Вурдалак крепко ухватил Леху лапами и больно вцепился зубами в шею. Второй тут же появился из кустов, и Леха отчетливо разглядел отвратительную харю. Точь-в-точь Николай Исенко, только харя вся синяя и зубы побольше. Вурдалак зарычал и сжал челюсти на Лехиной руке, очень больно, даже кольчужная перчатка не помогла.
— Снимай маску, снимай, — крикнул Влад с небес, — у меня разведчиков еще до хрена! — Но Леха не успел. В его голове что-то сверкнуло, уже привычная судорога прошла по позвоночнику и…
Он лежал на полу, неудобно подвернув правую ногу. Влад с Белкиным стояли над ним, испуганно глядя на шкаф.
— Ну ты, блин, даешь! — только и сказал Белкин. На дверце шкафа зияла дыра, от нее к полу стекали струйки какой-то зеленоватой жидкости.
— Ты как?
— Нормально, — ответил Леха, пытаясь заглушить тошноту.
— А мы перепутались, — объяснял Влад. — Когда тебя упыри есть начали, ты вместо того, чтобы маску скидывать, драться начал и… Короче, хвост у тебя появился, голубой такой, членистый, полупрозрачный, как в кино. И ты им как вдарил по…
— Не трогай! — закричал Алексей, заметив, как Влад собирается попробовать жидкость на дверце пальцем. — Это яд! Страшный яд!
Влад с Белкиным, сидя на тяжелом кожаном диване, уже почти «добили» «Дербент», а медиум продолжал делать руками странные пассы и бормотать что-то по-латыни. За полупрозрачной простыней ничего не происходило, Леха стоял неподвижно, вытянув руки по швам.
— Смотри, смотри, — толкнул Влад Белкина в бок, — начинается.
Тень Лехи на простыне вроде как дернулась, наклонилась и вытянула руки вперед. Сзади у нее появился отросток…
— Блин, как хвост у макаки, — хохотнул Белкин.
— Заткнись, придурок, у макак нет хвостов! — опять ткнул его в бок Влад.
— Сам придурок, это у шимпанзе нет и у горилл, а у макак очень даже есть…
А отросток уже вырос в зловеще раскачивающийся хвост с утолщением на конце, а руки Лехи превратились в ужасные клешни.
Катыш вдруг взмахнул руками, голос его перешел на фальцет, он схватил щепотку какого-то порошка и кинул его в жаровню.
Что-то вспыхнуло. Силуэт за простыней присел, хвост выгнулся крючком и резко ударил…
Медиум прыгнул вперед и сорвал простыню на пол. За нею… просто стоял Леха, протянув вперед руки.
Катыш торжествующе посмотрел на ребят.
— Ну и…? — обманул его надежды Белкин.
— Что «и»?!! Вы что, не видели силуэта хвоста? — удивился медиум. — Или вы думаете, это просто фокус с оптическим обманом?
— Да ничего мы не думаем, — ответил Белкин. — Просто этот хвост с жалом мы уже видели у Влада в комнате, без всяких простыней.
— Вы видели? — Катыш безвольно опустил руки. — Ладно, я понимаю, если бы видел только Владислав, у него дар, он и не такое может видеть, но вы…
Леха открыл глаза и застонал:
— Что это было?
— Заклинание «пустынного шакала», — устало ответил медиум, — главного врага скорпионов. Я внушил Алексею, что на него охотится пустынный шакал, и он принял меры к обороне.
— Точно! — сказал Леха, устало опускаясь на кушетку и закуривая. — Мне пригрезилось какое-то чудовище с огромными зубами, я думал, мне полный абзац…
Катыш снял свою дурацкую хламиду в звездах и полумесяцах, надел пиджак, повязал галстук и снова стал похож на капитана ФСБ на задании. Помыв руки, как врач после осмотра больного, он сел за стол и начал листать какую-то толстую книгу. Найдя нужную страницу, он вооружился русско-латинским словарем и начал шевелить губами.
