– А именно?
Парень стал говорить – четко и лаконично. Словно зачитывал официальное донесение.
Выслушав его, «водитель самосвала» издал невнятный странный звук, похожий на голодную отрыжку.
– Простите, шеф? – вежливо спросил тот, кто сидел за рулем.
– Не обращайте внимания, – сказал «водитель». – Отрицательные эмоции… Что ж, будем перестраиваться на ходу. Ситуация, конечно, складывается дерьмовая, но не безнадежная… Кстати, есть один старый анекдот про безнадежную ситуацию… Надеюсь, у вас-то нет аллергии на анекдоты?..
Глава 1
Следующая остановка – гостиница. Вот так вот просто: «гостиница» – и все. Без названия. Хотя зачем называть как-то по-особому то, что существует лишь в единственном числе? Похоже, здесь все учреждения – в единственном числе и пишутся исключительно с заглавной буквы: Гостиница… Больница… Завод… Швейная фабрика… Школа… Нет, школ-то здесь должно быть несколько. Не так уж мал, в конце концов, городок, чтобы иметь одну-единственную школу…
И вообще городок весьма оригинальный. Признайся самому себе, ты ведь и не думал, что в наше время где-то может еще сохраниться этакий музейный экспонат. Где основная масса домов – пятиэтажки образца шестидесятых годов прошлого века. Где не только на окраинах, но и в центре нетронутыми островками стоят так называемые «частные домики» с воротами, палисадниками, огородиками и дощатыми сарайчиками. Где до сих пор основным средством общественного транспорта остаются трамваи – правда, довольно современной конструкции, с раздвижными дверями почти во всю длину корпуса. Где все еще эксплуатируются такие автомобили, которых нигде уже не встретишь. Типа «Запорожцев» и старых «Москвичей». А зимой, похоже, люди здесь ходят в валенках…
Да-а, давненько ты не бывал в российской глубинке, Лен. Так и снобом запросто можно заделаться. Привык шастать по всяким там парижам, берлинам и римам, вот теперь и брюзжишь, как старый свекор на невестку… Городок ему, видите ли, не нравится! Конечно, как говаривал Остап Бендер, это не Рио-де-Жанейро, но ведь в захолустье тоже есть свои прелести, разве не так?
Представь, что ты живешь здесь всю жизнь, никуда не выбираясь дальше Инска. Тебя знает множество людей, и ты многих знаешь, потому что здесь каждый живет на виду у других. Это тебе не в Центре обитать, где о тебе, кроме шефа твоего и еще нескольких коллег по работе, больше никто не ведает. Даже соседи по этажу… Каждый день проходит у тебя в привычных, из года в год повторяющихся хлопотах. Весной – посадка картофеля и прочих полезных растений на загородном участке или в огороде. Летом – сбор грибов и ягод в окрестных лесах. Большинство местных мужчин наверняка увлекаются рыбалкой и охотой – и не из чисто спортивного интереса, как в Европе, а из прагматически-промысловых соображений… Осенью – сбор урожая и всевозможные заготовки варений и солений. Зимой… Интересно, а чем народ занимается зимой? Катание на тройках? Лыжные прогулки? Или просто – сидение дома у телевизора, по выходным – посещение баньки с ха-арошей такой парилкой, застолья с родственниками и соседями? М-да…
Скажи, мог бы ты так прожить всю свою жизнь размеренно и циклично, как хорошо отлаженный часовой механизм? Вряд ли. Не та у тебя натура, приятель, и ты сам это отлично понимаешь. Тебе почему-то всегда требуется куда-то бежать, ехать, лететь… Тебе скучно, если ты проводишь на одном месте больше недели. Поэтому-то шеф до сих пор и держит тебя в рядовых оперативниках, хотя в твоем возрасте пора бы подумать о переходе на спокойную и оседлую работу в тиши кабинета…
Интересно, сколько времени придется проторчать в этом городке со столь странным названием? Неделю? Месяц? Нет-нет, это ты загнул… Недели должно с лихвой хватить, чтобы разобраться во всем. А может, и еще меньше. Ведь, если вдуматься, то дело, которое привело тебя в эту глушь, и выеденного яйца не стоит, и неясно, почему шеф придает ему такое значение…
Впрочем, он всему придает значение. Такой уж это человек, мой шеф. Прирожденный «аномальщик». Инвестигатор до мозга костей. Поэтому и стал шефом в свои неполные тридцать пять лет, а тебе, хоть ты и на семь лет старше его, уже не грозят ни высокие звания, ни стремительный подъем по служебной лестнице. Потому что ты, Лен Сабуров, ни на йоту не веришь в необъяснимость так называемых «аномальных явлений». А не веришь ты потому, что твой личный опыт инвестигаторской деятельности неопровержимо свидетельствует: ничего необъяснимого в мире нет, и разгадки так называемых «тайн» на самом деле просты и незатейливы. Нет на свете ни «летающих тарелок», ни полтергейста, ни привидений, зато есть в большом количестве шарлатаны всех мастей и любители шумных сенсаций, сулящих деньги и славу…
Естественно, ты никому не признаешься в своем неверии. Ни шефу, ни другим инвестигаторам. Тебя Просто не поняли бы. Потому что в Инвестигации можно работать либо из энтузиазма, как это делают девяносто процентов твоих коллег, либо ради престижа и денег… А ради чего ты там работаешь, Лен?
