Мало ли что…
В отличие от прочих модулей, нанизанных на трубу коридора, центральный шар корвета составлял с ней единое целое — труба просто расширялась, а затем снова сужалась; коридор перекидывался через нее решетчатой галереей, протянувшейся на два десятка иралов. В центре модуля галерею перерезала вертикальная труба, упиравшаяся сверху и снизу в люки отсеков управления огнем разлагателей. Брим разглядел ярко освещенные пульты управления башнями (в общем-то приборы на корвете были более или менее похожи на знакомые ему). Все остальное пространство модуля занимали силовые кабели и трубы, тянущиеся из кормового отверстия в коридор и уходящие в боевые отсеки. На расположенных у оболочки модуля балконах размещались пульты — одни незадействованные, за другими кто-то работал, — назначения которых Брим по большей части не знал и причудливый, меняющийся свет индикаторов которых бросал разноцветные отсветы на стену. Судя по всему, большая часть агрегатов, сосредоточенных у имперских кораблей на мостике, была раскидана по всему корвету. Брим признал, что с точки зрения живучести военного корабля в таком решении есть своя логика — его гораздо труднее лишить управления одним удачным попаданием. Однако это же и лишало корабль того особого ощущения единой команды, что сообщает экипажу боевую энергию. Он отогнал от себя эти мысли и, сжимая в руке лучевую пику Зотреба, пошел по галерее дальше, делая вид (как он надеялся, убедительно), что именно здесь он и должен находиться. Если когда-нибудь ему удастся вернуться к своим, эта информация может оказаться полезной. Он снова фыркнул. Если…
По мере того как он приближался к корме, ему встречалось все больше членов команды — в серых скафандрах, причем все как один опускали глаза и вообще старались убраться с его дороги. Брим улыбнулся про себя: он и сам бы с удовольствием убрался отсюда.
Проходя по коридору через предпоследний модуль, он услышал голоса, доносившиеся из распахнутого люка, осторожно заглянул внутрь и увидел четырех контролеров, расположившихся за круглым столом, — разговор, судя по всему, велся серьезный. Забыв на мгновение о своей спешке, он встал у люка так, чтобы слышать все, что говорится внутри, оставаясь при этом невидимым из каюты. Подумав, он поставил приклад тяжелой пики у правого сапога и принял общую для всей разумной Вселенной позу усталого часового. Насколько Брим помнил, он никогда не заговаривал с часовыми — особенно стоящими на посту часовыми, — и надеялся, что и с ним никто не заговорит. Это подтвердилось почти сразу же, когда мимо него прошли трое рядовых в сером (отдавших честь) и два контролера (и не подумавших это сделать). Так или иначе, ни один из них не поднял на него глаз.
— Но теперь-то вы владеете сигуациси? — произнес ровный, безупречно модулированный голос на фертрюхте.
— Конечно, префект, — поспешно ответил голос моложе, в котором отчетливо звучали панические нотки.
Брим почувствовал, как его брови удивленно полезли вверх. Префект — звание, приблизительно равное лейтенант-коммандеру Имперскою Флота. Корвет — слишком маленький корабль для того, чтобы на нем было несколько человек в таком чине; следовательно, голос, что он слышал, принадлежит капитану.
— Кстати, оффицант Наддок, сколько их там всего? — спросил лишенный эмоций голос префекта.
— А… — начал голос моложе. — Э-э , я… — Скрипнуло кресло.
— Ну, оффицант?
— Мы заперли всех двенадцать, префект, — заверил женский голос. Брим узнал его — он принадлежал даме со шрамом. — Серый офицер Мохт — этот, бывший профессоришка — сосчитал их сразу после того, как с медведем случился припадок.
Брим усмехнулся — Урсис поднял бучу вовремя. Они не знают, что он сбежал. Пока не знают.
— На вашем месте я бы надеялся, что этот серый кретин сосчитал их без ошибки, моя красотка со шрамом, — почт ласково произнес безупречный голос — В противном случае мне придется проследить за тем, чтобы вы оба были более кровно заинтересованы в том, чтобы лично вникать в мельчайшие детали будущих операций — если, конечно, вы до них доживете.
Ответом на это заявление послужили тяжелые вздохи и скрип кресел, которые, однако, быстро смолкли. Брим небрежно ответил отдавшему ему честь давешнему толстому рядовому в сером мундире, щеголявшему теперь огромным фингалом под глазом. Подарочек от Урсиса, предположил Брим, с трудом удержавшись от улыбки.
