Та мягко упала и гибко, как шелк, растеклась по полу.
— А он прав. Фрэд, то есть сэр Высочество я хотел сказать, — пробормотал пресс-атташе, нагибаясь за курткой.
Ретиф и Оливорм смотрели на него, как на третейского судью. Первый — снисходительно, второй — испуганно-брезгливо а выжидающе.
— Братцы, да это неплохой товар! — воскликнул Феликс. — Как бывший хроникер в ежедневной газете «Одежда джентльмена», я ответственно заявляю, что эта штучка нисколько не уступает знаменитому флорентийскому бархату, клянусь мамой! Это верное дело! Военное ведомство оторвет у нас с руками и ногами! Боже, мы все богатые люди, Ваше Величество, если начнем этот бизнес!
— О, небеса! — вскричал, присоединяясь к ним, Маньян. — Ретиф, с какого количества этих крохотных зверюшек необходимо содрать шкуру для того, чтобы состряпать одну такую неофициальную одежку?
— Требуется около пяти тысяч особей, — ответил Ретиф после некоторого размышления. — Лолли скажет точнее: это она скроила эту курточку.
— Лолли? Удивительное совпадение! Это редкое имя также носит одна из моих старших подопечных. Помните, она еще выиграла конкурс на звание Мисс Розничная Продажа? — проговорил взволнованно Оливорм.
— Совпадение еще более удивительно на самом деле, чем вы думаете, — сказал Ретиф. — Моя Лолли и ваша — это одна и та же девушка. Когда она узнала о том, что я тоже включен в число дипломатического персонала, направлявшегося с Миссией сюда, на Фрум-93, она упросила меня взять ее с собой на борт транспортного корабля, который доставил нас на планету. Для того, разумеется, чтобы своими собственными глазами иметь возможность наблюдать за тем, как вы, господин посол, выйдете лицом к лицу с нашими общими врагами.
— И?
— И тогда я устроил ей местечко на корабле. По счастью, мне выделили двухкомнатную каюту. Это, понятно, административная ошибка.
— Весьма возможно, особенно если принять во внимание то, что подготовку к отлету Миссии на Фрум-93 я возложил как раз на Лолли. Бедное дитя, у нее совершенно нет способности обращаться с цифрами.
— С такой фигурой и не нужны никакие способности! — риторически изрек Хай Феликс.
— Ну уж нет! — рявкнул над ухом у пресс-атташе Маньян. — Я этого никогда не допущу! И для того чтобы сделать один жалкий наряд, необходимо умертвить пять тысяч — вдумайтесь: пять тысяч! — беспомощных тварей?! Как один из основателей Общества по Пресечению Зверств в отношении Паразитов и Вредителей, сокращенно — ОПЗПВ, я решительно протестую! Решительно! Мы, члены ОПЗПВ, все как один поднимемся против этого произвола и объявим для начала бойкот тем лицам, которые вздумают организовать этот бизнес!
— В чем проблема-то, господин Маньян? — улыбаясь, спросил Ретиф. — Я уверяю вас, что ни одна из этих крохотных паразитических зверюшек не будет принесена в жертву моде. Червячки сами с удовольствием будут избавляться от своих шкурок каждую весну. Обыкновенная линька. А что касается темпов развития бизнеса, — сказал он, обращаясь к Оливорму, — то стоит сейчас снарядить команду из десяти человек и пустить ее погулять на лужайку перед посольством, как через каких-нибудь два часа они принесут нам около миллиона первых шкурок.
— Ну что ж… — проговорил Маньян неуверенно. — В таком случае я постараюсь испросить у ОПЗПВ благословения на это дело…
— Итак, друзья, с этой минуты все мы в доле, — от всего сердца провозгласил Оливорм. — Единственная мысль не давала мне покоя, когда стало ясно, что это наши владения и что мне придется-таки вступать в должность здешнего монарха, то есть президента Фрума-93. И это мысль о денежном обеспечении нашего правления и иностранном обмене. Теперь же мы обладаем выгоднейшим экспортным товаром и все проблемы снимаются.