— В общем, так, — начал он, отложив книгу. — Факт действительно редкий, хотя такие случаи в истории зафиксированы были, но очень давно и только в юго-восточных странах. Люди-скорпионы обладают огромной энергетикой и в один прекрасный момент могут эту энергию разом выплеснуть. И тогда кое-кому этот момент не покажется таким уж прекрасным.
— А почему это происходит?
— Точно не могу сказать, но что-то вроде того, что жизнь задолбала. Человек постоянно подвергается унижениям, его никто не любит, жизнь ему становится не мила, в определенный момент отрицательная энергия накапливается, и происходит эмоциональный взрыв — удар хвостом. А яд… Это та же желчь, кислота.
— А есть какие-либо способы избавиться от этого… дара? — без особой надежды спросил Леха.
Катыш удивленно вскинул брови.
— Избавиться? Да вы что, Алексей! Вы обладаете уникальным даром. Вы — один из многих миллионов, возможно, даже один на миллиард. Этот дар надо хранить, изучать…
— Изучать? А что будет со мной? Завтра я встречу в коридоре общаги Зинку Сечкину, она мне скажет одно слово, и я ввалю ей полную порцию яда. На работе меня отругает за дело начальник цеха, а я ему хвостом в лоб. Или вы думаете, я действительно хотел убить Светлану?
— Но вы же сумели предотвратить роковой удар, Алексей, — возразил медиум. — Значит, этим процессом можно управлять, понимаете? Удар хвостом — это эмоциональный взрыв, вызванный целым рядом негативных эмоций. Поэтому надо либо научиться эмоциями управлять, либо избавиться от всяческого негатива в жизни. Ферштейн? Но есть и другая опасность, Алексей.
— Какая?
— Как правило, необычные способности необычных людей в нашем обществе очень часто пытаются использовать в своих интересах — чаще всего корыстных — другие люди. Вот Владислав может подтвердить. (Влад кивнул.) И чаще всего это заканчивается трагично для необычного человека. Что поделаешь, такова се ля ви. Но советую быть осторожным и никому больше о своем даре не рассказывать.
— А зачем вам нужны были фотографии моих родственников и Светланы? — спросил Алексей, уже надев куртку.
— Я хотел проверить и вашу реакцию на положительные эмоции, ведь вам эти люди дороги, — ответил Катыш.
— Ну и как?
— Да никак!
Автобусы уже не ходили, «леваки» пролетали мимо, не замедляя хода. Кому захочется рисковать и подсаживать в машину трех здоровых мужиков в три часа ночи? Они прошли короткой дорогой и спустились под мост.
— Слушай, а ты теперь не боишься ходить поздно по ночам? Вдруг кто-нибудь еще закурить захочет? — спросил Белкин нетактично.
Алексей только глянул на него, и Белкин заткнулся.
* * *
Алексей перевернул кассету и снова вставил ее в плеер. «Индийские мантры — лучший способ взглянуть в себя и воссоединиться с лучшей частью окружающего мира», — сказал ему Катыш, а ему, кажется, можно верить.
Снова зазвенели ситары, забрякали маленькие медные тарелочки и колокольчики, Алексей увидел себя на зеленой полянке на берегу чудного озерца. Солнышко пробивается сквозь густые кроны деревьев, солнечные блики скачут по воде, ему хорошо и спокойно.
— Алле, гараж! — Чья-то сильная рука хлопнула его по спине. — Ты Мальцев? Целый час уже тебя ищу, давай дуй к шефу на отбор, шеф, он ждать не любит.
По рассказам коллег Алексей знал, как примерно происходит этот «отбор технологов». Шеф претендента вызывает, оглядывает со всех сторон и предлагает съездить вечерком в баню. Разумеется, речь идет о привлекательных технологах женского пола, что говорило о традиционной сексуальной ориентации нынешнего фабричного руководства.