А черт его знает. Но уж точно не из-за денег или желания открыть однажды такое, что весь мир ахнет…
А может быть, в тебе все-таки теплится надежда, что когда-нибудь ты и в самом деле столкнешься с чем-нибудь таким, настоящим, а? Может, в тебе еще сохранились остатки любопытства. Лен?
Ладно. Хватит копаться в своих побуждениях. Выходить пора, а то проедешь свою остановку… Ну и народу, не протолкнешься. Неудачное время для приезжего. В эти часы мапряльцы устремляются на работу, а работа здесь сосредоточена на Заводе, который будет, по-моему, через две остановки…
Уф-ф, наконец-то выбрался из этой парилки, по ошибке называемой трамваем! Та-ак, и где же тут Гостиница? Где белоснежный многоэтажный комплекс с огромными зеркально-дымчатыми стеклами, видеорекламным щитом по всему периметру крыши и массой машин у главного входа? Нет его в поле зрения. И никаких указателей на его существование тоже нет. Вокруг – сплошной массив серых домов, и ни вывесок, ни рекламных щитов не видно.
Наверное, стоит воспользоваться старым испытанным методом получения информации – путем опроса прохожих. Тем более что мимо тебя ковыляет старушка, а бабки, как известно, самый ценный источник любой информации…
– Бабуль, подскажи, пожалуйста, как мне пройти в гостиницу!
–А?
– Гостиница у вас где находится?
– Чего-чего? В гости ко мне пожаловал?
Вот тебе и «ценный источник»! Да чтобы до нее докричаться, стоваттный мегафон нужен!
Ладно, попытаем счастья вот у этой молодой и красивой, с длинными ногами и в очень открытом сарафане…
– Девушка, могу я вас поэксплуатировать буквально несколько секунд?
– А ты успеешь, дядя?
Ничего себе! А где же провинциальная застенчивость, приветливость и исконно-российское целомудрие? Видимо, длинные щупальца спрута цивилизации дотянулись и до Мапряльска – по крайней мере, в части нравов…
Ага, вот наиболее подходящий вариант: женщина средних лет с малышом в коляске.
– Извините, пожалуйста, я ищу гостиницу…
– Гостиницу? Ах да, теперь это гостиница, значит? Помнится, раньше это был Дом приезжих… Вон там, наверху, видите такое красивое здание?
– Пятиэтажное?
– Да-да, пятиэтажное.
– Вижу.
И что она находит красивого в обыкновенной жилой коробке без особых архитектурных изысков, да еще размалеванной в тюремный темно-кирпичный цвет? Стиль эпохи борьбы с проблемой нехватки жилья…
– Вот это и есть Дом… то есть гостиница.
– Спасибо большое!
Ну-с, пора подвергнуть свои полузаржавевшие суставы небольшому испытанию на выносливость. Наверх, на вершину холма высотой этак метров двести, ведет крутая широкая лестница, явно позаимствованная создателями из классического фильма о броненосце «Потемкин», только чуть меньше шириной и детские коляски по ней не катятся. Если таким способом планировщики стремились оградить отель от наплыва приезжих постояльцев, то они выбрали наилучший способ, водрузив здание на такую верхотуру. Люди в пожилом возрасте и всякие больные и хромые наверняка предпочтут ночевать на вокзале, чем каждый день карабкаться по ступенькам…
Ну и жара сегодня! Вот что значит резко континентальный климат: зимой – жуткий мороз, летом – жуткая жара. В итоге – жуткий климат… И ведь ни облачка на небе. Как в пустыне Каракумы… Даже чахлый ветерок куда-то подевался. Сейчас бы чего-нибудь прохладительного глотнуть. Например, мартини со льдом. Интересно, есть ли у них в гостинице бар? А если есть, то имеется ли там мартини или в ассортименте спиртного – лишь скверная местная водка и не менее скверный портвейн?