— Все это так, но стоит ли забывать о том, что планета кишит этими ползучими пресмыкающимися? — морщась, проговорил Маньян. — Неужели найдется человек, который пожелает стать королем червячной фермы?
— Найдется, Бэн, не сомневайтесь, — сурово сказал Оливорм. — Я хотя бы! И не надо лить крокодиловых слез, Маньян, ведь я твердо намерен произвести всех вас — за исключением только, может быть, Ретифа — в высокие и престижные звания. При первой же возможности, Маньян! Послушайте только, как звучит — Великий князь Маньян! Разве это не ласкает ваш слух, а?
— Князь над кем? Над этой ползучей мерзостью? Виконт над паразитами? Граф среди пресмыкающихся? Так что ли? Это что ли должно ласкать мне слух, по-вашему?
— Для одного из основателей общества ОПЗПВ ваши слова звучат по меньшей мере странно, — рявкнул Феликс.
— Я просто подписывал документы, в которых заявляется протест против массовых мучений и зверств над этими отвратительными созданиями! — быстро среагировал на выпад Маньян. — Но я вовсе не обязан миловаться с ними! — Он бросил взгляд за окно, на кишащий червяками ландшафт, поморщился и добавил: — И я не обязан жить с ними под одним небом.
— Похоже, нам не осталось другого выхода, Бэн, — серьезно проговорил Оливорм. — Это по поводу вашего заявления о жизни под одним небом с этими ползучими ребятишками. Теперь, когда Ретиф ловко вытеснил отсюда гроасцев, мы обречены владеть этой планетой.
— Почему? Может быть попробовать обманом заставить их вернуться на Фрум-93? — воскликнул, радуясь своей придумке, один из младших сотрудников Политического отдела.
— Полагаю, Честер, вы имеете в виду умелым маневром надавить на мораль и сделать так, чтобы гроасцы решили, что отказ от планеты отрицательно скажется на отношении к ним других цивилизаций? Пригасить их намерения умыть руки в этом деле заверениями в том, что обладание Фрумом-93 сулит им большую выгоду? Воззвать к чувству ответственности за судьбу планеты?
— Вы берете мои мысли прямо у меня из головы, босс! — с энтузиазмом воскликнул Честер.
— Умное наблюдение, мой мальчик, — сказал Оливорм, наградив своего подчиненного 24-В (Милостивая, Снисходительная Улыбка). Тот весь аж засветился при этом, а остальные присутствующие, желая высказать свое одобрение похвалы посла, перегоняя друг друга, обрушили на Честера целый шквал взглядов и улыбочек от 12,7-х (Я Всегда Знал, Что Ты Отличный Парень) майора Фэйнтледи до более сдержанного 119-а (Мы Все Надеялись На Тебя, Мальчик) Хай Феликса. На все эти гримасы счастливый Честер отвечал хитрым 3-в (Скромное Осознание Своей Добродетели).
— В самом деле, — сказал Оливорм, воспользовавшись 91-с (Возвращение Присутствующих к Чувству Реальности) и погасив тем самым возбуждение, возникшее за столом. — Я полагаю, нам следует послать с этим заданием к гроасцам известного им и компетентного человека, который бы переговорил непосредственно с Общепланетным Правителем Флитом до того, как их Миссия покинет планету, и призовет его к чувству ответственности и склонит к изменению принятого решения об отлете.
— Ага, понял, — с готовностью проверещал Честер и откинулся на спинку своего стула. Он схватил карандаш и блокнот и лихорадочно стал строчить план выполнения задания.
Господин посол посмотрел на него с сожалением и потом сказал:
— Нет, мой мальчик, речь не о вас. Вы пока еще недостаточно подготовлены для выполнения столь ответственной миссии. Но не гасите в себе рвения, очень скоро я найду для вас подходящую работенку.