Вика из второго цеха по секрету рассказала об этом «отборе» подругам. Кроме директора, на нем присутствовал и новый владелец фабрики, тот самый верзила в непременном спортивном костюме, и еще какой-то хлипкий мужичок. Новый директор откровенно поведал претенденткам, что технологи на новой фабрике вообще нужны не будут, хватит одного японца, того самого, в очках. Но если девчата хотят и дальше получать зарплату технологов, то «работать» им придется в «ночную смену». Тут дело добровольное, никто заставлять не будет. Три девушки возмутились и ушли, и на следующий день приказ об их сокращении висел на доске объявлений, четверо остались и домой приехали только рано утром. Зато им тут же прибавили зарплату.
«А я — то им зачем? — подумал Леха, поднимаясь по лестнице административного корпуса. — Неужели среди руководства голубой объявился?»
Он доложился секретарше, осторожно постучался и толкнул дверь. Гендиректор, вальяжно развалясь, восседал за огромным полированным столом. Владелец фабрики, сменивший синий спортивный костюм на лиловый, лежал с ногами на кожаном диване и листал какой-то журнал с голыми красотками.
— А, Мальцев, заходи, присаживайся, — улыбнулся директор.
Леха сел на стул и заметил, как бугай на диване отложил журнал и сел, с интересом его разглядывая.
— Лада, — сказал директор в микрофон селектора, — позови тех двоих, из бара. Тут к вам с претензиями пришли, господин Мальцев, — с пафосом продолжил гендиректор. — По поводу инцидента в общежитии. Но мы всегда на защите интересов наших работников…
В кабинет кто-то вошел, Леха обернулся и увидел… двоих урок, чьи лица он уже видел однажды в умывальной комнате общаги за спиной упокойного Коли.
— Сука! Замочу! Замочу за Коляна! — тут же заорал один урка, выхватил из кармана выкидной нож и бросился к Лехе.
Странно, но стул, на котором сидел Леха, совершенно не помешал распрямить хвост, отвести его чуть назад для разгона, точно прицелиться. Он ударил точно в переносицу. Урка по инерции сделал еще шаг и врезался головой в стол для совещаний.
Громко хлопнувшая дверь дала знать, что второй урка испытывать судьбу не желал. В коридоре раздались крики и шум борьбы, потом все стихло.
Леха обалдело огляделся. Урка лежал у его ног с широко открытым ртом, бугай с дивана целился в него из большого черного пистолета, в руках очкастого директора тоже было оружие — маленький блестящий револьвер. «Дамский браунинг», — почему-то вспомнил Леха. Но он ясно чувствовал, что опасности его жизни больше нет. Спрятав жало, он свернул хвост и без разрешения сгреб со стола пачку директорского «Парламента».
— Надо же, — прозвучал голос генерального. — А я сначала не поверил…
Первым опомнился директор, ткнул пальцем в кнопку селектора:
— Лада, ко мне никого не пускать. Никого! У нас важное совещание. Посетителя, который только что от меня вышел… отправьте его на нашу спортивную базу.
Директор снова откинулся в кресле, но теперь взгляд его выражал несколько иные чувства, нежели самодовольство. Он еще раз глянул на недвижимое тело урки:
— Готов?
Вместо ответа Леха кивнул и жадно затянулся.
— Ловко. Жалко, мы пирожков с мясом не делаем, столько свежатины пропадает.
Верзила с дивана неуверенно хохотнул, не переставая целиться в Алексея.
— Вот что, Алексей… э-э-э-э… Михайлович, — сказал очкарик, глянув в блокнот. — Нам следует серьезно поговорить, не правда ли? Я думаю, мы сможем друг другу помочь.
Они сидели за столиком около бассейна на загородной спортивной базе. Очкарик держался спокойно, а вот бугай был все время настороже, он сидел на приличном расстоянии, видимо, все-таки опасаясь хвоста, молчал и постоянно пялился на Леху.