Устрою-ка я небольшой перекур. Все-таки не в мои годы по горам лазить…
Что ж, вид отсюда открывается поистине великолепный – тут строителям надо отдать должное. Если приезжий одолеет лестницу без инфаркта, то в качестве приза получит возможность полюбоваться синими горами на горизонте, густо покрытыми хвойными лесами; серебряным зеркалом огромного пруда почти в центре города и россыпью жилых массивов.
Дым сигареты сухой и горький. От него еще больше пить захотелось.
Ладно, вперед, инвестигатор, вперед, усталый путник! В оазис, под сень кирпичных стен, где есть холодильники, вентиляторы, напитки со льдом, а может,. даже и кондиционеры…
Ну, вот я и добрался наконец.
Обычный вход. Как и следовало ожидать, повесить вывеску возле двери не удосужились…
Ого, да у них тут даже швейцар имеется. Правда, не в ливрее, а в форме сержанта милиции, и не седовласый, высокомерно-услужливый, как в каком-нибудь шестизвездочном «Хилтоне», а совсем молоденький. Вид, правда, тот же – снисходительно-бдительный.
– Вы к кому, гражданин?
Еще не хватало, чтобы он попросил предъявить документы и произвел досмотр моих вещичек!
– К портье, товарищ сержант…
– К кому, к кому?!
Черт, опять язык мой сработал раньше, чем мозг. Ну откуда ему знать, кто такой портье!
– Я – к администратору, на предмет поселения… Суровый оценивающий взгляд.
– Проходите.
Небольшой вестибюль с закутком у противоположной стены, отгороженным стандартной стойкой. Вбок уходит коридорчик, из которого доносятся запахи простых, но, должно быть, питательных блюд. Как то: щи по-уральски, котлеты полтавские, а на гарнир – разваренные макароны, которые в народе принято называть «трубы»… О, мой избалованный деликатесами желудок, я заранее тебе сочувствую!..
– Добрый день!
– Здравствуйте.
– У вас есть свободные номера?
– Нет…
То есть как? Неужели как раз накануне моего приезда в город высадился десант иностранных туристов, оккупировавших гостиницу? А мне почему-то казалось, что желающих провести время в этой дыре можно по пальцам пересчитать. Ну откуда может взяться множество постояльцев, кроме командировочных бедолаг вроде меня? Постой, постой, похоже, эта дамочка готовится что-то добавить.
– …а вот свободные места есть. А что вы удивляетесь? Вы спросили про номера, а у нас – койко-места. Комнаты двух-, трех– и четырехместные. В какой желаете остановиться?
Стоп-стоп-стоп, что-то я не понял… О каких это комнатах она толкует?
– А одноместные номера… то есть комнаты… у вас имеются?
– Молодой человек, я ж вам русским языком говорю: минимальное количество мест в одной комнате – два!
Интересно, сколько же ей годков будет, несмотря на вполне моложавую внешность, если я в свои сорок два кажусь ей молодым человеком?
– А весь… всю комнату я могу занять?
–Один?!
– Нет, вдвоем: я и моя сумка.
Эх, наверное, зря я по отношению к этой мымре такие шуточки позволяю. Остроумие обычно ценят представительницы прекрасного пола лет на двадцать моложе ее.
А вот и соответствующая реакция: губы поджаты, лицо вытянулось, под густо накрашенными ресницами появился нездоровый блеск.
– Нет, это невозможно.
– Но почему?
– Потому. Сейчас лето, разгар сезона, ожидается наплыв иногородних туристов. Каждое место в нашей гостинице должно приносить доход в городской бюджет.
А мысленно она наверняка произносит, если судить по ее неприязненному взгляду на меня: «Да кто ты такой, чтоб корчить из себя путешествующего короля без свиты?!»…
– А если я заплачу за оба места?
– Да мне все равно, за сколько мест вы заплатите, молодой человек! Потому что поселю я вас только на одно койко-место!
Вот уже и повышенные тона начались. Еще немного, и меня выставит за дверь молодой блюститель порядка, он и так уже внимательно прислушивается к нашей перепалке. Надо сдаваться, Лен.
– Хорошо, хорошо, я все понял. Давайте мне ваше койко-место… в двухместной комнате. Вот мои документы.
– Не спешите, молодой человек. Изучите для начала правила для проживающих – они висят вон там, на стенде… Потом заполните, пожалуйста, анкеты… вот вам бланки. Только пишите разборчиво, без помарок. А когда заполните, тогда и подходите. Без очереди…
Она еще издевается, кобра! Ладно, на рожон мы лезть не будем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43