежать со мной. Поэтому если вы согласны мне помочь, то я помогу вам.
При упоминании о костре по спине Отшельника Пробежали мурашки.
— Да, конечно, вы правы, Дел Бакстер, выбора у меня нет.
— Тогда прочь отсюда! Мы слишком задержались в гостях. Нехорошо так долго пользоваться гостеприимством и надоедать своим присутствием хозяевам. Пора уносить ноги!
— Раз мы бежим отсюда, в таком случае еще немного задержимся в гостях, преподобный. Я должен свести кое с кем личные счеты.
С этими словами Отшельник подошел к стоящей рядом жаровне и извлек из нее огромные щипцы, предназначенные для выламывания суставов у допрашиваемых. Осторожно, чтобы не обжечься, схватил их за длинные рукоятки, покрытые теплоизоляционным материалом. Он клацнул раскаленными докрасна зубцами, словно проверяя их исправность, и направился к стоящему рядом с капитаном Адрофтом папаше Абсолому.
— Нехорошо уходить из гостей, как следует не отблагодарив хозяев.
В колеблющемся свете факелов было видно, как мелкие черты лица Отшельника исказились зловещей гримасой.
Дел Бакстер понял, что сейчас произойдет. Красноречивое выражение лица Отшельника говорило о многом. Делу не хотелось смотреть на кровавые сцены бессмысленной жестокости, да и времени у них было очень мало: счет шел на минуты.
— Это не имеет смысла! — крикнул Дел, схватив Отшельника за плечо, пытаясь его остановить.
— Не мешайте мне, преподобный, или, черт знает, кто вы такой! Я не уйду отсюда, пока они не ответят мне за все!
Дел Бакстер отскочил в сторону, уворачиваясь от раскаленного конца щипцов, рассекших воздух перед его лицом, когда Отшельник неосторожно замахнулся этим орудием, сбрасывая руку Дела Бакстера со своего плеча.
Увидев, что нацеленный на них с Абсоломом бластер, который псевдомонах держал в руке, отклонился в сторону, капитан Адрофт, не раздумывая, бросился на Бакстера. В этой ситуации сработал отточенный годами рефлекс старого воина: пользоваться любым преимуществом, которое предоставляет тебе судьба в борьбе с противником, ибо другого шанса попросту может и не быть.
Сжав стальной хваткой запястье руки с бластером, он другой попытался вцепиться в горло самозванцу, но Дел Бакстер уже овладел ситуацией. Чуть отклонившись в сторону, он перехватил руку, тянувшуюся к его сонной артерии, и изо всех сил ударил коленом ноги в солнечное сплетение капитана. Хватка ослабла. Высвободив руку, Дел обрушил тяжелую рукоять своего оружия на непокрытую голову Хьюго.
Между тем папаша Абсолом, увидев, что прямо на него надвигается Отшельник, метнулся к выходу, пытаясь спасти свою жизнь. Понимая, что ни в коем случае нельзя допустить, чтобы палач добрался до железной решетки, Бакстер поднял руку и дважды нажал на курок.
Грохот двух выстрелов, слившихся воедино, разорвал давящую тишину подземелья, и яркие вспышки энергетических разрядов ослепляющими молниями рассекли сгустившийся сумрак помещения, освещаемого догоравшими факелами.
Когда в глазах перестали плясать фиолетовые круги, Дел Бакстер и Отшельник увидели распластанную на грязном полу фигуру надзирателя. Из раны в спине, булькая, вытекала густая темная кровь, впитываясь в грязную солому, которой был застелен пол. А правая рука палача со скрюченными пальцами так и застыла, словно все еще пытаясь добраться до рычага в стене, приводящего в действие механизм опускания решетки, закрывающей выход из подземелья.
— Ну, теперь, Дэвид Шайр, надеюсь, у вас здесь нет больше дел, которые могут нас задержать? — спросил Дел Бакстер, наклоняясь к лежавшему без чувств капитану и отстегивая от его пояса лазерный меч.
Ответом ему было то, что Отшельник с досадой, что их нельзя использовать, отшвырнул в сторону щипцы, и они зашипели в пропитанной кровью соломе.
— Если так, то бежим отсюда, мы и так потеряли много времени.
Схватив со стены начинавший уже гаснуть факел, чтобы освещать им дорогу, Дел Бакстер бросился вон из затхлого подземелья, увлекая за собой Отшельника, и, перескакивая через ступени, помчался вверх по разбитой лестнице. Факел давал совсем немного света, и Дел то и дело оступался.
«Безмозглый идиот, — Бакстер про себя ругал Отшельника, — из-за него мы потеряли драгоценное время».
Дел сильно надеялся, что стражник Сигурд все еще находится в кабачке, в компании бутылочки кукумбера.
Отшельник бежал сзади, стараясь не отставать. Дыхание с хрипом вырывалось из его груди. Дел Бакстер понимал, что старику приходится нелегко, но в его душе еще кипело раздражение от поведения Отшельника внизу, и эта злость заглушала чувство жалости.
Тем временем чем ближе к выходу поднимались беглецы, тем дышать становилось легче. Подземелье осталось внизу, и освещенная факелами площадка с поднятой решеткой превратилась в мутно-желтое размытое пятно. Впереди забрезжил свет, проникавший в тоннель из раскрытой двери наверху, и с каждым шагом чувствовалось, как свежий воздух все больше и больше прогоняет из легких тяжелый спертый воздух подземелья.