—…удивляюсь я вам, Алексей, — продолжал очкарик, отхлебывая из бокала с сухим мартини. — Вам предлагают за единственную услугу решить все ваши проблемы, бытовые, материальные, личные. Да-да, личные, хотите, вам сейчас же привезут вашу, как ее, Светлану? С ней уже провели беседу, она согласна. Подумайте, двухкомнатная квартира, машина — «Лада» последней модели, ежемесячно солидный оклад в нашей фирме, прекрасная подруга жизни. И это все за один укольчик вашим замечательным хвостом и жалом. Тем самым, что вы укололи уже двух или трех человек.
— Насколько мне известно, услуги киллера сейчас стоят намного меньше, чем двухкомнатка и новый автомобиль, — возразил Алексей.
— Вы совершенно правы, но киллер в этом случае совершенно недопустим. Партнер Евгения Борисовича, — очкарик почтительно поклонился бугаю, — неплохой человек, но очень жадный и осторожный. Да, не удивляйтесь, иногда эти качества могут сочетаться в одном человеке. Когда здесь было плохо, он свалил в Израиль, когда там запахло жареным, он вернулся сюда. Договор он составил таким образом, что его насильственная смерть автоматически означает разрыв соглашения. А это огромные деньги! И терять их не в наших интересах.
— Как я понимаю, ваш партнер — большой человек, и вряд ли он ходит без охраны. И если я все-таки ударю его хвостом, охранники, во-первых, пристрелят меня, во-вторых, подтвердят, что смерть была насильственной, и плакали ваши денежки.
— Исключено! — уверенно сказал очкарик. — Вот посмотрите.
На экране телевизора появился Леха. Он сидел в офисе у директорского стола, беззвучно шевелил губами (изображение шло без звука), вот открылась дверь, и в кабинет вошли урки. Урка широко разинул рот и бросился к Алексею, но добежать не успел, словно неловко споткнувшись, врезался лбом в конференц-стол и свалился на пол.
— Видите, Алексей, никакого хвоста, никакого удара.
На самом деле, ничего подобного на пленке не было. Когда очкарик сделал повтор крупным планом, Леха снова увидел себя, вот он поворачивается на стуле, видит урок и испуганно вжимает голову в плечи.
1 2 3 4 5
— Снимай маску, снимай, — крикнул Влад с небес, — у меня разведчиков еще до хрена! — Но Леха не успел. В его голове что-то сверкнуло, уже привычная судорога прошла по позвоночнику и…
Он лежал на полу, неудобно подвернув правую ногу. Влад с Белкиным стояли над ним, испуганно глядя на шкаф.
— Ну ты, блин, даешь! — только и сказал Белкин. На дверце шкафа зияла дыра, от нее к полу стекали струйки какой-то зеленоватой жидкости.
— Ты как?
— Нормально, — ответил Леха, пытаясь заглушить тошноту.
— А мы перепутались, — объяснял Влад. — Когда тебя упыри есть начали, ты вместо того, чтобы маску скидывать, драться начал и… Короче, хвост у тебя появился, голубой такой, членистый, полупрозрачный, как в кино. И ты им как вдарил по…
— Не трогай! — закричал Алексей, заметив, как Влад собирается попробовать жидкость на дверце пальцем. — Это яд! Страшный яд!
Влад с Белкиным, сидя на тяжелом кожаном диване, уже почти «добили» «Дербент», а медиум продолжал делать руками странные пассы и бормотать что-то по-латыни. За полупрозрачной простыней ничего не происходило, Леха стоял неподвижно, вытянув руки по швам.
— Смотри, смотри, — толкнул Влад Белкина в бок, — начинается.
Тень Лехи на простыне вроде как дернулась, наклонилась и вытянула руки вперед. Сзади у нее появился отросток…
— Блин, как хвост у макаки, — хохотнул Белкин.
— Заткнись, придурок, у макак нет хвостов! — опять ткнул его в бок Влад.