— Мм… — поднялся из-за стола Маньян. — Я бы осмелился предложить…
— Вы правы, Бэн. Кто как не вы заслужили эту честь?! — живо воскликнул Оливорм. — Собирайтесь, нечего тянуть. Вы же не хотите появиться в их так называемой «полевой столице» в тот самый момент, когда их транспортный корабль будет отрываться от земли? Это будет означать, между прочим, не только невыполнение важного задания, но и серьезные осложнения с дальнейшей вашей карьерой. Поймите меня правильно.
— Да, конечно, я постараюсь добраться до места так быстро, как только смогу. Кроме того, разве я когда-нибудь…
— Вот-вот! Именно! Это самая замечательная черта из всех, что заметны в вас, Бэн! — с чувством воскликнул руководитель Миссии землян. — Вы всегда, в любой момент, готовы впихнуть свое тело в брешь.
— Т-тело? — заикаясь, переспросил Маньян. — Вы говорите так, как будто я уже труп…
— Вовсе нет, Бэн! Если вам удастся перехитрить этих пятиглазых, липких тварей и заставить их остаться в этом погруженном во мрак заразы месте, вы вполне еще успеете насладиться безмятежными пенсионными летами.
— А как насчет того, чтобы мне помог в этом деле Ретиф? — несмело спросил Маньян, будучи почти уверенным в отказе.
— В самом деле, почему бы ему не отправиться с вами? Почему бы не предоставить ему возможность лишний раз проверить в деле свои дипломатические клыки? — согласился Оливорм, дружески подмигнув Маньяну.
Тот уже стал собираться, когда посол снова обратился к нему.
— Да, кстати, Маньян, заберите с собой этих паразитов. — Оливорм указал пальцем на двух червяков, все еще ползавших по столу, то сцепляясь, то расцепляясь. — Мы уже довольно на них насмотрелись и уяснили для себя, что значит выражение: «Спариваться для новой жизни». Но, поскольку ничего другого они делать не умеют, заберите их.
Маньян, осторожно обращаясь с червяками, положил их обратно в пакет, смущенно бормоча под нос:
— Прошу прощения.
Затем он бросил исполненный значения взгляд на Ретифа.
— Насколько я помню кодекс, господин Маньян, это номер 13-а (Значительный Взгляд). Однако, к сожалению, никак не разберу, что конкретно он может означать, — сказал тот.
— Пойдемте отсюда. Я объясню позже. О некоторых вещах не принято говорить в присутствии лиц, обладающих спорной нравственностью. — При этом Маньян поглядывал на Хай Феликса.
— Послушайте-ка, Маньян, — заговорил тот уязвленным тоном. — Я, положим, не заканчивал Института Земного Дипломатического Корпуса, однако это не помешало мне разобрать признаки 2-а (Я Говорю о Тебе, Осел) в ваших косых взглядах, несмотря на то, что вы допустили шесть отклонений от стандарта, предписанного кодексом!
— Вы очень скоры на выводы, Хай, — мягко заметил Маньян. — То, что вы назвали «отклонениями», на самом деле является поправками, уточнениями и улучшениями плохо разработанного оригинала.
С этими словами Маньян пронесся мимо пресс-атташе и вышел из зала. Ретиф последовал за ним.
2
— Я был великолепен! — радостно промурлыкал Маньян, отклоняясь на спинку стула, чтобы дать место официанту в ливрее, который подошел, чтобы произвести смену блюд и вновь наполнить опустевшие бокалы сидевших за столиком дипломатов.
Происходило это вечером того же дня. Маньян в который раз с восторгом повторял свой рассказ о визите в гроасскую «полевую столицу»:
— Старый пятиглазый идиот никогда и не поймет, что его надули! Он был сметен волной дипломатии одного человека! Встречал он меня, вы представляете себе как — настороженность, злоба и недоверие. Однако прошло совсем немного времени и он уже был готов броситься исполнять малейшие нюансы моих желаний!