Когда до выхода на поверхность оставалось не более десяти ступеней, Дел Бакстер остановился, чтобы дать перевести дух и себе, и Отшельнику, который к тому времени совсем выбился из сил. Дэвид Шайр стоял, прислонившись спиной к холодной сырой стене, и тяжело дышал. Было видно, что его силы были на исходе, и Дел слегка укорил себя за то, что не сделал остановки раньше.
В полураскрытую дверь выхода струился дневной свет, рассеивая мрак тоннеля. Внезапно свет дня заслонила темная тень, и коридор погрузился в темноту, освещаемую лишь факелом, который Бакстер все еще держал в руке. А через секунду в проем между стеной и косяком раскрытой двери вновь лился ровный дневной свет.
Внутри у Дела все оборвалось, и он еще раз отругал Отшельника, проклиная его мстительность и кровожадность. Тень, заслонившая свет, означала только одно — стражник Сигурд уже вернулся из кабачка на свой пост у двери в подземелье и прохаживается взад и вперед по площадке перед входом.
— Ну, Дэвид Шайр, у вас появилась еще одна возможность расквитаться с вашими врагами, — сказал Дел Бакстер, — хотя почему-то все ваши долги приходится выплачивать мне.
— Что будем делать? — Казалось, до Отшельника наконец дошло, что из-за него они потеряли время и Дел Бакстер был прав, торопив его.
— Стойте молча, с удрученным видом, будто вас и впрямь ведут на костер. Может быть, мне удастся убедить стражника наверху пропустить нас.
Глава 5
У входа в подземелье, опершись на древко длинной алебарды, стоял на своем посту стражник Сигурд. Его блестящий шлем снова съехал набок, но он этого не замечал. Сигурд был занят тем, что пытался вычистить из своей густой черной бороды крошки любимого мясного пирога, которым его потчевали в трактире. Сигурд любил много и вкусно поесть, запивая еду добрым глотком хорошего вина. И сейчас его лицо раскраснелось от тех бутылок, которые он осушил в трактире, а могучая полная фигура казалась еще массивнее от съеденных закусок.
Настроение у стражника было отменное. Такое настроение бывало у него всегда, когда он плотно набивал свое брюхо едой и выпивкой.
Он очень спешил вернуться на свой пост и от быстрой ходьбы сильно запыхался. Теперь можно было и отдышаться. Судя по всему, его командир капитан Хьюго Адрофт вместе с палачом-надзирателем и монахом ордена «Искатели истины» еще находились в подземелье замка. Сигурд очень волновался, когда почти бегом добирался сюда из кабачка. Ведь если бы капитан не застал его на посту, ему бы здорово попало. Но на этот раз все обошлось.
Сигурд вытер вспотевшие от волнения ладони о полы своей длинной кожаной рубашки, которую носил под стальной кольчугой. Он всегда вытирал об нее руки, и за долгое время службы рубашка приобрела блестящий стальной оттенок. Она была вся в пятнах и жирных подтеках. Каждое такое пятно могло много рассказать о какой-нибудь веселой пирушке.
Между тем погода начала портиться. Поднялся ветер. В его порывах с громким хлопаньем трепетали знамена и штандарты, укрепленные на островерхих шпилях замка. Ветер порывистыми шквалами, словно забавляясь, вертел флюгера, которые не смели противиться его яростному напору и лишь жалобно скрипели, раскручиваясь на своих давно не смазанных осях.
Солнце скрылось за непроницаемой пеленой серых облаков, низко, почти касаясь своими лохмотьями зубчатых стен и башен, по небу стремительно неслись свинцовые тучи. Дождя еще не было. А над острыми вершинами восточного хребта повисла, закрывая собой весь небосвод, иссиня-черная туча, медленно и неуклонно приближавшаяся к замку, грозя через какой-нибудь час накрыть своим черным куполом всю долину.
Посреди двора, неподалеку от фонтана, стоял боевой истребитель-бомбардировщик, тот самый, который совсем недавно пролетел над замком. Это была старая имперская машина времен регентства. Наследник престола Иван Штих был еще совсем ребенком, когда его отец император Штих, возвращавшийся на личном звездолете в столицу империи город: Аполодор, погиб якобы в результате столкновения; корабля с метеоритом, хотя, что было на самом деле, неизвестно. Правление империей до достижения; принцем совершеннолетия взял в свои руки канцлер Рон Гвальд. Он и еще несколько высших офицеров, входивших в стратегический имперский совет, развязали войну с целью подчинить себе оставшиеся свободные миры в галактике.
Эта война окончательно подорвала экономику империи, в результате чего могучая держава распалась на несколько независимых звездных содружеств.
Старый корпус истребителя, кое-где подкрашенный и подлатанный, носил следы многих воздушных битв и сражений, но, несмотря ни на что, это и сейчас была мощная машина, способная в считанные секунды испепелить небольшой городок.
Лорд Рэм, заботясь об усилении своего влияния в политической жизни планеты, не пожалел денег на его покупку, заплатив за него неслыханную, по меркам Лектора, цену. Ему даже пришлось продать две трети своих земель, которые он в скором времени рассчитывал заполучить обратно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16