— Сам придурок, это у шимпанзе нет и у горилл, а у макак очень даже есть…
А отросток уже вырос в зловеще раскачивающийся хвост с утолщением на конце, а руки Лехи превратились в ужасные клешни.
Катыш вдруг взмахнул руками, голос его перешел на фальцет, он схватил щепотку какого-то порошка и кинул его в жаровню.
Что-то вспыхнуло. Силуэт за простыней присел, хвост выгнулся крючком и резко ударил…
Медиум прыгнул вперед и сорвал простыню на пол. За нею… просто стоял Леха, протянув вперед руки.
Катыш торжествующе посмотрел на ребят.
— Ну и…? — обманул его надежды Белкин.
— Что «и»?!! Вы что, не видели силуэта хвоста? — удивился медиум. — Или вы думаете, это просто фокус с оптическим обманом?
— Да ничего мы не думаем, — ответил Белкин. — Просто этот хвост с жалом мы уже видели у Влада в комнате, без всяких простыней.
— Вы видели? — Катыш безвольно опустил руки. — Ладно, я понимаю, если бы видел только Владислав, у него дар, он и не такое может видеть, но вы…
Леха открыл глаза и застонал:
— Что это было?
— Заклинание «пустынного шакала», — устало ответил медиум, — главного врага скорпионов. Я внушил Алексею, что на него охотится пустынный шакал, и он принял меры к обороне.
— Точно! — сказал Леха, устало опускаясь на кушетку и закуривая. — Мне пригрезилось какое-то чудовище с огромными зубами, я думал, мне полный абзац…
Катыш снял свою дурацкую хламиду в звездах и полумесяцах, надел пиджак, повязал галстук и снова стал похож на капитана ФСБ на задании. Помыв руки, как врач после осмотра больного, он сел за стол и начал листать какую-то толстую книгу. Найдя нужную страницу, он вооружился русско-латинским словарем и начал шевелить губами.
— В общем, так, — начал он, отложив книгу. — Факт действительно редкий, хотя такие случаи в истории зафиксированы были, но очень давно и только в юго-восточных странах. Люди-скорпионы обладают огромной энергетикой и в один прекрасный момент могут эту энергию разом выплеснуть. И тогда кое-кому этот момент не покажется таким уж прекрасным.
— А почему это происходит?
— Точно не могу сказать, но что-то вроде того, что жизнь задолбала. Человек постоянно подвергается унижениям, его никто не любит, жизнь ему становится не мила, в определенный момент отрицательная энергия накапливается, и происходит эмоциональный взрыв — удар хвостом. А яд… Это та же желчь, кислота.
— А есть какие-либо способы избавиться от этого… дара? — без особой надежды спросил Леха.
Катыш удивленно вскинул брови.
— Избавиться? Да вы что, Алексей! Вы обладаете уникальным даром. Вы — один из многих миллионов, возможно, даже один на миллиард. Этот дар надо хранить, изучать…
— Изучать? А что будет со мной? Завтра я встречу в коридоре общаги Зинку Сечкину, она мне скажет одно слово, и я ввалю ей полную порцию яда. На работе меня отругает за дело начальник цеха, а я ему хвостом в лоб. Или вы думаете, я действительно хотел убить Светлану?
— Но вы же сумели предотвратить роковой удар, Алексей, — возразил медиум. — Значит, этим процессом можно управлять, понимаете? Удар хвостом — это эмоциональный взрыв, вызванный целым рядом негативных эмоций. Поэтому надо либо научиться эмоциями управлять, либо избавиться от всяческого негатива в жизни. Ферштейн? Но есть и другая опасность, Алексей.
— Какая?
— Как правило, необычные способности необычных людей в нашем обществе очень часто пытаются использовать в своих интересах — чаще всего корыстных — другие люди. Вот Владислав может подтвердить. (Влад кивнул.) И чаще всего это заканчивается трагично для необычного человека. Что поделаешь, такова се ля ви. Но советую быть осторожным и никому больше о своем даре не рассказывать.