— Спокойнее, Бэн, — говорил экс-император Оливорм. — Надеюсь, увлекшись нюансами своих желаний и лицезрением их исполнения, вы не позабыли об основных инструкциях, которыми мы снабдили вас?
— Ваше Бывшее Величество изволят шутить? — весело осведомился Маньян, вглядываясь в темное дно своего бокала словно в ожидании какого-то знака оттуда.
— Вовсе нет. Если результатом вашего визита к гроасцам не явился заверенный посольской печатью, подписанный и засвидетельствованный Договор о Вечном Мире и Дружбе между Землей и Новой Гроа, называвшейся прежде Фрумом-93, и заключенный на срок не менее пяти лет с правом последующего продления его действия, то можно будет смело сказать, что с заданием вы не справились.
— О, сэр, если бы вы видели, в какой сумасшедшей пляске закрутились глаза гроасца, — все пять без исключения, — когда он услыхал, что появился шанс сохранить за собой ранг Общепланетного Правителя! Казалось, хлебом его не корми — дай поуправлять только и похвастаться титулом. Не то, что вы, сэр! Вы, без колебаний снявший с себя императорский пурпур, когда этого от вас потребовал долг!
— О, не напоминайте мне! — рявкнул Оливорм. — У меня до сих пор перед глазами колеблющееся видение венца и трона! Увы, все это так и осталось для меня грезами. Я сам не дал им превратиться в реальность во имя чести, неподкупности и необходимости иметь со всеми добрососедские отношения. Но разве тем болванам из министерства дано будет оценить всю величину принесенной мной жертвы?
— А, не забивайте себе этим голову, шеф, — раздраженно и одновременно весело махнул рукой в неопределенном направлении Феликс. — Вас еще ожидает масса гулянок и девчонок на Голубой Лагуне.
— О, да, меня спасет и даст забыться только работа, — проговорил Оливорм, подкрепив слова номером 41-д (Попытка Чистосердечности), что вызвало бурные аплодисменты у присутствующего в зале дипломатического персонала.
1 2 3 4 5 6 7 8
— А он прав. Фрэд, то есть сэр Высочество я хотел сказать, — пробормотал пресс-атташе, нагибаясь за курткой.
Ретиф и Оливорм смотрели на него, как на третейского судью. Первый — снисходительно, второй — испуганно-брезгливо а выжидающе.
— Братцы, да это неплохой товар! — воскликнул Феликс. — Как бывший хроникер в ежедневной газете «Одежда джентльмена», я ответственно заявляю, что эта штучка нисколько не уступает знаменитому флорентийскому бархату, клянусь мамой! Это верное дело! Военное ведомство оторвет у нас с руками и ногами! Боже, мы все богатые люди, Ваше Величество, если начнем этот бизнес!
— О, небеса! — вскричал, присоединяясь к ним, Маньян. — Ретиф, с какого количества этих крохотных зверюшек необходимо содрать шкуру для того, чтобы состряпать одну такую неофициальную одежку?
— Требуется около пяти тысяч особей, — ответил Ретиф после некоторого размышления. — Лолли скажет точнее: это она скроила эту курточку.
— Лолли? Удивительное совпадение! Это редкое имя также носит одна из моих старших подопечных. Помните, она еще выиграла конкурс на звание Мисс Розничная Продажа? — проговорил взволнованно Оливорм.
— Совпадение еще более удивительно на самом деле, чем вы думаете, — сказал Ретиф. — Моя Лолли и ваша — это одна и та же девушка. Когда она узнала о том, что я тоже включен в число дипломатического персонала, направлявшегося с Миссией сюда, на Фрум-93, она упросила меня взять ее с собой на борт транспортного корабля, который доставил нас на планету. Для того, разумеется, чтобы своими собственными глазами иметь возможность наблюдать за тем, как вы, господин посол, выйдете лицом к лицу с нашими общими врагами.
— И?
— И тогда я устроил ей местечко на корабле. По счастью, мне выделили двухкомнатную каюту. Это, понятно, административная ошибка.