— Ну а что вы приготовили для наших гостей из Имперского Флота, плацманн Жодек? — вновь послышался голос префекта. — Или вы считаете, что у вас целый день в запасе? До стыковки осталось меньше трех метациклов. — О, да, герр префект, — ответил еще один, изрядно шепелявый женский голос. — Мы допрашиваем их поодиночке.
— Ну, ну, моя прелестная, давайте. А потом что?
— Н-ну.., когда закончим, мы можем их просто пристрелить, — предложил еще чей-то голос.
— Ну вот еще, — возмутилась женщина. — Там, внизу, не хватает рабочих рук. Сделать их рабами, глядишь, и протянут в лагерях какое-то время. На вид они все ничего, упитанны. Их можно почти не кормить.
— Гм, — протянул безупречно ровный голос — Не лишено смысла. Впрочем, я слышал о вашем, так сказать, пристрастии к более медленным формам смерти. — Он хохотнул. — А что с медведем? Его вы тоже хотите в рабы?
— О, от медведя там нечего ждать, кроме беспорядков, мой префект, — злорадно прошепелявил женский голос. — Только Имперский Флот использует их на своих кораблях. Зато медвежьи шкуры в моде при дворе Негрола Трианского этой зимой. Вы, наверное, и сами слышали, какие там стоят холода.
— Ладно, плацманн, — произнес голос префекта с плохо скрываемой скукой. — И обставьте все так, чтобы это послужило хорошим уроком. В следующий раз…
С бешено колотящимся сердцем Брим повернулся и поспешил по коридору дальше. Ему совершенно необходимо как можно дольше задержать корвет в космосе — стоит ему достичь места назначения, как их всех можно считать покойниками. Особенно Урсиса.
***
Коридор завершился мощной на вид переборкой с задраенным люком, по обе стороны которого светились надписи: «Вход только обслуживающему персоналу с соответствующим допуском» и «Распишитесь при входе». Под надписями болталась на крючке панель скриптографа с электронным пером — в точности такие же, какими пользуется каждый, кто составляет списки или.., или проводит обследование. Как раз то, что было нужно Бриму.
Оглянувшись, чтобы проверить, нет ли кого за его спиной в коридоре, он сорвал панель с крючка — на ней сияла только одна подпись, значит, внутри только один человек. Он стер подпись и дотронулся рукой до светящейся панели на крышке люка, после чего стал ждать.
— Да? — откликнулся голос в динамике.
— Проверка уровня радиации, — бросил в ответ Брим, ткнув пальцем в скриптограф так, словно это был его собственный.
— Имя и номер пропуска? Брим скривил лицо — сердце, казалось, готово было выпрыгнуть у него из груди.
— Я уже написал все это на чертовой панели, что висит у тебя на люке, идиот! — зарычал он, тыча пальцем в пустой крючок, словно его можно было видеть с той стороны люка. — А теперь отворяй, пока я не вызвал капитана, слышишь?" — Есть, герр оберманн.., то есть.., есть, герр оберманн! — Послышался лязг открываемых запоров, и распахнувшийся люк чуть не сбил Брима с ног. — Сюда.., прошу сюда, герр.., оберманн, — захлопотал перепуганный до смерти рядовой — низенький, заросший седой щетиной пожилой человечек с близко посаженными глазами и острым подбородком. Руки его были перепачканы купоросом — он только что чистил что-то.
Брим решительным шагом проследовал мимо него — и оказался перед еще одним люком, еще более массивным, чем предыдущий. Стараясь сохранять самообладание, он захлопнул первый люк и набросился на рядового со всей яростью, какую смог изобразить.
— Открыть этот люк немедленно! — процедил он сквозь зубы.
— О.., а.., есть, герр оберманн, — выдавил из себя совершенно сбитый с толку часовой, снимая с шеи ключ на длинной цепочке и отпирая внутренний люк. — Вам понадобится помощь? — спросил он.
— Ты смеешь сомневаться в моей компетентности? — прошипел Брим еще более устрашающе. Рядовой отшатнулся от люка.
— П-простите! — прошептал он. — Не велите пороть! Я ничего такого не хотел сказать, клянусь, герр оберманн!
Брим смерил съежившегося рядового уничтожающим взглядом. Как он ненавидел себя и то, что ему приходилось делать: он-то хорошо знал, каково это быть бессловесной тварью!