— А зачем вам нужны были фотографии моих родственников и Светланы? — спросил Алексей, уже надев куртку.
— Я хотел проверить и вашу реакцию на положительные эмоции, ведь вам эти люди дороги, — ответил Катыш.
— Ну и как?
— Да никак!
Автобусы уже не ходили, «леваки» пролетали мимо, не замедляя хода. Кому захочется рисковать и подсаживать в машину трех здоровых мужиков в три часа ночи? Они прошли короткой дорогой и спустились под мост.
— Слушай, а ты теперь не боишься ходить поздно по ночам? Вдруг кто-нибудь еще закурить захочет? — спросил Белкин нетактично.
Алексей только глянул на него, и Белкин заткнулся.
* * *
Алексей перевернул кассету и снова вставил ее в плеер. «Индийские мантры — лучший способ взглянуть в себя и воссоединиться с лучшей частью окружающего мира», — сказал ему Катыш, а ему, кажется, можно верить.
Снова зазвенели ситары, забрякали маленькие медные тарелочки и колокольчики, Алексей увидел себя на зеленой полянке на берегу чудного озерца. Солнышко пробивается сквозь густые кроны деревьев, солнечные блики скачут по воде, ему хорошо и спокойно.
— Алле, гараж! — Чья-то сильная рука хлопнула его по спине. — Ты Мальцев? Целый час уже тебя ищу, давай дуй к шефу на отбор, шеф, он ждать не любит.
По рассказам коллег Алексей знал, как примерно происходит этот «отбор технологов». Шеф претендента вызывает, оглядывает со всех сторон и предлагает съездить вечерком в баню. Разумеется, речь идет о привлекательных технологах женского пола, что говорило о традиционной сексуальной ориентации нынешнего фабричного руководства.
Вика из второго цеха по секрету рассказала об этом «отборе» подругам. Кроме директора, на нем присутствовал и новый владелец фабрики, тот самый верзила в непременном спортивном костюме, и еще какой-то хлипкий мужичок. Новый директор откровенно поведал претенденткам, что технологи на новой фабрике вообще нужны не будут, хватит одного японца, того самого, в очках. Но если девчата хотят и дальше получать зарплату технологов, то «работать» им придется в «ночную смену». Тут дело добровольное, никто заставлять не будет. Три девушки возмутились и ушли, и на следующий день приказ об их сокращении висел на доске объявлений, четверо остались и домой приехали только рано утром. Зато им тут же прибавили зарплату.
«А я — то им зачем? — подумал Леха, поднимаясь по лестнице административного корпуса. — Неужели среди руководства голубой объявился?»
Он доложился секретарше, осторожно постучался и толкнул дверь. Гендиректор, вальяжно развалясь, восседал за огромным полированным столом. Владелец фабрики, сменивший синий спортивный костюм на лиловый, лежал с ногами на кожаном диване и листал какой-то журнал с голыми красотками.
— А, Мальцев, заходи, присаживайся, — улыбнулся директор.
Леха сел на стул и заметил, как бугай на диване отложил журнал и сел, с интересом его разглядывая.
— Лада, — сказал директор в микрофон селектора, — позови тех двоих, из бара. Тут к вам с претензиями пришли, господин Мальцев, — с пафосом продолжил гендиректор. — По поводу инцидента в общежитии. Но мы всегда на защите интересов наших работников…
В кабинет кто-то вошел, Леха обернулся и увидел… двоих урок, чьи лица он уже видел однажды в умывальной комнате общаги за спиной упокойного Коли.
— Сука! Замочу! Замочу за Коляна! — тут же заорал один урка, выхватил из кармана выкидной нож и бросился к Лехе.
Странно, но стул, на котором сидел Леха, совершенно не помешал распрямить хвост, отвести его чуть назад для разгона, точно прицелиться. Он ударил точно в переносицу. Урка по инерции сделал еще шаг и врезался головой в стол для совещаний.
Громко хлопнувшая дверь дала знать, что второй урка испытывать судьбу не желал. В коридоре раздались крики и шум борьбы, потом все стихло.
