Житана судорожно закашлялась, но звук прекратился, когда Иветта приставила свой нож к ее горлу. Присутствующие смолкли, пораженные этой неожиданной победой.
— Полагаю, согласно правилам, определяющим ход подобных дел, я имею право убить тебя, — сказала Иветта достаточно громко, чтобы слышали все. — И у меня, конечно же, нет особых причин щадить тебя. Ты напала на меня первой, и я имела право защищаться. Однако, — продолжала она, — насколько я могу судить, главная причина твоего нападения на меня в том, что ты любишь Пайаса — или думаешь, что любишь. По правде говоря, это не такое уж страшное преступление; и тут есть и моя вина. Так что предлагаю заключить договор. Я пощажу твою жизнь, если ты в ответ пообещаешь мне отказаться от всех притязаний на Пайаса. Ты даешь мне слово?
Чтобы придать убедительности своим словами, она схватила левую руку Житаны и резко заломила ее за спину. Житана вздрогнула, а Иветта шепнула ей в ухо:
— Если не согласишься, я прямо сейчас оторву тебе руку.
— Да, — сквозь стиснутые зубы выдавила Житана. — Даю слово.
Отпустив соперницу, Иветта легонько оттолкнула ее от себя.
— Благодарю, Житана. Ценю твое самопожертвование.
Затем она обвела взором комнату, вглядываясь в море бесстрастных лиц.
— Кажется, с меня хватит этой прекрасной трапезы, — спокойно проговорила она. — И боюсь, это физическое упражнение утомило меня. Если не возражаете, я откланяюсь и удалюсь, чтобы немного отдохнуть.
— Я пойду провожу тебя, чтобы ты не заблудилась, — поспешно сказал Пайас.
Взяв Иветту за руку, он повел ее к двери, повернувшись спиной к злобно бушующим родственникам.
Вечером того, же дня Тас Бейвол постучал в комнату Житаны и вошел, не дожидаясь приглашения. Житана с перебинтованной рукой лежала ничком на кровати и плакала При появлении Таса молодая женщина подняла голову, пытаясь скрыть слезы.
— А тебе что нужно? — спросила она.
— Перекинуться несколькими словами по поводу проблемы, беспокоящей нас обоих.
— Ты имеешь в виду гаджи? — приподнявшись на здоровой руке, Житана внимательно посмотрела на Таса.
— Отчасти, — согласился тот — Но она — лишь часть наших забот. Итак, что мы собираемся делать с Пайасом?
— Мне до него больше нет дела, — сказала Житана, раздраженно перекатываясь на спину и глядя в потолок. — Ты слышал, что я сказала сегодня: я отказалась от притязаний на него.
— Однако ты ведь по-прежнему гражданка Ньюфореста, не так ли?
— Я начинаю гадать, являюсь ли я вообще хоть чем-нибудь.
Сев на край кровати, Тас схватил Житану за плечи и встряхнул ее.
— У моего отца пятнистая лихорадка. Он может умереть в любую минуту. Тогда по закону нашим герцогом станет Пайас. Он заявил отцу, что не хочет оставаться здесь; он готов предать нашу планету и наш народ неизвестно ради чего. Такого человека ты хочешь видеть нашим правителем?
Шмыгнув носом, Житана прогнала остаток слез и задумалась над словами Таса. Пайас уже дважды предал ее: в первый раз отказавшись от нее ради ее сестры, а теперь связавшись с этой отвратительной гаджи. Нет, она не желает, чтобы Пайас стал следующим герцогом Ньюфорестским.
— Что ты замыслил? — спросила она Таса.
— Мы созовем КРИСС. Несомненно, на это имеется достаточно оснований.
Похоже, Житана сомневалась в правильности такого решения, и Тас торопливо продолжил.
— Если я предложу собрать крисс, никто не станет слушать. Мои чувства к брату хорошо известны, к тому же я следующий за ним по старшинству. Я стану первым в наследовании трона, если все выступят против Пайаса. Слишком прозрачно. Но твой отец — самый влиятельный маркиз планеты. Если ты сможешь убедить его созвать крисс, ему подчинятся. Соберутся все. Как только они услышат, что сделал Пайас, они обязательно проголосуют против него.
— Да, — прошептала Житана, уставившись в потолок. — Да, это послужит ему, сукиному сыну, хорошим уроком. Завтра же утром я позвоню отцу. Уверена, он будет потрясен не меньше моего.
Тас начал нежно гладить пальцами ее щеку.