— Ладно, на этот раз, так уж и быть, не доложу куда надо, — буркнул он. — Но я не потерплю ни малейшего вмешательства в мою работу. Ясно? Ни малейшего вмешательства.
— Я понял, сэр, — пролепетал рядовой, усаживаясь на место с пылающими ушами. — Никакого вмешательства. Я прослежу.
— Надеюсь, — буркнул Брим, шагнул через порог в машинное отделение и захлопнул люк за собой. Едва он успел закрутить верньер, как по всему кораблю загремели колокола тревоги. Он покосился на хроноиндикатор — прошло всего десять циклов. — Внимание! — послышалось из громкоговорителей. — Внимание! На корабле скрывается убийца из имперских. Он вооружен и опасен. При встрече стрелять без предупреждения, на поражение. Повторяю: при встрече стрелять без предупреждения, на поражение!
Брим пожал плечами и отшвырнул панель скриптографа в угол — все равно она никого больше не ввела бы в заблуждение.
***
Держась настороже — как-никак, в модуле вместе с ним оставался еще один человек, — Брим метался по помещениям, отчаянно пытаясь найти вход в камеру генераторов. Времени у него оставалось в обрез. Скоро он заблудился в многочисленных отсеках машинного модуля, но продолжал оставаться на его верхнем уровне, не в состоянии найти спуск на следующий. Судя по вибрации и шуму, источник которых находился под палубой, было ясно, что все механизмы расположены ближе к килю корабля. Нахмурившись, он вернулся в коридор, чтобы еще раз попытаться найти проход дальше, когда в стену рядом с его головой ударил разряд, и взрывная волна чуть не сбила его с ног. Он резко обернулся, нажав на спуск лучевой пики почти инстинктивно — и второй разряд ударил точно в том месте, где он находился только что. Брим увидел черный скафандр контролера, нырнувшего в ближайший люк, и выстрелил — луч сорвал тяжелую металлическую створку с петель, и он бросился к зияющему проему, растянувшись перед ним на палубе.
Задыхаясь, Брим передернул затвор пики и провел лучом по ряду светильников на потолке — результатом этого стала почти полная темнота, только немного света попадало внутрь из разбитого люка, за которым скрылся его противник.
Брим пригнулся, держа пику наготове, потом напрягся, сделал глубокий вдох и рванулся в люк, поливая помещение огнем. Не успел он коснуться ногами палубы, как навстречу ему с криком ринулась фигура в черном, размахивавшая чем-то вроде пистолета, стреляющего ракетными дротиками. Очередь их веером накрыла люк, и два попали Бриму в левое плечо — ну и боль, он и не ожидал, что может быть так больно! Он как бы со стороны услышал собственный крик, упал на колени и разрядил пику прямо в живот нападавшему.
Контролер испустил истошный вопль, окатил куртку Брима фонтаном крови и рвоты и бесформенной, дымящейся грудой рухнул на палубу.
Стиснув зубы от нестерпимой боли в плече, Брим почувствовал, как его рукав набухает кровью, и понял, что должен вывести из строя ходовой генератор за ближайшие несколько циклов, пока еще не потерял сознания. Он с трудом поднялся на ноги, сунул пистолет за пояс и, опираясь на лучевую пику, как на палку, подковылял к большому проему в палубе. Свет и шум, доносившиеся снизу, свидетельствовали, что он нашел наконец камеру генератора — очень вовремя, так как со стороны коридора уже слышался стук и лязг: экипаж корабля, разозленный смертью своего товарища в жилом модуле, пытался взломать внутренний люк.
С трудом сохраняя равновесие на скобах вертикальной лестницы, он поморщился — басовитый рык механизмов причинял его незащищенным ушам почти такую же боль, как эти чертовы дротики его плечу. Каким-то образом он ухитрился спуститься на машинную палубу, цепляясь одной здоровой рукой, хотя, оказавшись внизу, не мог вспомнить, каким образом одолел последние скобы.