Леха обалдело огляделся. Урка лежал у его ног с широко открытым ртом, бугай с дивана целился в него из большого черного пистолета, в руках очкастого директора тоже было оружие — маленький блестящий револьвер. «Дамский браунинг», — почему-то вспомнил Леха. Но он ясно чувствовал, что опасности его жизни больше нет. Спрятав жало, он свернул хвост и без разрешения сгреб со стола пачку директорского «Парламента».
— Надо же, — прозвучал голос генерального. — А я сначала не поверил…
Первым опомнился директор, ткнул пальцем в кнопку селектора:
— Лада, ко мне никого не пускать. Никого! У нас важное совещание. Посетителя, который только что от меня вышел… отправьте его на нашу спортивную базу.
Директор снова откинулся в кресле, но теперь взгляд его выражал несколько иные чувства, нежели самодовольство. Он еще раз глянул на недвижимое тело урки:
— Готов?
Вместо ответа Леха кивнул и жадно затянулся.
— Ловко. Жалко, мы пирожков с мясом не делаем, столько свежатины пропадает.
Верзила с дивана неуверенно хохотнул, не переставая целиться в Алексея.
— Вот что, Алексей… э-э-э-э… Михайлович, — сказал очкарик, глянув в блокнот. — Нам следует серьезно поговорить, не правда ли? Я думаю, мы сможем друг другу помочь.
Они сидели за столиком около бассейна на загородной спортивной базе. Очкарик держался спокойно, а вот бугай был все время настороже, он сидел на приличном расстоянии, видимо, все-таки опасаясь хвоста, молчал и постоянно пялился на Леху.
—…удивляюсь я вам, Алексей, — продолжал очкарик, отхлебывая из бокала с сухим мартини. — Вам предлагают за единственную услугу решить все ваши проблемы, бытовые, материальные, личные. Да-да, личные, хотите, вам сейчас же привезут вашу, как ее, Светлану? С ней уже провели беседу, она согласна. Подумайте, двухкомнатная квартира, машина — «Лада» последней модели, ежемесячно солидный оклад в нашей фирме, прекрасная подруга жизни. И это все за один укольчик вашим замечательным хвостом и жалом. Тем самым, что вы укололи уже двух или трех человек.
— Насколько мне известно, услуги киллера сейчас стоят намного меньше, чем двухкомнатка и новый автомобиль, — возразил Алексей.
— Вы совершенно правы, но киллер в этом случае совершенно недопустим. Партнер Евгения Борисовича, — очкарик почтительно поклонился бугаю, — неплохой человек, но очень жадный и осторожный. Да, не удивляйтесь, иногда эти качества могут сочетаться в одном человеке. Когда здесь было плохо, он свалил в Израиль, когда там запахло жареным, он вернулся сюда. Договор он составил таким образом, что его насильственная смерть автоматически означает разрыв соглашения. А это огромные деньги! И терять их не в наших интересах.
— Как я понимаю, ваш партнер — большой человек, и вряд ли он ходит без охраны. И если я все-таки ударю его хвостом, охранники, во-первых, пристрелят меня, во-вторых, подтвердят, что смерть была насильственной, и плакали ваши денежки.
— Исключено! — уверенно сказал очкарик. — Вот посмотрите.
На экране телевизора появился Леха. Он сидел в офисе у директорского стола, беззвучно шевелил губами (изображение шло без звука), вот открылась дверь, и в кабинет вошли урки. Урка широко разинул рот и бросился к Алексею, но добежать не успел, словно неловко споткнувшись, врезался лбом в конференц-стол и свалился на пол.
— Видите, Алексей, никакого хвоста, никакого удара.
На самом деле, ничего подобного на пленке не было. Когда очкарик сделал повтор крупным планом, Леха снова увидел себя, вот он поворачивается на стуле, видит урок и испуганно вжимает голову в плечи.
1 2 3 4 5