— А как только меня утвердят новым маркизом и следующим герцогом, — мягко проговорил он, глядя Житане прямо в глаза, — я смогу сделать тебя следующей герцогиней.
Потребовалось какое-то время, пока истинный смысл этих слов дошел до рассудка онемевшей от несчастья женщины. Она пристально вгляделась в лицо Таса. Не Пайас, но фамильное сходство очевидно. Довольно приятная внешность, и со временем некоторые недостатки не будут бросаться в глаза.
Тас, наклонившись, поцеловал ее. Житана после недолгих раздумий обхватила руками его плечи и привлекла к себе, страстно возвращая поцелуй.
* * *
Весь следующий день Пайас и Иветта пытались избавиться от неприятного осадка, оставленного предшествующими сутками. Они держались подальше от остальных членов семейства Бейвол, надеясь, что в их отсутствие случившееся забудется и гнев и неприязнь остынут. Оба понимали, что это надежда отчаяния, но не говорили ни слова.
Утром Пайас показал Иветте поместье, обратив особое внимание на ухоженные сады. Иветта восхищалась красным цветом всей растительности. Так как кривая излучения солнца Ньюфореста имела пик в инфракрасном диапазоне, местная разновидность хлорофила, позволявшего растениям использовать энергию солнечного света для образования питательных веществ, отражала более длинные волны. Сначала Иветта поражалась обилию пестрых цветов на красных стеблях среди сочных красных листьев, но она видела так много необычного во время странствий по Галактике, что быстро перестала удивляться. Пайас с большим удовольствием перечислял названия растений и рассказывал об их особенностях.
— Красный цвет — одна из основных причин, по которым я так люблю земные розы, — объяснил он.
Странствуя по Империи, он приобрел привычку каждый день носить свежую розу за лентой шляпы или на рукаве.
— Это что-то сугубо земное, и в то же время ее цвет передает сущность моей родной планеты. Я однажды попытался выращивать розовые кусты в нашем саду, но гравитация и необычный свет — это оказалось уже слишком, и они так и не выросли нормальными. Он с грустью вздохнул. — То, что я люблю, похоже, не уживается на Ньюфоресте.
После чего резко сменил тему разговора.
С удовольствием позавтракав в саду, где им накрыл стол Юрий, Пайас повел Иветту в столицу планеты город Гарридан осмотреть достопримечательности и сделать покупки. Никаких музеев и выдающихся архитектурных сооружений, но Иветта с огромным интересом прошлась по лавкам местных ремесленников. Ньюфорест до сих пор оставался настолько недавно освоенным миром, что в нем отсутствовала тяжелая промышленность; буквально все местные товары производились вручную. Зачарованная Иветта провела целый час, наблюдая за работой женщины-стеклодува. Она посетила ткачей и восхитилась их тканями и коврами. Один гончар предложил дать ей бесплатный урок своего искусства, и Иветта смастерила немного кособокий горшок; гончар вежливо кивнул, но девушка не сомневалась — он обязательно переделает ее работу, как только она уйдет. Иветта так много времени провела на планетах с высоко развитой цивилизацией, что забыла, как спокойны более простые миры.
Пайаса узнавали повсюду, куда бы они ни пришли. Весть о его возвращении распространилась по всему городу, и все жители, казалось, встречали его словно долго отсутствовавшего родственника. Никакие слухи о скандале в семействе герцога не дошли до простых людей. Народ Ньюфореста любил Пайаса, несмотря на неприязнь к нему со стороны родственников.
Когда молодые люди вернулись в особняк Бейволов, они обнаружили во внутреннем дворике много личных вертолетов. Пайас по геральдическим знакам на бортах определил, кому из знатных людей планеты они принадлежат. Возможно, он догадывался о цели их прилета, но постарался скрывать свои мысли. Иветта тоже заметила обилие важных вельмож, но решила ничего не спрашивать до тех пор, пока Пайас сам не заведет речь об этом.
Они пообедали наедине в комнате Пайаса, и все время до них доносились звуки прибытия все новых и новых вертолетов. Пайас начал нервничать. После обеда, показывая Иветте свою библиотеку, он постоянно взглядывал на дверь, словно ожидая чьего-то внезапного появления.
Его опасения, подтвердились. В комнату без стука вошли два его дяди и встали по обе стороны двери.
— Пайас Бейвол, — сказал один из них, — ты призываешься на крисс.
Пайас вздрогнул, затем, медленно закрыв глаза, кивнул.
— Khorosho, я спущусь через несколько минут.
— Ты пойдешь с нами СЕЙЧАС ЖЕ.