Размещенный точно по оси коридора, генератор на вид не отличался от всех антигравитационных генераторов, что Бриму доводилось видеть до сих пор. Он был велик и занимал почти весь объем круглой камеры — собственно, нижняя палуба, на которой он сейчас стоял, была всего лишь большой платформой, закрепленной на металлических лонжеронах и выпуклых бронелистах, защищавших днище модуля. По расчетам Брима, агрегат имел в длину примерно двадцать иралов — от гармошки систем охлаждения на переднем конце до блестящей сферы регулятора волнового давления, к которой из-под потолка вели два ребристых силовых волновода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
В отличие от прочих модулей, нанизанных на трубу коридора, центральный шар корвета составлял с ней единое целое — труба просто расширялась, а затем снова сужалась; коридор перекидывался через нее решетчатой галереей, протянувшейся на два десятка иралов. В центре модуля галерею перерезала вертикальная труба, упиравшаяся сверху и снизу в люки отсеков управления огнем разлагателей. Брим разглядел ярко освещенные пульты управления башнями (в общем-то приборы на корвете были более или менее похожи на знакомые ему). Все остальное пространство модуля занимали силовые кабели и трубы, тянущиеся из кормового отверстия в коридор и уходящие в боевые отсеки. На расположенных у оболочки модуля балконах размещались пульты — одни незадействованные, за другими кто-то работал, — назначения которых Брим по большей части не знал и причудливый, меняющийся свет индикаторов которых бросал разноцветные отсветы на стену. Судя по всему, большая часть агрегатов, сосредоточенных у имперских кораблей на мостике, была раскидана по всему корвету. Брим признал, что с точки зрения живучести военного корабля в таком решении есть своя логика — его гораздо труднее лишить управления одним удачным попаданием. Однако это же и лишало корабль того особого ощущения единой команды, что сообщает экипажу боевую энергию. Он отогнал от себя эти мысли и, сжимая в руке лучевую пику Зотреба, пошел по галерее дальше, делая вид (как он надеялся, убедительно), что именно здесь он и должен находиться. Если когда-нибудь ему удастся вернуться к своим, эта информация может оказаться полезной. Он снова фыркнул. Если…
По мере того как он приближался к корме, ему встречалось все больше членов команды — в серых скафандрах, причем все как один опускали глаза и вообще старались убраться с его дороги. Брим улыбнулся про себя: он и сам бы с удовольствием убрался отсюда.
Проходя по коридору через предпоследний модуль, он услышал голоса, доносившиеся из распахнутого люка, осторожно заглянул внутрь и увидел четырех контролеров, расположившихся за круглым столом, — разговор, судя по всему, велся серьезный. Забыв на мгновение о своей спешке, он встал у люка так, чтобы слышать все, что говорится внутри, оставаясь при этом невидимым из каюты. Подумав, он поставил приклад тяжелой пики у правого сапога и принял общую для всей разумной Вселенной позу усталого часового. Насколько Брим помнил, он никогда не заговаривал с часовыми — особенно стоящими на посту часовыми, — и надеялся, что и с ним никто не заговорит. Это подтвердилось почти сразу же, когда мимо него прошли трое рядовых в сером (отдавших честь) и два контролера (и не подумавших это сделать). Так или иначе, ни один из них не поднял на него глаз.
— Но теперь-то вы владеете сигуациси? — произнес ровный, безупречно модулированный голос на фертрюхте.
— Конечно, префект, — поспешно ответил голос моложе, в котором отчетливо звучали панические нотки.
Брим почувствовал, как его брови удивленно полезли вверх. Префект — звание, приблизительно равное лейтенант-коммандеру Имперскою Флота. Корвет — слишком маленький корабль для того, чтобы на нем было несколько человек в таком чине; следовательно, голос, что он слышал, принадлежит капитану.
— Кстати, оффицант Наддок, сколько их там всего? — спросил лишенный эмоций голос префекта.
— А… — начал голос моложе. — Э-э , я… — Скрипнуло кресло.
— Ну, оффицант?
— Мы заперли всех двенадцать, префект, — заверил женский голос. Брим узнал его — он принадлежал даме со шрамом. — Серый офицер Мохт — этот, бывший профессоришка — сосчитал их сразу после того, как с медведем случился припадок.
Брим усмехнулся — Урсис поднял бучу вовремя. Они не знают, что он сбежал. Пока не знают.
— На вашем месте я бы надеялся, что этот серый кретин сосчитал их без ошибки, моя красотка со шрамом, — почт ласково произнес безупречный голос — В противном случае мне придется проследить за тем, чтобы вы оба были более кровно заинтересованы в том, чтобы лично вникать в мельчайшие детали будущих операций — если, конечно, вы до них доживете.
Ответом на это заявление послужили тяжелые вздохи и скрип кресел, которые, однако, быстро смолкли. Брим небрежно ответил отдавшему ему честь давешнему толстому рядовому в сером мундире, щеголявшему теперь огромным фингалом под глазом. Подарочек от Урсиса, предположил Брим, с трудом удержавшись от улыбки.