— Весьма возможно, особенно если принять во внимание то, что подготовку к отлету Миссии на Фрум-93 я возложил как раз на Лолли. Бедное дитя, у нее совершенно нет способности обращаться с цифрами.
— С такой фигурой и не нужны никакие способности! — риторически изрек Хай Феликс.
— Ну уж нет! — рявкнул над ухом у пресс-атташе Маньян. — Я этого никогда не допущу! И для того чтобы сделать один жалкий наряд, необходимо умертвить пять тысяч — вдумайтесь: пять тысяч! — беспомощных тварей?! Как один из основателей Общества по Пресечению Зверств в отношении Паразитов и Вредителей, сокращенно — ОПЗПВ, я решительно протестую! Решительно! Мы, члены ОПЗПВ, все как один поднимемся против этого произвола и объявим для начала бойкот тем лицам, которые вздумают организовать этот бизнес!
— В чем проблема-то, господин Маньян? — улыбаясь, спросил Ретиф. — Я уверяю вас, что ни одна из этих крохотных паразитических зверюшек не будет принесена в жертву моде. Червячки сами с удовольствием будут избавляться от своих шкурок каждую весну. Обыкновенная линька. А что касается темпов развития бизнеса, — сказал он, обращаясь к Оливорму, — то стоит сейчас снарядить команду из десяти человек и пустить ее погулять на лужайку перед посольством, как через каких-нибудь два часа они принесут нам около миллиона первых шкурок.
— Ну что ж… — проговорил Маньян неуверенно. — В таком случае я постараюсь испросить у ОПЗПВ благословения на это дело…
— Итак, друзья, с этой минуты все мы в доле, — от всего сердца провозгласил Оливорм. — Единственная мысль не давала мне покоя, когда стало ясно, что это наши владения и что мне придется-таки вступать в должность здешнего монарха, то есть президента Фрума-93. И это мысль о денежном обеспечении нашего правления и иностранном обмене. Теперь же мы обладаем выгоднейшим экспортным товаром и все проблемы снимаются.
— Все это так, но стоит ли забывать о том, что планета кишит этими ползучими пресмыкающимися? — морщась, проговорил Маньян. — Неужели найдется человек, который пожелает стать королем червячной фермы?
— Найдется, Бэн, не сомневайтесь, — сурово сказал Оливорм. — Я хотя бы! И не надо лить крокодиловых слез, Маньян, ведь я твердо намерен произвести всех вас — за исключением только, может быть, Ретифа — в высокие и престижные звания. При первой же возможности, Маньян! Послушайте только, как звучит — Великий князь Маньян! Разве это не ласкает ваш слух, а?
— Князь над кем? Над этой ползучей мерзостью? Виконт над паразитами? Граф среди пресмыкающихся? Так что ли? Это что ли должно ласкать мне слух, по-вашему?
— Для одного из основателей общества ОПЗПВ ваши слова звучат по меньшей мере странно, — рявкнул Феликс.
— Я просто подписывал документы, в которых заявляется протест против массовых мучений и зверств над этими отвратительными созданиями! — быстро среагировал на выпад Маньян. — Но я вовсе не обязан миловаться с ними! — Он бросил взгляд за окно, на кишащий червяками ландшафт, поморщился и добавил: — И я не обязан жить с ними под одним небом.
— Похоже, нам не осталось другого выхода, Бэн, — серьезно проговорил Оливорм. — Это по поводу вашего заявления о жизни под одним небом с этими ползучими ребятишками. Теперь, когда Ретиф ловко вытеснил отсюда гроасцев, мы обречены владеть этой планетой.
— Почему? Может быть попробовать обманом заставить их вернуться на Фрум-93? — воскликнул, радуясь своей придумке, один из младших сотрудников Политического отдела.