Мгновение казалось, что Пайас готов взорваться от ярости; затем это выражение сменилось покорностью. Когда Пайас шагнул к своим дядьям, Иветта схватила его руку.
— Что такое крисс? — спросила она.
— Это означает «закон». Отголосок старой системы правосудия, когда старейшины — или в данном случае знать — судят нарушившего закон. Нарушившего племенные традиции.
— Но в чем ты преступил закон? — настаивала Иветта.
Она посмотрела на двух мужчин, стоящих у двери, но те никак не отреагировали на ее вопрос.
— Точно я не уверен, хотя могу кое-что предположить. Тас выдвинет несколько любопытных обвинений, уверен. За всем этим чувствуется чья-то настойчивая враждебная рука.
Он снова двинулся к двери, и Иветта сказала:
— Разреши мне пойти вместе с тобой. Я знаю, это отчасти из-за меня… Пайас покачал головой.
— Крисс только для мужчин — еще один пережиток племенно-родовых времен. Но даже если бы женщин допускали, тебе все равно не позволили бы присутствовать: ты чужеземка, иностранка и, таким образом, персона нежелательная. Мне придется пройти через это одному. Подожди меня здесь.
Иветта хотела узнать, какие последствия может иметь это судилище и насколько оно опасно, но Пайас и его дядья быстро вышли из комнаты, и она не успела ничего спросить. Вряд ли случится что-то очень плохое, иначе Пайас оказал бы сопротивление. Поэтому ей не оставалось ничего другого, как ждать его возвращения.
Медленно тянувшиеся минуты казались Иветте годами. Она попыталась отвлечься какой-нибудь книгой, но в настоящий момент ни одна из них не вызвала ее интереса. Иветта ходила по комнате, смотрела из окна на темноту вокруг и пыталась проанализировать все происшедшее со времени их приезда на Ньюфорест. Она могла сражаться с десятью самыми свирепыми приспешниками Леди А, но к подобным душевным мукам не была готова.
Второй этаж дома выглядел пустынным. При малейшем звуке Иветта вскакивала и спешила к двери, надеясь увидеть своего жениха. Все ее отточенные чувства были обострены, ожидая какого-нибудь знака, указывающего на то, что Пайас возвращается цел и невредим.
Прошел час, другой. Ее воображение разыгралось, рисуя одну за другой мрачные картины. Девушка пыталась представить Пайаса, стоящего перед криссом, опровергающего доводы брата. Как он поведет себя — дерзко или униженно? Искренне или уклончиво? Возможно ли применение оружия или дуэль останется только словесной? Снова и снова она мысленно повторяла незаданный вопрос: что сделают с Пайасом, если его признают виновным в нарушении обычаев? Смогут ли его убить? И скольких из них УБЬЕТ в этом случае она?
Наконец Иветта услышала быстрые шаги по коридору, в которых слышалась ярость. Девушка внутренне приготовилась к незамедлительной атаке, если в комнату войдет враг. Она не покорится этому варварскому миру, и уж конечно же не сдастся без боя.
Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Пайас. Его лицо, обычно необыкновенно добродушное, искажал гнев.
— Молодой ублюдок, — пробормотал Пайас. — Подлый, мелкий…
— Что случилось? — спросила Иветта, быстро пройдя через комнату и встав рядом с ним.
Пайас ударил кулаком по ладони, казалось, он не услышал ее.
— Никогда не смог бы подумать, что столько вероломства и жестокости может сосредоточиться в одном человеке!
Он взглянул на Иветту так, словно только что увидел ее.
— Знаешь, что сделал мой братец?
— Нет. Именно об этом я и спрашиваю тебя.
Ее ласковый голос несколько успокоил Пайаса. Он положил руки на плечи Иветте, и она ощутила, как он весь дрожит от ярости. Пайас помолчал некоторое время, пытаясь собраться с мыслями.
— Мой отец, будучи герцогом, обязан председательствовать на криссе. Его специально ради этого подняли с больничного ложа. Мне все равно, что предпринял Тас против меня; он всегда оставался мерзавцем. Но так издеваться на людях над моим отцом… над НАШИМ отцом…
Пайас сделал глубокий вдох, пытаясь прийти в себя.
— Меня обвинили в том, — более ровным голосам произнес он, — что я предал свой народ. Тас сказал, что пока я отсутствовал, занимаясь поисками Роу Карнери, я возненавидел людей нашей планеты, находя их слишком отсталыми. Он заявил, будто я вернулся домой, услышав о тяжелой болезни отца, и собрался унаследовать трон, но как только выяснил истинное положение, приготовился к незамедлительному действию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22