— Ну а что вы приготовили для наших гостей из Имперского Флота, плацманн Жодек? — вновь послышался голос префекта. — Или вы считаете, что у вас целый день в запасе? До стыковки осталось меньше трех метациклов. — О, да, герр префект, — ответил еще один, изрядно шепелявый женский голос. — Мы допрашиваем их поодиночке.
— Ну, ну, моя прелестная, давайте. А потом что?
— Н-ну.., когда закончим, мы можем их просто пристрелить, — предложил еще чей-то голос.
— Ну вот еще, — возмутилась женщина. — Там, внизу, не хватает рабочих рук. Сделать их рабами, глядишь, и протянут в лагерях какое-то время. На вид они все ничего, упитанны. Их можно почти не кормить.
— Гм, — протянул безупречно ровный голос — Не лишено смысла. Впрочем, я слышал о вашем, так сказать, пристрастии к более медленным формам смерти. — Он хохотнул. — А что с медведем? Его вы тоже хотите в рабы?
— О, от медведя там нечего ждать, кроме беспорядков, мой префект, — злорадно прошепелявил женский голос. — Только Имперский Флот использует их на своих кораблях. Зато медвежьи шкуры в моде при дворе Негрола Трианского этой зимой. Вы, наверное, и сами слышали, какие там стоят холода.
— Ладно, плацманн, — произнес голос префекта с плохо скрываемой скукой. — И обставьте все так, чтобы это послужило хорошим уроком. В следующий раз…
С бешено колотящимся сердцем Брим повернулся и поспешил по коридору дальше. Ему совершенно необходимо как можно дольше задержать корвет в космосе — стоит ему достичь места назначения, как их всех можно считать покойниками. Особенно Урсиса.
***
Коридор завершился мощной на вид переборкой с задраенным люком, по обе стороны которого светились надписи: «Вход только обслуживающему персоналу с соответствующим допуском» и «Распишитесь при входе». Под надписями болталась на крючке панель скриптографа с электронным пером — в точности такие же, какими пользуется каждый, кто составляет списки или.., или проводит обследование. Как раз то, что было нужно Бриму.
Оглянувшись, чтобы проверить, нет ли кого за его спиной в коридоре, он сорвал панель с крючка — на ней сияла только одна подпись, значит, внутри только один человек. Он стер подпись и дотронулся рукой до светящейся панели на крышке люка, после чего стал ждать.
— Да? — откликнулся голос в динамике.
— Проверка уровня радиации, — бросил в ответ Брим, ткнув пальцем в скриптограф так, словно это был его собственный.
— Имя и номер пропуска? Брим скривил лицо — сердце, казалось, готово было выпрыгнуть у него из груди.
— Я уже написал все это на чертовой панели, что висит у тебя на люке, идиот! — зарычал он, тыча пальцем в пустой крючок, словно его можно было видеть с той стороны люка. — А теперь отворяй, пока я не вызвал капитана, слышишь?" — Есть, герр оберманн.., то есть.., есть, герр оберманн! — Послышался лязг открываемых запоров, и распахнувшийся люк чуть не сбил Брима с ног. — Сюда.., прошу сюда, герр.., оберманн, — захлопотал перепуганный до смерти рядовой — низенький, заросший седой щетиной пожилой человечек с близко посаженными глазами и острым подбородком. Руки его были перепачканы купоросом — он только что чистил что-то.
Брим решительным шагом проследовал мимо него — и оказался перед еще одним люком, еще более массивным, чем предыдущий. Стараясь сохранять самообладание, он захлопнул первый люк и набросился на рядового со всей яростью, какую смог изобразить.
— Открыть этот люк немедленно! — процедил он сквозь зубы.
— О.., а.., есть, герр оберманн, — выдавил из себя совершенно сбитый с толку часовой, снимая с шеи ключ на длинной цепочке и отпирая внутренний люк. — Вам понадобится помощь? — спросил он.
— Ты смеешь сомневаться в моей компетентности? — прошипел Брим еще более устрашающе. Рядовой отшатнулся от люка.
— П-простите! — прошептал он. — Не велите пороть! Я ничего такого не хотел сказать, клянусь, герр оберманн!
Брим смерил съежившегося рядового уничтожающим взглядом. Как он ненавидел себя и то, что ему приходилось делать: он-то хорошо знал, каково это быть бессловесной тварью!