— Полагаю, Честер, вы имеете в виду умелым маневром надавить на мораль и сделать так, чтобы гроасцы решили, что отказ от планеты отрицательно скажется на отношении к ним других цивилизаций? Пригасить их намерения умыть руки в этом деле заверениями в том, что обладание Фрумом-93 сулит им большую выгоду? Воззвать к чувству ответственности за судьбу планеты?
— Вы берете мои мысли прямо у меня из головы, босс! — с энтузиазмом воскликнул Честер.
— Умное наблюдение, мой мальчик, — сказал Оливорм, наградив своего подчиненного 24-В (Милостивая, Снисходительная Улыбка). Тот весь аж засветился при этом, а остальные присутствующие, желая высказать свое одобрение похвалы посла, перегоняя друг друга, обрушили на Честера целый шквал взглядов и улыбочек от 12,7-х (Я Всегда Знал, Что Ты Отличный Парень) майора Фэйнтледи до более сдержанного 119-а (Мы Все Надеялись На Тебя, Мальчик) Хай Феликса. На все эти гримасы счастливый Честер отвечал хитрым 3-в (Скромное Осознание Своей Добродетели).
— В самом деле, — сказал Оливорм, воспользовавшись 91-с (Возвращение Присутствующих к Чувству Реальности) и погасив тем самым возбуждение, возникшее за столом. — Я полагаю, нам следует послать с этим заданием к гроасцам известного им и компетентного человека, который бы переговорил непосредственно с Общепланетным Правителем Флитом до того, как их Миссия покинет планету, и призовет его к чувству ответственности и склонит к изменению принятого решения об отлете.
— Ага, понял, — с готовностью проверещал Честер и откинулся на спинку своего стула. Он схватил карандаш и блокнот и лихорадочно стал строчить план выполнения задания.
Господин посол посмотрел на него с сожалением и потом сказал:
— Нет, мой мальчик, речь не о вас. Вы пока еще недостаточно подготовлены для выполнения столь ответственной миссии. Но не гасите в себе рвения, очень скоро я найду для вас подходящую работенку.
— Мм… — поднялся из-за стола Маньян. — Я бы осмелился предложить…
— Вы правы, Бэн. Кто как не вы заслужили эту честь?! — живо воскликнул Оливорм. — Собирайтесь, нечего тянуть. Вы же не хотите появиться в их так называемой «полевой столице» в тот самый момент, когда их транспортный корабль будет отрываться от земли? Это будет означать, между прочим, не только невыполнение важного задания, но и серьезные осложнения с дальнейшей вашей карьерой. Поймите меня правильно.
— Да, конечно, я постараюсь добраться до места так быстро, как только смогу. Кроме того, разве я когда-нибудь…
— Вот-вот! Именно! Это самая замечательная черта из всех, что заметны в вас, Бэн! — с чувством воскликнул руководитель Миссии землян. — Вы всегда, в любой момент, готовы впихнуть свое тело в брешь.
— Т-тело? — заикаясь, переспросил Маньян. — Вы говорите так, как будто я уже труп…
— Вовсе нет, Бэн! Если вам удастся перехитрить этих пятиглазых, липких тварей и заставить их остаться в этом погруженном во мрак заразы месте, вы вполне еще успеете насладиться безмятежными пенсионными летами.
— А как насчет того, чтобы мне помог в этом деле Ретиф? — несмело спросил Маньян, будучи почти уверенным в отказе.
— В самом деле, почему бы ему не отправиться с вами? Почему бы не предоставить ему возможность лишний раз проверить в деле свои дипломатические клыки? — согласился Оливорм, дружески подмигнув Маньяну.
Тот уже стал собираться, когда посол снова обратился к нему.
— Да, кстати, Маньян, заберите с собой этих паразитов. — Оливорм указал пальцем на двух червяков, все еще ползавших по столу, то сцепляясь, то расцепляясь. — Мы уже довольно на них насмотрелись и уяснили для себя, что значит выражение: «Спариваться для новой жизни». Но, поскольку ничего другого они делать не умеют, заберите их.