— Ладно, на этот раз, так уж и быть, не доложу куда надо, — буркнул он. — Но я не потерплю ни малейшего вмешательства в мою работу. Ясно? Ни малейшего вмешательства.
— Я понял, сэр, — пролепетал рядовой, усаживаясь на место с пылающими ушами. — Никакого вмешательства. Я прослежу.
— Надеюсь, — буркнул Брим, шагнул через порог в машинное отделение и захлопнул люк за собой. Едва он успел закрутить верньер, как по всему кораблю загремели колокола тревоги. Он покосился на хроноиндикатор — прошло всего десять циклов. — Внимание! — послышалось из громкоговорителей. — Внимание! На корабле скрывается убийца из имперских. Он вооружен и опасен. При встрече стрелять без предупреждения, на поражение. Повторяю: при встрече стрелять без предупреждения, на поражение!
Брим пожал плечами и отшвырнул панель скриптографа в угол — все равно она никого больше не ввела бы в заблуждение.
***
Держась настороже — как-никак, в модуле вместе с ним оставался еще один человек, — Брим метался по помещениям, отчаянно пытаясь найти вход в камеру генераторов. Времени у него оставалось в обрез. Скоро он заблудился в многочисленных отсеках машинного модуля, но продолжал оставаться на его верхнем уровне, не в состоянии найти спуск на следующий. Судя по вибрации и шуму, источник которых находился под палубой, было ясно, что все механизмы расположены ближе к килю корабля. Нахмурившись, он вернулся в коридор, чтобы еще раз попытаться найти проход дальше, когда в стену рядом с его головой ударил разряд, и взрывная волна чуть не сбила его с ног. Он резко обернулся, нажав на спуск лучевой пики почти инстинктивно — и второй разряд ударил точно в том месте, где он находился только что. Брим увидел черный скафандр контролера, нырнувшего в ближайший люк, и выстрелил — луч сорвал тяжелую металлическую створку с петель, и он бросился к зияющему проему, растянувшись перед ним на палубе.
Задыхаясь, Брим передернул затвор пики и провел лучом по ряду светильников на потолке — результатом этого стала почти полная темнота, только немного света попадало внутрь из разбитого люка, за которым скрылся его противник.
Брим пригнулся, держа пику наготове, потом напрягся, сделал глубокий вдох и рванулся в люк, поливая помещение огнем. Не успел он коснуться ногами палубы, как навстречу ему с криком ринулась фигура в черном, размахивавшая чем-то вроде пистолета, стреляющего ракетными дротиками. Очередь их веером накрыла люк, и два попали Бриму в левое плечо — ну и боль, он и не ожидал, что может быть так больно! Он как бы со стороны услышал собственный крик, упал на колени и разрядил пику прямо в живот нападавшему.
Контролер испустил истошный вопль, окатил куртку Брима фонтаном крови и рвоты и бесформенной, дымящейся грудой рухнул на палубу.
Стиснув зубы от нестерпимой боли в плече, Брим почувствовал, как его рукав набухает кровью, и понял, что должен вывести из строя ходовой генератор за ближайшие несколько циклов, пока еще не потерял сознания. Он с трудом поднялся на ноги, сунул пистолет за пояс и, опираясь на лучевую пику, как на палку, подковылял к большому проему в палубе. Свет и шум, доносившиеся снизу, свидетельствовали, что он нашел наконец камеру генератора — очень вовремя, так как со стороны коридора уже слышался стук и лязг: экипаж корабля, разозленный смертью своего товарища в жилом модуле, пытался взломать внутренний люк.
С трудом сохраняя равновесие на скобах вертикальной лестницы, он поморщился — басовитый рык механизмов причинял его незащищенным ушам почти такую же боль, как эти чертовы дротики его плечу. Каким-то образом он ухитрился спуститься на машинную палубу, цепляясь одной здоровой рукой, хотя, оказавшись внизу, не мог вспомнить, каким образом одолел последние скобы.
Размещенный точно по оси коридора, генератор на вид не отличался от всех антигравитационных генераторов, что Бриму доводилось видеть до сих пор. Он был велик и занимал почти весь объем круглой камеры — собственно, нижняя палуба, на которой он сейчас стоял, была всего лишь большой платформой, закрепленной на металлических лонжеронах и выпуклых бронелистах, защищавших днище модуля. По расчетам Брима, агрегат имел в длину примерно двадцать иралов — от гармошки систем охлаждения на переднем конце до блестящей сферы регулятора волнового давления, к которой из-под потолка вели два ребристых силовых волновода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49