Маньян, осторожно обращаясь с червяками, положил их обратно в пакет, смущенно бормоча под нос:
— Прошу прощения.
Затем он бросил исполненный значения взгляд на Ретифа.
— Насколько я помню кодекс, господин Маньян, это номер 13-а (Значительный Взгляд). Однако, к сожалению, никак не разберу, что конкретно он может означать, — сказал тот.
— Пойдемте отсюда. Я объясню позже. О некоторых вещах не принято говорить в присутствии лиц, обладающих спорной нравственностью. — При этом Маньян поглядывал на Хай Феликса.
— Послушайте-ка, Маньян, — заговорил тот уязвленным тоном. — Я, положим, не заканчивал Института Земного Дипломатического Корпуса, однако это не помешало мне разобрать признаки 2-а (Я Говорю о Тебе, Осел) в ваших косых взглядах, несмотря на то, что вы допустили шесть отклонений от стандарта, предписанного кодексом!
— Вы очень скоры на выводы, Хай, — мягко заметил Маньян. — То, что вы назвали «отклонениями», на самом деле является поправками, уточнениями и улучшениями плохо разработанного оригинала.
С этими словами Маньян пронесся мимо пресс-атташе и вышел из зала. Ретиф последовал за ним.
2
— Я был великолепен! — радостно промурлыкал Маньян, отклоняясь на спинку стула, чтобы дать место официанту в ливрее, который подошел, чтобы произвести смену блюд и вновь наполнить опустевшие бокалы сидевших за столиком дипломатов.
Происходило это вечером того же дня. Маньян в который раз с восторгом повторял свой рассказ о визите в гроасскую «полевую столицу»:
— Старый пятиглазый идиот никогда и не поймет, что его надули! Он был сметен волной дипломатии одного человека! Встречал он меня, вы представляете себе как — настороженность, злоба и недоверие. Однако прошло совсем немного времени и он уже был готов броситься исполнять малейшие нюансы моих желаний!
— Спокойнее, Бэн, — говорил экс-император Оливорм. — Надеюсь, увлекшись нюансами своих желаний и лицезрением их исполнения, вы не позабыли об основных инструкциях, которыми мы снабдили вас?
— Ваше Бывшее Величество изволят шутить? — весело осведомился Маньян, вглядываясь в темное дно своего бокала словно в ожидании какого-то знака оттуда.
— Вовсе нет. Если результатом вашего визита к гроасцам не явился заверенный посольской печатью, подписанный и засвидетельствованный Договор о Вечном Мире и Дружбе между Землей и Новой Гроа, называвшейся прежде Фрумом-93, и заключенный на срок не менее пяти лет с правом последующего продления его действия, то можно будет смело сказать, что с заданием вы не справились.
— О, сэр, если бы вы видели, в какой сумасшедшей пляске закрутились глаза гроасца, — все пять без исключения, — когда он услыхал, что появился шанс сохранить за собой ранг Общепланетного Правителя! Казалось, хлебом его не корми — дай поуправлять только и похвастаться титулом. Не то, что вы, сэр! Вы, без колебаний снявший с себя императорский пурпур, когда этого от вас потребовал долг!
— О, не напоминайте мне! — рявкнул Оливорм. — У меня до сих пор перед глазами колеблющееся видение венца и трона! Увы, все это так и осталось для меня грезами. Я сам не дал им превратиться в реальность во имя чести, неподкупности и необходимости иметь со всеми добрососедские отношения. Но разве тем болванам из министерства дано будет оценить всю величину принесенной мной жертвы?
— А, не забивайте себе этим голову, шеф, — раздраженно и одновременно весело махнул рукой в неопределенном направлении Феликс. — Вас еще ожидает масса гулянок и девчонок на Голубой Лагуне.
— О, да, меня спасет и даст забыться только работа, — проговорил Оливорм, подкрепив слова номером 41-д (Попытка Чистосердечности), что вызвало бурные аплодисменты у присутствующего в зале дипломатического персонала.
1 2 3 4 5 6 7 8